Рекомендую другим

Они считали это смягчением приговора - дать шанс начать новую жизнь без любых воспоминаний о постыдном прошлом. Она сама вызвалась помогать ему. Но ведь его никто не спросил...

- Гарри, мальчик мой, - директор придержал Поттера за плечо, - скажи мне, если это конечно не тайна, что ты увидел, когда смотрелся в Зеркало Еиналеж? - Ну какая же это тайна, директор Дамблдор? - Гарри поднял глаза, зрачки в которых, не смотря на то, что в башне царил полумрак, были сужены буквально в точку, словно мальчик пребывает в шоковом состоянии. - В зеркале я видел только свое отражение.

«Они растерзали её, а затем стёрли все воспоминания обо мне, словно передав послание. Послание, которое разрушило мою жизнь. Послание, которое разбило…» — Драко осёкся. Блейз понимающе кивнул и закончил за него: «Которое разбило тебе сердце».

Вики запуталась, Вики не знает, что делать, Вики кажется, что она умирает - нет, уже умерла. Она оставила всё там, на Земле. И ничего не может сделать с собой, потому что он нужен ей, потому что без него никак, потому что он - спасение и гибель.

Написано на фест. По заявке: Старый-старый Робер Эпинэ – давно передавший трон Оллару и много лет отслуживший своему королю – ушёл на покой и предпочёл дожить свой век в одиночестве, среди воспоминаний. Он живёт в маленьком домике где-то на отшибе. Однажды к Роберу на ночлег просятся двое: мужчина, видимо воин, и юноша, его оруженосец. Оба гостя - Стражи Заката, и имя хозяина ничего им не говорит. А вот Робер мгновенно узнаёт Рокэ Алву и Ричарда Окделла... Можно Алвадик.

Шестилетняя Джессика завороженно следила за красивой светловолосой женщиной на экране. Любимый исторический канал девочки сегодня рассказывал о Диане, принцессе Уэльской. — Думали ли Вы когда-нибудь стать королевой? — спросил принцессу мужчина-репортёр. — Нет, не думала. — Почему? — Я бы хотела быть королевой людских сердец, но я не представляю себя королевой этой страны.

Когда от усталости хочется содрать с себя шкуру, приходит спасение. В ненависти и ярости. В хронической злобе. В возвращающейся боли. И осознании: любое спасение временно.

Однострочники от двух упоротых наркоманов под грифом "Вместо тысячи слов - пятьдесят".

Джессике изменяет жених, у неё крадут сумку с деньгами, а телефон разряжается на самом интересном моменте: вместо того, чтобы вызванивать полицию, она читает о гейских скандалах, в которые ввязался принц Леонард. Леонард приводит её во дворец исключительно потому, что может, хочет, и стопроцентно доведет этим Хьюза и своего братца до белого каления. Особенно душу греет то, что симпатичная незнакомка принимает его за кронпринца и наследника престола. А потом что-то меняется для них обоих.

Три человека. Две истории. Одна ложь.

Драко приподнялся, держась окровавленной ладонью за лицо, и, нахмурив брови, уставился серыми, полными боли глазами на пару перед ним. Его друг гладил гриффиндорку по спине, успокаивая всхлипы, и пристально вглядывался в Малфоя, будто хотел убедиться, что тот не набросится, не станет отвечать.

"Два года мирной жизни и вот опять? Кто это делает и зачем? Между жертвами нет связи и единственный, кто что-то знал, мертв. Почему мы не слушали ее? Почему, чтобы быть услышанной, ей пришлось умереть?"

Патронус вырвался из палочки Драко и пролетел возле Гермионы. Она восхищённо провела его взглядом: — Дракон! Твой патронус — дракон! Посмотри... какие у него крылья. Как он красиво летит! Большой светящийся дракон описывал круги в воздухе. И Малфою казалось, что это действительно то, кем он чувствует себя сейчас. В душе он был этим драконом. Он летел... И всё потому, что её глаза смотрели на него. «Ты — мои крылья, Грейнджер», — подумал Драко. «Мои крылья»