Лежа ночью в кровати и уже теряя связь с реальностью после чертовски затянувшейся истерики, он думал о том, что чувствует себя сломанным, а сломанные вещи не могут быть частью чего-то большего, не могут быть частью огромного коллектива, частью одного целого с другим человеком. Сломанные вещи – не работающие, так не бывает, что бы в механизм вставляли мертвую деталь и он функционировала как прежде, если вообще работал.

Иногда жизнь начинает штормить вокруг нас, превращаясь в сумасшедший поток, готовый утащить нас глубоко под толщу воды. Волны бушуют все сильнее, беспощадно швыряя из одной стороны, в другую. Никогда не знаешь, когда очередная волна подхватит тебя и разобьет о скалы. Такое невозможно спрогнозировать, невозможно к этому подготовится. Вот и Серхио оказался абсолютно не готов быть разбитым в дребезги.

Ваня знает Луку казалось бы целую вечность, столько, сколько себя помнит. Он всегда был где-то рядом, сначала в одном детском саду, затем в школе, потом в футбольной академии, даже когда их пути разошлись по разным командам, он все равно остался недалеко от него. В одном чемпионате, в соседних городах, в одной сборной, храни ее Господь. Ваня слишком долго не знал, как называется то, что он чувствует.

Лео никак не мог понять почему Пике выбрал именно его, всю свою жизнь он считал себя ужасно нескладным, неуклюжим, некрасивым и социально неадаптированным, закомплексованным куском дерьма.

Он просто сидел холодным летним вечером в парке.Бессмысленно смотря куда то в даль.У него было все и в то же время не было ничего.В поиске себя он потерял всех и самого себя в том числе.Не в состоянии куда-либо шагать,бежать,идти,искать общий язык,меняться-он просто упал навзничь и лежал,придавленный к земле орущей тишиной и пустым громыханием проходящей мимо него жизни.Просто лежал и не смел шелохнуться.