Глухо застонав сквозь зубы, Маки выгнула спину, вжавшись промежностью в горячие липкие внутренности — вернее, в то, во что они превратились под гнетом ее ягодиц. Где-то в темном и далеком уголке ее ума звучал бессмысленный аккорд: «Поистине, это сумасшествие».