О лучших друзьях

Эта история начинается банально: ДэХен, как, пожалуй, любой успешный вокалист, в какой-то период на подъеме своей карьеры начинает задумываться о том, что будет, если он вдруг потеряет голос. Так как голос его кормит, и вообще, возможность петь – смысл жизни, небольшие, необоснованные страхи выливаются в настоящий перманентный стресс, усиливая и так имеющееся психологическое давление. Как результат: кошмары, следом - постоянная бессонница и все повышающаяся таки вероятность лишиться самого ценного - вокальных данных, конечно. «У тебя паранойя», – даже не дослушав, заявляет ЕнГук, когда вокалист в получасовой беседе пытается поделиться всей глубиной своих переживаний. ДэХен хмыкает и совсем-совсем не обижается на подобную невнимательность к его психическому состоянию: у него действительно паранойя, это ясно, а у лидера и без того горы проблем и миллион причин для нервотрепки. А инсомния все не отступала. Вот и сейчас, после двухчасовых бесплодных попыток заснуть или хотя бы подремать, он обреченно поднимается с кровати, как можно тише, стараясь не задеть никого и не потревожить чуткий сон Зело, идет на кухню. ДэХен безумно устал, он измучен уже не прекращающейся головной болью, одиночеством в эти пустые ночные часы и дурацким стуком секундной стрелки настенных часов, которая в остальное время вообще-то обязана была, по личному мнению самого ДэХена, своим стуком дарить ощущение покоя и домашнего уюта. Он обиженно вздыхает; не включая свет, лезет в холодильник, чтобы достать пакет молока; долго читает о пользе и содержании белков и углеводов, высчитывает количество калорий в оставшихся полулитрах, в итоге, не сделав и глотка, засовывает его обратно, задвигая в самый дальний угол: ХимЧан ругается, если оставлять молоко на дверце – прокисает. Что ему делать дальше, ДэХен не знает. Еще с секунду помявшись, он идет к подоконнику: самое изысканное место, чтобы скоротать бессонные ночные часы; сюда бы для полноты картины пепельницу и сизый вьющийся дым уже-не-первой сигареты. ДэХен думает, что ему нужно привыкать к охватывающему его отчаянию: может быть, тогда он сможет работать, несмотря на мучающий его страх. Через неопределенное количество времени (ДэХен заставил себя не смотреть на раздражающие часы каждые полминуты – только нервирует сильнее) на кухню, так же не включая свет, на ощупь, заявляется помятый, завернутый в одеяло, как мумия, ЕнДже. Он тоже сначала зачем-то лезет в холодильник – по инерции, не иначе, тоже тянется к молоку, но потом тяжело вздыхает, устраивается на подоконнике рядом с ДэХеном, делясь с ним своим теплым уютным одеялом и неразборчивым уютным бормотанием о всякой ерунде. И ДэХен вот-вот готов выпасть из реальности совсем – не уснуть, просто отключить мозг, погрузившись в глубины своего внутреннего мира – когда ЕнДже хватает его за плечи, разворачивая лицом к себе, и, глядя прямо в глаза, четко, не то что секунду назад, проговаривает: - Все будет в порядке. Ты ни за что не потеряешь голос. Потому что ты – это ты, только когда поешь, а ты не перестанешь быть собой. Не позволю. Так что хватит портить свой товарный вид ночными бдениями, девчонки любить перестанут, - ЕнДже задорно улыбается, но по взгляду видно: он предельно серьезен и готов повторять эту простую истину снова и снова, пока друг не поймет или хотя бы не поверит на слово. ДэХен смотрит с полминуты, тупо хлопая глазами: он никому, вообще-то, кроме лидера, не говорил о своих страхах и ночных кошмарах, да и слова ЕнДже подобрал не то чтобы очень прям проникновенные, но… Его в доли секунд с головой накрывает острой щемящей нежностью, и чувство это настолько новое, незнакомое и странное, что вслед за ним ДэХена накрывает и волной паники. И, наверное, такой резкий переход точно отражается на лице, потому что еще недавно сонный и неадекватный ЕнДже начинает истерически ржать, пытаясь попутно выяснить, о чем же таком думал друг, что его словно кирпичом по лицу огрели. Остаток ночи они проводят на кухне: дерутся за одеяло, пытаются рассказывать страшилки (ЕнДже закрывает уши даже на самых беспонтовых), выпивают-таки несчастное молоко и засыпают в обнимку под утро. Следующие две недели ДэХен все свободное время отдает поиску литературы и информации: ему жизненно необходимо узнать природу своих ощущений. Поэтому его браузер пестрит запросами типа «как понять, что ты влюблен», «бабочки в животе и чувство голода как отличить» и «что делать если ты кажется возможно по всей видимости гей». ДэХен не отчаивается, потому что во всей этой идиотской ситуации есть и определенный плюс: словно по волшебству бесследно прошла его паранойя, он таки перестал бояться лишиться голоса и во снах теперь видит исключительно милое личико потенциальной любви-всей-своей-жизни: в приятных – довольное и растроганное, в кошмарных – непонимающее и озлобленное после его признания. Несмотря на общую нестандартность ситуации (еще бы, не каждый день понимаешь, что тебе нравится лучший друг), ДэХен паникует совсем не долго: начитавшись всякой ерунды в сети и для верности пролистав украдкой в книжном пару книг с той же тематикой, уверенный в себе и своей неотразимости парень Чон ДэХен решает начать масштабную компанию по завоеванию сердца «дамы сердца». Ну и плевать он хотел, что не очень-то и дамы. Начинает он, как и следовало ожидать, с классики: цветов, сладостей, мягких игрушек, а там уж, думается, и до свиданий с нежными поцелуями в щечку недалеко, потом можно на звезды на крыше посмотреть, съездить к морю, завести общую собаку, общую жилплощадь, общих детей… Планы были наполеоновскими, стратегическими, долгоиграющими, амбициозными, простыми и надежными как в задумке, так и в исполнении. Для точного отслеживания хода процесса ДэХен даже завел специальный секретный блокнотик: можно детализировать стратегию, записывать размышления и пометки, конспектировать советы из журналов и сайтов и, наконец, оценивать результаты. Всему задуманному помешал, разрушив непоколебимую уверенность в успехе, сам ЕнДже, который, в силу каких-то неведомых причин, не проникся романтическим настроем друга и не желал никак реагировать на его легкие намеки на ухаживания. На доставленный в их общежитие букет роскошных орхидей он сначала пару секунд недоуменно смотрит, а потом с написанным на лице озарением несется в комнату мамочки, радостно вручая тому цветы, которые «должно быть, пришли от фанаток нашему ольджану». ХимЧан ржет, но букет таки забирает. ДэХен чувствует свою неполноценность, и на взволнованные вопросы ЕнДже «Что с тобой случилось? Еще минуту назад ходил и светился» отвечает резко, нервно и односложно. В тот день он в первый, но далеко не последний раз помечает в своем блокнотике: «Попыток: одна штука; фэйлов (эпичных): одна штука» Число фэйлов растет в геометрической прогрессии, когда примерно та же фигня происходит и с плюшевым медведем (которого он кидает в ЧжунХона), и с коробкой пирожных из дорогой французской кондитерской (их ЕнДже щедро делит на всех). Только ремень пафосной итальянской фирмы (не будем называть бренд, никто не платил за контекстную рекламу) он, подумав, решает оставить себе, приписывая непомерную заботу все тем же вездесущим бэйбис. А количество неиспробованных пунктов под общим заголовком «Как обратить на себя внимание парня» на страничках ДэХенова специального блокнотика сокращается с огромной скоростью. Наблюдающий за этим цирком пока что со стороны, в общем, довольно понятливый и добрый парень ХимЧан только скептично хмыкает: кажется, у этого романа будет дооолгая предыстория, потому что один тупой как валенок, другой слишком испуган и неопытен, верит всякой ерунде, а вдвоем они всего лишь несмышленые дети. Но с помощью добрый парень ХимЧан решает пока все же повременить – пусть сами попробуют. Перепробовав всю эту романтическую ерунду, но так и не решившись прямо признаться в своих чувствах, ДэХен переходит к следующему этапу: свиданиям (все тем же дружеским погуляшкам, что были у них и раньше, но теперь ДэХен пытается взять ЕнДже за руку), легкому флирту (с которым вообще нереальный напряг) и, по совету дамочки с какого-то женского сайта, к частым прикосновениям (хотя они и прежде частенько тискались, и даже засыпали пару раз в одной кровати, но когда делаешь это с умыслом, все равно как-то стремновато). ЕнДже охотно ходит с ним по киношкам, кафешкам, паркам развлечений, магазинам, океанариумам, недоуменно глядя в ответ на попытку друга незаметно и ненавязчиво обхватить своей дрожащей ладонью его пальцы: «ДэХен, здесь не так много людей, чего ты цепляешься? Я тебя не потеряю, не переживай». И так откровенно и заразительно улыбается, что ДэХен не может не поставить – пока только в уме – очередную галочку напротив «провал». Как-то подозрительно коситься младший вокалист начинает после неудачных попыток Чона сделать комплимент его: (ДэХен не забывал сверяться с чудо-блокнотиком) а) мозгам («как у дельфина», потому что ДэХен где-то прочитал, что у них самый-самый тяжелый мозг); б) носику («как у щеночка») и пухлым губкам; в) чарующему голосу («как у канарейки»); г) прекрасным формам («без комментариев»). ЕнДже как рассудительный и действительно очень умный индивид решает сделать самое логичное в этой ситуации: пока поизбегать странного ДэХена, а потом как можно скорее посоветоваться со старшим, умудренным опытом хеном, у которого, помнится, похожие проблемы возникали с их лидером. Выбрав подходящее время, когда ХимЧан остался в одиночестве вертеться между плитой и раковиной в попытке создать очередной кулинарный шедевр на ужин, ЕнДже тихой мышкой под предлогом «помочь» пробирается на кухню. - ХимЧан-хен, - неуверенно начинает, наконец, ЕнДже, после получасовых хаотичных, безрезультатных и, более того, опасных с точки зрения сохранности помещения, метаний по кухне. На лице у Кима четко читается «Аллилуйя, неужели ты решился?» и еще, кажется «Говори быстрее и вали, пока мы целы». - ХимЧан-хен, а ты вот не замечал, что ДэХен как-то странно вести себя стал? Все пишет что-то у себя в блокнотике, ноут свой от меня прячет. А потом еще и липнуть ко мне начал… - Вы и так друг к другу липли круглосуточно, - перебивает ХимЧан, ЕнДже недовольно морщится, но не перечит. – Послушай, - продолжает, тем временем, нести мудрость в массы старший, - ты никогда вот не думал, кто для тебя ДэХен? - Ну думал. Он мой лучший друг. Он классный. Поет шикарно и выглядит очень круто. У него чувство юмора здоровское. А еще он меня понимает и во всем поддерживает, и хотя мы и ругаемся часто, он все равно мне очень нравится. А еще… - Вот и отлично, - прерывает излияния ХимЧан. – Ты ДэХену тоже нравишься. Ты же у нас умный мальчик, так что подумай над этим, - отрезает Ким, поворачиваясь лицом к кастрюлям и демонстрируя тем самым, что консультация закончена. ЕнДже, просветленный догадкой, несется в комнату, чтобы поговорить со своим другом, который вот точно давно ему уже нравится не только как друг (просто понять это было тяжеловато), но сталкивается нос к носу с ДэХеном, который, не выдержав эмоционального напряжения, решился высказать все напрямую – и будь что будет. Они с секунду смотрят друг другу в глаза, застыв посреди коридора и не осмеливаясь начать беседу, а потом разражаются громким смехом, опять обнимаются, наперебой рассказывают, что соскучились, и что очень многое поняли, и им столько надо сказать, и что сначала надо пойти и выкинуть блокнотик, а какой еще блокнотик, и… Их вовремя прерывает крик ХимЧана с кухни, который велит им идти и разбираться со своей личной жизнью в комнату; Ким, довольный собственной проницательностью, мудростью и способностью оказать моральную поддержку своим младшим, улыбается, думая, что этих двоих к ужину можно не ждать.