Я должен был выбрать смерть

Целый месяц Астарион не смыкал глаз. Метался по склепу в поисках выхода. Широкими мазками рисовал в воображении картину тех нескольких дней, которые провёл в бегах вместе с Себастианом. И это воспоминание каждый раз причиняло всё больше боли. Ещё месяц он пытался выбраться. Сдирал себе кожу до костей в попытках расшатать хоть какой-нибудь кирпич, сломать замок на двери или саму дверь. Но Касадор приложил к его заключению достаточно изощрённого садизма, знаний и магии, чтобы сделать клетку непроницаемой и неразрушимой. По крайней мере с внутренней стороны. Следующие два месяца белокурый эльф провёл в кровавой агонии, сжираемый изнутри собственным голодом. Калечил себе руки в попытках выпить собственную кровь. Даже пытался закончить собственные страдания... любым из доступных способов. А потом... он будто бы провалился в кошмарный сон. В один из бесконечных дней обессилевшее тело просто отказалось двигаться. В то время как воспалённое сознание продолжило метаться между явью и галлюцинациями. И только однажды Астарион пришёл в себя. Будто вынырнул из мутной воды, в которой да этого момента тонул. Вот только спустя мгновение горько пожалел об этом. Он услышал скрипку. Она звучала иначе. Струны были ещё плохо настроены, возможно были новыми, но сама манера игры... Её он не мог спутать ни с чем другим. Искра напевала что-то. Её голос был немного хриплым, будто немного простуженным, но всё ещё прекрасным. Закончив песню она зашуршала одеждой совсем рядом, буквально за стеной. И только в это мгновение Астарион понял где находится. Это было то самое кладбище. И склеп, в котором он находился, был тем самым, что стоял в двух шагах от его могилы. А эта невыносимая дроу пришла навестить его. Вернее того Астариона, который умер несколько лет назад, и который, по мнению барда, сейчас лежал в шести футах под землёй. Но постойте... Прильнув к стене Астарион прислушался. - ...пришлось вернуться в город. Пусть тут и не особо жалуют дроу. Ещё и таких... ну... отталкивающих, если не сказать "уродливых". Пришлось проявить фантазию, чтобы скрыть шрамы... Знаешь, я самостоятельно сделала вышивку на повязке, которая закрывает глаз. Вернее ту часть лица, где он... был. Ну и... какое-то время приходилось мириться с... да, по правде сказать, "со всем". Бедность, попрошайничество, выступления на куче коробок вместо сцены. С тем, что любой прохожий норовит закидать грязью просто потому, что может. Эльф закричал, забарабанил кулаками в стену. Без толку. Она его не слышала. - ...странно, что с той ночи я ничего не помню. Только что-то расплывчатое. Не помню кто на меня напал, но... Ты ведь в любом случае в этом не виноват, верно? Да и теперь всё хорошо. Правда. Вот накопила на новую скрипку и сразу к тебе... Не могла прийти с пустыми руками, поэтому принесла песню. Без неё не могла, - её голос чуть дрогнул. - Астарион... Я ведь пообещала сыграть тебе что-нибудь на прощание. Мольбы, проклятия, молитвы всем известным богам. Но никто из высших сил не собирался вступаться за него. - А ещё... Помнишь того парня из таверны? Вы танцевали... Он... он пропал несколько месяцев назад. Его так и не смогли найти. Я всё же надеюсь что он жив, ну а если нет... Надеюсь, что он обрёл покой. Вы оба. Пальцы с обломанными ногтями оставили кровавый след, который тянулся вниз, к скрючившейся на каменном полу истощённой фигуре. Он бы рыдал, если бы на это хватало сил. Вновь зазвучала скрипка. Тихий голос напевал Астариону что-то убаюкивающее, но так и не смог принести ни сон, ни забвение.