Фанфики с участием: "Мэйегор Таргариен"

Две королевы — это всегда не к добру, особенно если король у них один. Висенья была слишком горда, чтобы соперничать всерьез, а потому проиграла еще до начала борьбы, великодушно и снисходительно уступила сестре, зная, что могла бы одержать сокрушительную победу, — и Рейнис это тоже прекрасно известно. В их любви на троих слишком много подозрений, зависти и страха, и порой Висенья скучает по тому, как все было раньше, — но трону нужен принц, способный удержать корону в своих руках...

«В пламени Чёрного Ужаса я сожгу любого, кто посягнёт на моё право».

Уходивший прочь из обреченной Валирии флот дома Таргариенов попал по пути в очень странный туман... И приплыл не на Драконий Камень, а к берегам Японии на закате эпохи Хэйан.

Балерион Блэдрейд оказалась той силой, что смогла сдерживать его бурный и самодурный нрав, когда дела принимали совсем хреновый оборот. Вдобавок ей не были свойственны вспышки агрессии и бурные истерики, коих Мейегору хватало от многочисленных женщин, на чьи пальцы ему когда-то (не) свезло надеть кольцо.

Балерион едва не выстрелила ему в голову, хотя следовало спустить курок через глазок. Чтобы мозги его разлетелись по всей лестничной площадке, пачкая идеальный плиточный пол, удобряя выставленные на широкие подоконники гортензии. Чтобы кости себе все переломал, пересчитывая каждую ступеньку.

Он почти чувствует омерзение к собственной сути каждый раз, пока Балерион не оказывается рядом, и эта стая бешеных псов — таких же, таких же! — со дна его глаз не откусывает ему лицо. Балерион не за его плечом стоит, а рядом, задевая. Беспощадный. Неконтролируемый. Проклятый. Такой же, как я.

Мы – последнее солнце канувшей Валирии, и нам не пристало опускать глаза перед правдой.

« Вы верите в это? – шептались люди за спиной Мейегора, с самых юных его лет. – Верите, что сын от колдуньи вырастет достойным принцем в тени Чёрного ужаса?»

— Это снег, Балерион, — произносит Мейегор и снова глядит на зеркальную морскую гладь. Вода наверняка ледяная, парализующая, что ни вдохнуть. — Зима пришла. Но ты ведь никогда не слышал о ней.

Люди расступаются перед ним, сотворённым из огня. Сажа чернеет вокруг его глаз, подчёркивает переливающийся янтарь вокруг тонких спиц зрачков.

Балерион — один из немногих, кто не отводит взгляда и не опускает голову. Упрямо подбородок вздёргивает да глаза щурит среди руин человеческих жизней, собранных данью, дабы насытить голод короля, который пугает даже его — порождение огня, Валирии и её мёртвых богов.

Мейегор смотрит на него, как на шелудивого и облезшего кота. Балерион оскаливается, позволяя клыкам во рту вырасти, распарывая кожу и углы рта. Чёрное стекает ему под воротник. Непозволительная, всё-таки, наглость — развалиться в королевском кресле, закинув ноги на стол.

Сборник переводов о событиях времён завоевания Вестероса Эйгоном I Таргариеном. Драбблы и не очень.

Он уступал Чёрному Ужасу в годах и опыте, но врождённое упорство стянуло их, будто силком. Балерион и рад бы пустить пулю в лоб надменному юнцу, но знает о своей вине. Мейегор и рад бы сдать его, оставить на растерзание псам, но знает о своих обязанностях. А потому, никто из них сегодня не умрет.

Они проходили это сотню раз, что навевает мысли о традициях. Подумать только, помогите им боги. Только ещё ни разу Балерион не обвинял его в предательстве. Орали друг на друга они постоянно, что уже даже никто внимания не обращал, принимая такое поведение за своеобразную манеру общения. Да только настоящие угрозы и обвинения высказывались безо всяких криков.

— Истина проста, Чёрный Ужас, — Мейегор смотрит ему в глаза, и на долю секунды хочется отодвинуться, отшатнуться. Балерион лишь крепче сжимает челюсти. — Мой отец мёртв. Теперь ты принадлежишь мне.

В одно мгновение человеческая туша, грязная и костлявая, воспарила над обрывом, освобождая мощь магии древней Валирии, и в глазах Мейегора засияло пламя. Не вернись Балерион обратно, Таргариен потерял бы смысл жизни, измельчал, подобно зверю в оковах. И, чем быстрее приближалось чудовище, тем сильней билось сердце Жестокого. Оставалось лишь протянуть руку, чтобы достать из закоулков обугленной души детскую мечту Мейегора Таргариена.

Стихи про основных и второстепенных персонажей Песни Льда и Пламени и Игры Престолов.

Королева Висенья ждёт-не дождётся своего Драконовластного.

Мэйгор Жестокий. Висенья Таргариен родила его поздно, когда никто уже не верил, что королева способна на это. Она сделала то, в чем крылась причина его жестокости и того, что все его дети рождались монстрами.