Просто остановитесь на секунду и представьте Дерека Хейла в качестве терапевтической собаки (возможно по чистой случайности) в детском онкологическом отделении местной больницы. Он входит и обнимается со всеми детьми, забирая их боль, пока развлекает их.
Просто представьте это.
Он медленно поворачивается и смотрит на плотный кусок бумаги в моей руке.
— Это моё свидетельство о рождении?
Или то, как Дерек пытается узнать настоящее имя Стайлза и что ему понадобилось несколько попыток, чтобы узнать его.
Эпическая история любви Стайлзереллы и его таинственного, жутковатого принца.
(п/п: своеобразный ретеллинг сказки о Золушке, далеко отошедший от оригинала)
Стайлз никогда не умел промолчать в нужную минуту. В целом он и не умел толком молчать. В минуты радости, волнения, даже чёртового страха, он нес полную ересь. И, наверное, именно это больше всего и бесило Дерека в этом мальчишке.
- Спасибо, - шепчет Стайлз. И он действительно благодарен.
- Без проблем. Поставишь мне теперь песню?
- Чувак, да если бы я знал как, то написал бы песню в твою честь – хихикает Стайлз. И да, слушатели уже должны были изучить его. Так что ни для кого не осталось секретом, что он своего рода ходячий кладезь сарказма. Хотя для того, чтобы определить, когда он с саркастичным выражением говорит правду, знают они его всё же ещё не достаточно. - Что тебе поставить?
Стая Скотта опять попала в переплет, и Дерек, вернувшийся в Бейкон Хиллс как раз вовремя, помогает Стайлзу после стычки с новым злом. Проблема или счастье в том, что это включает в себя: постель Дерека, горячий суп Лидии, боль Стайлза и одну правду.
У автора нет чертогов разума, у автора есть чердак с протекающей крышей. На чердаке проживает Стайлз, который сходит с ума, когда Дерек изволит гневаться. Который полностью потерян, когда Хейл таинственно исчезает. Который боится себя, не понимает собственных рвений и пытается забыться, используя свои феноменальные аналитические способности и отстраненность...в сексе. Написанное пошло, моментами гадко из-за чрезмерной откровенности. Все, в чем мы не хотим признаваться даже себе...
Неутолимое желание вкусить кровь того, кого любишь; того, кто является объектом твоих тайных вожделений, которое ни в коем случае нельзя проявлять перед другими.
Стайлз не может сказать, есть у него рождественское настроение или нет. Но он точно знает, что у него есть заветное рождественское желание, которое он обязан загадать...
Догнать. Поймать. Разорвать. Эти три слова звучат в голове Дерека, как заезженная пластинка, все больше отдавая контроль волку. И хотелось бы сменить репертуар, да нельзя. Сегодня правила диктует кровавая луна.
