Дундук и Тихоня

Холодный металл коснулся бледной кожи, и с громким щелчком наручник обхватил запястье её левой руки. Ами занервничала, а когда тёплые пальцы Зойсайта случайно коснулись её, и вовсе запаниковала. — Мина… Мне кажется, это не очень хорошая идея, — запинаясь, сказала она и облизала пересохшие губы. — Да ладно тебе! Это же вечеринка, тут надо веселиться, — весело прощебетала та. — Хоть в одном конкурсе поучаствуешь! — Но я не хочу, — тихо, с мольбой в голосе запротестовала Ами и краем глаза увидела, как Зойсайт закатил глаза. — Не трусь, Мышка. Учись расслабляться. Ты ведь любишь учиться. — Он не скрывал насмешки. Ами почувствовала, что краснеет, и опустила голову. — Пойдём. — Он потянул её в сторону ещё четырёх пар, также скованных наручниками. Минако задорно объясняла условия конкурса, но Ами никак не могла сосредоточиться на её словах. Плечом она чувствовала тепло Зойсайта, их пальцы были всего в нескольких миллиметрах друг от друга. Сердце билось так быстро, что казалось, грудная клетка пульсирует от его частых, сильных ударов. Ладони вспотели, и Ами испугалась, что Зойсайт может взять её за руку и понять, какое безумное волнение он в ней вызывает. И в то же время от мысли, что его красивые, длинные пальцы сожмут её ладонь, задрожали колени. Одно простое, по сути невинное прикосновение заставило бы её душу ликовать, затопило бы радостью, одурманило бы несбыточными мечтами. Ами украдкой взглянула на Зойсайта. Его необыкновенно яркие зелёные глаза светились азартом. Сердце подскочило к горлу. Она могла бы любоваться его узким лицом, ямочкой на подбородке бесконечно долго. — На старт. Внимание. Начали! — громко скомандовала Минако, и участники ринулись к центру зала. Ами растерялась и едва не упала, на ходу пытаясь сообразить, что они должны были сделать. Конкурс назывался «сиамские близнецы» и в отличие от некоторых других, устроенных Миной, был вполне безобидным. Всего-то и нужно было быстрее других упаковать подарок в яркую обёрточную бумагу и завязать бантик. — Давай, Мышка, придержи край, — командовал Зойсайт, явно нацеленный на победу. У него была свободна левая рука, у Ами — правая. Будь наоборот, они бы управились быстрее и ловчее. Пальцы её не слушались, а в голове были мысли только о том, как близко находился Зой. Его горячее дыхание касалось её волос и щекотало шею. Ами чувствовала приятный, сладковатый запах его парфюма. Спеша завернуть коробку, они соприкасались то плечами, то руками. Ами казалось, что каждое прикосновение Зойсайта оставляло тёплый след на коже. Сердце зашлось. Дыхание участилось. Волнение плескалось через край, и чёртова глянцевая бумага выскальзывала, словно мыло. — Стоп! — объявила Минако. Весёлая музыка тут же стихла. — Вот ведь блин! — Зойсайт завистливо посмотрел на победителей: парня и девушку их с Ами возраста, имена которых он не запомнил. У Мины было слишком много друзей, и всех их она решила пригласить на свой день рождения. Спустя мгновение Ами поняла причину огорчения Зойсайта — призом в конкурсе были фирменные капкейки Мако, упакованные в полосатую коробку с прозрачной крышкой, чтобы можно было полюбоваться её красивыми и аппетитными творениями. Перед шедеврами Макото Зой устоять не мог. — Так, остались только вы. — Минако подошла, чтобы снять с них наручники. — Секунду. — Она вставила ключик и повернула, но замок не поддался. — Сейчас. — Она нахмурилась, вынула и снова вставила ключ. — Да что ж такое! — Чего так долго возишься? — буркнул Зойсайт. — Замок заело, — пыхтя, ответила Мина. — Что? — Он перехватил левой рукой ключ и попытался повернуть, но ничего не вышло. — Вот чёрт! — Что тут у вас? — спросил подошедший Мамору. — Не можем снять наручники, — расстроено сказала Минако. — Дай, я попробую. — Может, его заморозить и разбить? — предложил Кунсайт, глядя на тщетные попытки Мамору освободить друзей. — Да ты нам руки вместе с наручниками отморозишь! — вспылил Зойсайт. — Можно попробовать открыть их обычной скрепкой, — робко предложила Ами. — Точно-точно, — встрял в разговор Джедайт. — Ну, попробуй, Умник, — съязвил Зой. Но ни скрепкой, ни одолженной Миной невидимкой вскрыть замок не удалось. — Ну вот что за невезуха?! — Зойсайт с тоской посмотрел на веселящуюся толпу. — Раз расплавить или шибануть по ним молнией не вариант, то нужны ножницы по металлу. Усиленные такие, — хохотнул Нефрит. — Я бы на тебя посмотрел. Как бы ты ржал на моем месте! — раздражённо бросил Зойсайт. — Где сейчас взять ножницы по металлу? — Что-нибудь придумаем, — ободряюще хлопнул его по плечу Мамору. — А вы пока не скучайте. Зойсайт фыркнул, и Ами почувствовала, как едкая горечь разливается внутри. Зой никогда не проявлял к ней интереса. Он был мил и дружелюбен, когда им приходилось общаться. Но лишь из вежливости. Для него она была мышкой. Невзрачной, серой, неинтересной мышкой, которая в данный момент мешала ему веселиться. — Пойдём. Выпьем чего-нибудь. — Он потянул её в сторону бара. Через минуту Зойсайт уже потягивал ром с колой, но настроение его оставляло желать лучшего. — Тебе настолько неприятна моя компания? — осмелилась спросить Ами, перекрикивая музыку. — Нет, просто не рассчитывал провести вечеринку с… — он замолчал, когда понял, что едва не сболтнул лишнего. — С кем? С тихоней? — усмехнулась она. — Ты ведь так меня называешь. Думал, я не знаю? — добавила она заметно тише. — Э-м-м, — Его смутила её неожиданная прямолинейность. — Я просто хотел потанцевать и всё такое… — Так в чём проблема? Пошли танцевать, — Ами сама себя не узнавала, но слова Зойсайта, его насмешливость и пренебрежение саднили, как порезы о бумагу — вроде не смертельно, но чертовски больно. — А ты умеешь? — улыбнулся он. — Представь себе! — Ну, ладно, — развеселился он и залпом допил коктейль. — Идём. Ами не успела опомниться, как оказалась в толпе танцующих. — Ты уверена, что умеешь танцевать? — насмешливо повторил Зойсайт свой вопрос, наклонившись к её уху, и прядь его ярких, вьющихся волос коснулась её щеки. Его дыхание обожгло. Прикосновение заставило трепетать. Ответ застрял у Ами в горле. Чёрт подери она прекрасно умела танцевать! Два года упорных занятий на пилоне сделали её гибкой и пластичной. Минако затащила её на первое занятие под предлогом того, что стрип пластика развивает тело получше любых тренировок. И была права. Ами никогда так не уставала. Её руки и ноги, особенно первое время, покрывало такое количество синяков, как будто она целый день сражалась со всеми демонами Тёмного Королевства в одиночку. Но она научилась! Научилась ловить баланс, удерживать тело в статичном положении, изящно обхватив шест лишь рукой или ногой, научилась садиться на шпагат. А главное, научилась чувствовать и дышать музыкой. Но не когда рядом был Зойсайт. Рядом с ним она становилась деревянной, угловатой куклой на шарнирах, которую не слушались ни руки, ни ноги. Ами хотела бы, чтобы Зой не имел над ней такой власти. Хотела бы не дрожать, ощущая тепло его тела, не терять способность думать и говорить, слыша его голос, не краснеть, ловя его редкие, равнодушные взгляды. Она хотела бы освободиться от его чар и с кем-то другим испытать хотя бы малую часть той дикой, ошеломляющей палитры чувств, что рождал в ней Зойсайт. Хотела бы, но не могла. — Умею. Я умею танцевать, — твёрдо произнесла она и закрыла глаза. Ами сосредоточилась на музыке. Позволила ей проникнуть внутрь, запульсировать в венах, слиться с биением сердца. И начала танцевать. Стоило поддаться быстрому, зажигательному ритму, как в Ами ожила та часть её сущности, которая управляла водной стихией — сильная, смелая, раскрепощённая. Ами безошибочно попадала в такт, грациозно выгибалась, приседала вдоль остолбеневшего Зойсайта, и резко поднималась на пике ритма. — Так и будешь стоять как дундук? — копируя его насмешливый тон, спросила осмелевшая Ами и сморщила прямой, аккуратный носик. Дундук. Зойсайт усмехнулся. Только она могла подобрать такое забавное, книжное слово. Но именно дундуком он себя и ощущал! Ами не просто удивила, она ошеломила! Зойсайт улыбнулся — широко, задорно, искренне. Сердце Ами замерло — таких улыбок Зой никогда ей не дарил. Ни в этой жизни, ни в прошлой. Взгляд его зелёных глаз манил и завораживал. Внутри словно вспорхнули сотни бабочек, щекоча тонкими, бархатистыми крылышками. От волнения накатила тошнота. Но Зойсайт не дал Ами запаниковать. Свободной рукой он притянул её к себе за талию и начал двигаться в такт музыке и танцу Ами. Их тела соприкоснулись и дрогнули от прошедшего по ним импульса. Возникшая между ними магия искрила, покалывала кожу, опьяняла. Ами ощутила слабость и дрожь в коленях. Она и не думала, что сможет когда-нибудь провести ладонью по груди Зойсайта, дотронуться до упругого, рельефного торса. Пусть всего лишь сквозь ткань футболки, но почувствует его жар, силу, близость. Ами сделала глубокий вдох, оставила страхи, сомнения и неуверенность за пределами танцпола и отдалась музыке, ритму и сумасшествию. Они не заметили, как закончилась одна песня и началась другая, как люди вокруг них расступились и стали наблюдать за их танцем — за прекрасным, удивительным буйством двух стихий. Движения Зойсайта были порывистыми и смелыми. Резинка слетела с его волос, и разлетающиеся при наклонах и поворотах рыжие волосы усиливали сходство с непокорным языком пламени. Плавные, отточенные, соблазнительные движения Ами были красивы и стремительны, как поток горной реки. А резкие взмахи ногами демонстрировали прекрасную растяжку и напоминали всплески, когда несущаяся вода натыкается на препятствие и рассыпается тысячами сверкающих капель и белой пеной. Зойсайта поглотили новые, оглушающие, будоражащие ощущения. Он чувствовал каждой клеткой, каждым волоском на теле струящуюся, прохладную и невероятно сильную энергию Ами. Она была одновременно похожа и не похожа на ту силу, что излучала она во время боя. Она была ярче, словно вспышка звезды, и приятнее, словно согретая солнцем морская волна. А ещё он никогда не видел Ами такой красивой. Ему хотелось запустить пальцы в её растрепавшиеся волосы, коснуться приоткрытых губ, любоваться сияющими, синими глазами… Он то скользил свободной рукой по её спине, то прижимал к себе, а затем отпускал, чтобы вновь на мгновение крепко обнять. Их энергии, как и их тела, соприкасались, переплетались, ласкали друг друга. Зойсайт никогда ничего подобного не испытывал. Ни в этой жизни, ни в прошлой. Им показалось, что песня закончилась резко, словно кто-то выключил её и не дал их танцу договорить, объяснить друг другу нечто очень важное. Зойсайт и Ами замерли. Она, выгнувшись назад и обхватив его ногой, обнимала Зоя за шею. Он, подавшись вперёд, прижимал её к себе, положив руку пониже поясницы. Пальцы рук, скованных наручниками, были крепко переплетены. Вокруг раздались аплодисменты и свист. Ами вздрогнула всем телом, словно только поняла, что танцевала на грани настоящего стриптиза на глазах у десятков гостей, густо покраснела и резко отшатнулась от Зойсайт. Её ноги как будто одеревенели. Поспешно отступив, она упала. — Ами! — Он бросился к ней, коря себя за то, что не удержал. — Ушиблась? Где болит? — Лодыжка… Кажется, я вывихнула лодыжку, — морщась от резкой боли, сказала она. К ним подбежали друзья. Её вместе с Зоем отвели в спальню на втором этаже арендованного для вечеринки дома. Ами устроили на большой кровати. Зойсайту пришлось лечь рядом. — Это растяжение, — после осмотра вынес вердикт Мамору и наложил Ами тугую повязку. — Через пару дней пройдёт, но сегодня лучше на ногу постараться не наступать. Сейчас ещё компресс холодный принесу. Мамору вышел, и Зойсайт с Ами остались в комнате одни. — Прости, я испортила тебе вечер, — тихо сказала она, глядя в глаза. Они лежали друг напротив друга на белоснежных подушках со старомодными оборочками. — Не говори глупостей. Это я виноват, что не удержал тебя, — так же тихо ответил он. Зойсайт смотрел на Ами и не понимал, как раньше не замечал, что у неё такие большие, красивые глаза удивительного глубокого синего цвета. А ещё нежное, овальное личико, к которому так и хочется прикоснуться. И ей очень идёт синее платье с белой оторочкой, которое он поначалу почему-то окрестил монашеским. Теперь оно казалось ему простым и милым. — Я должен тебе признаться, — серьёзно сказал он. — В чём? — Я дундук. Самый настоящий. Дундуковей просто не бывает. Ами улыбнулась. Её завораживал его внимательный, нежный взгляд. — Если дашь мне шанс, я обязательно исправлюсь. — Он сжал пальцы её левой руки, всё ещё скованной наручниками. Ами осмелилась свободной рукой поправить прядь его волос, упавшую на лицо. — Дашь мне шанс? Не хочу больше быть дундуком. — Он улыбнулся. — Да, — едва слышно ответила она и нежно провела пальцами по его щеке. Зойсайт придвинулся ближе. Его лицо оказалось всего в паре сантиметров от её. Ами перестала дышать, растерянно глядя в горящие глаза Зойсайта. Его губы коснулись её. Легко. Невесомо. Нежно. Ами судорожно сжала рукав его белой футболки и сама потянулась навстречу. — Сейчас я вас освобожу! Дверь распахнулась и с грохотом ударилась о стену. В комнату влетела Минако с железным инструментом, напоминающим громадные кусачки. От неожиданности Зойсайт и Ами отпрянули друг от друга, и наручник больно впился в кожу. — Давай, лучше я. Ты всё-таки именинница. Да и у тебя маникюр. — Следом вошёл Мамору с белым полотенцем, в которое был завёрнут лёд. Мамору положил компресс на ногу Ами и забрал угрожающего вида инструмент из рук Минако. Сначала он перекусил им цепь наручника, а потом осторожно, чтобы не поранить друзей, избавил их от железных браслетов.

***

— А где Зой? Скоро торт будет. — Мако оглядывала толпу в поисках рыжей шевелюры. — Он на балконе с Ами целуется, — небрежно бросила Минако и махнула в сторону второго этажа, где в темноте необыкновенно тёплого октябрьского вечера можно было с трудом разглядеть два силуэта в объятиях друг друга. — О-о. — Глаза Мако округлились. — С нашей Ами? — уточнила она. Чувства подруги к Зойсайту были для неё не секретом, как и то, что они были абсолютно безответными. — С нашей, с нашей, — рассмеялась Минако. — Стоило им часок побыть скованными одной цепью, как наш Рыжик прозрел. Теперь на руках её таскает. — Подожди, — Мако прищурилась, — ты нарочно это устроила? Я имею в виду наручники. — Да за кого ты меня принимаешь?! Считаешь, я буду лезть в чужие отношения? — возмутилась Минако. — Нет-нет, прости, — замахала руками Мако. Расстраивать именинницу ей совсем не хотелось. — Но так странно получилось. — Зойсайту просто повезло, что наручники бракованные оказались. Так бы до сих пор дурью маялся. — Мина беспечно пожала плечами. — Что смешного? — спросила Мако у Нефрита, который старательно прикрывал рот рукой и даже закашлялся, чтобы скрыть улыбку. — Ничего. Я подавился. — Так какое заклятие ты применила, чтобы наручники не открылись? — тихо спросил Джедайт, когда Минако осталась одна. — Ты о чём? — удивилась она и захлопали голубыми глазами. — Я не… — Не старайся, я не поверю, — рассмеялся он. — Но никому не скажу. Так какое? Холомора? Аксендум? — Тинсидантум, — улыбнулась она. — Хм, простое в исполнении и практически не оставляет магических следов. Умно! — похвалил он. — Если хочешь, могу помочь тебе с Рей. А то она так и будет гонять тебя метлой. — Спасибо, но я сам, — улыбнулся в ответ Джедайт. — Ты не обижайся, но ты в этом вопросе дилетант, а я профи. — Я и не спорю. — Он посмотрел на Кунсайта, всегда готового выполнить любую её просьбу, потом на Нефрита, нежно обнимающего Мако, а затем перевёл взгляд на тёмный балкон и воркующую там парочку. — Но я всё-таки сам. Джедайт посмотрел на Рей, которая помогала Мако накрыть стол для подачи праздничного торта, и его окатила знакомая тоска. Но завоевать сердце гордой воительницы Марса без чьей-либо помощи было для него делом принципа.