Yuri! On Ice!!! Закончен (слеш)

Что для него есть Эрос? Парень сразу и не понял. Свиные котлетки, матушкин кацудон, сперва подумал он. Нет, для него Эрос — то жаркое чувство, что он испытывал каждый раз, видя Виктора на льду арены.

Если бы кто сказал Виктору десять лет назад, что он когда-либо будет страдать из-за любви, Никифоров просто рассмеялся бы ему в лицо. Но времена идут, люди меняются, и все, что есть у него сейчас – пустая безнадежная любовь, расцветшая из примитивнейшего интереса и глупой влюбленности, и татуировка на запястье – как символ, воплощающий это возвышенное чувство.

Все тайны Юри принадлежат Виктору. Даже те, о которых он и сам не знает.

Главным мастером сложных метафор Виктор считался ровно до тех пор, как с лёгкой руки Юри была проведена параллель между Эросом и кацудоном.

Он смотрит на его спящее лицо, а слова сами собой вырываются из сердца.

Юри весь красивый – от макушки до кончиков пальцев на ногах. Эти слова бьются в голове обезумевшей птицей, когда Виктор поднимает на него взгляд. Юри великолепен – взъерошенный, с растерянно-обожающим взглядом и доверчивой улыбкой.

Юри очень быстро набирает вес, а это не очень хорошо. Пришлось Виктору составить для юного фигуриста особую программу тренировок...

Можно ли почувствовать родственную душу еще до появления метки? Виктору семнадцать, но ему кажется, он знает ответ на данный вопрос.

Виктор устаёт от ожидания и самокопания, поэтому решает взять контроль над своим будущим. В 27 лет Виктор получает метку.

Только Виктор Никифоров, заблудившись, может случайно встретить своего соулмейта. Очаровательную девочку по имени Юри Кацуки.

Чтобы избавить близкого человека от слез, нужно просто самому испить их до дна.

Может, по Кацуки было видно, как отчаянно он хотел, чтобы поцелуй – не настоящий, лишь жалкая пародия, - оказался не_случайным? События после седьмой серии.

Мальчишка, пусть ему уже двадцать три года. Изящный, невинный и очень талантливый мальчишка, которого Виктор нашёл и раскрыл. Этот мальчишка – его, и Виктор уж точно никогда не перестанет об этом говорить.

Просто теперь Юри совсем не понимал Виктора. То ли характер у него был такой запутанный, то ли фигурист сам по себе был невероятно загадочной личностью, то ли все русские такие. Иногда исподтишка поглядывая на Юрия, который с Никифоровым из общего имел только природное упорство, любовь к фигурному катанию и родину-матушку, Кацуки мысленно вычеркивал из списка последний пункт, но лишь мысленно – на всякий случай, кто их знает-то, иностранцев этих.

В общем, жизнь сложилась. Фигурное катание — он всё ещё в деле. И при этом всё ещё гей. Чудесно. Но Виктор понимал, что когда-нибудь возраст помешает ему принимать участие в соревнованиях. А он хотел связать с фигурным катанием весь остаток своей жизни.

Неизвестно, сколько бы ещё они играли в эти «Кошки-мышки», прикрываясь статусом тренер-подопечный, если бы судьба-злодейка не задолбалась ждать.

О бесконечных "хочу" упрямого Виктора, сомнениях Юри, который всегда из двух вариантов выбирает худший, кацудоне, обручальных кольцах и прочих мелочах, вроде одеяла, заборов и парного катания.

Признайтесь, вы хотели, чтобы Виктор зашел в комнату Юри, когда плакаты еще на местах. И он это сделал, только в другой раз, а Кацуки забыл убраться.

Пламя – Юри щедро делится им, пьянит, покоряет, врывается куда-то глубоко в душу яркими всполохами, и уже сам Виктор ощущает себя зелёным мальчишкой.

Поведение Виктора ужасно смущает Юри, потому что он не может понять, где граница между русским дружелюбием и флиртом.