Хуже некуда

Около недели она тренировки бойкотировала категорично. Причиной послужила далеко не резкая пропажа страсти к спорту. Скорее резкое появление неизвестных проблем, что перед глазами уже какой день стояли. Период отрицания сегодня утром окончательно прошел, сменившись принятием, что и обуславливало то, что она сейчас в зал топала. Курить хотелось, но перед тренировкой точно нельзя. И без того объясняться придется, а тут стопроцентная перспектива вдвойне ситуацию усугубить. Она лишь молча за ручку деревянной двери дергала в помещение попадая. Где в раздевалке гул полным ходом стоял, но ей только разуться нужно было. В основной зал вбегая она сразу к разминке приступала. Внимание стараясь не привлекать. Но взгляд тренера, что мастером спорта СССР являлся на ней так явно сосредоточен был, что она едва ли глаза спрятать могла. Уже заканчивая растяжку девчонка заметила, как её рукой подзывали. Явно не по головке гладить будут, но переживет в целом. — Тимофеева, ко мне подойди, — кричал через весь зал Сергей Трофимович. — Бегу, — подрываясь отвечала девчушка. — Ева, я тебя с прошлого вторника не видел, что-то случилось? — Все нормально, приболела просто. — Чего не позвонила, не предупредила? Я уже ребят думал к тебе отправлять, — словно озабоченность высказывая говорил мужчина. — Так у меня дома телефона ж нет, — не врала ведь, но тот и без неё об этом знал. — Могла бы передать через кого-то, — настаивал он. — Та не видела никого, та и думала, что набрала, забыла видимо — а вот теперь ложь, в самом мелочном её проявлении. — Хрен с тобой, Тимофеева, иди к груше, вспомни че с ней делать нужно, а потом в спарринг с девкой новой станешь. Ей лишь в ответ кивать оставалось, и так оплошала, благо выговор был столь нестрогим, что аж улыбаться до жути хотелось. Оставалось лишь надеяться, что он ей соперника по весовой подобрал. От монотонных ударов в перемешку с обороной её оторвал звук свистка, что по ушам резал страшно. Обернувшись на раздражитель она Сергея Трофимовича увидела. — Тимофеева и ты, — указывая на неизвестную говорил тренер. — Вместе выходите. И вот сейчас до Евы дошло, что выговор столь мягким был, по причине того, что расплата её на ринге ждёт. Картинка перед глазами плыть стала. Девушка напротив выше её на полголовы точно была, и весом килограмм на десять превозмогала. В ней маскулинности прям с перебором, что для неё дикостью было. С каждым шагом сердцебиение учащалось, а кровь в висках словно закипала. Возможно так и должно быть, последнее время ей физической боли хотелось страшно и вот сейчас она получит желаемое. Ей этот бой казалось и нужен был, лишь бы устранить страх и дать спокойно дышать. Девчонка столь сильные эмоции испытывать не привыкла вовсе, но на данный момент они естественными казались. Противница на неё исподлобья взгляд пускала, словно она её главным оппонентом всю жизнь была. Но в её взгляде читалось что-то помимо боевого духа, что-то озлобленное, будто с ненавистью смешанное. Стоило тренеру начало объявить, как незнакомка на Еву первой бросилась, первенство вырывая, без оттенка колебаний и сомнения. Никаких пауз, только истинное желание победы, что Тимофеева разделяла слабо, ей главное не позорно проиграть и так против другой весовой вышла, уже победа внутренняя. Все с самого начала шло не так и даже когда борьба началась с удвоенной силой, она словно подвох предчувствовала. Удар в районе щеки с силой неописуемой, что скорее раззадоривало Еву, нежели угнетало. Соперница приближалась руками рьяно размахивая, что её и не пугало вовсе. Попытки неизвестной ещё раз в голову попасть успехом не увенчались, она уклонялась каждый раз, при этом успев пару ударов в районе груди и челюсти нанести. Теперь её размеры ей казались куда более практичными, что подтвердил маневренный удар в живот противнице. Которая впрочем не отставала и знатно изловчившись удар в область печени нанесла. Ева от боли лишь слегка поморщилась, хоть она и была объективно слабей незнакомки, в ней было что-то чего сопернице так отъявленно не хватало. Какой-то злости нечеловеческой, что изнутри выливалась. — Девочки, разошлись, — орал на весь зал тренер, после криков свисток подключая. Стоило ему закончить и две пары непонимающих женских глаз на него в раз уставились. Вроде рамок не переходили, останавливать не за что было. Но тот лишь единый строгий взгляд бросил, объявляя следующую пару. Дожидаться конца она не хотела, но все же проявляя уважение к остальным уселась в уголке. За чужими схватками она и вовсе не наблюдала, хотя раньше как загипнотизированная на ринг смотрела. За последние дни казалось, что она стала живым синонимом к слову апатия. Настолько безразличной и холодной она себя чувствовала впервые, лишь при дедуле через себя переступала беззаботность имитируя. Смотря в одну точку она и заметить не успела как все разошлись, поэтому едва догоняя остальных она к раздевалке пробивалась. Попросту домой хотелось, чтоб не видеть никого и чтоб её никто не видел. Натянув на себя кеды с курткой она словно с цепи сорвавшись на улицу выходила. Остановилась лишь у окна где в отражении свое лицо увидела на котором уже фиолетового цвета синяк красовался занимая большую часть щеки. В целом и на внешний вид свой все равно было, не повезло только в том, что она обычно именно на этом боку спит, а теперь менять что-то придется. Несмотря на мотивы многих на перемены, она бы наоборот перестройку прикрыть хотела, вернув относительно спокойное время. На остановку она идти боялась, вдруг караулят, поэтому вновь пешком по заснеженным улицам шагать прийдется. Ещё и тишина зловещая такая, что любой шорох слышен. По не протоптанной дорожке идти тяжеловато было, ибо кеды скользили так словно она в коньках вышла. Несколько раз чуть равновесие не потеряв она прикрикнула, тут же себя коря за это. Рука в карман заношенной куртки тянулась невольно за нитки цепляясь. Доставая пачку «Примы» она её по меж губ вставляла, огоньком со спички поджигая. После руки в карманы сразу прятала, лишь чтоб пепел стряхнуть вынимала. Сзади словно слышалось что-то, но какая разница уже? По такой дороге далеко не убежит, так что лишь томно ступать продолжала, с желанием обернуться боровшись. — Спички есть? — Держи, — даже не оборачиваясь в сторону голоса отвечала она, коробок в руки неизвестного перекладывая. Лишь чтоб назад спички после характерного скрежета назад забрать она к собеседнику повернулась. Парень с ссадинами на лице, в шапке с козырьком с орнаментами до боли знакомым казался. — Че пялишь? Не узнаешь? — стягивая забавный головной убор, тем самым кудри обнажая спрашивал парень. — Теперь узнала, — нервно затянувшись отвечала девчушка. — Ну так че стоишь? Беги, — ухмылки не скрывая насмехался он. — Та я тут даже заплыть не смогу, на гололеде этом, ебнусь сразу же — говорила девчонка, медленно ногами перебирая. — Заплыть? — сменяя ухмылку на смешок уточнял юноша. — Запылить — быстро уйти означает. — Жаргон новый какой-то? — Феня, старая. Молча ступать продолжая, она лишь ухмылялась слегка. Вроде гопота отъявленная, а мурку вовсе не понимал. Его университетом навряд ли тюрьма была, скорее всего он только в школу пошел, в СИЗО около суток отсидев. На каждый едва слышимый звук она поворачивалась взгляды странные со стороны того, чье имя даже не знала ловила и после отворачивалась в миг. Обстановка такая, что казалось даже единичные звезды на небе складывались в надпись «Беги». — Ты чего шуганая такая? — на очередной её оборот среагировал он. — А сам не догадываешься? — Не-а, — для пущей убедительности головой отрицательно качал. — Вот у меня в технаре девочка была, Светой звали, её тебе подобные вечером подловили и в промзону увезли. Что с ней там делали точно не знаю, но догадаться могу, — поджигая новую сигарету она остановилась. — Ну а по итогу, что? Искали её, искали, а через пару дней только тело в кустах нашли. Вот и как не шугаться после такого? — Ты думаешь, что я с Зимой на пару тебя отшампурить решил? — эмоцию на лице сменяя резко спрашивал парень. — Сейчас сомневаюсь, правды ради, но когда первый раз видела опасения были. — А второй раз чего кидалась? — Ты так-то первый начал, — затяжку продолжительную делая приговаривала девчонка. — Извиняться не буду и вообще лучшая защита — это нападение. — Я смотрю тебе за твой базар кучерявый прописали уже, — возле фонарного столба её щеку фиолетовую замечая возглашал спутник. Она лишь головой позитивно качнула, от части ведь правдой было. Если бы нормально себя вела, то и спарринг партнер соответствующий её весовой был бы. А теперь будет ходить словно жертва хулиганов уличных. Юноша за ней следом плестись продолжал, что тревоги навевало слегка. Хоть сейчас он и не так пугал её, как несколько дней назад, все равно неспокойно было. — Вот мне интересно, ты чего увязался за мной? — вновь к нему поворачиваясь спрашивала девушка. — Может я познакомиться хотел, — как-то живо с улыбкой нелепой вкинул молодой человек. — Мы и так знакомы, — с реакцией диаметрально противоположной говорила она. — Меня Валера зовут, друзья Турбо называют, — говорил тот, словно её реакции не заметил вовсе. — А меня не зовут, я сама прихожу. — Блять, ты нормально не можешь, что ли? — тон сменив и громкость голоса повысив спрашивал он. — А как с тобой нормально? Я не вдупляю, что от тебя ждать вообще. — буквально кричала Тимофеева. — Первый раз чуть не ограбил, второй раз доебался с извинениями этими, и тут на третий решил в джентельмена заделаться. А потом что? За гаражами забьешь до смерти? — Я баб не бью, если до тебя недоперло ещё. К ней в секунду понимание какое-то пришло. Ведь правда, будь он маньяком или ещё кем-то нелицеприятным, то не прогуливался бы с ней рядом дистанцию притом соблюдая. Наверное сейчас стоило свой пыл приубавить слегка, чтоб до греха человека не доводить. Та и до дома пыхтеть ещё плюс минус столько же. — Ева, — руку протягивая говорила та. — Не обижайся, Ева, но с бабами за руку не здороваются. — Ну и не надо, — просьбу его мимо ушей пропуская отворачивалась она. — А фамилия как? — Я точно не на допросе, товарищ? — словно мнимую обиду отпустив уже, в ответ задавала вопрос девчонка. — Ну вроде ж только по нормальному начали, — словно теперь его очередь обижаться пришла констатировал Турбо. — Тимофеева я. — Ага, а технарь какой? — границы её уже в наглую переступая узнавал юноша. — На районе который, на бухгалтера учусь, — словно следующий вопрос предвидя выкидывала Ева. — Номер телефона дашь? — улыбаясь Валера спрашивал. — У меня нет телефона, та даже если б и был, то тебе зачем? Посмотри на меня ещё раз, — указывая на несовершенства свои говорила та, словно он без её уточнений не замечал. — А че смотреть? Когда синяк с ебала сойдет, то вполне себе будешь, — напрямую отвечал он, ибо иначе и не умел. — Вот это комплимент, романтика прям, — посмеивалась она. Ей как-то тепло внутри становилось, будто не кидалась она на него с розочкой и на остановке не убегала. Словно она его куда дольше сорока минут знала. И хоть вопросы от него простые были, столь душевным от того казалось все, что тихо улыбаться хотелось, чтоб момент не спугнуть. Для неё в новинку было все происходящее. С ней в первой знакомился кто-то, это даже слегка диким казалось. Но о подвохах каких-то думать не хотелось, скорее наоборот надежда на его светлые намерения внутри поселилась. Уже поле хоккейное виднелось, что для неё сигналом скорого приближения к дому было. Хоть и заканчивать не хотелось вроде бы, ей все равно слегка некомфортно от столь быстрого сближения становилось. От чего моментами сбежать хотелось все прервав. — Я думаю тут разойтись можем, — приближаясь к катку Тимофеева предлагала. Валера только отвечать ей начал как крик с катка перебил его резко, даже толком сказать ничего не дав: — Турбо, иди сюда, — горлал кто-то, кого рассмотреть в темноте не удалось. — Видишь, друзья зовут, та и мне пора уже, — говорила девчонка отходя немного. — Пока. Тот в ответ ей крикнул что-то, в она лишь обернулась ладонью помахивая, и на шаг быстрый переключилась. Словно право выбора у него забирая. Он стоял не долго ей в след смотря, почти сразу к товарищам отправился, хоть и до подъезда проводить её планировал. Все равно бы потом к пацанам пошел, хотел подноготную её выяснить. Ходила с кем-то или нет, ему детальное описание её персоны требовалось. Информации он выведал предостаточно, чтоб пробить через контакты свои. Лишь надеяться оставалось, что новая знакомая чиста окажется, чтобы не в западло ходить с ней было. Понравилась ему особа, скандальная слегка, но не мямля хотя бы, с подобными слишком скучно. Остроты ощущений хотелось. Девочка за поворот отойдя к подъезду подходила, эмоции столь смешанные, столь неизведанные, что узнать побольше хотелось. И паренек не так уж плох как на первый взгляд казался. Черты лица приятные, строгие едва, а в глазах юношеский огонь, что добрым казался. Но она из памяти сюжет возле остановки не вырезала, а потому доброта весьма смутной казаться стала, хоть и признавать этого не хотелось вовсе. Ведь она всегда считала, чтобы не разочаровываться, не стоит очаровываться. Наверно именно этот принцип заставлял её столь холодной быть и отвергать всех кто приближаться пытался.