Ренегат

      Утро начинается не с кофе, у Фут-ниндзя так точно. Тем не менее, ошибкой будет говорить, что свободного времени у рядового большинства боевой части Клана совсем уж нет – особенно после обязательных утренних тренировок, вслед за которыми ниндзя не донимали аж до еще одних неизменных тренировок, но уже послеобеденных. Ведь подавляющая часть ниндзя эти благостные часы до обеда откровенно маялась любимым делом всего человечества на все века, а именно обычным, ничем не отягощенным чистым бездельем.       Конечно, само собой, гордо поднятой головой бить баклуши было своеобразной привилегией уже инициализированный «настоящих» Фут-солдат, потому новички-неофиты могли только завистью смотреть на спокойно дрыхнущих прямо на гимнастических матах их «старших братьев», параллельно смахивая пот со лба, наяривая очередной круг изматывающего кросса, впрочем, неофитом могло и повезти, и вместо пыток физических их могли ожидать пытки ментальные, в виде крайне нудных, но зело полезных лекций от учителей Клана. Однако все же неофиты и прочий вспомогательный персонал Башни Шреддера были и есть совершенно отдельная тема с совершенно иным распорядком дня, нежели солдаты Клана Фут.       Потому, исходя из вышеуказанного, особенно про дообеденное свободное время, Георг решил собрать свою компанию для серьезного разговора именно одиннадцать-двенадцать часов, когда у всего рядового состава ниндзя был заслуженный перерыв. Собрать их в одном месте оказалось не то чтобы совсем уж простым делом, но и тяжелым это мероприятие, язык не повернется сказать, поэтому и подробности этой эпопеи вполне можно цивильно отпустить. Тем более, что важен сам разговор, а не то, что как к нему пришли.       ― Короче, так - или союз с этими ушлепками, или мы одни с проблемами, ― быстренько пересказал весь короткий диалог с тем «оппозиционером» Георг своей команде.       ― Мы? Вроде это вообще только твои проблемы, ― капризно, как, впрочем, всегда, начал свою эгоистичную шарманку Карл.       ― Лучше помолчи, Карл, ― тут же отреагировал Арнольд, оттеняя своего то ли друга, то ли обузу или вообще названного глупого младшего брата.       ― Да уж. Дела-а... Что будем делать? ― удивленно начал хлопать глазами рыжий парнишка Итан. Все-таки от него в серьезных делах вряд ли стоило ожидать конкретики.       ― ... ― впрочем, как от и молчуна Фрэнка, который отличный исполнитель и еще более прекрасный заместитель, но не тот человек, что придумывает планы.       ― Ясное дело. Надо отказать, ― взял слово О’Хара, штатный в группе ненавистник японской диаспоры и вообще любых не грубых способов решения возникающих на пути задач.       ― Не будем рубить с плеча. Эту непростую ситуацию надо обдумать, ― начал остужать пыл вечного оппонента в спорах Остин, и он же единственный член группы бывшего Тайлера, который мог и любил принимать сложные выборы.       ― Какое думать?! Да нахер их послать, и делов-то, ― раскричался О’Хара, ему очевидно не нравилась сама идея кооперации с мутными японскими типами.       ― Эх... было бы это еще так просто, ― задумчиво сказал Остин, подняв голову наверх к потолку.       ― Может тогда, раз все сложно, согласимся и разойдемся, ― разведя руками, сварливо проговорил Карл, смотря на выходную дверь.       ― Тебе лишь бы разойтись, ― со вздохом очередной раз заткнул своего приятеля Арнольд.       ― Да ублюдки там все всплошь среди этих джапов! Даже если согласимся, тут же кинут как лохов последних, ― О’ Хара все не унимался, он был категорически против любых сомнительных сделок.       ― Вообще, резонное замечание, но с другой стороны, иметь хоть какую-то поддержку все же лучше, чем встречать летящее на нас дерьмо неприкрытым ничем лицом, ― философски закончил Остин, приняв позу мыслителя.       ― Взвесить все за и против? Еще бы, знать бы, какие аргументы можно было уложить на эти весы, ― с горечью усмехнулся Георг, которому критически не хватало исчерпывающей информации для создания хотя бы приблизительно верных представлений об последствиях своего будущего выбора.       ― Так это идея! ― просиял Остин, у главного мозга группы появилась, наверное, дельная мысль.       ― Какая? Забить на это, наконец? ― пессимистично начал Карл, но быстро стушевался под грозным взглядом «дяди» Арнольда.       ― Какая? Послать куда подальше этих узкоглазых? ― полностью проигнорировав предыдущее, реплику с начальным словом «Какая» высказался молодой и горячий О’Хара.       ― Нет... Нам нужно больше информации, ― сложив пальцы в замок, вымолвил Остин, оценивающие, осматривая всю группу.       ― А, вот это уже дельная мысль, ― кивнул Арнольд, который больше прочувствовал атмосферу вокруг, чем действительно считал эту мысль истинно дельной.       ― Вот только кто их нам даст? ― внезапно высказал нехарактерно для себя правильную мысль Карл, пессимист и первый кандидат на выбывание из команды.       ― Мда, проблемка, ― коротко резюмировал Георг и, обведя всех взглядом, спросил. ― У кого-то есть знакомые японцы?       ― Ты шутишь, что ли? Нет, нет, да неукого из нас нет таких знакомств! ― возмущенно воскликнул за всех О’Хара, впрочем, он был какой-то степени прав, поскольку едва ли кто-то из группы поддерживал связь с антагонистической к «аборигенам» диаспорой.       Кроме разве что...       ― У меня есть, ― неожиданно, впервые за все коллективное обсуждение, подал голос Фрэнк.       ― Что? ― казалось, это произнесли все находящиеся в комнате.       ― Ничего себе! Да ты крут, мужик! ― первым оттаял самый младший по возрасту член группы Итан с его искренним восхищением.       ― Кгхмм... Неожиданные, однако, сегодня открытия, ― скупо кашлянув кулак, Остин констатировал новооткрытые интереснейшие факты об самом загадочном члене их группы.       ― И кто это? Ну не томи, приятель, ― начал чуть-ли не локтем лукаво тыкать Итан Фрэнка под заинтересованные взгляды всех остальных.       ― Мне тоже хотелось бы услышать, кто это, ― так не разжав пальцы, Остин превратился в одно большое ухо. Он то был тем самым человеком, который мог правильно распорядиться такой незаурядной информацией, правда, зачастую только в свою пользу.       ― Ну, ну, хватит. У каждого есть права на секреты, ― вмешался Георг, как так действительно уважал чужие тайны, а Фрэнк не стал бы все это время скрывать такие данные, если бы не считал их чем-то личным. Но также с другой стороны, Георг не хотел, чтобы пройдоха Остин получил какой-либо гипотетический рычаг на его доверенного заместителя.       ― Вот же кайфолом, ― буркнул в невпопад, как-то даже обиженно Карл, и в этот раз они со своим вечным спутником Арнольдом в кой то веки были солидарны.       ― Хорошо. Пусть это останется тайной, ― почему-то легко согласился Остин и поняв, что пока принятие окончательного решения откладывается, сказал. ― Тогда встретимся тут после обеда.       ― До срока управишься? ― ради приличия спросил стоящего отдельно ото всех Фрэнка Арнольд.       ― Да, ― а тот ответил односложно и предельно правдиво.       ― Тогда решено, расходимся, ― Георг оставил последнее слово за собой, хоть и это слово было чистой формальностью, так как все итак было предельно ясно.       Командная сходка мигом распалось на составляющие, и все ее участники пошли кто куда по своим делам: Георг, Фрэнк и Остин, как мрачные титаны одиночества отдельно сами по себе, а О’Хара, Итан и Арнольд с Карлом, образовав весело галдящую компанию, которая по пути завернула в столовую, видать чтобы и там продолжить дружескую перепалку. Забавно, но судя по прошедшему разговору, который на самом деле был диалогом, а то и попросту монологом, из семи ниндзя только один был готов генерировать новые идеи, а не выбирать из предложенных. Да и вообще больше вкладывалась впечатление, что каждый на своей волне и кооперировать друг другом может, но не хочет. И это было в целом правдой, ведь...       Они были единой командой ― это бесспорно, но они не были друзьями.       Разумеется, это не значило, что они друг друга на дух не переносят и готовы разорвать ближнего своего при любом удобном случае, однако и как такого обширного взаимодействия и особого бессловесного единения, как у братьев или лучших друзей, у них по большей части не было. Коллеги по работе. Вот так, наверное, вернее всего можно было охарактеризовать взаимоотношение внутри команды Георга, по крайней мере среди ключевых участников группы. В которую лично Георг включал только лишь себя, любимого и рассудительного черта Остина. Но если вообще поговорить на чистоту, то в принципе, и сам Георг внезапно так-то не входит в ту отдельную группу «полезных» тиммейтов, потому что, как ни странно, Георг, хотя скорее Тайлер, был в категории исполнителей, а не руководителей, как, например, тот же загадочный молчун Фрэнк.       Собственно говоря, если в целом речь пошла про негласную иерархию внутри команды, то перво-наперво стоит сказать, что Георга-Тайлер был хоть и признанным лидером группы из семи Фут-солдат, однако главным среди них он был лишь в боевой обстановке, поскольку как никто другой из всей группы умел планировать и импровизировать в непосредственно бою. А так мозгом и тем самым человеком, который брал на себя ответственность за свои решение, то есть настоящим руководителем, скрытым лидером, был и есть ниндзя по имени Остин.       А что Тайлер? А он был сильным и умелым бойцом, и даже отнюдь дураком не был, но он был чересчур уж пассивен, даже можно сказать, практически биороботом, следующий за приказами свыше и редкими, но меткими советами серого кардинала местного разлива Остина.       Правда, все это было до образования гештальта и получения превосходства в тандеме намного более инициативного Георга, который оттенил прежнего Тайлера на вторые роли. Поэтому теперь в целом и сам Георг мог занять нишу мозга и стать гласным и негласным боссом одновременно. Вот только «попаданец», обдумав такую иерархию с не слишком активным большинством и действующим общеизвестным закулисным лидером, подумал про себя.       «Зачем ломать то, что итак работает?»       Остин не дурак, да и остальных за идиотов не держит, потому и играть игру престолов внутри команды Георгу не хотелось, учитывая то, что он в эту самую игру престолов, но уже внутри фракционного уровня, и так против своей воли умудрился провалиться. Однако Георгу что-то подсказывало то, что ему все равно рано или поздно придется решать проблемы лидерства.       Впрочем, это были дела будущего, а на текущую пору Георгу оставалось просто ждать несколько часов, пока Фрэнк и его ВНЕЗАПНО существующий загадочный, как и он сам, знакомый/приятель наконец-таки из первых уст просветит американских ниндзя об движняке и конфликтах внутри закрытой для чужаков влиятельной японской фракции.       Да. Осталось просто ждать, и, откровенно говоря, Георг не любил ждать, но в этот раз все же придется.

***

      ― Йо, ну как прошло?       Собралась команда то ли Георга, то ли Остина примерно после как минимум четырех часов на том же самом месте, где они собирались до этого. Все шесть ниндзя, кроме всегда спокойного как удав Фрэнка, стояли или сидели на полу или на каких-то ящиках и напряженно фокусировали внимания на самого по виду безмятежного из них.       ― Нормально, ― кивнул на все вопросы Фрэнк.       ― Может, тогда начнешь? ― в жесте подняв правую руку, сказал Остин, высказав чаяния всех присутствующих.       ― Да.       Судя по односложным ответам Фрэнка, могло создаться ощущение, что он перескажет всю полученные от своего знакомого информацию одним скомканным предложением, но нет. На удивление, вообще-то у Фрэнка был хорошо поставленный голос и даже будто бы какая-то любовь к развернутым и красивым историям, потому сам пересказ или брифинг, который стараниями обычно молчаливого Фрэнка преобразовалось как бабочка из неказистой обрывочных данных в настоящую эпическую сказку, остальная команда прослушала на одном дыхании, не перебивая и позабыв следить за временем.       ― Ух... Дружище, напомни-ка мне, почему до сих не стал лектором? ― Остин явно был впечатлен рассказом. В принципе, все были впечатлены, ведь все же редко Фрэнк раскрывает свой недюжинный талант сказителя, и, возможно, даже зря.       Тем не менее, все-таки все тут собрались не ради пусть и хорошей, но простой истории, а ради получения исчерпывающей и, главное, полезной информации об японской диаспоре и их внутренних и внешних конфликтах. И вот что Фрэнк, а вернее его информатор, до Георга и остальных донес:       То, что существует старая консервативное и ксенофобное собрание фракция диаспора переселенцев из основной базы Клана Фут в Японских островах в Американский континент, не было большим секретом не для кого, но вот существования внутренних брожений внутри этой фракции, хотя и в целом, было логичным умозаключением. Однако то, что эти брожения вылились в настоящее противостояние, которое совсем недавно только чудом не трансформировалась в открытую мини-гражданскую войну, было действительно сенсационной, а то и шокирующими данными, по крайней мере для шестерки американцев и одного «попаданца».       И как этому пришло?       Да просто – как и большинство трений в человеческой истории, все начиналось постепенно. Сначала, с переезда из Японии прямиком в Манхэттен, все было относительно спокойно, диаспора была едина. Но шли года, и былое единство начало потихоньку помаленьку трещать по швам, и катализатором раздора тут стал, как ни странно, то самое лелеемая диаспорой махровейшая ксенофобия. Тут надо сказать, что большинство руководителей «старой гвардии» родилась в сороковых-пятидесятых годах, после всем известной мировой заварушки, в результате которой их великая родина восходящего солнца оказалась оккупирована силами Союзников под управлением ставленников из Вашингтона. Собственно, потому старожилы или же «старая кровь» японской фракции, которые обобщенно не любят вообще всех гайдзинов, питали особую нежную «любовь и обожание» именно что к американцам.       Оттого и по большему счету, «старая кровь» даже саму принципиальную возможность вступления в исконный Японский Клан Фут не просто иноземцев, а чертовых янки считало полной и откровенной ересью, а то, что некто по имени Тайлер, который внутренне идентифицировал себя как Георг, вообще получил пусть и неофициальное, но повышение, а значит и признание, выводил их уровень фрустрации на совершенно запредельный уровень, заканчивающийся где-то на орбите Юпитера. И при все при этом у «старой крови» была проблема в том, что никто, кроме них, бедствия в повышении «грязный» янки так-то не видел.       Шреддеру, как инопланетному диктатору было как-то очевидно пофиг на расовые копошения своих подданных, тем более что он в никакой сегрегации и раньше не был замечен – нет, месье Ч’релл был просто мудаком, но не ксенофобом. И еще, кроме безразличного господина палки колеса в делении на гайдзинов и прекрасных островитян начали вставлять внезапно более молодые японцы, они же «молодая кровь». Эти люди как раз родились в основном восьмидесятых и в общем-то обиды за посрамленное отечество не испытывали и смотрели на повернутых на запоздалой мести соотечественников как минимум на чудиков, а как максимум на упертых идиотов. Так собственно по такой причине между двумя группами внутри фракции начались сначала расхождение в целях, а потом трения в следом за которым последовала самая настоящая вражда.       Старое против нового. Олд скул против Нью скула. В какой-то степени даже «Отцы и дети» фракционном ниндзя стиле.       В целом история конфликта оппозиции внутри диаспоры, которое теперь получила кодовое имя «молодая кровь», не была в чем особенной - конфликт поколений, где еще такое не происходило? Но Георгу, который оказался в этой истории одновременно косвенным и прямым участником этого столкновение, как бы то ни было, надо было спешно решать, устроить ли ему союз с подфракцией «молодой крови» или нет?       Ведь с одной стороны, тут вроде было все ясно, и деление на плохих и хороших тут очень четко и ярко выраженно проглядывалось, тем более что «старая кровь» точно уж успело подложить как минимум одну весомую свинью Георгу. Но, по словам того же загадочного японского информатора Фрэнка, хоть и «молодая кровь» борется в общих чертах за правое дело, идеализировать их не стоило, так как тут идет речь об членах хоть повернутого на чести, но преступного международного синдиката, поэтому те кавычках «хорошие» и молодые знойные парни могли слить без проблем и мук совести даже своих людей для получения преимуществ, что говорить об каких-то гайдзинах.       ― В целом я понял, Фрэнк. Нам предлагает союз противников сегрегации, но сами по себе они все равно те еще невкусные фрукты, ― подытожил все понятое им Георг.       ― Да, ― снова начал односложно отвечать Фрэнк после того, как перестал глаголом жечь сердца.       ― Да нахер пошлем их, кто бы там не был! ― злобно крикнул О’Хара, он явно не поменял свое мнение в силу новых открывшихся данных.       ― Ну не знаю, я больше за союз. Так определенно проще, ― слегка задумчиво проголосил Карл, и следом за ним его закадычный спутник Арнольд кивнул, обозначая согласие с его доводами.       ― Если честно, мутные какие-то ребята. В комиксах обычно самые добренькие на первый взгляд типы, те еще козлы, ― высказал свое видение ситуации Итан.       ― Я считаю, что все же нам стоит согласиться на союз, поскольку это будет наиболее рационально после того, как мы узнали, кто они, ― взял слово и дал свое мнение Остин.       ― Так, два голоса против союза и три за, ― посчитал в уме Арнольд и перевел взгляд в сторону Георга и Фрэнка, которые до сих пор не определились со своим мнением.       Остальные тоже вскоре с интересом начали следить за Георгом и только за ним, потому что они знали, что Фрэнк в любом в случае проголосует за ту же сторону, что и его командир. И сам Георг это тоже разумеется знал, потому выходило, что есть три голоса за и два голоса против союза. Потому, учитывая, что он держит сразу два голоса за себя и за Сашу, ой то есть за Фрэнка, у Георга была возможность своим голосов решить разом эту дилемму... глубоко вздохнув и обдумав ситуацию, Георг сказал.       ― Думаю, будет лучше, если я проголосую за...

***

      Вечер. Тренировочный зал. Посланник оппозиции, которое теперь для команды американских ниндзя более известна как «молодая кровь», стоял и ожидал в том же самом месте и то самое время, где обещал. Впрочем, тот, кого он ждал, тоже не стал нарушать неписанные правила, и не только в принципе сегодня вечером пришел, но и даже подошел на удивление вовремя, а не в час ночи. Георг, быстро прошмыгнув во внутрь зала, таким же резвым шагом добрался до смотрящего на него легким презрением и зачатками интереса Посланника.       ― Ах, неплохая пунктуальность для кого-то вроде... ― что хотел сказать Посланник, осталось загадкой, но, судя по всему, ему, внешнему виду, ничего хорошего. Тем не менее, он, проглотив явно обидные слова, продолжил.       ― Ну и ладно. В итоге вы примите наши условия?       ― Напоминаю, что сейчас у нас лучшие условия, чем завтра, ― с гаденькой улыбочкой закончил Посланник.       ― Напоминай почаще, а то еще забуду, ― со зловредным ехидством проголосил Георг. ― А так говори, какие эти лучшие условия будут.       ― Я знал, что вы примите их, ― еще более гаденько заулыбался Посланник, а в его глазах кроме презрения, еще начала угадываться ничем неприкрытое превосходство нечестного ростовщика перед потерявшим все должником.       ― Ну так какие условия? ― нетерпеливо огрызнулся Георг. ― Поубавь агрессию, все же теперь мы «друзья», ― от интонации Посланника на последнем слове, которое явственно напоминало удар хлыстом погонщика рабов, Георг аж внутренне съежился. ― Таковы наши условия. Теперь мы работаем вместе, а это значит, что вы под нашей, уверяю вас, надежнейшей защитой.       ― Но за это мы, как хорошие союзники, требуем послушание, ― вот и оно, то самое истинное намерение «молодой крови», - им не нужны союзники, им нужны пешки.       ― Послушание. Вот и наконец, вы и показал свое истинное лицо, ― даже как-то безразлично для такой обстановки сказал Георг.       ― Нет, нет, нет, отнюдь, мы же добрые хозяева, наши лица славнее, чем вам кажется, ― Посланник наконец перестал скалиться и теперь представлял теперь одну большую напыщенную карикатуру на понятие гордыня.       ― Вонючим дерьмом измазаны ваши лица, но у меня нет выбора, кроме как согласиться на это, ― обреченно вымолвил Георг.       ― Оо, не сокрушайтесь, так под нашим стягом у вас будет много выборов, очень много, ― казалось, ее больше наполниться грязноватым превосходством было невозможно, однако Посланник только что доказал всему миру обратное.       ― Ладно, ладно, вот только, ― неожиданно произнес Георг.       ― Что? ― спросил Посланник все еще самодовольно, но с некоторыми нотками настороженности.       ― Прежде чем я продамся в рабство и продам вам еще шесть неплохих задниц. Мне нужно кое-что от вас, ― с нейтральным выражением лица и подрагивающими кулаками молвил Георг.       ― И что же? ― с теперь уже неподдельным интересом осведомился Посланник, пропустив мимо себя фразы про рабство.       ― Поставьте подпись здесь, ― Георг стремительно достал из-за пазухи не пистолет, а кипу бумаг содержимым, чем-то напоминающим контракт.       ― Хм... а вы более пунктуальны, чем можно было ожидать, ― Посланник под словом пунктуальный явно подразумевал занудный, а то и полноценно душный. Тем не менее, он все равно наклонился к бумагам маленькими буквами в руках его собеседника... и в этом было его главная ошибка.       Бумаги мигом разлетелись по комнате, сокрушительный удар снизу-вверх правого кулака Георга направился точнехонько в подбородок Посланника. Тот, слишком отвлеченный собственным самодовольством внутри и бессмысленными, наполненными каракулями бумагами снаружи, легко пропустил фатальный апперкот. Разумеется, после такого радостного приветствия представитель «молодой крови» с инерцией повалился на спину, а Георг одухотворенным лицом и искренней ребяческой улыбкой начал забивать ногами и руками Посланника, будто бы тот гигантский ломоть мяса, который надо размягчить перед прожаркой медиум велл.       Естественно, в планах Георга не было смерти Посланника, потому он бил сильно, но аккуратно, избегая потенциально опасных для человеческой жизнедеятельности зон на вроде горла. Правда, даже так, Посланнику сейчас было определенно нехорошо, и его чахлые попытки дезорганизовано защититься, как ничто другое это показывало. А Георг все бил и колотил, выплескивая на нем весь свой негатив. Удары обрушивались на руки, ноги и торс гордеца, при этом не трогая голову, разве что пара больше обидных, чем дюжих тычков прилетело в кричащее лицо Посланника разбив тому губу. Георг попросту наслаждался процессом, а в его голове в этот момент на повторе проносились слова, которые он тогда сказал при голосовании.       «― Думаю, будет лучше, если я проголосую за то, чтобы разбить их надменные хари.»       Вскоре Посланник затих. Потерял ли он сознание, или потерял все силы, или вовсе приотворяется ослабевшим окончательно, Георг не знал, да и знать не хотел, так как это теперь уже не имело значение. Ведь только что он объявил себя врагом не только «старой крови», но и «молодой».       Думал ли Георг, что это было в целом довольно глупым решением?       Конечно.       Но до чего же, однако, это было приятно.