— Ты же знаешь, что я люблю тебя, Юнги-я, – Хосок шепчет тихо, так, чтобы его услышал только он в этой звенящей тишине. Он мягко касается его румяной щеки, улыбаясь. Очаровательнее этой картины он не увидит больше никогда. — Знаю, – так же тихо и со смущённой улыбкой. Они познакомились неожиданно, спонтанно, думая, что разбегутся как в море корабли. Но у них целая жизнь, чтобы быть вместе.

Губы, словно мёд, а волосы молочного цвета, когда ещё можно будет признаться, что под сердцем есть своя маленькая жизнь, но боишься сказать и вообще ты не уверен? А вот Чимин может.

Когда родители погибли, Чимин не представлял себе дальнейшую жизнь так красочно, как когда-то рисовал на чистом листе бумаги. Везде жестокость, грязь, разврат и похоть. Совершенно случайное и практически насильственное предложение работать в известном борделе шлюхой. Чимин не представлял. Боль, насилие и жестокость - вот метки, которые ощущались острее любого лезвия. Но только один луч света приходится на одного человека, и Чимин, кажется, попал под один…

В глазах Кима немой вопрос. В глазах Чона желание, смешанное с крупицами его гордости и самонадеянности. Казалось бы, ну избей на глазах у всех в кафетерии, как делал до этого, причини такую боль, какую не испытывал смертный на позорной казни, вот только Гук этого не хочет. Он оттягивает момент. Ждёт, когда же проглянет эта искра, что возникала всегда между ним и Кимом. Тогда-то шатену не отвертеться.

О взаимной ненависти и любви и сломанном ногте. А, ну и еще: — Вкусно пахнешь. — Я пахну твоей любовью.