Девушка откинулась на подушку и прикрыла ладонями лицо. Уже полмесяца. Каждую чертову ночь.

Ваня Едешко больше никогда никому не пел свою любимую колыбельную. Ваня вообще больше не пел.

столько лет прошло, а девятнадцатое сентября до сих пор для него важнее любых других дат. пусть с тобой всё время будет свет моей любви, зов моей любви, боль моей любви... что бы ни случилось, ты пожалуйста живи, счастливо живи всегда

Одиннадцатый класс, на носу экзамены, уход во взрослую жизнь. Но у Кирилла на уме было совсем не это. В его мыслях прописались темно-карие, глядящие с усмешкой, глаза, руки с выступающими извилистыми венами, широкие, костлявые плечи. Хриплый смех, тонкий запах ментоловых сигарет и ямочка на правой щеке. Кальцман знал, что это неправильно. Что он должен думать в таком возрасте о девчонках и любви. Но он постоянно думал о своем лучшем друге Андрее.