Фанфики с участием: "Эспио Хамелеон/Сильвер Ёж"

Весь мир меркнет в сравнении с этим непостижимым пламенем. Он пытается ощутить реальность этого момента, но всё вокруг кажется пустым и ничтожным. Единственным, что стояло перед ним, была эта благородная и величественная фигура, возвышающаяся и купающая его в своём тёплом сиянии. Он ныряет в этот поток эмоций, который вскружил ему голову и захватил его сердце.

В письме, написанном от руки, чувства передаются не только словами. Лист бумаги может пересечь континент, как бумажка, пущенная по классу. Его можно отправить с другого конца мира и для этого всего-то нужно написать имя на коробке, наклеить марок и отправить. Это искусство благодарности, пространство мечтаний и зеркало истории, которое становится лёгким шёпотом на ветру. Это простой способ сохранить кусочек своей души и передать его другому человеку.

— Сильвер, — хамелеон слегка замедлил шаг, заставив экстрасенса инстинктивно последовать его примеру, выдержав паузу, словно выбирая слова, — Тошикоши соба имеет гораздо больше значений. Одно из них — это… «Быть вместе на многие годы вперёд».

Сильвер тяжело ранен после битвы с Ифритом, и Эспио решает оставить его в прошлом до полного физического и душевного выздоровления. Однако помощь настороженному ежу оказывается гораздо труднее и осложняется тем, что его шумные коллеги и другие друзья не так жалуют экстрасенса, как он сам. Удастся ли Эспио, проявив достаточно заботы и терпения, помочь Сильверу адаптироваться к настоящему и убедить его остаться? Или его новый друг вернётся в будущее прежде, чем узнает о его истинных чувствах?

После инцидента с Ифритом Сильвер и Эспио смогли воссоединиться в качестве членов сопротивления, и тогда им удаётся наконец нормально пообщаться. Забавно то, что наихудшее стечение обстоятельств вновь становится причиной их объединения. По окончании сопротивления двое находят время, чтобы развеяться; и что могло бы быть лучше нелепого признания в любви и… светлячков? Эспильвер с намёком на Сильвейз.

Эспио никогда не любил громкие вечеринки. Потому что ни в коем случае ты не мог покинуть мероприятие тем же человеком, каким ты на него попал. Или когда ваши немного подвыпившие друзья спаивают одного невинного, ничего не подозревающего и совершенно точно не умеющего пить экстрасенса, который становится ещё более цепким и расчувствовавшимся, чем он есть, и перед хамелеоном встаёт трудный выбор: либо занять его рот чем бы то ни было, либо позволить ему болтать всё, что только вздумается.

Пираты, есть пираты. Грабят, убивают, забирают в плен и просят выкуп. Только вот что делать, когда в третьем варианте это не проканает?

Он застрял. И это один из тех редких случаев, когда он не знает, что делать.

пираты - жестокие твари, воры и убийцы. сердце пирата покрыто толстым слоем льда, растопить который было невозможным. однако один золотой взор может все изменить.

Эспио знал, что нужно Сильверу — не фоновый перезвон алкогольных кружек, бутылок и смех шута-капитана, а он. И горько-сладкий привкус безрассудства.

Уже более чем 5 месяцев они вместе, 5 месяцев счастливой жизни... А хотя..

Тяжело смотреть на то, как самый дорогой тебе человек медленно умирает. На то как каждый день он корчиться от боли, дёргается пытаясь избавиться от нее. Ты понимаешь, понимаешь что он не сможет выжить. Понимаешь что в любой момент можешь потерять его, каждый его вздох может быть последним...

Лазурная водная гладь, яркое солнце, морской ветер...

Ромашки всегда напоминали ему любимого, сейчас же ничего не изменилось

Небольшая флаффная зарисовка утренней рутины.

Звуки природы гиперчувствительно отдаются шумом в ушах, смешиваясь с его собственными тихими постанываниями и шумными вздохами Сильвера, яркий запах молодой зелени ударяет в ноздри. Пот ручьями стекает по его красному лицу, горячему не только от бесконечного смущения, но и от всего напряжения, и тихий бриз ощущается только сильнее через капли влаги. Его партнёр был очевидно настроен вырвать из своего строго и сдержанного любовника ещё один такой развратный звук.

Эспио никогда не понимал чрезмерно возбуждённых людей, думающих исключительно своей промежностью. В целом их можно было назвать достаточно игривыми, но не настолько азартными, чтобы действовать спонтанно. Один в виду неопытности, другой – в виду воспитания и строгости. Сексуальная жизнь в большой семье – всегда авантюра. Эспио не был таким.

Возможно ли описать гнетущее, неумолимое отчаяние, корни которого произрастают в самой глубинной части души, так, чтобы твой собеседник прочувствовал всю его силу? Отчаяние, граничащее с безрассудством, от которого ты либо бросишься в безмолвную пустоту, оставив себя на съедение своим же демонам, или от которого посеешь ростки всеобъемлющей ненависти и полностью лишишь себя связи с внешним миром.

Иногда совместные миссии заканчиваются чем-то более интересным, чем просто победа над общим врагом.