Любовь — ничто!

Школьный бассейн выглядел не подобающе для школы, а под стать курорту. Эти тропические растения повсюду, эти пальмы, пусть и искусственные, навеивали воспоминания о дорогом отеле, в котором Шуичи отдыхал, когда был ещё совсем маленьким и родители не оставили его на попечении у дяди. Конечно, Шуичи мало что помнит, он был не в том возрасте, когда события откладываются в память ярко и детально, но он мог представить себе маму, то, как она заботливо мазала его лоб солнцезащитным кремом, рожок мороженого в руке, полотенце, что было уже насквозь мокрым от того, сколько раз мальчик им воспользовался. Всё это вспоминать было приятно, хоть и немного горько. Горько от осознания того, что теперь он заперт в академии-тюрьме с другими несчастными подростками и от того, что он, вероятно, вряд ли когда-нибудь проведёт время с мамой и папой таким образом. Шуичи вздохнул и закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться только на приятной части этого воспоминания. Для полноты не хватало только свежего воздуха и лёгкого ветерка — тот бассейн был под открытым небом. — Ну, чё завис? — вырвал его из сладкой мечтательности Кокичи, толкая ладошкой в грудь. — Ходить будешь или нет? Шуичи быстро вернулся в реальность и посмотрел на шахматную доску, расположившуюся на их белом шезлонге. — Д-да, буду, просто задумался, — он кивнул и выдвинул фигуру наугад. — Ну-у-у, Шуичи, что-то ты совсем расклеился! — он не помнит уже, сколько времени и с какого момента они называют друг друга просто по имени. Без «Сайхара-чан», без «Ома-кун». Просто… Оно каким-то образом началось. — Не варит котелок с утра пораньше? Кокичи наклонил голову вбок и шутливо постучал по своей черепушке. — Вроде того. Я сегодня не в состоянии думать… — Тогда давай сыграем в камень-ножницы-бумагу! С теми карточками, которые ты мне подарил! — Кокичи уже наготове достал карточки, сияя счастьем, и распределил их поровну. — Эй, никаких игр! — Кайто вмешался, выхватывая карточки из рук обоих. — Мы пришли сюда не прохлаждаться, а тренироваться! Утренняя тренировка должна быть эффективнее ночной! Кокичи недовольно надул щёки и капризно сказал: — Не мешай нам! У нас серьёзный поединок! — Это ты нам мешаешь, мелкий гадёныш! Сначала увязался за нами тренироваться, а теперь сидишь и балду гоняешь! — Кайто принял свою привычную стойку, ударив кулаки друг об друга. Так он делал в двух случаях: когда хотел кого-то подбодрить или когда хотел кого-то отчитать. — …И ладно бы только этот засранец, но ты, Сайхара, имей совесть! Сидишь тут с ним и возишься! Не стыдно отлынивать?! Конечно, Шуичи после таких речей стало стыдно. Щёки сами залились румянцем. — Я не отлыниваю, — сухо кашлянул он, — я просто… Готовлю себя морально к тренировке. Начинайте без меня, Момота-кун, Харукава-сан, я позже присоединюсь… — Братан, если ты будешь только готовиться, а не заниматься делом, ты не станешь сильнее! — Кайто продолжал свои напутствия. Кажется, Кокичи тоже стал от них раздражаться, ерзая на шезлонге. — Да, я знаю… Просто дайте мне ещё пару минут. Надо прийти в себя. Кайто разочарованно вздохнул, пошёл на уступки и вернул им карточки, Маки же смерила Шуичи и Кокичи недовольным взглядом. — Ладно, ладно. Только не возись с этим придурком особо, хорошо? — в ответ на неслыханную наглость Кокичи демонстративно высунул язык и издевательски прошипел: — Есть, мистер Козья Бородка! Пока Кайто ещё не успел взорваться и налететь на маленького пройдоху, Маки схватила его под плечо и повела к бассейну. — Ты у меня за это потом ответишь! — он только прокричал, оборачиваясь назад. Итак, Шуичи и Кокичи благополучно остались в иллюзорном одиночестве и продолжили свои игры. С Кокичи всё было понятно: его просто в задницу с рождения ужалили, поэтому он искал способы занять себя и развеять скуку, вот и поплёлся со всеми в бассейн, но вот видеть Шуичи в его компании совершенно спокойным, даже заинтересованным было совсем редким явлением. Это и настораживало Кайто и Маки, что начали свою разминку возле воды. Но Шуичи и Кокичи были далеко от них, далеко достаточно, чтобы их тайные взоры, обращённые друг другу, расплывались и исчезали в глазах нежелательного смотрителя, и со стороны всё виделось простым разговором и игрой в карточки. — Итак, камень-ножницы-бумага! — Кокичи вернул своего оппонента в игру, выбросив карточку ножниц. Шуичи каким-то неведомым образом сравнялся в ничье с ним и в этот раз. — А-агх, снова твои приёмчики, да?! Думаешь снова играть со мной вничью до тех пор, пока я не состарюсь?! — Но это вышло случайно, Кокичи, — Шуичи сказал, тихо посмеиваясь над нарочито рассерженным лицом противника, — давай сыграем ещё раз, вот увидишь, у нас карточки не сойдутся. — Ну давай! Только не забудь перемешать их! А то я увижу, к какой ты потянешься, и будет нечестно! — Давай, — Шуичи кивнул и они перемешали карты, после чего началась ещё одна короткая партия. — Что-о-о ж, камень-ножницы-бумага! — Кокичи воскликнул, и… Снова ничья! Бумага! — А-а-агх, Шуичи, я уже начинаю злиться!.. Продуй мне, в конце концов! Шуичи не верил своим глазам: уже второй раз эта история с ничьёй повторяется. Здесь всё не может быть так просто, однозначно. «А ты знал, что в камень-ножницы-бумага можно выйти вничью намеренно?» — всплывают в голове слова, вот только становится непонятно, как Кокичи это из раза в раз умудряется провернуть. Предположим, он может догадаться, какую карточку Шуичи выбросит после того, как увидит карточку Кокичи. Предположим, Шуичи будет стараться бросать предмет, что будет иметь противоположное значение, чем предмет в предыдущем раунде. К примеру, если он выбросил ножницы, значит, велика вероятность того, что он выбросит бумагу после этого. Но должен же был Кокичи как-то угадать, что он выбросит ножницы?.. — Эй, давай не спи, в игру возвращайся! — Кокичи нетерпеливо окликнул, ёрзая на месте, как ужаленный. — У нас финальный раунд! Если будет ничья, Шуичи, я тебя прибью! Что ж, ничья, значит? Хорошо! Шуичи постарается выбросить непредсказуемый вариант, чтобы не выйти вничью! Даже если он проиграет, то, что он смог перехитрить Кокичи, будет считаться его победой! — Итак, камень, ножницы… Бумага! Шуичи вытянул ладонь с карточкой, повторяя свой ход, и потерял дар речи. — Опять ничья, Шуичи, да что ж такое! Ты издеваешься надо мной?! — Кокичи искусно оперировал всеми оттенками злобы, которые знал: и губы надувал, и стучал кулачками по шезлонгу, и метал яростные взгляды. Вот только всё это было наигранно, и Шуичи это прекрасно понимал. Волновало его отнюдь не это. — Как ты это-то смог просчитать?! — несдержанно крикнул отчаявшийся детектив, что не смог разгадать головоломку. — Я думал, у тебя есть какая-то стратегия, по которой ты выбираешь, что бросить дальше! — Стратегия, безусловно, есть, — Кокичи расплылся в широкой нахальной улыбке, перечёркивая всю прошлую актёрскую игру. — Так значит, ты всё-таки специально выходил вничью?! — Это вроде бы было очевидно, разве нет? — Кокичи невинно ответил, сложив руки за голову. — Ну, да, — Шуичи пришлось в этом неохотно признаться: в том, что они уже давно с волнением играют в эту игру друг с другом, — но я всё равно ничего не понимаю! Расскажи, как ты это делаешь? — Ни-ши-ши, не нужно быть крутым умником, чтобы из раза в раз проворачивать это! Простая тактика: показывай то, что будет противоположно тому, что показал до этого! Камень-ножницы-бумага — слишком быстрая и спонтанная игра, чтобы твой оппонент смог понять, что его держат на крючке! Шуичи озадаченно нахмурился. Всё-таки кое-что Кокичи усердно умалчивает. — Я догадался об этом после того, как выбросил бумагу в первый раз. Но тогда не сходится вот что: ты каким-то образом угадал, что моим первым ходом будут ножницы. А потом мы дважды выбросили бумагу, что не сходится с твоей тактикой, ведь в таком случае ты должен был выбросить камень. Кокичи только хихикнул в ладонь, на его лице расцвела странная улыбка. — Ни-ши-ши, и правда, как же так получилось? Шуичи, есть предположения? — Если честно, совсем нет. — А истина состоит в том, что я прекрасно знаю своего любимого Шумая, и моя интуиция подсказала мне, что в первом раунде он выбросит ножницы! А уж догадаться, что он потом захочет извернуться и сделать прыжок с подвыпердом — проще простого! — Кокичи довольно улыбался, обнажая ряд ровных, но в чём-то детских зубов. Он наслаждался реакцией смущённого Шуичи, который всё ещё не мог поверить в то, что всё было именно так. — Ты серьёзно хочешь сказать, что просто угадал?.. — Ну, да, почему бы и нет? Что, разве не может быть такого? — Кокичи лукаво подмигнул и приблизился, преодолевая их поле игры с карточками. — Что, если сама судьба подсказывает мне, Шуичи?! Это был абсурд, но почему-то Шуичи не мог возразить, когда Кокичи подползал к нему так близко, когда его тонкая розоватая коленка проехалась по глянцевой карточке с изображением листа бумаги и отшвырнула её подальше, чтобы не мешалась, а клетчатый платок, всё ещё присутствующий на его шее и закрывающий торс, наклонился, щекоча живот ворсинками. Кокичи по-кошачьи сузил глаза и спину выгнул тоже по-кошачьи, чуть запрокидывая голову, дабы смотреть точно на Шуичи. Рука легла на ногу Сайхары просто и бесстыдно, но этот жест заставил мальчика резко вдохнуть и содрогнуться, будто все его нервные окончания сходились в этой икроножной области. Кокичи плотно обхватил ногу пальцами и… Довольно хихикнул, издав тихую отрыжку. Покрасневший Шуичи сразу отсел назад, хмурясь: выходит, Кокичи подполз так близко, только чтобы рыгнуть ему в лицо? Ну, это же Кокичи, чего он вообще ожидал?.. Приглушённое хихиканье превращается в звонкий смех, когда Шуичи продолжает дуться и скрещивает руки на груди. — Не понимаю, что ты нашёл в этом смешного… Кокичи хохочет так сильно, что падает с шезлонга.