Петя на ватных ногах выходит из поликлиники, все еще чувствуя холодок от геля после УЗИ. Хочется закурить, но вместе с полупустой пачкой из кармана пальто он достает смявшийся лист направления, на котором размашисто выписан приговор - шесть недель.
Игорь от начальского сына отстраняется, как может. Но Петя всё равно находит способ к себе майора приковать. АУ, где юный Пётр Хазин крадёт папины наручники и Громово сердце.
Хазин красивый. Красивый как пиздец в этих своих водолазках с пальто, или в обычной футболке, или в полицейской форме — Гром один раз случайно видел фотку — или… Или такой.
Жаром обдаёт щёки, и если бы Игорь умел краснеть — не обобрался бы потом издевательств.
Петя на нём совсем небольшой, худой, бледный, с тонкими запястьями и выпирающими тазовыми косточками. Игорь вдруг ощущает потребность поцеловать их или, еще лучше, оставить засос, как какой-нибудь ревнивый подросток.
Игорь скользнул взглядом выше, беспрепятственно переносясь на кухню. Там двери ещё не было, в отличие от туалета, дверь в который Петя затребовал, как только переехал к Игорю. И ширму вокруг ванной он тоже выпросил. Стеснительный какой, подумать только.
И очень красивый. Игорь об этом подумал впервые, кажется, только сейчас, когда Петя стоял к нему спиной, в белой майке и свободных шортах.
