«Жалкий» — мыслил Уён про себя, видя собственное отражение в серебряном изысканном блюде напротив. Выпуклые мельчайшие узоры на нем искажали изображение парня, как те волны на воде в бассейне, но они не скроют от глаз его кровавое лицо, по которому сами собой поползли пальцы, ощупывая каждую царапину, каждый синяк, не скроют выпуклые ребра, поднимающуюся слишком быстро грудь и зажившие раны на ней, что проходили сквозь тонкую ткань.