Фанфики с участием: "Джон Марстон/Артур Морган"

Джон, Артур и Джек собирают в лесу грибы. Для ребёнка это повод для радости, а для взрослых для осознания кое-каких чувств.

В день рождения Артур решает привести совершеннолетнего Джона в салун для весёлого времени с дамами. Джон недоволен хамским поведением старшего друга с женщинами и в то же время он понимает что привлекают его не они... И он знает что хочет на праздник.

Мика думает, что готов на все, чтобы завладеть деньгами Блэкуотера. Но так ли это? Цепочка необъяснимых событий захлестывает его в новой банде, союзники и враги появляются с самых неожиданных сторон. Каков будет его выбор?..

После встречи с О'Дрисколлами Артур и Джон пережидают ливень в гостинице Валентайна. Что случится, если с ними выпьет молоденькая горничная?

Артур берет Джона с собой, чтобы немного остудить его пыл.

Джон сделал первую затяжку, и с хитрым прищуром посмотрел ему в глаза. -Ещё все в силе?

Кто знал, что фраза которую сказал Артур, оказалось реальностью?

Парни Датча – хладнокровные и расчëтливые преступники. У каждого из них своё прошлое, но единый общий путь. А у Джона Марстона, пожалуй, самая странная и неоднозначная история с неопределённым для банды Ван дер Линде исходом.

Казалось, воспоминания, приносящие чувство ностальгии не плохи, разве что когда они сказаны перед могилой старого друга, чья история еще не закончилась

Джон наблюдал за ним слишком часто, чтобы верить в собственные оправдания, стремительно перетекающие из банального «заняться больше нечем» во вполне себе явственно ощутимое «я беспокоюсь за этого мерзавца». Марстону подобные озарения стоили всех невнушительных остатков растерянной накануне гордости, когда Артур силком вытащил его с того света, попутно умудрившись до кучи бесстыдно попенять. Но от себя не убежишь, так ведь?

О мгновениях жизни банды Ван дер Линде.

Артур является работником местного полицейского участка и вместе с великим детективом Датчем Ван Дер Линде и его верным помощником-алкоголиком Микой Белл отправляется на поиски разыскиваемого Джона Марстона вместе с его сообщниками, которые ограбили местный банк.

Джон любит Артура, но любит ли Артур его?

Особняк сгорел, сгорел дотла, остался позади. Он горел цветами воспоминаний, тёплыми, хорошими, теми, которые окружали его и Джона во время пьянок и рассказа анекдотов, теми, которые присутствовали в тот момент, когда Артур подарил Чарльзу цветок. Так хотелось вернуться туда, двигаться дальше было страшно, думать о том, куда это всё приведёт и что его ждёт в конце пути.

– Ме-е-елкий Джон, – говорит Артур, издевательски растягивая «е». Он так близко, что Джон чувствует, как на каждом выдохе дыхание касается его губ. Его голос такой хриплый и низкий, что Джону с трудом удаётся разобрать слова. – Знаешь, мальчишка, я ведь тоже помогал тебя растить. Ты мог бы, в конце концов, проявить ко мне хоть немного уважения. Но, похоже, теперь ты слишком хорош для меня. Пьяный и ревнивый Артур решает поставить маленького Джонни Марстона на место.

Однажды ночью, в тумане лихорадочного бреда, Джон позвал Артура по имени, и Эбигейл поняла то, что должна была понять ещё очень давно.

Делай, что хочешь, Джон, но тебе бы самому уже стоило признать, <i>чего</i> именно ты хочешь.

Чтобы понять, что имел - нужно лишиться всего, чтобы принять любовь - нужно побыть в одиночестве, чтобы стать счастливым - необходимо пройти по лезвию ножа. Идея пришла нам из вот этой пасхалки. Для лучшего понимания сюжета, я советую вам с ней ознакомиться. https://www.youtube.com/watch?v=VIYKogfM5Zo

– Это же пошлые кубики? – Это…Это ничего…Это всё для секса, Артур, – напряжённо говорит Джон, – Прости. – Но это же кубики, Джон, значит, это игра? – Да, но ты посмотри, что на них написано. Артур мычит и разглядывает слова на кубиках. На первом написаны действия, на втором части тела, а на третьем – количество времени.

Когда-то Джон был маленьким. Живые существа часто такими бывают. Маленькие создания питаются и становятся больше. Или иногда, если им не везет, не становятся. Через некоторое время Артур бормочет в темноте: - Не нянчился с тобой так с тех пор, как ты сломал руку в четырнадцать лет. Ты уже тогда был слишком большим для этого, честно говоря. Не могу сказать, что с тобой делать теперь.