Беспризорник. Следы.

Хаджиме знал, что если берёшь беспризорника к себе, то у тебя будут большие проблемы, которые рано или поздно придётся решать ему. Но он и не предполагал, что первой крупной проблемой станет именно принятие ванной. Сугороку тяжко вздохнул, видя, что глаза мальчишки наполняются страхом перед чем-то новым, неизвестным. Мужчина никогда не думал, что увидит такие эмоции в сторону обычной ванной комнаты. Но страх страхом, а Джуго надо было искупать хорошенько, при чём с этим ему стоило помочь, ведь становилось очевидно, что для этого беспризорника и губка кажется чем-то инородным и диким. Хаджиме боится спросить, как парень вообще выживал. Хотя у него стойкое ощущение, что тут его бывшие друзья-отморозки хотя бы обеспечивали ребёнка влажными салфетками. Теперь стоял лишь вопрос, как сделать купание привлекательным для подростка с детскими наклонностями, ведь тащить его на водные процедуры, как на каторгу, не хотелось. Всё-таки надо было приучить мальца к ванной, чтобы он сам туда ходил, а то так каждый раз придётся его насильно отправлять мыться. Надо хитро подойти к проблеме. Умозаключив, что купание должно стать для Джуго интересным и интригующим занятием, Сугороку начал искать в интернете хорошие способы заманить маленького ребёнка на водные процедуры. Да, парню было уже шестнадцать лет, но его психологический возраст в данном случае играл большую роль. Этого беспризорника манили к себе яркие журналы, сладости, новые места, следовательно, соблазнять его нужно было именно чем-то необычным для детей. Минуло около двадцати статей, из каждой из которых Хаджиме смог выудить по парочке интересных идей. Проанализировав всё найденное, пришлось сделать резонный вывод: его ванной не хватает чего-то детского и привлекательного. Следовательно, это недоразуменье надо исправить чем-то милым, а в подобной теме есть только один человек, способный протянуть руку помощи. Сугороку честно старался не реагировать на то, как светился его брат при встрече после того, как мужчине пришлось его попросить сходить с ним по магазинам за детскими вещами. Если с ванными принадлежностями было просто, то с одеждой было неловко. Они так долго выбирали самую милую губку для «ребёнка», что, когда в отделе пижам пришлось рассказать о размерах этого дитятки, пришлось нервно отводить взгляд. Никогда Хаджиме не видел такой нервной улыбки на лице брата. Мужчина почти уверен, что Хитоши готов был спросить, с каких пор у него такие фетиши, но всё-таки промолчал, что несказанно радовало. Одежду решили брать на размер-другой больше предположительного, чтобы не прогадать. Да и раз уж Джуго мальчик, он ещё может подрасти, причем довольно сильно. Такого нельзя было исключать. Вернувшись домой с покупками и клятвой, что будет знакомить брата с беспризорником напрямую только под угрозой жестокой расправы, Хаджиме начал готовить пенную ванну, которая могла бы заманить мальчика в свои горячие водные объятия. Милые вещи, детские средства для мытья, приятные запахи — всё было куплено лишь с одной целью — угодить юному подопечному, боящемуся перемен. План почти сработал: паренёк, правда, заинтересовался пеной, но явно продолжал опасаться. Сугороку понимал, что Джуго просто боится оказаться без одежды, мокрым и каким-то… Беспомощным что ли. Мальчишка привык к своей «крутой одежде», в которой он чувствовал себя уверенным, а тут ему предстоит её снять и оказаться в совершенно непривычной для него ситуации. Но нельзя же теперь сбегать! Старая жизнь уже канула в лету вместе с предательством откровенных гадов-друзей, которых пора выкинуть из головы. Это новый этап жизни, и он будет необычным, они оба это ощущают с неким напряжением, мешающимся с эйфорией. Поймав ожидающий взгляд мужчины, беспризорник попытался расстегнуть свою потёртую кожаную курточку, но руки тряслись, бегунок заедал и хотелось его уже вырвать просто, лишь бы ещё большие нервы перед предстоящим не создавал. Сдавшись, мальчик умоляюще посмотрел своими гетерохромными глазами на Хаджиме, безмолвно взывая к помощи и поддержке, словно запутавшийся в клубке котёнок. Сугороку оставалось лишь тяжко вздохнуть и подойти к ребёнку, помогая снимать вещи одну за другой. Приходилось делать всё неспешно, ведь на любое резкое движение мальчик дёргался, словно его не купать, а убивать собрались. Удивительно, что Джуго при таком страхе вообще не сбежал, спрятавшись под кроватью. Видимо, мужчине он всё-таки доверял, что невероятно льстило тому. На теле мальчишки оказалось много царапин, явно появившихся вовсе не от хорошей жизни на улице, да и пару синяков после последней драки всё ещё пугали своей синевой, контрастируя в бледной кожей. Теперь страх паренька становился понятнее. Он сейчас перед ним, совсем голый, избитый жизнью, беззащитный, более не в силах даже острить после проблем с полицией, предательства друзей и испуга из-за нахождения за решёткой. Хрупкое тело всё же оказалось в горячей пенной ванне, удерживаемое за плечи крепкими мужскими руками, пытающимися придать уверенность зашуганному мальцу. Джуго крепко держится за предплечья Хаджиме, словно за спасательный круг, весь дрожит и не знает, куда и деться, как сесть, как вообще находить в тёплой воде, греющей его. Всё так непривычно, страшно, хоть и приятно. — Готов? — рука мужчины тянется к пакету, и беспризорник непроизвольно вздрагивает, сразу же зажмурив глаза, ожидая, что его ждёт теперь. — Тебе не нравятся котята?.. — А? — мальчик открывает глаза, не понимая, о чём говорит мужчина, пока не замечает на его руке перчатку для мытья с изображением мордочки кота. Джуго зависает на месте, пытаясь переварить, что вообще происходит с его жизнью, пока мужчина достаёт детское мыло и шампунь. Сугороку настроен вымыть своего подопечного до скрипа и показать, как же приятно быть чистым и ухоженным. Спутанные сальные волосы долго не хотели поддаваться, пришлось намыливать их не единожды, аккуратно перебирать каждую прядку, лишь бы промыть большую часть. Хаджиме не мог не заметить, какие они ломкие и странные на ощупь. Похоже, отморозки любили использовать на волосах мальчишки лак для волос, последствия которого пришлось долго вымывать детским шампунем, который мог хоть как-то поспособствовать восстановлению. С телом дела обстояли не особо лучше. Джуго раз за разом дёргался, когда Сугороку пытался намылить его, кажется, они немало пролили воды на пол в этой борьбе между страхом и желанием помочь. — Котик хочет тебя помыть, — с каменным лицом уверял Хаджиме, маяча перед носом беспризорника мыльной перчаткой. — Смотри, сколько мыла он в себя набрал, чтобы тебя отмыть. Ты же не хочешь расстроить котика, верно? Тебе же он нравится? — Хаджиме, я не пятилетка! — молящее восклицал Джуго, стараясь скрыть горящие от смущения щёки и наворачивающиеся от непонимания, куда же себя деть, слёзы. Сначала хотелось просто сбежать, но видя, как мужчина играется с ним мыльной перчаткой, стало не так и страшно, хотя это и стыдно было признать перед другим. Легче сквозь землю провалиться, чем сказать вслух о том, что ему безумно нравится такое отношение Сугороку к себе. Мальчишка чувствует, что готов сгореть от стыда, так как внутри всё пылает из-за неправильного, но приятного чувства. Ощущать себя до скрипа чистым, мокрым, так хорошо обработанным чужими руками было непривычно. Джуго впервые чувствовал такую заботу: его искупали, бережно вытерли, его волосы высушили аккуратно феном, расчесали и даже выдали новую пижаму. Впервые ощутить за годы уличной жизни, как на полностью вымытое тело надевается чистая и приятно пахнущая после стирки одежда, было действительно непередаваемо приятно. Мальчишка честно старался отшутиться, но в глазах предательски начали блестеть слёзы от ранее не виданных нежный чувств в груди в ответ на бережное отношение. Тяжёлый вздох Хаджиме единственное, что слышит Джуго, прежде чем его накрывают с головой тёплый пуховым одеялом, рядом с которым и близко не стоял старый рваный плед, в который Джуго кутался ночами. На его теле более нет следов прошлой жизни. Начинается новая.