– Ты – ебливый паразит. Ненавижу тебя. – Эдди кашляет, с трудом переворачиваясь на голый живот и пристально смотрит на свою руку, медленно и совершенно недоверчиво проводя по ней пальцами и снова смеётся так, как на памяти симбиота не смеялся никто – Вот же ж повезло, теперь ты не только во мне, но и часть меня… Ебать, куда я влип? Мужчина беззлобно тыкает шпильками в чернильную слизь, пропитанную темнотой и сарказмом. Снисходительности Венома в этот момент нет предела. Сегодня ему можно.

Расправив свои ободранные и наполовину сожжённые едким алкоголем и густым сигаретным дымом восковые крылья, тот обколотый полетит вслед за своим смыслом жизни. За тем дерьмом, что держало его в этом протухшем и внезапно сером мире. За своим грязно-золотым пропитанным кровью солнцем, которе горит для таких заблудших бабочек сожжённых юной Шлюхой Судьбой.

Виктор жаден до чужих страданий. Можно с лёгкостью сказать, что он садист. Самовлюблённый садист.

«Виктор: Не дуйся, я решил, что всё таки вернусь в Россию. Юр, прости меня... Я был идиотом. Надеюсь у тебя там всё хорошо. Люблю тебя...» Высветилось на экране мобильника, но его хозяин уже об этом не узнает...

Холодные руки забрались под одежду. По телу пробежал табун мурашек. Воздух постепенно заканчивался. И вот, плащ Никифорова летит на пол вместе с толстовкой и достоинством Юрия. Воздух закончился.