Оставь надежду, всяк сюда входящий. Чумная графиня, гнилая настолько, что запах плесени, возможно, дойдёт и сквозь экран, чувствуешь, путник? Ответ может быть любым—по крайней мере, его перебьют тяжелые клубы парфюма, скрывающие за собою отнюдь не первой свежести ладони. Добро пожаловать. Вполне самодостаточная бета, очень и очень начинающий писатель, а потому любую помощь приму как должное. Ежели вам прельстит кинуть в меня тапок—смею заявить, что это не очень приятно, но ежели абсолютно уверены в своём решении, то лучше всего сапоги, кожаные и тридцать девятого размера. Заранее спасибо. Вежлива с теми, кто того заслуживает. В любом случае, ежели вам прельстила моя работа, и вы зашли, дабы оставить отзыв—я буду лишь рада прочесть его, однако на бессмыслицу, состоящую из мата и оскорблений, отвечать не только противно, но и просто не хочется, уж простите. Эстет, анархо-индивидуалист, и, конечно же, не склоняю вас к самоубийству, дорогой читатель. Всё, что вы делаете со своими руками, ногами, шеей, да и всеми остальными частями тела—дело исключительно ваше, а я могу лишь налить вам бергамотового чая в знак солидарности и молчаливого протеста. Последний и неофициальный всадник апокалипсиса, она же матушка Элизабет, плетущая не только кружево, чтобы работы свои потеплее укутывать, но и десятков парочку интриг, не дворцовых, конечно, но с масштабами все же похожими. Что же, Доброго вечера, дня или утра, грешник, добро пожаловать в (не очень) теплые, несущие трупным морозом, но от того не менее цепкие объятия госпожи Элизабет.