Эпилог
Поместье клана Нара ломилось от гостей уже к полудню. Сегодня, как и три месяца назад, Шикамару отчаянно напивался, видимо пытаясь отыскать остатки смелости на дне бутылки. Сейчас ему казалось, что совершить переломное действие — это пол дела, куда сложнее — рассказать об этом всем. А главное не огрести при этом. Наруто подбадривающе положил руку на плечо друга. — Шикамару, выдохни. Это праздник, в конце концов, а не собрание каге, — воодушевляющая улыбка вышла натянутой, поскольку Узумаки понимал, с чем придётся столкнуться советнику. Нара лишь осушил очередной бокал вина, криво усмехаясь. — Что удивительно, своего шурина я вижу и там и здесь. Наруто нервно засмеялся, а взгляд Шикамару без труда выловил в толпе красноволосый затылок. Даже со спины тот казался ему угрюмым и угрожающим. Раздался звонкий лязг железа о бокальное стекло, означающий лишь одно — пора говорить тост. Нара расправил плечи, собираясь с мужеством, выдавая себе пару мысленных пощёчин. Он ровным шагом приблизился к своей жене, приобнял ее за талию и оглядел гостиную. Все гости с блуждающими улыбками на лицах смотрели на хозяев праздника, только физиономии его новоиспеченных родственников оставались непроницаемыми. — Ну что, понеслась? — чуть слышно шепнула на ухо мужу Темари, обворожительно улыбаясь гостям. Шикамару выдохнул, удостоверившись в том, что Наруто на случай чего встал в передний ряд, и неторопливо начал: — Для начала, по традиции, спасибо всем, кто пришёл, — брюнет поставил опустевший бокал на стол и обвёл рукой всех присутствующих. — Спасибо моей великолепной супруге, которая устроила для нас всех эту встречу. Но ещё больше я благодарен ей за то, что она вот уже два года терпит меня в качестве мужа. Спасибо, Темари. По залу послышались одобрительные смешки. Шикамару на секунду прикрыл глаза, отвернувшись к макушке жены, глубоко вдыхая. Он невесомо коснулся губами ее лба, шепча: «Если он убьёт меня, помни, что я тебя люблю». Темари незаметно хихикнула в мужское плечо, а затем они снова повернулись к гостям. — На два года брака принято дарить всякие бумажные безделушки, но вы нас знаете, мы не любим мелочиться, — Шикамару из последних сил улыбнулся, сильнее сжимая талию супруги. — Поэтому решили подарить друг другу нашего первого ребёнка. В оглушающей тишине раздался визг упавшей вилки. Нара на интуитивном уровне догадывался, что это был Чоджи. Шикамару физически чувствовал, как от пристальных взглядов по его виску сползла капля пота. Из общего оцепенения всех вывел крик Узумаки: — Поздравляем, даттебайо! Откуда-то слева налетела Ино, в слезах пытающаяся сгрести их обоих в охапку, в чем ей помог Чоджи, крепко обхвативший всех справа. — Ты будешь отличным отцом, — сквозь всхлипы и гомон прорезался голос Ино. — Это правда, Шикамару, у вас будет такой же умный ребёнок, как ты, — Акимичи мелко кивал в такт каждому слову, закрыв увлажнившиеся от радости глаза. Темари неловко улыбалась, ища глазами братьев. Пару окружило плотное кольцо из людей, поздравлений и пожеланий, только Наруто покровительственно стоял за спинами будущих родителей, обнимая за плечи. В какой-то момент принцесса Песка не выдержала, чувствуя, как гормональное желание рыдать и одновременно бить всех вокруг без разбора переливается через край, и закричала во все горло: — А ну, вы двое, живо подошли сюда и поздравили свою беременную сестру. Кружок из гостей неловко переминался с ноги на ногу, раздвигаясь в небольшой коридор для почетных родственников. — Ну-ну, тебе нельзя нервничать, сестренка, — первый сообразил Канкуро, издавая неловкий смешок. Его высокая фигура обогнула две линии гостей, примирительно-широко раскрыв объятия. — Я этому малышу столько игрушек настрогаю, ммм… Лицо Шикамару исказила неконтролируемая ухмылка, когда до него дошло, что теперь неуправляемый биджу сидит скорее в его беременной жене, чем в неловко молчащем Гааре. Он на автомате пожал руку обоим братьям, с интересом наблюдая за кульминацией празднества. — Ну и, — Темари вопросительно изогнула бровь, уставившись на красноволосого родственника. — Поздравляю, — сдавленно проговорил Казекаге, мягко приобнимая сестру одной рукой. Нара видел, как он что-то прошептал в женское ухо, но решил разузнать все позже. — А теперь, — Киба захватил шею будущего папаши в локтевой захват. — Женщины идут обсуждать распашонки, а мужчины — обмывать. Под радостные возгласы всех присутствующих, толпа разошлась на компании по половому признаку. Шикамару отыскал во главе женской делегации свою драгоценную жену, ловя ее взгляд. От этой мягкой улыбки у него до сих пор щемило где-то в груди. — У нас получилось, — одними губами, без единого звука, но она поняла его. Всегда понимала.Часть 1
9 октября 2020 г. в 23:05
— Что ты здесь делаешь?
— А?.. — взгляд из-под полуприкрытых век перемещается с Луны на девушку. Пару мгновений уходит на то, чтобы поймать ее лицо в «фокус» и превратить из размытого пятна в любимую куноичи, — Я тут это.. сижу, — неуместное, но неконтролируемое икание прерывает и без того невыдающуюся речь. — Сижу и слушаю, как вселенная смеётся надо мной.
Два верхних хвостика подрагивают в такт усмешке их владелицы. Деревня Песка старается держать лицо даже в те моменты, когда особо не перед кем это лицо демонстрировать.
Если на чистоту — Шикамару видел ее практически во всех состояниях: подавленной после тяжелой миссии, сосредоточенной во время игры в сёги, смеющейся и полупьяной на горячих источниках. А вот она его пьяным видит впервые.
Легкими шагами идя по балкам поместья Нара, Темари старается определить степень опьянения владельца этого самого поместья. Она придирчиво осматривает его излюбленную позу: левая нога вытянута, правая согнута в колене, руки опираются в черепицу за спиной, а голова наклонена в ее сторону, ожидая дальнейших действий или же, сразу и без прелюдий, молниеносной кары в темечко.
«Стратег хренов», - Темари хмыкает себе под нос, останавливаясь. «Лучше бы ты так сакэ рассчитывал, как свои ходы в сёги»
От последней мысли огонёк в глазах куноичи воинственно загорается. Рука девушки отточеным движением достает из-за спины веер.
«Грядёт буря», - кисло подмечает про себя Шикамару, отдирая ладони от поверхности крыши. Он успевает сложить печать ровно за секунду до открывания первой Луны на веере.
Их падение было идеально синхронным, но удивительно безболезненным. Шикамару хоть и припал к бутылке, но не позволил упасть своим моральным принципам. Он никому не даст навредить своей жене, даже пьяному себе.
Громкий всплеск в пруду поместья согнал нескольких птиц. А вот последующий крик разъяренной госпожи Нара заставил тактично прикрыть окна всю улицу.
— Это шелковое кимоно, Шикамару Нара!
— Техника захвата тенью завершена, — тихо пробормотал себе под нос шиноби, невозмутимо убирая руки в карманы промокших до нитки брюк. Он не прерывал крики своей жены. Он - ниндзя Скрытого Листа, выдающийся стратег, советник Хокаге, в конце концов. Но он не камикадзе.
— Острых ощущений захотелось, на крышу потянуло! — Темари подняла трясущийся от негодования пальчик в сторону точки, откуда началось их падение. Увидев нить зелёной тины на розовом рисунке лотоса, девушка взяла на две октавы выше, чем способен воспринимать человеческий слух, — Ручная стирка, Нара! Как хочешь это делай, но чтобы все было отстирано! Хотел стать облаком, а будешь енотом-полоскуном, понял меня?!
Шикамару страдальчески выдохнул. Не то, чтобы он собирался устраивать пенно-банный день, но возникать сейчас то же самое, что тыкнуть веткой тигру в глаз. То есть: отважный план — нелепая смерть. Он все также стоял по пояс в воде небольшого пруда, терпеливо выжидая, когда гневная тирада сама собой сойдёт на нет. Это было делом длинным, но он был терпеливым.
— А? — самый идиотский звук, который он сейчас мог издать. Круче только «даттебайо».
— Ты понимаешь, почему я тебя скинула оттуда? — лицо девушки было устремлено вниз, но это не умаляло раската злости в ее голосе.
— Честно говоря, — Нара отчаянно почесал в затылке, пытаясь выудить оттуда ответ, — не особо. Совсем нет, Темари.
От звука собственного имени ее передергивает. Внутри срабатывает какой-то переключатель, и она видит их со стороны: вот он стоит, пьяный, по пояс в воде, чешет затылок, смотрит на неё. Смотрит взглядом, в котором нет и капли злости за то, что она намеренно оторвала его от любимого занятия и кинула в мерзкий холодный пруд. А она похожа на закипевший чайник.
«Вот идиотка», — мысленно, в чем никогда не признается вслух. «Пора расти над собой, Темари Но Собаку, ты теперь Нара».
— Ты должен был быть в спальне полчаса назад. На твоём месте, я бы пулей перенесла свой зад туда, — она все ещё гневно сжимала кулачки, когда Шикамару провожал взглядом ее неустойчивую походку. Темари-саме явно не нравились слизь и водоросли, тянущиеся за ее подолом, но она не могла так просто наклониться и начать их снимать после своих угроз, поэтому стоически шлепала босыми ногами до прибрежного мостика. Разыскивать в воде туфли тоже ниже ее разгневанного достоинства.
— М?
Темари с удивлением подняла взгляд от остатков красоты своего кимоно и вопросительно уставилась на поданную ей руку.
— Позвольте предложить Вам свою помощь, Госпожа Нара, — остатки галантности не были пропиты или утоплены.
— Хм, — куноичи с деланным недовольством опирается на руку мужа и поднимается на рыбацкий мостик.
Шикамару целует похолодевшие от воды пальчики и встаёт на одно колено. Темари с недоверием смотрит, как он аккуратно забирает ее веер, кладёт на землю и любовно начинает доставать одну за другой нити водорослей из ее одежды.
— Знаешь, сегодня Луна похожа на ту, которая у тебя в веере, — между делом замечает великий стратег.
Он поднимает глаза от подола, смотря на свою жену снизу вверх. От ее мокрых волос отражается лунный свет, но ее глаза упорно продолжают его игнорировать. Шикамару смиренно вздыхает, возвращаясь к процессу очищения испорченной одежды. Он удивленно отшатывается назад, когда через секунду перед глазами предстают обнаженные стройные ноги Темари. Не совладав с искушением, мужчина тянет руку к соблазнительной коже, но ее обладательница ловко уворачивается, начиная все так же соблазнительно отдаляться от него.
— Я в душ, — простая констатация факта, без примеси прошлой агрессии. На пороге дома принцесса песка поднимает голову к небу. — Ты прав. Похожа.
Шикамару невозмутимо поднял кимоно и направился следом за женой к дому. Тут перед ним возникла дилемма: либо, как благовоспитанный провинившийся муж, дойти до гостевой ванны и там привести себя в порядок, либо, подорвав авторитет жены, войти в душ к ней. Шикамару привык просчитывать варианты, но сейчас за него это сделали двенадцать чашечек сакэ.
«Горит сарай — гори и хата», — философски-отчаянное заключение помогает преодолеть лабиринт коридоров и нажать на ручку нужной двери.
Темари Нара обернулась на звуки его вторжения через плечо, словно он привлекал не больше внимания, чем сквозняк. Ей не особо хотелось разделять с мужем душ (они уже разделили пруд и постель), поэтому она продолжила невозмутимо намыливать шампунем голову.
Ее лицо так же остаётся под струями воды, когда Шикамару безмолвно освобождается от мокрого чёрного костюма и переступает с холодного кафеля за стеклянную перегородку. В ванной комнате не издаётся ни звука, кроме шуршания капель воды, пока мужчина снимает с волос резинку и тянется за своим шампунем, чуть задевая женское плечо. Запах ментола переплетается с нотками граната, две головы успешно намыливаются и наступает переломный момент — надо ведь смыть шампунь с каштановых волос, а под душем нет места для двоих.
Шикамару плавно, как большой кот, ступает ближе к куноичи, берет обеими руками тонкую талию и зажимает жену между холодным кафелем стены и своим горячим торсом.
— Шикамару, — недовольный женский шёпот и попытка дернуться вправо из импровизированной клетки.
— Не советую, — голос теневого мастера позвякивает сталью и приказом, но никак не советом.
Темари не видит его лица, только чувствует: тяжелый взгляд и поднимающаяся эрекция — сзади, затвердевшие от перепада температур собственные соски, болезненно вжатые в стену — спереди. Она недовольно поворачивает голову в его сторону, пытаясь боковым зрением прожечь в мужском лице дыру. Шикамару улыбается уголком губ, чувствуя, как тёплая вода стекает с плеч вниз, а недовольство Темари вместе с его стояком поднимается вверх.
Он невесомо прикасается губами к её лопатке, а затем слизывает снизу вверх капельку тёплой воды. Мужская рука огибает талию, минует подтянутый живот и скользит к лобку, где встречает сопротивление сжатых ног. Шикамару хмыкает себе под нос.
«Хочешь поиграть? Давай поиграем».
Его возбуждение растёт пропорционально ее сопротивлению. Широкая ладонь спускается ниже от лобка, к бедру, вторая рука перемещается с талии на поясницу. Поглаживания большим пальцем сменяется резким зажатием болевой точки на внутренней стороне бедра, вторая рука ощутимо надавливает на спину. Чтобы избежать падения, Темари инстинктивно упирается ладонями в кафельную стену, ноги раздвигаются, ища опору, но свести их обратно не даст предусмотрительно поставленное мужское колено.
— Вот и умница, — острит наследник клана Нара, поощрительно чмокая благоверную в макушку.
— Ублюдок.
Темари предпринимает гневную попытку высвободиться, дергая головой назад, но шиноби остаётся шиноби даже со стоящим членом, поэтому она лишь задевает подбородок.
— А вот это неправильный ответ, — недовольно цедит Шикамару, заламывая тонкие кисти и заводя их за женскую спину.
Теперь перед ним открывается вид на округлые ягодицы, которые явно плачут по хорошей порке, но Шикамару смекает, что скользкие тонкие ручки жены могут предпринять попытку освободиться, стоит ему убрать одну из своих ладоней. В голове гениального стратега рождается более изощрённая идея наказания: он неторопливо опускает голову, целуя выступающие позвонки, доходит до заломанных рук, а затем проводит влажным языком по чувствительной коже запястья.
Темари чувствует, как недовольство поглощается возбуждением, когда язык обводит подушечку ее указательного пальца. Его бедро невзначай двигается чуть вперёд, надавливая на промежность, а женский пальчик глубже погружается в горячий рот. Принцесса песка шумно выдыхает, когда муж почти выпускает изо рта палец, а затем вбирает в рот ещё один до половины. Он знает все ее слабые места, а этот маленький фетиш и вовсе безбожно использовал против неё. Не забыв ощутимый удар светлой макушкой по подбородку, Нара выпускает пальцы, напоследок пройдясь между ними языком. Его рот перемещается на ягодицу, втягивая и прикусывая кожу. Не давая расслабиться, переключается на другую, оставляя яркий засос и следы зубов. Темари ерзает, но не протестует, понимая, за что ей достаётся. Его действия сейчас раскрывали секрет их супружеской четы: в жизни и сексе у них все было до наоборот. Она могла помыкать им где угодно: на поле боя, в магазине, на кухне, но в спальне.. В спальне ей разрешалось открывать рот только для стонов и минета.
К слову о котором.
Шикамару задумался, что был бы не против как можно глубже толкнуться членом в рот своей жены, но желания встречать на своём пути сопротивление не обнаружил. «Значит, пора это сопротивление сломить», — кивнув своим мыслям, он подтягивает Темари за заломанные руки ближе к себе.
— Помолчи и не дергайся, — было единственным указанием.
Холодный голос Шикамару заставил принцессу песка невольно передернуть плечами. Она фыркнула, пытаясь скрыть инстинктивный страх, который рождался внутри от этого тона: тона, иголками давящего на волю, подчиняющего, жестокого.
— Ой, — слетело с женских губ, когда холодная мокрая ткань пояса от ее кимоно затянулась вокруг запястий.
— Заткнись, — повторил Нара возле самого уха, резко дергая концы пояса, перетягивая туже необходимого.
Шёлк неприятно сдавливал кожу и вены под ней, но узел на секунду ослабился, чтобы затянуться снова ещё сильней.
— Я связал тебя так, чтобы можно было регулировать зажим, — поясняет горячий шёпот. — Будешь умничкой — вообще сниму, а не будешь, — он стянул пояс так, что руки куноичи стали краснеть. — сама объяснишь Сакуре, откуда у Высокопоставленного Посла деревни Песка такие странные гематомы. Что-нибудь непонятно?
— Да, — огрызнулась голубоглазая заложница. — Как я за тебя вышла?!
Темари почувствовала шеей его смешок.
— Хм. Хороший вопрос, — Шикамару проводит языком по ее плечу. — Люблю любознательных.
Правая рука мужчины, держащая импровизированную веревку за концы, схватила девушку, сжав сонную артерию. Длины материала еле хватало на то, чтобы не вывихнуть ей предплечья. Девушку парализовало от очередного нажатия на болевые точки на ее шее. Шикамару держал мертвой хваткой одной руки, а вторую медленно опускал по спине, собирая капли мозолистой ладонью. Дойдя до ягодиц, рука беспардонно прошла между ними, добираясь до клитора. Брюнет сделал несколько круговых движений средним пальцем, затем чуть надавил на него. Поглаживание вверх-вниз и ещё одно надавливания на бугорок нервных окончаний. И ещё раз. Темари не могла уловить ритм этих движений, ощущая лишь теплоту возбуждения под его пальцами. А вот Шино один раз неудачно расслышал эти еле различимые постукивания, когда Шикамару задумался и выстучал Морзе на приобнятой спине жены: «Я люблю тебя» («Так значит не по политическим причинам ваш брак заключён был.» — задумчиво выдал тогда сосуд для жуков). Вот и сейчас привычными жестами пальца, Нара выражал своё глубокое чувство, истязая нежную плоть возлюбленной.
— Объясняю на пальцах, — оставляя истерзанный клитор, наконец ответил на реплику жены шатен. — Во-первых, — первый длинный палец резко вошёл во влагалище на всю длинну, вызывая возбужденный вздох, — я единственный, кто может вынести твой стервозный характер, — палец двигался в такт слов, выходя на две фаланги и возвращаясь во влажное нутро. — Во-вторых, — теперь к указательному присоединился средний, ненадолго замирая внутри, — что немаловажно для хорошего брака, — губы Шикамару обхватили мочку женского уха, — тебе нравится со мной трахаться.
Тихий всхлип жены и влажная промежность были тому красноречивым подтверждением. Шикамару упивался ощущением женской смазки между пальцев, видом ее упругой груди, неровно поднимающейся от сдерживаемых стонов, возбужденным дыханием через приоткрытые губы.
«Черт. Я трахну этот рот, непременно трахну».
Третий мужской палец упёрся в тугой задний проход.
— Мне продолжать? — ненавязчиво уточнил господин Нара, с издевкой заглядывая в глаза своей жены.
— Н.не надо, — сдавленный голосок осип от возбуждения, а в глазах не было и тени обычной дерзости.
— В этой жизни, чтобы что-то получить необходимо предложить что-то взамен, Темари-сама. Закон равноценного обмена, слышали о таком?
Темари ничего о таком не слышала, да и его самого сейчас она не особо слушала. Все ее тело было напряжено от череды ласк, боли, негодования и возбуждения. Она знала, что сказала глупость, но какую точно уже не помнила. Единственное, о чем она думала — это чтобы он наконец поцеловал ее.
— К счастью, у Вас есть то, от чего я бы не отказался.
Нара плотоядно улыбается, переводя глаза с губ куноичи на своё достоинство. Девушка хорошо знала этот «приглашающий» взгляд.
— Скользкий и твёрдый, — недовольно прошипела блондинка, все ещё чувствуя хватку на сонной артерии.
— Ты про мой член?
— Я про кафельный пол, умник.
Шикамару словно озарило. Заигравшись в садистские игры, он запамятовал о минимальном комфорте. Что бы ни говорили о его гении по всей Конохе, в постели он оставался обычным мужчиной с животными инстинктами.
— Твоя правда, умничка, — соглашается Шикамару, поощряя проницательность жены ослаблением узла.
Мужская рука разворачивает куноичи за шею лицом к себе и, наконец, отпускает. Взгляд Темари выражает палитру его любимых оттенков: голубой цвет смешан с благодарностью, покорностью, возбуждением. Шатен взял ее лицо в ладони, любуясь, а затем, с довольной усмешкой, неторопливо поцеловал. Миссис Нара бойко отвечала на поцелуй, блаженно прикрыв глаза, как вдруг снова почувствовала на губах холод. Ее муж нетерпеливо укусил женскую шею, облизнул ключицу, поиграл с соском, втягивая в рот и тут же выпуская, подбираясь к самому сладкому. Раскрыт секрет четы Нары номер два: шатен до одури обожал женскую промежность. Его разрывало от власти, когда все женское тело содрогалось от малейшего движения языка. Шикамару опустился на корточки, в привычную позу для размышлений, но применяя ее в этот раз иначе. Тело Темари, тем временем, казалось вросло в кафель стены и стало его частью, девушку парализовало предвкушение. Холодный материал пояса переместился из-за спины, прошёл между ягодицами и потер клитор. Взад-вперёд. И ещё раз. Оттягивающее движение назад. Резко вверх, к животу, вперёд. Противоречивое ощущение, создаваемое грубым трением пояса о клитор заставляло девушку всхлипнуть и попытаться свести ноги.
— Только попробуй, — промурлыкал Нара куда-то в район женского бедра.
Шатен надавил подбородком на внутреннюю часть ноги, отводя ее немного в сторону. Красная лента поперёк лобка радовала глаз. Он облизнул губы, ослабляя давление и выжидающе смотря в лицо девушки. Темари зажмурилась, вся сжалась, ожидая от мужа чего угодно. Но, почувствовав тёплое дыхание на половых губах, а затем прикосновение напряженного кончика языка к бугорку, девушка непроизвольно передернулась в плечах.
«Слишком надавил», — сделал мысленную пометку Шикамару, полностью расслабляя язык и проводя им влажную дорожку от входа во влагалище до лобка. Раздался первый еле слышный стон. Мужской язык повторил свой маршрут, но теперь сверху вниз. Пальцы госпожи Нара оказались на его плечах, сдавливая. Язык проворно вводится в лоно, двигаясь внутрь и наружу. Несколько трахающих фрикций приводят к женскому вскрику. Для Шикамару это как звук свитка, отправляющий поезд от станции «Здравый рассудок» в никуда. Мужчина вынимает ловкий язык, но лишь чтобы вернуться к клитору. Обводя бугорок по кругу, шатен обхватывает ягодицы жены, притягивая к себе, он крепко держит куноичи за задницу, чтобы та не дергалась при набегающих волнах удовольствия. Нара продолжает хитрые манипуляции ртом, втягивая набухший клитор и водя языком из стороны в сторону, пока ноги девушки не начинают трястись. «Долго не протянет», — проносится в темноволосой голове, но действий не прекращает.
— Хочешь кончить, малыш? — тембр голоса проходит вибрацией между ног, но вместо ответа Шикамару получает лишь судорожный кивок головы.
Ему нравится управлять ситуацией. Нравится лишать ее контроля над собственным телом.
Нара отпускает концы пояса, перемещает руку на влагалище и помещает раскрасневшийся бугорок между основанием указательного и среднего пальцев. Проходится ладонью вверх, заставляя почувствовать давление на клитор с двух сторон. Он придумал этот приём, перекатывая сигарету. Подумал, что жене должно понравится, а клитор зажимать куда приятней, чем фильтр. А жене и правда нравилось, нравилось до искр в глазах и вскриков из горла. Пальцы опускаются вниз, вызывая ещё одну волну мучительного наслаждения, а затем оба входят в девушку, которая уже не помнила себя от переполняющих ощущений. Шикамару стимулировал бугорок клитора языком, двигая в такт пальцами с внутренней стороны. Секунды удовольствия перетекали в минуты, а минуты — в мучения. Мужчина чувствовал, как сокращаются мышцы и двигать пальцами становилось сложнее, но не менял темп. Девушка выкрикнула его имя, когда живот свело спазмом, а затем резко расслабилась, когда напряженные мышцы пронзил оргазм. Темари согнулась пополам, выпуская воздух из легких, но Шикамару придерживал ее за бёдра, напоследок чмокая чувствительный клитор, и, наконец, выпрямляясь. Жена уткнулась в широкую грудь, пока мужчина заботливо развязывал затёкшие кисти. Выключив воду, он подхватывает Темари на руки, преодолевая близкий путь до спальни. Куноичи позволяет себе ненадолго расслабиться, пока Нара укладывает ее на семейное ложе. Ей не холодно, потому что он не отдаляется ни на секунду, нависая над ней, смотря в глаза и делясь теплом. Темари потянулась к нему за поцелуем, в который он ее с удовольствием увлёк. Мужчина по-собственнечески подмял девушку под себя, исследуя ладонью ее грудь, пересчитывая ребра, грубо сдавливая грудную клетку. Язык блондинки сместился на шею мужа, играл с сережкой в его ухе. У Шикамару начинало ныть внизу живота от долгого стояка и он не сдержал стон, когда куноичи едва осязаемо прикоснулась пальцами к члену. Мастер теней неприхотлив в этом плане, ему было достаточно нескольких движений нежной руки, чтобы без приглашения войти, но миссис Нара приподнимается на локтях, а затем и вовсе легко толкает мужа в грудь, заставляя отстраниться. Мужчина вопросительно приподнимает бровь, когда блондинка самодовольно толкает его все дальше от себя, параллельно лизнув свою ладошку, смачивая. Шикамару приходится встать с кровати на пол под настойчивыми толчками жены, но, получив довольный кивок, он ухмыляется. «Что-то задумала», — понимает чуть пьяный гений, смотря, как его супруга садится на край постели, подогнув под себя ноги. Влажная ладонь проходится по стволу, отодвигая крайнюю плоть. Нара шипит, когда его мошонка оказывается чуть сжата в женском кулачке. Ему приходится напоминать себе, что он не похотливый подросток, когда губы жены целуют головку, а язык проходится по уздечке. Темари не сопротивляется, когда шатен кладёт руку на ее затылок, нетерпеливо подталкивая к более глубоким заглатываниям. Лишь когда член упирается в стенку глотки, Нара довольно стонет, начиная покачивать бёдрами навстречу. Он никогда не заставлял жену давиться его членом, считая оральные ласки скорее десертом, чем полноценным блюдом. Его толчки переходят за щеку, но девушка лишь покорно принимает, не жалея о забранной инициативе. Шикамару даже трахает в рот вдумчиво, стараясь прочувствовать каждый толчок: как слюна тёплой влагой распределяется по стволу, делая вспомогательные движения ладонью более плавными, как немеющие раскрасневшиеся губы пытаются вобрать на миллиметр глубже с каждым толчком, как Темари начинает ёрзать на месте, заражаясь его возбуждением.
— Вставай, — коротко бросает мужчина, хватая куночи выше локтя.
Он резко ставит девушку на ноги, снова впечатывая в стену спиной к себе. Госпожа Нара зло шипит, оказавшись зажатой к твёрдой поверхности второй раз за вечер. Шикамару вводит в неё два пальца, словно на пробу и, удовлетворившись результатом, не церемонясь вводит член. Темари рвано стонет, но резко замолкает, ударяя кулачком по злосчастной стене. Подхлестывая ее недовольство, Нара делает резкий и глубокий толчок во всю длинну и кусает спину. Он точно знает, как выводить любимую из себя.
— Пьянь и тряпка, — на выдохе сквозь сжатые зубы прошипела жена упомянутого.
— Сумасбродка, — втрахивающий бёдра девушки в стену толчок. — И истеричка, — он властным движением намотал короткие волосы на кулак, притягивая к себе светлую голову. Темари выгнулась навстречу наглому горячему поцелую. Шикамару сжал грудь куноичи до красных отпечатков всей пятерни пальцев, зажал сосок между указательным и средним до болезненного стона из женского рта.
— Что такое, нравится? — голос стратега был похож на шёпот змея искусителя. Темари жалобно заскулила, царапая у предплечья зажавшую ее грудь сильную руку.
— Отвечай, — недовольный отсутствием моментального ответа, Нара опустил свободную руку на клитор и слегка шлёпнул по нему ладонью.
Темари поперхнулась воздухом. Её тело, в которое резко проникал мужчина, тряхнуло от болезненной волны, начинающейся от клитора и заканчивающейся внизу живота. Член медленно вышел из неё и выжидающе упёрся головкой во вход. Ещё более чёрные, чем обычно, глаза мужчины прожигали ее профиль, когда она несколько раз утвердительно кивнула.
— Я не слышу, Темари, — он резко ввёл в неё всю длинну, выталкивая вскрик, — Куда пропал командирский голосок Госпожи Нара?
Его рука, вместе с его змеиным голосом, обвили ее шею, сдавливая. Темари чувствовала, как его половой орган неторопливо выходил, снова останавливаясь у самого входа, как в прошлый раз. В голове начинала стучать кровь, а глаза в испуге зажмурились, ожидая очередного резкого и болезненного проникновения. Шикамару заводился от этого зрелища, как самый настоящий садист. Вот его жена, такая смелая и наглая, сжалась в его руках, как послушный и провинившийся зверёк, боящийся неминуемого наказания. Он довольно оскалился, чуть ослабляя хватку на ее тонкой шее, слушая громкие вдохи в попытке набрать воздуха. Предвкушающе провёл головкой от входа до клитора.
— Да, — судорожно выдохнула куноичи Песка.
— Что «да», любимая? — откровенно издеваясь переспросил шатен, кусая худое плечо.
— Мне нравится, что ты со мной делаешь, — а это уже была чистая правда, которую невозможно было достать, только вытрахать из неё. — Всё. Мне нравится всё, что ты со мной делаешь.
Садист внутри Шикамару Нара ликовал. Как бы ни было это похоже на изнасилование со стороны, важно лишь это. Он прислонился губами к затылку девушки, награждая нежностью за такой ответ. Темари залилась несвойственным румянцем от своих собственных слов и его ласки. Но стыду не дали времени поглотить девушку, напряженный половой орган нещадно вторгся в женское лоно, планомерно раздвигая мышцы на своём пути. Шикамару ритмично толкался бёдрами, входя больше, чем на половину. Он знал, что трахая девушку сзади под таким углом в нужном темпе, достаточно скоро почувствует сокращения и без того узкого пространства вокруг своего члена. И все было бы ничего, но мужчина стал снижать темп, а затем и вовсе, с издевкой, водить головкой по половым губам, не входя. Темари не сдержала стон разочарования, который для шатена прозвучал, как скулёж. Мужчина провёл ладонями по возбужденному телу блондинки: обвёл бёдра, талию, плечи. Куноичи била мелкая дрожь, у неё подрагивали колени, а нежные поглаживания на контрасте с недавними грубыми толчками выводили из равновесия. Шикамару вставил обратно член, по сантиметрам входя до конца. Неторопливо, почти лениво, он трахал жену с оттяжкой. Услышав характерный щелчок, Темари взбешенно оглянулась через плечо.
— Совсем охренел?!
Принцесса Песка снова тяжело дышала, но на сей раз от возмущения. Вязкая смазка сочилась из тюбика, падая каплями между женских ягодиц. По комнате расползался сладкий запах персика и силикона, на который член реагировал дерганьем. Возмущение куноичи было понятным — они не часто ее использовали, в трезвом состоянии мужчина редко позволял себе такие вольности.
— Что, предпочитаешь вишневую? — Шикамару откровенно издевается, откидывает флакон и дразняще проводит большим пальцем по копчику, спускаясь все ниже.
Темари сглатывает и осознаёт. Предвкушение болезненных ощущений даже страшней их самих. Шикамару делает круговое движение, обводя тугой сфинктер подушечкой большого пальца. Ноги куноичи стали подрагивать от тянущего предчувствия боли, поэтому она уперлась ладонями в стену, начиная самостоятельно двигаться на члене до шлепка о бёдра. Нара поддержал инициативу, перемещая свободную руку на клитор, беспорядочно проводя пальцами по половым губам и скользкому от смазки бугорку. Шикамару с широко раскрытыми глазами наблюдал, как первая фаланга большого пальца проникает в задницу возлюбленной. Его стон перекрыл женский вскрик, но Нара неумолимо стал двигать пальцем в такт толчкам членом. Женская ладонь мстительным движением сжала его мошонку, но Нара, и без того переполняемый от сжимающего будто в тиски влагалища, вместо боли ощутил критическую точку возбуждения. Рыча и матерясь, Шикамару грубо толкался внутри женского тела, кончая. Он оперся обеими руками в стену по сторонам от светлой макушки, переводя дыхание. Шикамару не до конца пришёл в себя, прижимая к себе жену и заваливая ее с собой на кровать. Буркнул непонятное «Я доделаю», неопределенно махнув рукой.
Темари лишь хмыкнула, поднимаясь с кровати, не став уточнять, говорит он о ремонте в гостиной или о ее оргазме, и бесшумно вышла из спальни. Мужчина прикрыл глаза, вытягивая правую руку, на ощупь ища запрятанную под кровать пачку сигарет. Попытка не увенчалась успехом и в голове пронеслась пугающая мысль, что жена все же выполнила угрозу, найдя заначку при уборке. Нара приподнялся на руках, принимая полусидящее положение, облокотившись спиной на широкую спинку кровати. Чуть нахмурившись и проведя более тщательный обыск, шатен с облегчением достал железную плоскую зажигалку и сигареты. «Не выкинула» .
Из ванной донёсся шум воды и Шикамару не без удовольствия прикинул, что у него есть минут 10 на перекур. Пост оргазменная расслабленность приятно растеклась по организму, а дым привычно заполонил легкие. Но, к своему удивлению, мужчина увидел очертания женского силуэта в дверном проеме, не успев докурить и до середины.
— Я решила сегодня вмешиваться во все твои излюбленные занятия.
Нара не знал, как реагировать на подобные загадочные заявления, но разгадка пришла к нему, когда ловкие женские пальчики забрали у него остаток сигареты. Темари переступила через протянутые на кровати мужские ноги и удобно устроилась у изголовья полулёжа. Шикамару несколько раз усиленно моргнул, когда куноичи затянулась. Нет, ему не показалось.
— Ты правда думаешь, что я позволю тебе курить, женщина?
В Шикамару Нара проснулась эдакая маскулинность. Девушка с вызовом заглянула ему в глаза, выдыхая дым прямо в удивленное лицо. Ей стало интересно, что будет дальше.
— А ты правда думаешь, что сможешь мне помешать?
Шатен прикрыл глаза, усилием воли подавляя желание просто применить теневой захват, вышвырнуть недокуренную сигарету и устроить второй по счету семейный скандал. Темари с наслаждением отмечала, как меняется в темноте его лицо: сдвинутые от раздражения брови вернулись в нормальное положение, а в уголке рта прорезалась усмешка сквозь сжатые зубы.
— Если ты считаешь иначе, дорогая, то нам стоит провести ещё один воспитательный момент.
Тело куноичи напрягается, но она не моргая смотрит на мужа, показательно стряхивая пепел на простыни. Если бы при столкновении характеров раздавался звук, то вся деревня сейчас услышала бы взрыв из спальни четы Нара.
Шикамару одним движением отрывается от деревянной спинки кровати и склоняется над возлюбленной.
— Сможешь докурить, не отвлекаясь — лично куплю тебе пачку.
— Договорились, — она соглашается со свойственной самоуверенностью, пожимая протянутую для пари руку.
Но мужчина не отпускает ее ладонь после рукопожатия. Он силой тянет сплетенные руки до женской промежности, на секунду ослабляет хватку, прижимая ее пальцы к собственному влагалищу и накрывает своими. Управляет ее движениями, заставляя провести ладонью вверх и вниз. Темари снова затягивается, но делает это куда судорожней. Нара медленно склоняется над женской грудью, обводя языком твердеющий сосок, облизывает второй, неторопливо спускаясь вниз по телу. Добравшись языком до сплетенных поверх влагалища ладоней, он одновременно вбирает в рот подушечку ее указательного пальца и клитор. Попеременно играет языком между половых губ, снова поднимаясь к бугорку и зажимая его языком с одной стороны и влажным пальцем с другой. До увлечённого кунилингусом стратега доносятся стоны, но он и не думает отстранятся, произнося:
— Кури. Я разрешаю.
Темари прогибает в пояснице от вибрации голоса в самом что ни на есть интимном месте. Она непроизвольно раздвигает ноги.
— Ты мне мешае... — шипящее окончание слова прозвучало как комплимент проникшему внутрь языку.
Шикамару порядком подбешивала и возбуждала эта ситуация, поэтому он решил разобраться с ней быстро. Отпустив женскую ладонь, он отстранил голову и ввёл два пальца. На попытку дернуться от него, шатен свободной рукой придавил ее таз к кровати. Куноичи Песка шумно выдохнула, осознав своё положение. Ее зажали и не выпустят, пока не получат своё. Нервно перебирая пальцами его чуть влажные волосы, Темари до последнего пыталась сдерживать стоны. Язык стимулировал клитор в такт движениям пальцем. Мысль о сигарете в руке была вытеснена подступающим спазмом, передёргивающим все естество. Шикамару садистски игнорировал сужение стенок, заменяя язык на большой палец. Он поднял голову, водя шершавой подушечкой по кругу и вопросительно приподнимая брови.
— Пошёл к черту, — Темари сорвалась на истерический шёпот. Дотлевший окурок отлетел в сторону. — Ты выиграл, только.. Пожалуйста. Блять, Шикамару, пожалуйста!
Каждое слово прерывалось шумным втягиванием воздуха. Нара сжалился. Его пальцы быстрее задвигались в женском теле, а язык вернулся на излюбленное место, помогая девушке получить оргазм.
Позже перед сном он перепрятал сигареты и зарекся всегда их пересчитывать, целуя спящую жену.