Тисовый Лук Лук Молитвы
***
Начавшийся бой изначально происходил в формате трое против одного. Двое опытных воинов, с молодым и начинающим щитоносцем, против, казалось бы, сумасшедшего Ассасина, который не является профессиональным убийцей. Очевидно, на стороне кого должно быть преимущество, только вот все было далеко не так просто. Даже проявляя хорошую координацию, их противник был… не силен, а опасен. Продолжая упоминать некую Кристину, он попросту обезумел настолько, что обратился в ужасающего монстра. Настолько, что сокрытый в теле потенциал явил себя во всей красе. Подарок, который оставила каждому из своих подчиненных Драконья Ведьма при помощи Святого Грааля. Безумное Усиление, подпитываемое внутренними эмоциями, что в нужный час явит себя, превратив каждого буквально в машину для убийства. Даже могущественные Слуги не смогут победить таких противников легко и быстро. А если и совершат это, цена будет далеко не так низка, как хотелось бы. Только вот когда появилось третья сторона, баланс пошатнулся. — Как я слышал, ты хорошо наловчился пользоваться моим копьем. — Покрутил в своей руке упомянутое оружие Райдер, который использует псевдоним Лансер, чтобы не путаться. — Но похоже при нашем одновременном призыве он все же выберет своего настоящего владельца. — Эх, так вот он куда делался, а уж я то думал, что посеял его. — Почесал затылок посмеивающийся… парень… или девушка… В общем, Паладин Карла. — Теперь могу перед остальными объясниться, но ты ведь не захочешь отдавать его мне? — Ну почему же, вполне могу. — Улыбка на лице очевидно мужчины появилась довольно ярко. — Правда?! — Уточнил счастливый некто. — Конечно, я сдержу свое слово. — Уверенно сказал Райдер и протянул копье… острием в сторону противника. — Если ты честно победишь меня в дуэли один на один. Что думаешь? Дуэль между прошлым и нынешним владельцем. Только между нами двумя, без ограничений. Победитель забирает себе это копье. — Отличная идея! — Не стал отказываться от предложения мужчины его противник, обнажив свое оружие, копье, что была заменой утерянному. — Я, Паладин Карла Великого, Слуга класса Райдер, Астольфо, приму участие в этой дуэли! — Я, Рыцарь Анжелики, Слуга класса Райдер, Аргалия, буду твоим противником! — Ответил ему Аргалия, схватившись за свое оружие. Старший сын короля Катая, брат Анжелики, ее верный рыцарь и телохранитель. Возможно сам Аргалия этого не понимает, но в его беспокойстве за сестру кроилось нечто более глубокое, чем он мог подумать. Любовь. Он был влюблен в свою сестру, ближе которой у него никогда не было, потому был готов ради нее и ее безопасности на все. Даже принять позорное, для рыцаря, решение, использовать магическое снаряжение. Тогда, еще при жизни, он вместе с сестрой прибыл ко двору Карла. Наверное нельзя было найти мужчину, который бы не проникся симпатией к Анжелики, и потому было принято решение объявить о готовности отдать в жену сестру тому, кто сможет победить его. В любой другой обстановке он был бы рад сражаться честно на дуэли, показать свое мастерство, которое было заслуженным, ведь он неустанно тренировался ради сестры. Но Аргалия не мог позволить кому-то взять в жены свою сестру. Поэтому он был готов жульничать. Все шло хорошо, никто не был способен противостоять Аргалии, но один из противников, Ферругат, разозлился и отказался признать поражение, решив атаковать мечом уже после. Ему не удалось бы использовать свое копье, поэтому любимая сестра, понявшая к чему все это могло привести, умоляла брата бежать в лес. Но это не помогло. Рыцарь продолжил преследование и смертельно ранил Аргалию. Уже понявший, что это расплата за его поступки, Аргалия не стал злиться или винить своего убийцу. Вместо этого он сделал лишь одну последнюю просьбу, чтобы тот сбросил его тело в реку. Чтобы позор, что на нем были магические доспехи, не был обнаружен, и тень его действий не пала на Анжелику. За то, что Ферругат выполнил его просьбу, Аргалия был ему благодарен и даже не против, что тот забрал в качестве замены потерянному шлему его. Взмах. Оружие двух Слуг класса Райдер столкнулись, создав ударную волну, не уступающую в силе происходящему рядом бою. Но ни одна из сторон не обратила на это внимание, будучи полностью погруженным в происходящее сражение. В действительности он не испытывает ненависти или какого-то другого негативного чувства ни к Астольфо, ни к другим паладинам Карла. Возможно он питает все же к последнему легкую обиду, так как не будь его, ему с сестрой не пришлось посетить Карла, но все же признает его. Возможно его заслуженно называли наивным рыцарем, что не видел всей суровости жизни, будучи принцем, с избалованным умом. Но… …Он верит в своих товарищей. Пусть и проведя с ними совсем немного времени, Аргалия убедился в этом. Они достойные уважения и восхищения люди, которые точно понравились бы Анжелики. Сражаться с ними плечом к плечу было настоящей честью для него. И поэтому он решил оставить обезумевшего Ассасина на них, так как не подвергал сомнению их победу. А сам же взял на себя другого не менее опасного противника. Не важно, кто победит в этой дуэли, Лорд Зигфрид и Леди Машу в конечном итоге вернуться к своим товарищам. …Леди Машу… Легкая улыбка тронула уста рыцаря. Для него нет никого прекраснее Анжелики, но смотря на эту милую девушку, ему сразу вспоминалась сестра. Такая же добрая, чистая, невинная… Пожалуй призыв в этой эпохе, кроме возможности вновь сразиться в Паладинами Карла во имя мира, можно считать счастливым только за возможность познакомиться с ней. В этой дуэли со своим противников Аргалия не собирается сдерживаться, используя все доступные для себя возможности, в отличии от той судьбоносной дуэли. И в случае поражения он, разумеется, отдаст копье Астольфо, но проследит, чтобы состояние противника было таким, чтобы его товарищи добили его без особых проблем.***
События развивались слишком быстро. Райдер, который не Сейбер, после недолгого обсуждения с новыми союзниками, все же решил что нужно провести встречу с Халдеей. Ведь эта миссия, за невыполнения которую один Кастер готов проделать в его голове несколько дырок. Поэтому было решено, чтобы Жанна, вместе с Карлом, законным правителем Франции, и его людьми отправились на земли Жиля. Точнее сама встреча должна состоять на другой точке, чтобы в случае, если будет совершено нападение на поднявшего восстание бывшего Маршалла, не подвернуть угрозе освобожденную Жанну. Хотя, судя по заверением Карла, авторитет Святой, с поддержкой законного Короля и Маршалла будет более чем достаточно, чтобы заставить пошатнуться Харизму Слуги. И эти войска лишь пополнят их ряды. Райдер вполне в это мог поверить, но все же риски были более чем существенными. Поэтому было решено провести встречу на нейтральной территории, не закрепленной ни за кем. Но сопровождать Героев Столетней Войны долго ему не удалось. Уже через некоторое время Райдер дал указание экипажу увеличить скорость, а сам посмотрел в сторону, откуда ощущался Слуга. И, с высокой вероятностью, это один из Паладинов Франции. — Похожа я наконец нашла цель. — Прозвучал довольно жизнерадостный женский голос, что не принадлежал тому, кто воспринимался бы, как враг. Но Райдер ожидал услышать данный голос, скорее даже он рассчитывал на это и надеялся. — Вау… Этот голос принадлежит Брадаманте. — Быстро раскрыл он Истинное Имя Слуги класса Лансер, что вскоре вышел к нему. — Это значит, что Руджеро рядом… — К сожалению нет. — Выдохнула девушка, которая сразу поняла, о чем речь, и, бросив взгляд на собеседника, поняла, кем он является. — Его нет? Думаю, это нормально… — Произнес Райдер, чуть повернув голову, еле слышно прошептав. — Боже мой. — А вы же Мандрикардо. — Даже поняв, кто перед ней, решила уточнить девушка. — Он самый. — Подтвердил ее мнение, не видевший смысла скрывать правду, Райдер, который вовсе не Сейбер. В действительности эти двое связаны между собой возможно также, как Аргалия и Астольфо. Не будет преувеличением сказать, что сама причина призыва Мандрикардо было в двенадцати Паладинов Карла Великого, а именно Брадаманта. Ведь еще при жизни он бился с ее мужем. Давным давно человек по имени Мандрикардо был искателем приключением и не просто аристократом, а самым настоящим королем. Эти приключения были тем, что приносило ему настоящее удовольствие. В своих странствиях он сумел заполучить доспехи, что принадлежали легендарному Герою Трои, Гектору, и это замотивировала его на поиски еще одной легенды. Меч Дюрандаль. Изначально копье все того же Гектора, которое было перековано в могущественный меч. Мандрикардо принес клятву, что не возьмет в руки меча, пока не заполучит именно тот самый легендарный Дюрандаль. И свою клятву он сдержал. Сейчас, будучи Слугой, это позволяет ему превратить обычный деревянный меч в оружие, чья сила и острота подобна Дюрандалю. Но даже найдя меч, после того как Роланд выбросил его, и с доспехами Гектора, он, выйдя в бою с Руджеро, не сумел победить. И это с учетом того, что снаряжение Мандрикардо превосходило то, чем владел его противник. Без сомнение, Руджеро, по оценке Мандрикардо, чертовски крутой герой. Сейчас же… В эту эпоху был призван далеко не тот человек, который был готов отправиться в опасные приключения за кладом. Теперь мир, какой он есть, предстоит перед Мандрикардо в своем настоящем обличии. Хрупким. Все это измучило его… Но не сломало. Поэтому он был бы не против, чтобы вместе с Брадамантой, та что является потомком Гектора, появился и ее муж. Чтобы вновь сразиться с ним в честном поединке. — Ты же не против сразиться со мной, вместо Руджеро? — Спросил он, доставая свой деревянный меч. Пусть еще и не Дюрандаль, но это и не важно. — Приму за честь, все же вы могущественный король-воин, что сражался лицом клицу с моим любимым и Роландом. — Не задумываясь ответила Брадаманта, не возвращая от такой дуэли и даже приветствуя его. — Хотел еще спросить. — Прежде, чем вступить в бой, вдруг вспомнил Мандрикардо один важный момент. Который, как и факт возможной встречи с Руджеро, очень его волновало. — Кто еще, кроме тебя, был призван из Паладинов? Возможно ли, что был также… — Ага, среди нас есть еще и Роланд. — Подтвердила его надежды девушка, также готовая вступить в бой, но была не против немного подождать и поговорить. — И у него также есть Дюрандаль, самый настоящий. — Ого! — Довольный этой новостью Райдер сжал радостно кулак. Возможно он сможет вновь взять в руки тот самый меч. — Спасибо за такую радостную новость. Думаю я могу ответить тебе тем же. Ты, как я помню, уважаешь Рыцарей Круглого Стола и особенно Мага Мерлина? — Все так, он велий человек, который помогал нам, Паладинам Карла Великого. — Подтвердила его слова Брадаманта, не совсем уверенная, к чему ведет Райдер. Но предчувствие было тем, что несло ей хорошую возможность. — Хотя я не видел его лично, но слышал, что он был призван в эту эпоху. — Объявил Райдер, считая достойным ответить подарком на подарок. Некоторое время Мандрикардо мог наблюдать, как Лансер растеряла дыхание, но очень быстро воскликнула. Словно сбылась мечта подростка. — Как насчет устроить дуэль? — Вдруг предложил Райдер. Идея пришла случайно и казалась забавной. — Если смогу победить я, то получу возможность встретиться с Роландом и вновь взять в свои руки Дюрандаль. А если же ты, возможность поговорить с Мерлином будет у тебя. — Согласна! — Кивнула девушка, не став даже задумываться о возможном альтернативном ответе. Одновременно начались дуэли между двумя Паладинами Карла и их противниками еще при жизни. С неизвестным возможным исходом.***
Молодая девушка испытывала сильную усталость, сидя у берега реки. Тело было практически разорвано, а от дорогого аристократического платья остались одни лоскуты. Сейчас даже женщины легкого поведения могли презрительно отнестись к данному предмету гардероба, посчитая его слишком непотребным, но ей было все равно. В каком-то смысле испытывая облегчение, женщина могла наконец вздохнуть. Бой, который прошел не так давно, принес ей желаемое умиротворение. Они испытывали взаимное раздражение и злость. Мужчина перехватил свой мушкет, готовый в любую минуту ринуться в бой, настолько велика была его ненависть. Но и особа напротив него была не образцом элегантности и спокойствия. Увидь ее сейчас кто-то из знакомых с момента призыва в этой Сингулярности, ни за что не признал в ней ту милую леди. — Миледи… — Процедил мужчина, буквально выплевывая это слово. Обращаться по имени у него определенно не было никакого желания. — Никогда не думал, что встречу тебя здесь. Похоже это сама судьба так не желает меня отпускать. — Или она издевается надо мной, Атос. — В отличии от мужчины, женщина не видела никакой проблемы в том, чтобы назвать собеседника по имени. Наоборот, этим она подчеркивает его не благородное происхождение, не забывая добавить яду. — Будто мне при жизни не хватило твоего презрения. А ведь я только-только порадовалась возможности начать новую жизнь, а тут снова ты, пытаешься все разрушить. — Я? Разрушить?! Не смеши меня! — Мушкет ударил по земле, возможно его владелец желал подчеркнуть вес своих слов силой. — Ты, гадкая змея, обманула меня, скрыла свой ужасный грех, тем самым осквернив… — Тебя? Наш маленький Атос вдруг узнал, что оказывается мир не вертится вокруг него, желая исполнить его желания? — В отличии от своего собеседника, Миледи не пыталась казаться более грозной, чем была. Наоборот, желала ранить его словами. — Что игрушка, которую он думал, была ему самая то, уже порченная? А он, такой дурак, не заметил этого вовремя и теперь не может хвастаться своим превосходством перед другими? — День знакомства с тобой был худшим в моей жизни. — Не смотря на то, какую бурю эмоций поднимали эти слова, Арчер сдерживался. Но это была лишь маска, которая стремительно давала трещины. — Это омерзение, которое я испытывал, хотя думал что связал свою жизнь с благородной леди. — Но ведь тебе нравилось все те ночи, что мы проводили вместе. — Впервые, с начала разговора, позволила себе усмехнуться Ассасин. Хотя сама скрывала сильную боль. — Тебе было приятно то того удовольствия, что я тебе дарила. Радовался ведь, что именно я стала твоей женой, но просто товар был порченным. — Ты солгала мне! — Наконец не выдержал Атос, один из легендарных мушкетеров. Его глаза горели пламенем ненависти к этой женщине. — Я любил тебя, принял в свою семью, не смотря ни на что, и… — И ты решил сделать крайним меня. Это лишь показывает твое истинное лицо. — Отмахнулась от этого обвинения женщина, хотя сама хотела дать всплеск эмоциям. Возможно лишь недавнее «свидание» с тем Слугой позволило ей пока держать себя в руках. В действительности Миледи не считала, что достойна таких обвинений от этого человека, Атоса. Скорее наоборот, именно она главная жертва, над которой издевались все окружающие с самых молодых лет. И подобно ему, никто не хотел брать на себя вину, считая более простым обвинить во всем одну девушку. Каждый. Чертов. Раз! В начале она была отправлена в монастырь. Событие тех лет стерлись из ее памяти. Родственники если и были, то не хотели заботиться об лишнем рте, это было возможно первое предательство. Второе началось уже в самом монастыре. Это была не та обитель, где люди ощущали себя свободными душой и телом, наоборот, если ты ранее был никем, то им и остаешься. Такая же участь была у Миледи, она была просто безродной, бесприданной, от которой отвернулись все, так почему в монастыре ее должны были полюбить? За что ее любить? Оказалось было за что. С рождения Миледи была хороша собой, имея довольно привлекательную внешность. Зависть от других представителей женского пола и похоть от мужского, вот два главных греха, которые ее окружали. Это выражалось не просто в отсутствии обычной человеческой любви, но и физическом насилии. Ее били, мучали, просто потому что могли. Не было никакой поддержки. Не то, что закаляет, а разрушает, тем более когда появился тот мужчина. Вспоминаются обвинения, будто она совратила верного божью учению человека, сбив его с пути истинного. Смех да и только. Этот подлец был, конечно, далеко не первым, кто тянул успешно руки к ее телу, не боясь осуждения и наказания. Ведь очевидно, кому поверят другие. Но похоже в отличии от остальных, которые хотели просто удовольствие от молодой красавицы, у него были более глубокие планы. Оставить тогда еще не Миледи только для себя, ведь что еще нужно для счастья? Но план, украсть церковную утварь и с этим вместе сбежать, провалился. Для нее это была последняя надежда, возможность сбежать из этой… тюрьмы, пусть и мерзким ей человеком, но все же путь к свободе. Не она подбила того священника, все изначально пришло на ум ему, ей же была важна свобода в первую очередь. Но вновь… Предательство. Нужен был крайний, тот, на кого можно повесить все грехи. И вместо того, чтобы портить жизнь своему брату, палач совершил самосуд. Без решения суда, лилльский палач клеймил ужасным клеймом именно Миледи. Это было даже хуже, чем смерть, больше похоже на издевку. Ведь такое клеймо означало страшный грех, сопоставимый с государственной изменой. Но никак не за воровство. И теперь Миледи стала по настоящему никем, беззащитной, вне общества. Даже бросок камня в лицо вызовет лишь улыбки, никто не будет осуждать бросившего, не говоря уже о чем-то более серьезном. Но Миледи не сломалась, не смотря на все трудности, которые бросало ей жизнь, она продолжала идти к своему счастью. Возможности провести нормальную жизнь. Мечта о настоящей любви не покидало ее. Тогда же она познакомилась с графом, что в будущем будет известен, как один из мушкетеров. Состояние? Престиж? Статус? Конечно нет, ей ничего этого не было нужно, лишь одно, любящая семья, которой она была лишена. И первое время она верила, что все наконец закончилось. Что все те мучения наградили ее любящим мужем. Миледи была доброй и любящей женой, которая не сорила деньгами мужа, следила за домом, и вела себя довольно прилично. И это была не маска. Только вот у нее был все же страшный секрет. Клеймо. Каждый раз оно жгло, но не физической болью. Но надежда согревало сердце. Атос был благородным человеком. Она была прекрасной женой. За проведенное вместе время она убедилась в этом и собиралась открыться ему. Рассказать правду о своем прошлом, показать клеймо, объяснить что получила его несправедливо. И он был все понял, успокоил, поклялся продолжать любить. Может даже готов был призвать к ответу всех тех, кто ее мучал, но это не было ей нужно. Не месть, а любовь, вот что хотелось ей. Но эта охота… Роковая случайность, падение с лошади, которая просто понеслась вперед. Муж увидел клеймо, но вместо того, чтобы даже потребовать объяснений, вросто вздернул ее на дереве. Словно еще одна шутка жизни, которая смеялась над Миледи, дала ей ложную надежду, чтобы отнять потом все. И будто этого было мало, она вновь выжила, сломавшись. Окончательно. Этого предательства ее и без того слабое сердце и вера в людей не выдержало. Тем более даже Атос не имел право совершить такой поступок. Поэтому Миледи, когда выплакала последние слезы, сумела улыбнуться. Почему-то ей везло не просто в том, страдала, но и причиной тому были грешники. Казалось она мученица, отвечающая за грехи людей. Но это открыло ей глаза, позволив увидеть все. В том числе и то, каким был ее муж на самом деле. Благородный? Храбрый? Да он даже испугался смотреть ей в глаза! Попытался повесить бессознательное тело! Все те клятвы в вечной любви не более, чем пустой звук. Сам уверовал в придуманный собой же идеал и обвинил в несоответствие к нему Миледи. Хотя она сама также виновата, купилась на это все… Думала, нашла наконец свое счастье… Впрочем, теперь уже все равно. Они сошлись в полноценной битве, теперь уже смотря друг другу в глаза, и Миледи победила. И в этом сражении… Обычно под Благородным Фантазмом понимается вершина Героя, его подвиг и слава, но не в случае Миледи. Ведь то, что стало для нее символом, это позорное клеймо. То, которое она ненавидит всем сердцем и желает уничтожить. Но которое преследует ее даже после смерти. В этом бою она не стала скрывать его, показав своему «дорогому супругу» то, что разрушило его идеалы и ее мечты. Это стало символом того, что Миледи не остановится, пока не убьет Атоса, в чем он смог уже вскоре убедиться. И… Теперь, сидя у берега реки, пытаясь омыть лицо от крови… она ощущает их… слезы… не счастья от свершенной мести… одиночество… вновь она одна… даже как Рыцарь Англии, она была никем, просто… инструмент… никому не нужная… — Ла мор Эспуа. — Вдруг услышала она французский голос и увидела отражение от чистой реки. Но даже поняв все, не сделала попыток сбежать или защититься, решив принять последний, судьбоносный, итог своей жизни. Последнее освобождение. Позади женщины стоял Шарль Анри Сансон. Безумное Усиление, подпитываемое его желаниями, отступило под светом Королевы Марии. Ее искренняя любовь освободило гниющую душу из-под цепей самобичевания, наконец даровав свободу. И пусть он ушел с поле боя, выжив, сейчас его тело покидала жизнь. Умирая, его глазам открылась женская фигура, которая испытывала великую печаль. — Казнь свершилась. — Произнес он на последок, когда голова женщины слетела с плеч, и, не простояв и мгновения, упал на спину сам. Последний вздох, и, закрыв глаза, он последовал за своей последней жертвой. Но более на его сердце не было печали и сожалений. Исполнив свой долг палача, он освободил от мирских оков человека, и сделал это так, как должен был. Не с болью или сомнений, а как должен сделать палач. Быстро и безболезненно, с твердой верой. И потому он ушел с улыбкой на устах.