Фанфики с участием: "Германия/Пруссия"

Первая часть – это аниме про школьниц, решивших сколотить группу для участия в фестивалях, с той только разницей, что главная школьница тут – Гилберт Байльшмидт и играть он хочет дэт-метал. А вторая часть – притча о грехопадении, наркомании, зависимых отношениях и инцесте. Но есть у неё и минусы.

Сороковые года. У Пруссии слишком нахальные провокации, а в Германии цветёт и пахнет внутренний садизм.

— Давай, сними их с меня. Они не кусаются. — Пруссия качнул бёдрами и указал пальцем на место, где явно не хватало чего-то привычного. В ответ Германия сглотнул от напряжения и послушно протянул руки.

Пешка может стать королевой, только если сама королева уже мертва. Но королева умирать и не думает – Союз, чтоб его черти драли, в добром здравии, а им остаётся только быть покорными пешками в руках Короля и по-тихому пытаться отравить Королеву. [У России гарем из омег, и он слишком сильно выделяет среди них Союза; много однополого омегаверсного секса, так называемого «гейства в гействе»; работа менее серьёзная, чем «Крыша», но ужасти и мерзости проскальзывают, читайте на страх и риск]

Порой Людвиг воспринимает всё слишком буквально...

После Первой мировой войны Людвиг сталкивается с новой ужасающей реальностью своей жизни. Людвиг борется с посттравматическим стрессовым расстройством, а Гилберт помогает ему с этим справиться. В то же время Гилберт рассказывает о собственном прошлом.

ASK по CountryHumans. Хочу поотвечать на ваши вопросы. (могу добавлять отрывки из истории) !Присутствуют ВАШИ хэдканоны! +Можете добавлять любую страну\остров\республику (т.к. не все уместились) и разные хэдканоны.

Попасть в другой мир, мир со своей четкой иерархией и странными законами... Да, Альфред Джонс это может. Намного сложнее выжить в этом мире, приспособиться к нему, понять, как же так вышло, что из родного Нью-Йорка парень вдруг попал в таинственный и опасный мир средневековья, где приходится выживать и бороться за свою жизнь.

И дан нам шанс подвергнуться безумию на руинах нашей империи.

Одно неосторожное действие, крохотный выбор, случайно произнесенное слово могут стать решающими в чьих-то судьбах. Вот только как заранее понять, что будет правильным? Особенно, если сам ты совершенно неправильный. И что хуже: совершенный поступок или бездействие? Людвиг пытается разобраться, что он сделал не так. Гилберт молча прячется в паутине секретов. Осталось понять, кто в конце окажется прав.

Людвиг кладет… нет, он очень хочет положить руку на чужую грудь, услышать биение сердца. Горячее, приятно греющее тепло. Кожа наверняка мягкая, несмотря на россыпь шрамов. Белая, как молоко. Он аккуратно очерчивает пальцем синие вены, поднимаясь от запястья ближе к локтю, и не знает, это жар печи расползается по его спине или…

Потому что это его любимая игрушка. А если игрушка сломалась, ей нужен ремонт. И немного боли. Может, чуть больше, чем немного.

Вы когда-нибудь любили? Так безумно? Вам когда-нибудь разбивали сердце в дребезги? Вы разбивали чье-то сердце? На самом деле, это очень плохо. Ау-Вселенная. Гилберт и Людвиг живут в современном мире.

Продолжение к фанфику "Настоящий Я".Проходит несколько лет после того как герои из 2Р мира вернулись к себе домой. За это время многое изменилось и персонажи обоих миров забывают друг об друге,но всё меняется,когда Германия и Пруссия находят инструкцию по попаданию в другой мир. От кого и зачем эта инструкция была послана - остаётся загадкой. Собрав друзей,те вновь вернулись в этот жестокий мир,где герои находят Люциано.Тот делиться своими опасениями насчёт Аллана,который вновь что-то задумал.

Даже суровым братьям немцам иногда хочется объятий и ласки.

- Значит, вы утверждаете, что являетесь воплощением Пруссии? - Йохан приподнял бровь, постукивая карандашом по блокноту. - Да. Я вам не за озвучку очевидных фактов плачу, - фыркнул Гилберт, отпив виски.

Давайте начистоту: Германия и Пруссия любят секс. С грязными разговорчиками, попеременным подчинением друг другу, с нежностью и страстью. С друг другом.

Маленькая прохладная ладошка поглаживает его лоб, стирая капли пота, пока Гилберт пытается отдышаться и сдержать рвотный позыв. Людвиг молчит, и Пруссия так чертовски благодарен ему за это, что на секунду, всего на секунду, он желает прижать ребёнка к себе и крепко обнять.

Встреча братьев в начале восьмидесятых под пристальным наблюдением двух противников. Недостаток времени, жгучая тоска, немного хард-рока и затаившаяся в глубине глаз надежда на свободу.

Кто поможет справиться с тяжестью внезапно нахлынувших воспоминаний, если не младший брат?