Фанфики с участием: "Ростов-на-Дону/Санкт-Петербург"

В девяностых вообще легко не было никому. Но Донской стал именно тем, кто проследил окончательное падение Шуры ко дну своих же призраков прошлого. Лёша призраков боялся, но Шуру ему почему-то было жаль.

—Знаешь, — Саша складывает руки на столе и прячет в них мокрое лицо, глазами выискивая поддержки в сильной спине. — Мне кажется, я от него точно уйду. Ростов смеётся беззлобно, но почему-то печально, кудрявой головой мотает и выдаёт хрипло: —Саш, какой раз ты это говоришь?

Алексей знает: падёт империя, падёт и его Донская армия. И он топит себя в Саше.

Первая любовь Алексея Донского, принёсшая ему только боль.

Алексея Донского каждую ночь преследуют кошмары и бессонницы, тревожные мысли и панические атаки, а рядом лежит Александр который бвстро засыпает и иногда посапывает. Последнее очень бесит Лëшу.

Объединяет ли что-то Северную столицу и Южную?

Тихий ветер плавно обдувает два мужских силуэта, слитые сейчас во единый. Солнце медленно заходит за горизонт, окрашивая небо в самые нежные оттенки оранжевого. С деревьев, стоящих на набережной, морской ветер бережно снимает сухие листья, кружа их в Сентиментальном вальсе.

- Вы только за этим вызывали меня, Александр Петрович? - напоминает о себе казак, не совсем понимая, что происходит. Саша поднимает взгляд на него, кладёт голову на согнутую в локте руку, оглядывает его скучающим, тоскующим, даже равнодушным взглядом. Алексей внимательно разглядывает его и сглатывает, останавливаясь на губах. Облизывает свои и сдерживает рвущийся из груди вздох. - Не только, - необычно громко раздаётся уставший голос Романова и оглушает застывшего казака.

Два влюбленных придурка, такие разные, но с одной целью. С целью любить и наслаждаться пленным чувством этого сладкого, неподвластного объяснению, влечения.

Саше нужно, чтобы Алексей доказал свою верность кнутом на площади и пряником в государевых покоях.

У Миши небо в сеточку, у Лёши море из под крана.

У городов нет ни начала, ни конца, ни родителей, ни детей. Это истина которой Новгород учил Москву, а Москва - Ростов. Обёртка шуршит и чиркает обычная дешёвая спичка. Московский делает затяжку и оборачивается к Ростову, предлагает сигарету, Донской тут же сжимает фильтр губами, неприлично близко подойдя к столице, касаясь своей сигаретой чужой. Непрямой поцелуй с едким запахом дыма и одиночества. Две неприкаянные, грешные души в объятиях холодного рассвета над Доном.