Совсем ничего, босс

      Тот самый день, когда все проблемы ученого остались позади, можно было пометить в календаре красным жирным маркером и праздновать каждый год, как День благодарения или Рождество. День, когда ученый избавился от всего, что так сильно терзало его, тащило на дно и попросту изничтожало вес запас нервов. Он никогда не был так счастлив. Смотря на свою собственную руку, бледную кожу и чуть красные полосы, он замахивался и с силой бил по ней линейкой, пытаясь разорвать поверхность. Ни-че-го. Он может делать это вечно! Еще удар, более хлесткий и терзающий уши. Второй глухой, но уже тонкой стороной. Пластик рассек покрасневшую поверхность, выступила кровь, а он с восторгом смотрел на собственные руки и изредка прислушивался к ощущениям. Вдруг не сработало. Или это дало временный эффект. Мало ли что может произойти с сывороткой. Но кроме тишины лаборатории и легкого всплеска жидкости внутри очень далекой от ученого пробирки здесь - только тишина и покой. Ему так этого не хватало... Флег откинулся на спинку стула и вздохнул. Выпрямился. Позвонки с тем же хрустом вставали на место и привычно ныли где-то там под слоем кожи и сухожилий, но, опять же, он ничего не чувствовал. Хах, а ведь это может войти в привычку. Радостно, победно улыбнувшись, он замахнулся окровавленной рукой по столу и ударил. Прямо по стеклянной поверхности. Стекло треснуло, некоторые частички порезали кожу, но опять же... Ничего не было! Ученому показалось, что он только что полностью разнес систему существования. Разумеется, это не отменяло того факта, что у него есть ментальная боль, но по сравнению с физической она была просто банальным дополнением. Да и, при должном желании, и от нее можно избавиться! Профессор не знал себя от восторга, но очень сильно пытался не рассмеяться во всю грудь. Ему еще работать и работать. Помимо этой волшебной сыворотки на повестке дня стоял блокатор трансформации и тот самый океанический монстр, который должен был в скором времени отправиться в море и расти на протяжении всей своей жизни, а после поглотить целый остров, принадлежавший Ультра-Резинке. Очередной заказ на убийство очередной непрофессиональной злодейки. Слишком много работы, чтобы радоваться таким мелочам. И все же он не удержался и еще сильнее ударил кулаком по столу. Вдребезги! Кровь и битое стекло. Со стола слетел экран компьютера, но ученый успел подхватить его и поставить на пол, лишь бы не принести столько же разрушений, сколько приносила в особняк безмозглая ящерица. Начальство ему точно не простит такую оплошность. Деменции-то не всегда прощает, что уж говорить про ученого? За место компьютера свалилась металлическая пластина и с очень громким бряцаньем упала на холодный кафель, создавая микротрещины, вызывая дрожь вдоль всего позвоночника. Дрожь и ощущение той силы, которая медленно сжирала весь свет люминесцентных ламп. - Какого дьявола ты здесь шумишь!? Знакомый крик, звонкий и пронзительный, тут же заставил ученого сжаться и выдохнуть. Не смотря на то, что он избавился от основной своей проблемы, побочные все же оставались на поверхности. Он по-прежнему был трусом. По-прежнему слишком сильно пекся за свою никчемную жизнь. Тень босса возникла откуда-то из тьмы, весьма и весьма недовольная тем фактом, что его ученый галдит посреди ночи всем чем не попадя! Нет, разумеется, Хэт не спит. Демонам не положено спать. Конструкция мыслей и тела не позволяет мозгу расслабится ни на минуту, отдаваясь в царство Морфея. Чем занималось начальство ночью, Флег не знал. Скорее всего, все также разбирается с отчетами, следит за новостями или играет на органе, который, если очень сильно захотеть, можно услышать поздно ночью где-то в самых отдаленных углах особняка. - Извините, сэр. – он попытался было вернуть все на место, но вспомнил о немного неудобном для его положения факте. Стол разбит. Вдребезги. Точно! – Я сейчас все уберу. Демон не слепой. Перед глазами мелькали совсем уж странные и сумбурные картины. Его ученый с окровавленной рукой собирает осколки и выкидывает их в ближайшее ведро. Не дрожит, не скулит от боли, не смотрит с ужасом на открытые раны. И это очень любопытный феномен. Для частоты эксперимента, демон поднимает ногу и резко наступает на конечность парня, когда в ней остается горсть стекла. Та с хрустом превращается в мелкую стеклянную крошку, впивающуюся в тело и оставляющую на поверхности ладоней множество кратеров и лунок. Ничего. Флег даже не пискнул, лишь ахнул от удивления и попытался разжать пальцы. Он даже… не дрожал! - Что здесь происходит? Блэку, главе самой злодейской и ужасной организации и одному из легендарных демонов, не составляло труда приносить людям увечья. Вообще никакого. Если посчитать, сколько раз он разрушал города, убивал героев или приносил своему ученому страдания, граничащие со смертью, получается примерная цифра: «А ты помнишь, по скольким ногам ты наступал?» И она очень внушительна, если брать в расчет возраст демона. Поэтому, когда Флег не задрожал от ужаса, не вскрикнул от боли и не пустил водопады слез от неумолимых истерик, это как минимум привело к еще более сильному желанию разузнать истину происходящего. Истину, которую ученый так-то и не скрывал. - Ох, с-сир, это одно из моих новых изобретений. – он задрожал только тогда, когда неведомая сила подхватила его за халат и резко подняла над полом. Тогда да, стало немного страшно. Хэт одно из тех созданий, что причиняли боль моральную, физическую и чаще всего комбинированную, но сам демон при этом не выносил долгого физического контакта. И использовал прием «удержания» в моментах особой злобы, когда ученый заслуживал этого наказания. Больше нормы изводил нервы демона. – Я б-б-больше не чувствую боли! - Что ты сказал? – на мгновение весь ужас и вся злость Хэта померкли, и он раскрыл перед Флегом оголенное удивление, но вовремя взял себя в руки и зарычал, как рычат дикие звери. Как рычит сам дьявол. - Д-да, это новая сыворотка. Она блокирует активацию рецепторов периферической нервной системы и я больше не чувствую боли! – последнее ученый выпалил с особым восторгом. Рука разжалась. Тело плюхнулось на пол и, опять же, не издало ни единого пронзительного звука. – Она поможет миллионам злодеев по всему миру! С-сир, они больше не будут чувствовать боли и герои будут преградой только на физиологическом уровне. Это просто… - и ученый попытался добраться до того места, где оставил драгоценную сыворотку. - Даже не смей! – Блэк с ярым остервенением бросился к тому месту, к которому пытался приблизиться парень. Мгновение до – микстуры с ярко-синей жидкостью стояли на столике, помеченные неизвестными наименованиями, мгновение после – и вот осколки уже рассыпаны по полу, синяя жидкость растекается по всем щелям, а ученый смотрит на поведение начальства с недоумением и… и без капли страха. Это ранило гораздо сильнее. – От этого есть антидот? - Что? – на мгновение ученый сам ужаснулся тому, с какой интонацией говорил. Это была… дерзость? Так быстро? Какого черта с ним творится? Ему совсем жить надоело? – Извините... кхм-кхем… - он старался не смотреть ни в тонкую полоску зрачка демона, ни в его ярко-красный окуляр, из которого сейчас должно политься сияние лазера и сжечь ему лицо через пакет. – Зачем? - Какой от тебя смысл, если ты больше не кричишь от боли? Окей, это было… почти что обидно! Ученый развел руками, на мгновение вспомнив, что у него все еще кровоточат кисти и что при неоказании медицинской помощи он умрет скорее не от болевого шока, а от потери крови. Не самая радужная перспектива, можно заметить. Но он снова перевел взгляд на демона, стараясь увидеть в нем долю шутки или иронии. В каком плане, «какой смысл»?! Он работает на корпорацию долгие годы, терпит унижения и все последствия истерик своего босса, и все это для чего? Чтобы в какой-то момент тебе напрямую сказали: «Прости, парень, ты маленькая игрушка для битья"? - Сир, я могу делать свои изобретения гораздо быстрее, если меня не будет отвлекать боль и физические потребности. Он сказал об этом холодно и четко, вливая в каждое слово по капле желчи. Блэк проигнорировал этот момент. Он хмыкнул, подняв голову, развернулся в сторону выхода и покинул лабораторию, предупредительно при этом выкрикнув постоянное и неизменное: «Жду от вас новых научных открытий, доктор. Во имя всемирного зла!» И Флег искренне поблагодарил босса за то, что тот покинул его территорию, не уничтожив нечто большее, чем сыворотка. Его истерика кончилась довольно быстро. И это тоже по своему пугало парня, собирающего осколки голыми руками и улыбающегося под слоем крафтовой бумаги.

***

Это не приносило проблем, но вносило свои изменения. Ученый строго следил за своим телом, лишь бы оно существовало в тех условиях, в которых существовал сам доктор на протяжении долгих лет. Завтрак и ужин для поддержания БЖУ и получения энергии, сон для успокоения мыслей, небольшие отвлечения в виде сериалов или просмотра максимально деградирующих видео, лишь бы успокоиться и расслабить мозг. И все! Изобретения уже выходили из-под его мастерских рук едва ли не каждую неделю, он успевал в срок и при этом… он не отвлекался на своего начальника. Хэт не появлялся в жизни ученого больше положенного и не соприкасался с ним дальше территории съемочной площадки. Это не могло не радовать конечно, но… но! Это не радовало. Это совершенно не радовало. Блэк потерял к нему всякий интерес. Они встречались, когда Флег показывал ему изобретение, начальство выражало два вердикта: «Бесполезный хлам» или «Пускай в производство». И на этом все заканчивалось. Он больше не кричал на него, не избивал, не грозился отправить по всем кругам Ада. И теперь Флег чувствовал некоторую… вину? Хах, он чувствовал вину за то, что отобрал у начальства самую любимую игрушку! Да, это звучало до боли смешно и абсурдно. И вместе с этим слишком правдиво. Хэту доставляло удовольствие насилие, истязание и, кажется, на языке демонов именно это и выражало бы какую-то заинтересованность. Он никогда не истязал так Деменцию или 5.0.5. Нет, здесь он выставлял все таким образом, что оба его приспешника попросту погибали, если не могли выбраться из уготовленной им ловушки. Герои и дезертиры в виде ополчившихся на организацию злодеев погибали в любом случае. Флег был совсем иного статуса. И чем больше ученый думал об этом, тем сложнее ему было фокусироваться на работе. Демон всегда наносил ему увечья. Всегда. Царапины на плечах, укусы, переломы, которые зарастали месяц, а то и больше. Всякого рода «скримеры» и постоянные налеты на беззащитного ученого. Все это приносило удовольствие. И Слис понимал, где удовольствие граничит со злостью. Насилие, переданное злостью, совсем не такое. Там тебя пытаются прикончить и сдерживаются скорее лишь из самых логичных побуждений: «Он все еще нужен организации», «Похороны нынче дорого стоят!». Флег радовался, когда мог выбираться из комнаты демона живой и здоровый. К сожалению самого Блэк Хэта. Контраст между наслаждением и злостью яркий и многогранный, и каждую эту грань ученый изучал по ходу собственного существования каждый чертов день.       Он - демон. Он - неизвестное ученому и всему остальному миру существо. Он - это просто тысяча вопросов и ни одного ответа. Флег готов был выть от непонимания. Если логично представить и сопоставить все, что любит его начальство с тем, что любят выражать люди, то да, Слис попросту лишил самое опасное существо на планете его излюбленного "антистресса". И он чувствовал вину за это. Ученый откинулся на стул и уставился в потолок. Его мысли в данный момент времени совсем ему не нравились. Но он понимал, что иной путь попросту усилит разрыв между ними. Между беззащитным двадцати семилетним парнем, которому нужно большое количество внимания к своей гениальной персоне и его мрачным, эстетичным начальником, которому нравится выказывать эту заинтересованность с помощью насилия и жестокости. Да, расстояние между ними и так было не самое близкое, но по крайней мере, они приносили друг другу по грамму удовольствия. И ради этого можно было потерпеть…

***

- Я вернулся! Странная новость на самом деле, но он не думал, как обозначить это по-другому. Он вообще в последнее время мало над чем другим думал, кроме той самой заветной антисыворотки, которая вернет обратно положение вещей. Первое, что почувствовал парень после применения – огромную волну боли. Он шипел, извивался и готов был очень громко кричать, если бы не задумался в первую очередь о небольшом «сюрпризе», и это заставляло его сжимать челюсти до хруста эмали. Все ради этого момента. Блэк поднял на него многозначительный взгляд, но ничего более. Он лежал в своей огромной кровати с ноутбуком и, кажется, все еще работал. Ну да, зачем еще нужна кровать существу, которое не спит? Чтобы более удобно работать! - Я снова чувствую боль.       Большего и не надо. Монокль Блэк Хэта сперва зло сверкнул адским алым светом, после все тело стало подобием огромной черной тени. Ноутбук закрылся и был аккуратно убран куда-то в недра шкафа.       Это походило на атомный взрыв с огромным выбросом черной волны, что могла бы уничтожить человечество, если бы это принесло хотя бы процент того удовольствия, которое принесет ей Флег. Огромная, черная фигура, собранная из миллионов кричащих душ, бензопил, глаз и зубов, метнулась в сторону ученого. А Слис мог похвалить себя только за то, что он совсем и не испугался. Да, знал, что будет больно, и что возможно он не дойдет сегодня до лаборатории, но какая к черту разница, если его любимое начальство снова довольно его работой? Снова готово оказывать невыносимые знаки внимания его персоне.       Тело рухнуло на кровать. Сперва в руки и ноги впились маленькие зубки маленьких дополнительных челюстей, прогрызая ткань и оставляя на коже глубокие кровоточащие отверстия. Когти впились в бока, едва ли не желая вырвать из него куски. И они не стали этого делать. Теория ученого, на основе которой он и решил вернуть себе способность чувствовать, сработала! Он не пытается его убить.       Он просто играется. Кусает, зализывает и снова впивается. Его слух ласкают истошные крики и бормотание ученого. Его руки трепещут, прикасаясь к дрожащему телу. Он наслаждается процессом, упиваясь чужой болью. Если бы доктор мог в такие моменты концентрироваться на чем-то, кроме сотен раздражителей, откусывающих от него по кусочку, он бы услышал утробное, похожее на кошачье, довольное урчание демона. Флег находится в том эмоциональном состоянии, которого нормальные люди обычно стыдятся и никогда не признают. Ему больно, и он счастлив от того, что ему настолько больно. Он рад, что снова нужен и что снова может доставить этому дьяволу удовольствие! Блэк поднимает голову, наслаждаясь взглядом Слиса, а после резко рвет его пакеты на бумажные клочки.       Флег поднимает лицо. У него целые, ровные, слегка покусанные губы и он впивается ими куда-то в область, где вообще-то должны быть губы демона, но физиология решила обратное. Кожа у зубов такая же шероховатая, так как на остальном лице, и сами зубы по ощущениям слишком острые и опасные. Будоражит. Возбуждает. Хэт с легкостью бьет рукой по чужому плечу, заставляя отстраниться и врезаться спиной в кровать. Смотрит в глаза ученого с хладнокровием и львиной долей самоконтроля.       - Что ты делаешь? – ему явно не нравится тот факт, что его веселые игры были прерваны этим странным человеческим жестом. Обычно у людей так распространяется любовь. Но это ведь Флег Слис... он ведь не настолько идиот, чтобы испытывать подобные чувства к тому, кто пытается его прикончить! Верно? Точно не идиот?       - Пытаюсь откусить вам лицо. – да, это вполне достойное оправдание. Не любовь, да и ладно. Демон впился в чужие губы с таким упоением, с каким не впивался ни в один из участков тела доктора. Ведь здесь, на этой территории, ему отвечали и с ним пытались сражаться. Он обхватывает голову парня, берет его личико в когтистые руки и припадает к губам. Вроде пытается укусить, но Флег не дается, а делает резкие выпады языком. Они соприкасаются. Блэк зажимает челюсти. Прикусывает собственный язык. И это дико возбуждает. Игра, в которую играют только они. Сражение в постели и только лишь губами. Ученый прижимается теснее, так, чтобы некуда было отступать, и целует самыми кончиками губ, а демон делает выпад назад. Новые приемы вводят в тупик. И ученый заливается краской.       - И-и-звините…       Его заикание можно слушать вечно! И все же Хэт отстраняется именно в тот момент, когда насилие более не приносит боли. Пробует собственный язык и проводит им по уголку рта. Он болит. Он действительно прокусил собственный язык. Флегу об этой боли знать совсем не обязательно. Это явно не поражение Хэта, это просто проворное затишье перед настоящей бурей. Ученый вздыхает, пытается встать и стонет еще сильнее. Какая же боль непривычная, противная и энергозатратная. Он облизывает собственные губы и понимает, что они в чем-то черном и кислом. Это явно не его кровь. Но разбираться смысла уже нет.       - Кеннинг Флег Слис! – демон ни разу не говорил его имени полностью. В основном он попросту забывал, что у парня есть имя помимо «Флег».       - Да, сир? – он все еще не мог отдышаться и даже не сдерживал стоны от жжения в области укусов. Кислота! Черное, кислое, на губах и у ранок - это слюна самого Блэк Хэта, это чертова кислота! И все же краем глаза он должен был следить за нитью разговора.       - Я рад, что вы вернулись.       - Я тоже рад этому, босс. – он улыбается и выдавливает из себя последний протяжный стон перед тем как сесть и снова поцеловать Хэта, который, собственно, никуда и не уходил. Который, собственно, всегда готов к очередной порции насилия и жестокости.