Люблю вопреки

Она всегда была Его. Наверное, даже по праву Рождения. Просто там, в «небесной канцелярии», всё распределили именно так. А если уж совсем честно: он никогда, за всю свою жизнь, не встречал девушки прекраснее… И зачем он тогда ляпнул в сердцах: «Тут таких Айгулей пол города?» Ведь сам прекрасно осведомлён о том, что Айгуль такая одна… Одна на весь Союз. А может — и на весь Мир. И он невероятно горд тем, что Айгуль — ЕГО. Была и будет. И плевать даже на то, что она не захочет. Мысли о любимой беспорядочным потоком посещали взбудораженный разум Марата, в то время как он находился за семейным столом, из-за всех сил делая вид, что ему действительно интересно. Мысленный поток «жалил», словно рой диких пчёл, заставляя Маратика нервно подрагивать ногой под столом. — А ты что такой нервный-то стал? Совсем уже с катушек слетел из-за своей улицы! — недовольно произнёс отец, буквально считав состояние Марата. — Я… Ну пап… — Что «пап?!… Ну что «пап?» — Всё окей, — наконец раздражённо отмахнулся подросток. — «Окей»… Слов-то каких нахватался. «Окей» всё у него. Слыхала, мать, что твой любимый сынишка говорит??… — Кирилл, перестань, я прошу тебя… Давай не будем портить такой уютный семейный вечер словесными разборками… — Я-то не порчу… — А что ты сейчас делаешь?? — внезапно крайне нахальным тоном вкупе с громким голосом перебил отца Марат. — Не смей прерывать отца, щенок! Ещё молоко на губах не до конца обсохло!… Маратик на мгновенье закатил свои красивые глаза и пропыхтев, вальяжно откинулся на спинку стула, жаждя всем своим видом показать, кто тут на самом деле авторитет. Нависла протяжная пауза: в воздухе буквально витала неловкость и досада. Вовка Адидас почему-то именно сейчас очень заинтересованно разглядывал столовый нож, который держал в руке, а мать… та вообще отвернулась. Отец и младший сын сверлили друг друга глазами, наполненные чистой злобой секунд с двадцать, как женщина всё же решила вмешаться: — Там сейчас курочка в духовке… Кирюша, пойди принеси… Пожалуйста. Глава семьи протяжно вздохнул, но грузно поднялся из-за стола и направился в сторону кухни. А мать, тем временем, обратилась к младшему сыну: — Марат. Пожалуйста, не дерзи отцу. Я тебя умоляю. Иначе, ничего хорошего из этого не выйдет… Вот помяни мои слова… — Я понял, мам, но пусть он и ко мне не цепляется. — А он разве цеплялся? — А ты что, не слышала?… Мать не нашла что ответить и только гулко сглотнула. — Испортила тебя твоя улица, сынок… Ты стал совсем другим! И я, если честно, совсем не узнаю тебя… Маратушка, ну что происходит?… Что происходит… Ответь, — женщина внезапно залилась слезами. Вова Адидас наконец не выдержал: он с детства не выносил бабских слёз. Вскочив из-за стола как ошпаренный, он подошёл к матери вплотную и принялся усердно массировать ту за плечи, в то время как женщина буквально сотрясалась в беззвучных рыданиях, переодически всхлипывая: — Мама, с нами абсолютно всё нормально. Мы очень любим тебя и отца. Очень. Правда. И никакой «улицы» с нами нет. Есть только верные друзья… Диляра Суворова всхлипывает и утыкается носом в уютные объятья сына. В это время на пороге возникает глава семейства с аппетитной подрумяненной курицей на огромном блюде, и семья тотчас же принимается за основательную трапезу. Казалось, семейный вечер и возникшую словно «из воздуха» идиллию больше ничем не удастся нарушить… Но когда Кирилл Суворов основательно наелся и пригубил, ситуация только усугубилась, причём в стократ… — На улицу, Марат, выйдешь только под мои чутким надзором. Ты меня понял?!… — С чего бы это вдруг? — Марат «выбросил» руки на стол и так сверкнул глазами, что у Кирилла Суворова на мгновенье похолодело внутри… Стараясь сохранить остатки самообладания, мужчина сглотнул и передёрнулся незаметно от младшего сына. — Как я сказал, так и будет!… — Нет, не будет, — с убивающим спокойствием изрёк Адидас-младший. — Что ты сказал?!… — А что слышал, папуля. Кирилл Суворов от наглости такого рода на какое-то мгновенье впал в полнейший ступор. Ещё не было ни дня, чтобы его младший сын дерзил ему таким образом… Наконец, мужчина окончательно взял себя в руки: — Пошёл отсюда вон, щенок. Ты мне больше не сын. Так и знай. И ты больше здесь не живёшь… — Кирил, да что ты такое говоришь… — Диляра в мгновение всплеснула руками. — Не вмешивайся! — гаркнул на неё глава семьи. Затем, вновь повернулся к сыну. — Иди теперь куда хочешь, а дорогу сюда навсегда забудь… Понял?!… Хватит, мне осточертело вот это всё… — Отец, может не надо рубить с плеча? Мы с Маратом всё-таки братья как никак… Кирилл Суворов открыл было рот, чтобы рассыпаться в возмущениях, как в дверь неожиданно раздался звонок, и спустя пару минут Вовка Адидас уже принимал своих пацанов. Шла крайне оживлённая беседа, как вдруг дверь каморки напрочь распахнулась: — ГДЕ Айгуль?… Все трое в мгновение ока обернулись. В дверях стоял Марат. Его глаза сейчас были способны метать молнии… — А ты чё кипешуешь, брат?… — Я тебя спрашиваю, Айгуль ГДЕ?… — Марат схватил собеседника за грудки и, наверное, точно разбил бы ему нос, если бы не старший брат. — Увезли её. Вместе с видаком. Я вообще здесь не при делах. Честно… — ЧТО?… — Да ты чего, братец?… Эй, Адидас-младший! — старался приободрить родного брата Вова, в то время как тот медленно и молча сполз по стене, прикрыв лицо руками… Это продолжалось минуты две, не больше. Но за это время, Адидас -старший успел уже набрать номер телефона кафе, в котором, как он и предполагал, прячут две ценные вещицы на сегодняшний день: видеомагнитофон и Айгуль… Внезапно, Марат вскочил на ноги, словно ему за шиворот плеснули ушат ледяной воды. — Я сам вызволю Айгуль! Меня всё равно сегодня выгнали из дома. Мне больше терять нечего… Сдохну — значит, такова моя Судьба. — Э! Ты чё? Не смей даже туда один заявляться. Они тебя размажут по стеночке и скажут, что так и было! Скорлупа ты ещё… — Сдохну, значит, так и надо!… — Если идти, то только всем вместе, «скорлупа»! — Тогда давайте резче! Айгуль же в плену… — Ты вообще о чём-то другом способен сейчас думать кроме своей бабы?… — Вовка Адидас презрительно скривился, подавляя явное желание сплюнуть в сторону. — Например о том, что у нас «видак» украли? — Похуй мне на твой видак!… Я не могу терять время из-за твоих разговоров… — Окей. На автобусе?.. — Давай у батька тачку стрельнём?… — Марат с надеждой посмотрел на старшего брата. Тот задумчиво почесал затылок. — Идея, конечно, так себе, но выбора у нас нет, — наконец развёл руками Вовка. ДВУМЯ ЧАСАМИ РАНЕЕ… Пока чужой автомобиль в буквальном смысле нёсся по припорошённому снегом шоссе, на лице Айгуль не дрогнул ни один мускул. Девушка всё таким же образом прижимала к своей груди видеомагнитофон, словно собственного новорождённого ребёнка и было действительно непонятно за что девушка переживает больше: за свою жизнь или за судьбу видеомагнитофона… Айгуль сейчас сидела на заднем сиденьи между двумя здоровенными «амбалами». Казалось, что её Судьба давно решена. — Ну что ты, детка, расслабься, — наклонился к Айгуль один из «амбалов», на что сразу получил звонкую пощёчину… — Ого, да мы, оказывается, с характером… — подметил второй бандит и тотчас же залился звонким беспощадным смехом… — Куда вы меня везёте?? — Увидишь, крошка. А сейчас — просто не задавай больше лишних вопросов, хорошо?… А то… Мы же вмиг придумаем, чем занять твой очаровательный ротик… — В смысле?… — в довольно дерзкой манере переспросила наивная девушка, на что «взрослые дяди» лишь, заговорщически переглянувшись, промолчали…