Дарлин слабо чувствует, но отчетливо видит: по пластиковым глазам Анджелы расходится огонь. Дарлин слабо видит, но отчетливо чувствует: Анджела проиграла.

– Да-да, я случайно вспомнил пароль от ютуба и подумал «почему бы не снять очередной влог, выходящий на моем канале раз в пятилетку». Я в этом самом понести-хуйню-на-камеру настроении, но сегодня я не иду на показ, не веду репортаж из офиса журнала и даже не завтракаю в Старбаксе с камерой от скуки. Я еду в студию Фила Лестера и блядь, да, я немного фангерлю.

– Вернемся под утро, стянем с открытия вино, запасемся поп-корном и уляжемся на пол у телика, критиковать новую привычку постоянной смены креативных директоров и выбор на каверы малолетних девочек с огромным количеством подписоты в инсте и мамой, занимающей звание золотой модели девяностых?

Однажды я официально заявлю фэндому, что ты не такая невинная овечка, какой ты им кажешься.

Курить они начали вместе, в первый вечер после работы, еще до того, как узнали имена друг друга. Поворот головы направо, неизменные огни города в глазах, под ногами и на кончиках ресниц, усталость и желание отравить себя химикатами для живых цветов у одного, усталость и желание наесться заварного крема до смерти у другого. Легкая улыбка и вот уже как три года совместная пачка сигарет по вечерам – до тех пор, пока кондитерскую Коннора не сменяет новый тату-салон.