Мини-фф с тобой

Едва видимый лунный свет просачивается из приоткрытого окна на пол в пустой, будто бы совсем обезжизненной, холодной комнаты, его цвет нежно-синий прекрасно сочетается с лёгким ветерком, что веет своей прохладой и так приятно касается кожи. Холод и тьма этой комнаты проходили сквозь тебя и ты отчётливо ощущала свою дрожь. Ты ещё ничего не понимала, твой взгляд был затуманен и ты различала лишь силуэты. Но это нежное дуновение ветра ты чувствовала всем своим существом и это трепетное и приятное ощущение не могло успокоить той жгучей боли от туго перевязанных веревок. Как-то боль пронизывает твое тело, ты наконец приходишь в себя, ты оглядываешь место, в котором очнулась, а твое сердце стало бешено стучать. Тревога. Она заполняла всю тебя. Проходила под кожу, как самый болезненный укол, разливалась по твоим венам и приносила только страх и непонимание. Чем дольше ты рассматривала комнату, чем сильнее ты ощущало прохладу и ветер и нежный лунный свет, тем больше страх охватывал тебя, а сердцебиение отдавалось громко, словно куранты, по твоим ушам. Ты пытаешься высвободить руки, что ты связана настолько сильно, что это просто невозможно, ты только причиняешь себе боль, от этих тщетных попыток трение кожи вперемешку с неприятными волокнами веревки усиливается. Ты начинаешь морщиться от этого чувства, это было так неприятно, так мерзко, словно по месту, где была веревка ползли мелкие ворсистые жуки, которые так ужасно щекотали кожу. Издавая тихие вздохи от жжения после каждой попытки освободиться, ты пытаешься хотя бы что-то понять. Что случилось? Где я? Почему я связана? Кто это сделал? Мне страшно... Коля... Надеюсь... ты приедешь... — вопросы, надежды, воспоминания о том, кто бы мог спасти тебя из этого кошмара, ты думаешь о нем. Но внезапно тебе приходит противная, но вполне реальная мысль. В очередной раз ты осматриваешь комнату, что пугает тебя своей обстановкой и пустотой, но складывается ощущение, будто ты ее уже видела? Ты пытаешься вспомнить, пытаешься понять, анализируя каждую деталь места, в котором очнулась. На голых стенах, что когда-то имели нежно-голубой оттенок можно разглядеть давно высохшую кровь, явно не от добрых дел, можно заметить ее и на полу, но ты сидела в еще не запятнанной части этой комнаты. Ты видела стол и инструменты, лежащие всплывали в твоей памяти резко, на короткий миг, но ты поняла, но, как и всегда, надеялась на лучшее. Ты слышишь шаги. Они раздаются в тишине до безумия громко, твое сердце словно стучит им в такт и каждая секунда такая медленная, такая тревожная, нервозная. Ты сглатываешь, накопившиеся слюну, в предвкушении, кто сейчас зайдет сюда. Тебе страшно, но не менее важно знать, ошибаешься ли ты в своих предположениях. Тяжёлая и скрипучая дверь наконец открывается, звук эхом отдаёт по этому холодному месту и ты видишь, ты осознаешь, что самое неприятное, что ты бы хотела меньше всего сбылось. Ты видишь Николая. Его белая одежда, снежные волосы сияют в нежном свете безумной луны, освещая его раздраженое лицо и такие жгучие, острые глаза. Ты вспомнила все. Николай использовал эту комнату в своем особняки для пыток, которые мог устроить просто для своего развлечения или по работе. Он показывал тебе эту комнату, чтобы ты знала о его увлечении, чтобы увидеть твои эмоции, когда ты узнаешь об этом. Как же давно это было, — подумаешь ты, ощущая на себе злой взгляд своего парня. — Но ведь он не будет пытать меня, за то что я пошла погулять со своим другом без его разрешения? — спрашивала ты сама себя, разглядывая пятна крови на стене, представляя себе не самые приятные картины. Благодаря царившей тишине ты могла расслышать, как он тяжело дышит, его злобу выдавал не только взгляд. — Наконец-то выбрал способ для моего убийства? — пронеслось в голове, когда он приблизился к тебе. — М? Пташка, ты очнулась раньше чем я ожидал. Аах, как жаль, а ведь я хотел полюбоваться тобой спящей, — наигранно печально проговорил Николай, он захотел пощекотать твои нервы ещё больше чем ты сама. — Мне ведь нет смысла просить прощения? — спрашивала ты блондина, подняв голову в его сторону, пока тот сменил свое наигранное и шутливое настроение на искренние чувства. Он испытывал ярость, ревность и дикую обиду. Он встал перед тобой, на его лице не было ничего кроме гнева, от которого бросало в дрожь каждый раз, когда он злился, он всегда выглядел зловеще. Эспер рассматривал каждую частичку твоего тела, желая запомнить такое прекрасное положение, в котором ты сейчас находишься. Ему нравится чувствовать свою власть над тобой, нравится, когда ты ему подчиняешься, но совсем недавно ты сильно расстроила его и он принял меры, чтобы указать тебе своё место — рядом с ним. — Уже поздно. Я говорил тебе, чтобы ты предупреждала меня, когда уходишь, но ты снова меня не послушалась и к тому была с другим парнем, — произнес он. — Но ведь, только из-за этого ты бы не стал держать меня здесь и я спрашиваю про извинения не из-за того, что я не отпросилась, — сказала ты, не поднимая взгляд на Гоголя. Он хватает твой подбородок, крепко сжимая своими пальцами, и поднимает выше, заставляя тебя смотреть на себя, его раздражение пугало тебя не меньше, чем неизвестность своей судьбы. Ты была связана и не могла ничего сделать. Сейчас вся власть была в его руках, как он любит. — Ты смеешь ещё думать о том парне? Я не раз говорил тебе, что для тебя нет никого кроме меня. Я твой единственный! Я единственный, ко может быть с тобой, гулять, общаться, чувствовать, видеть твои эмоции.. ты так смеялась с тем парнем, мне хотелось убить вас в тот момент, — собственническое чувство в момент проснулось в его сердце, стоило лишь дать намек о ком-то кроме него. Злить безумца себе же хуже, ведь Николай, действия, до сумасшествия помешан на тебе и на том, чтобы полностью обладать тобой, твоей жизнью, твоим сердцем и мыслями. Он желает быть единственным мужчиной в твоей жизни. — Естественно, ведь он мой друг, — сказала ты, желая язвить дальше, чтобы немного отомстить за мучения, ты поняла, что он не станет убивать тебя. Если бы и правда хотел, сделал бы это ещё тогда, когда следил за тобой с твоим другом. — У тебя больше нет друга. Я убил его, а если ты присмотришься к моей одежде, увидишь брызги крови — его крови, — произнес он холодно, остро и жестоко. Блондин скользнул рукой к твоей шее, начиная сжимать твое горло, чтобы показать тебе свою силу, власть над тобой, он не позволит другим парням быть в твоей жизни, он опустился на колени и припал к твоим губам. Грубо, настойчиво и агрессивно. Он покусывал твои губы, изредка сминая, отчего они начинали щипать, ведь старые ранки еще не зажили, но он продолжал. Ты не успевала отвечать на его напор, его поцелуи будто полностью окутывали тебя, будто в мире нет ничего кроме его губ, которые так властны над тобой. Вкус крови своей пташки дурманил разум Николая, будто он относится к разряду мистических существ, будто твоя кровь это его питание, то без чего он не проживет так же, как и без твоих поцелуев, твоего внимания, тебя. Он просто зачахнет, как самый прекрасный, дивно благоухающий цветок. Пальцами он еще сильнее сдавливал твою шею, отчего хотелось вскрикнуть, но ты не могла, он все ещё целовал тебя, совсем не ослабляя напор. Николай углубил поцелуй, проникая своим языком в твой рот, сплетая его с твоим. Он проводил своим языком по твоему, слегка надавливая, желая стать с тобой как можно ближе, желая ещё больше пробовать твой вкус. Он был все требовательным, ты уже задыхалась от его поцелуев, а рука на ней продолжала сжиматься. Блондин продолжал изучать твой рот, делая поцелуй влажным, грубым, властным. Он показывал, что он единственный, кто так может, что делает с тобой все, что ты его. Только его. Воздуха уже категорически не хватало, но отстраниться он тебе не давал. Ты уже начала чувствовать головокружение, а глазах начало мутнеть, лишь тогда ты почувствовала, как он отстранился. Ты жадно хватала холодный воздух, делая глубокие вдохи, твое дыхание эхом разносилось по комнате. Николай поднялся и наблюдал за этой картиной, ухмыляясь. Ему нравилось смотреть на это. Ему безумно нравилось владеть тобой так властно и требовательно. Дав тебе подышать свободно, он провел указательным и средним пальцем по твоим губам. Блондин раскрыл твой ротик своими пальчиками, заводя их в рот. — Сними их, — произнес он, ехидно улыбаясь, лишь от этой улыбки ты почувствовала мурашки. Ты почувствовала ещё больше возбуждение только от этой ухмылки. Как бы ты не боролась, тебе нравилась его властная черта. Зубками ты ухватила тонкую ткань перчатки, пока блондин освободил свою руку от их плена. Вторую он снял сам. — Мне так нравится, когда ты такая покорная... Но ещё больше мне нравится видеть тебя смущенной, — он продолжал широко ухмыляться, получая удовольствие от этой ситуации, он обожал тебя, обожал, когда ты его слушалась, когда ты отдавалась в его власть. Гоголь опустился на колени, приставив одну ногу к твоей промежности, не давая тебе свести ноги. Он потянулся руками под твою юбку, стягивая с тебя трусики, он чувствовал, что ты уже намокшая от его поцелуя и это лишь больше возбуждало его, он уже предвкушал все, что сделает с тобой. — Оближи, — таким же приказным тоном произнес он, касаясь уже оголенных пальцев по твоим ранкам на губах. Ты послушно выполнила приказ, проводя языком по пальцем, смачно обвалакивая их слюной, слегка посасывая их во рту. Ты подняла на его взгляд, чтобы снова увидеть то, без чего тебе уже сложно жить. Без его самоуверенности на лице, без его красоты. Николай коснулся теплыми и влажными пальцами твоего клитора, нежно надавливая на него, делая круговые движения, он опускал пальцы чуть ниже, доходя до места, которое могло сблизить вас сильнее всего. Он скользнул пальцами вдоль половых губок, повторяя движения вверх вниз несколько раз, довольствуясь тем, как ты начинаешь извиваться и стараться свести ноги. Проникая внутрь двумя пальцами, ты начала сжимать ладони и двигать ими, чувствуя эту жгучую боль вперемешку с удовольствием. Губами он припал к твоей шее, обжигая ее своими требовательными поцелуями. Он входил в тебя своими пальцами, лаская твою шею языком. Ты начала тихо стонать и ещё больше извиваться под ним. Его это только больше удовлетворяла. Он обожал так делать и видеть, как ты извиваешься всего лишь от его пальцев. Блондин провел языком вдоль твоей шеи и прикусил кожу, оставляя багровый след, пока он неспешно двигался пальцами внутри тебя. Он оставлял на твоей шее засосы, укусы, от которых кожа горела, улавливая твои едва слышные стоны. Николай стал двигать пальцами быстрее, ладонью касаясь твоего клитора, входя пальцами как можно глубже, чтобы твои стоны стали громче, чтобы почувствовать, какая ты мокрая, возбужденная, как ты хочешь его. Он ускорял темп, усиливая твои стоны, отчего ты выгибала спинку. — Ты все еще думаешь о нем? — шептал он на ухо, двигаясь пальцами ещё быстрее, отчего ты стала ещё громче. — Ты ещё думаешь о других мужчинах? Он знал, что нет, он знал, что сейчас твои мысли заняты лишь им, но он хотел услышать это от тебя. — Не..нет…ах, — ответила ты. Николай вытащил свои пальцы, поднимаясь на ноги, его ухмылка стала еще шире. — Тогда скажи это. Скажи, что я хочу и я продолжу, — его шепот был так страстен, так горяч, твое тело ныло от желания, чтобы он продолжал. — Скажи, что ты моя. — Я... — ты отвернулась от него, но ему это не понравилось. Николай взял тебя за подбородок и заставил смотреть на него, — Скажи это, смотря мне в глаза. — Я... твоя, — ты видела в лунном свете его удовлетворенную улыбку, ты возбуждалась ещё больше, сейчас тебе было все равно на гордость, ты лишь страстно желала сблизиться с ним, поцеловать. — Хорошая девочка, теперь извинись как следует, — произнес он, звеня пряжкой ремня на своих брюках, высвобождая свое естество. Ты видела, что он тоже был возбужден не меньше тебя. Он запустил ладонь в твои волосы, приставив головку члена ко рту. Ты приоткрыла ротик, касаясь ее языком, проводя вокруг, но блондин не любил долго ждать. Он сжал пряди твоих волос, входя своим органом в твой рот, начиная двигаться, пока ты плотно прижимала язык к его члену, чувствуя на нем каждую венку. Он двигал им, смотря как ты делаешь это, его безумно заводил этот вид, ему было приятно. — Продолжай… вот так… — он немного замедлил темп, двигаясь более плавно, — Пташка, как же я обожаю смотреть, когда ты не можешь взять его полностью, как ты давишься, поднимаешь на меня свой похотливый взгляд, — он вернулся к прежнему темпу, вновь начиная вдалбливаться в твой рот. От каждого быстрого движения ты могла услышать стоны блондина, движения стали еще быстрее, как и стоны блондина. Он сильнее сжал в своей ладони пряди твоих волос, проникая глубже в твой рот. — Прогло…ти, — произнес он, излившись. Он вытащил свое достоинство и, достав из плаща нож, а после скинув с себя этот атрибут одежды, он разрезал веревки, отбрасывая нож в сторону. Он вновь оказался перед тобой на коленях, он впился в твои губы, кладя твою руку на свой член, явно намекая, что тебе нужно сделать. Несколько властных поцелуев и движений твоих рук сделали его таким же крепким, как когда ты извинилась. Николай подхватил тебя за бедра, приставив головку к твоей промежности, а затем полностью входя в тебя, услышав от тебя громкий пронзительный стон. Он вжал тебя в стену, начиная быстро двигаться в тебе, пока ты обхватила руками его плечи. С каждым движением, делая это глубже и грубее, пока громкие крики удовольствия отдавались эхом в пустой комнате. Николай сильнее сжимал твои бедра, делая очередной толчок, от которого по телу разносится приятное ощущение. Ты продолжала кричать, царапая его спину. Он прижимался к тебе всем телом, желая быть еще ближе. Ваши губы вновь слились в поцелуе, где он уже позволил тебе начать ответные действия. Ваши языки сплетались, пока он ускорял темп еще больше, входя во всю длину, касаясь чувствительных точек. Сквозь поцелуй были слышны твои стоны. — Тебе нравится, когда я двигаюсь так быстро? — он сделал новый толчок, от которого вызвал у тебя громкий стон. Еще один, другой, ты чувствовала, как волна удовольствия разносится по телу. Ты сильнее впивалась в его кожу от каждого движения, ты запрокинула голову назад и продолжала кричать, ты не могла ответить, его темп просто не давал. Он ещё грубее сжал твои ягодицы, спиной ты чувствовала холод стены, а грудью горячее и мускулистое тело парня. Николай продолжал двигаться, чтобы довести тебя до пика, чтобы сжимала его внутри ещё сильнее, чтобы он чувствовал, как сильно тебе нравится быть с ним. Он продолжал так двигаться, пока твои стенки влагалища не начали сжимать его член сильнее и сильнее, ему было до безумия приятно, ещё несколько движений... Несколько толчков и ты сжимаешь его плечи в своих объятиях ещё крепче, ты так тяжело дышишь... По твоему телу разливается разрядка и истинное удовольствие. Делая глубокие движения, он чувствовал как сильно ты сжимаешь его сейчас, волна удовольствия прошлась по всему твоему телу, но он не дал тебе отдохнуть. Он продолжил свой темп, он продолжил двигаться быстро и требовательно, наконец.. он вошёл ещё глубже чем мог. Ты услышала его стон, чувствуя как тепло разливается внутри тебя, как он пульсирует внутри тебя. Вы тяжело дышали, крепко прижимаясь друг к другу. Он опустил тебя на пол, пока уперся локтями по обе стороны от тебя, пытаясь восстановить дыхание. — Теперь ты... Понимаешь, что только моя? Теперь ты будешь видеться с другими мужчинами? Будет ли тебе с ними так же хорошо, как со мной? — шептал он у твоего уха, прерывисто дыша и обжигая твою кожу жаром своего дыхания.