Все в красном

В отличие от сцены, развернувшейся в больнице, обратная дорога прошла гораздо спокойнее. Нападавшие застрелили водителя Чонгука еще до того, как они вошли в здание, за рулем был Намджун, в результате чего Джей постоянно дулся. — У него даже нет водительских прав! — мужчина надулся, но, видя, что от этих слов нахмуренность Чонгука стала еще заметнее, он решил оставить этот вопрос. Так же, как Чонгук знал о своих наклонностях, Чон Хосок умел читать своего босса и знал, когда было подходящее время пошутить и позлить младшего. В тот момент было не время. — Не похоже, что у тебя они есть, — пробормотал Намджун себе под нос, но Хосок услышал его. — Но я, по крайней мере, умею водить! — Только не с пулей в ноге. — Чонгук закончил их маленькую перепалку всего одной фразой и потер лицо рукой, будь проклята засохшая кровь, покрывавшая его. Мало того, что машина была невероятно переполнена, Джей был ранен и сидел впереди, избитое тело лежало в багажнике его машины, а Чимин без сознания лежал на задних сиденьях, но также воздух был пропитан запахом крови, пота и другими неприятными запахами, усиливавшими его растущую головную боль. Не говоря уже о том, что половина тела Пак Чимина в настоящее время находилась у него на коленях, поскольку Намджун мог вести машину, но не без того, чтобы не врезаться во все доступные выбоины. В результате он несколько минут наблюдал, как голова Чимина прыгает вверх-вниз, колотясь о дверь, прежде чем вздохнуть и оттащить мужчину в более безопасное положение. Теперь, однако, казалось, что медбрат выскользнул из бессознательного состояния прямо в измученный сон и прижимался к нему все сильнее. Он проверил, как там его люди, но Джей, казалось, был сосредоточен на улицах, по которым они проезжали, а все внимание Намджуна было направлено на то, чтобы не разбить машину. Затем Чонгук позволил себе еще раз взглянуть на медбрата, на этот раз более внимательно. Как и в досье Джина, у Пак Чимина были каштановые светлые волосы, маленькое личико, миниатюрное телосложение и стройная фигура. Чего Джину не удалось так хорошо передать на фотографиях, и что Чонгук заметил сразу, как только увидел медбрата, так это его мускулистые бедра и спину, полные губы и большие красивые глаза. Действительно, молодой человек был красавцем, даже если свободная униформа медбрата, легкая, постоянно нахмуренная физиономия и темные круги под глазами лишали его части очарования. Даже несмотря на грязь на нем и синяки, которые начали проявляться в результате удара Намджуна, Чимин выглядел безмятежным и неземным. В мире Чонгука не многие люди выглядели так. Бездумно он убрал правую руку от лица и вместо этого использовал ее, чтобы убрать челку с лица молодого человека, слегка поморщившись от ощущения сухости его обесцвеченных волос. — Что ты собираешься с ним делать, Гук? — Голос Намджуна ворвался в его мысли, и он просто промычал. Это было не похоже на него - делать что-то вроде незапланированного похищения гражданского лица. И все же, когда Чонгук увидел, как пуля вонзилась в стену в том месте, где была голова Чимина, всего через несколько секунд после того, как он повалил блондина, он сразу понял, что цель этой бойни заключалась не в том, чтобы сразиться с кем-либо из его людей. Это было сделано для того, чтобы устранить Ко Мансу и убить Чимина, единственного свидетеля, который мог видеть что-то важное, даже если сам человек в то время этого не осознавал. Когда он объяснял свой мыслительный процесс обоим мужчинам, он видел, как они кивали. — Итак, нам нужно, чтобы он был приманкой. — Заявил он и поймал взгляд Намджуна в зеркале заднего вида. — Он станет ключом к выяснению, кто стоит за этим, и к окончательному уничтожению ублюдка. Намджун снова кивнул и решил не комментировать то, как рука его босса нежно гладила волосы медбрата в течение последних десяти минут. ××× На секунду, когда Чимин начал просыпаться, ему показалось, что он вернулся домой после очередной тяжелой смены. Для него не было ничего необычного в том, что он просыпался с ощущением, будто его переехал грузовик, однако обычно боль в мышцах не была такой заметной. Почему у меня так сильно болит рука? - мрачно подумал Чимин и попытался игнорировать пульсирующую боль в запястье, еще немного повернувшись на кровати. Это оказалось плохой идеей, поскольку немедленная острая боль в руке и виске заставила его зашипеть, в то же время еще больше оторвав его от сна, за которым он гнался. Он моргнул, пытаясь сориентироваться. Это... не моя комната. Это простое наблюдение привело к тому, что Чимин поспешно выбрался из кровати, но был поставлен на колени рядом с ней из-за внезапной волны тошноты, вызванной этим движением. Шшшшш, этот чувак сильно меня ударил! - подумал он, пытаясь убедить свое тело, что сейчас неподходящий момент блевать на красивый ковер перед ним. Чимин снова попытался встать, на этот раз медленнее. — На твоем месте я бы этого не делал, — раздался голос с другой стороны комнаты, напугавший его настолько, что он на секунду забыл о тошноте. Чонгук стоял, прислонившись к дверному проему, с бутылкой воды в руках. Мужчина выглядел совсем не так, как в последний раз, когда Чимин видел его – исчезли джинсовая куртка, вылинявшие темные джинсы и черная футболка. У этого Чонгука были зачесаны назад волосы, открывая большую часть лица. На нем были черная рубашка и черные облегающие брюки, на этот раз никаких висячих серег, хотя большая часть его пирсинга, включая кольцо в губе, осталась прежней. Вместо общей атмосферы богатого парня из колледжа, которую он излучал в больнице, на этот раз он больше походил на мужчину, которым Чимин начинал считать себя. Гангстер. — Ты... — Чимину удалось сказать сквозь головокружение и стук в голове. — Ты, ублюдок, куда ты меня притащил?! Где я?! Темноволосый мужчина проигнорировал вопросы и просто с важным видом подошел ближе к кровати. Казалось, он чувствовал себя совершенно непринужденно, в то время как Чимин начал отползать от него. Безуспешно, поскольку он все еще изо всех сил старался не выплевывать содержимое своего желудка. Чонгук обратил внимание на свое состояние и цыкнул. — Не смей снова блевать. Подождите, снова??? — Снова??!!! — Выпей воды, прими обезболивающее и перестань визжать, ради всего святого. — Он поставил бутылку с водой на тумбочку рядом с кроватью и достал из кармана упаковку таблеток, чтобы положить ее туда же. Если бы Чимин чувствовал себя хотя бы немного лучше, он бы накричал на него в ответ из чистой злобы. — Я ничего у тебя не возьму. Босс мафии выгнул бровь, не впечатленный. — Тогда, я думаю, ты проведешь остаток дня вот так, на полу. — задумчиво ухмыльнулся он. Чимину настолько не понравилась мысль провести еще одну минуту у ног этого человека, не говоря уже об оставшейся части дня, что он схватил блистер, вытащил из него две таблетки и запил все это огромным глотком воды за считанные секунды. — Хороший мальчик... — Мужчина замурлыкал, и Чимин позволил себе забыть об инстинкте самосохранения и прямо сказал. — Иди нахуй. Однако он явно не продумал это до конца, потому что буквально через мгновение после этого его схватили за раненую руку и впечатали в ближайшую стену. Он задохнулся, пораженный слегка расстроенным взглядом более высокого мужчины. — Чимин-щи, ты истощаешь мое и без того слабое терпение, — предупредил его мужчина темным и низким тоном. — Я не собираюсь выслушивать от тебя оскорбления, независимо от обстоятельств. Между нами все ясно? Чимин мог сосредоточиться только на том, как сильно пульсировала его рука в болезненном захвате. — Хорошо, хорошо! — захныкал он, чувствуя, как подступают слезы. О, нет, он действительно не хотел плакать перед этим мужчиной и ставить себя в еще более уязвимое положение, чем то, в котором он уже находился. — Теперь ты собираешься быть хорошим мальчиком и вести себя прилично? — спросил мужчина, его тон вернулся к прежним насмешливым ноткам. — Д-да... — Чимин заложил руку, все еще прижимая ее к стене, безуспешно пытаясь уменьшить давление на травму. Что ему удалось сделать вместо этого, так это привлечь к этому внимание Чонгука. Мужчина скользнул рукой по свободной шелковой рубашке, которая была на нём и дернул рукав достаточно сильно, чтобы обнажить его бледную кожу, расстегнув несколько верхних пуговиц. Чимин просто ахнул и попытался уклониться, снова безрезультатно. Причина, по которой его рука безумно пульсировала, стала очевидной теперь, когда он посмотрел на огромный синяк, растекающийся по всему плечу вплоть до руки. Вероятно, и с его стороны тоже, судя по боли, которая усиливает его чувство жалости. Молодой медбрат прерывисто вздохнул, пытаясь унять дрожь, возникшую из-за прямого воздействия прохладного воздуха на его кожу. Рука Чонгука на его коже была теплой, хотя и твердой, поскольку мужчина принял во внимание изменение цвета, его глаза сосредоточились, а брови сдвинулись. Затем внезапно он надавил на сустав руки Чимина, вызвав еще один стон боли у невысокого мужчины. — Это не вывих, — заявил он как ни в чем не бывало. Чимин прошипел сквозь стиснутые зубы: — Я мог бы сказать тебе это сам! Ответ вернул внимание мужчины к его лицу, темные глаза задержались на нем дольше. — Что-нибудь еще болит? — спросил он через несколько секунд, и Чимин просто сердито посмотрел на него в ответ, не слишком склонный к разговорам после грубого обращения. — Ты хочешь, чтобы я сам это поискал? — Ухмыляясь, спросил Чонгук, и прежде чем Чимин успел выдавить свой ответ, рука мужчины скользнула по его обнаженной коже, полностью стягивая тонкую ткань рубашки, его прикосновение переместилось от плеча к ключице, а затем ниже... — Мое запястье, моя голова! О Боже, прекрати это! — медбрат запаниковал, пытаясь стряхнуть блуждающую руку. Более высокий мужчина просто снова схватил его другой рукой за горло, снова прижимая Чимина к стене. Он не вкладывал столько силы в свою хватку, похоже, на самом деле не хотел душить блондина, просто чтобы остановить его непрекращающиеся извивания. Положив правую руку на трепещущий пульс Чимина, а левую ладонь на бедро Чимина, он полностью обездвижил его, одновременно разглядывая синяки на его лице. — Прекрати это! — Ты весь лаешь и не кусаешься, Чимин-щи, — прокомментировал Чонгук, наклонившись, чтобы прошептать это ему на ухо, и Чимин почувствовал, что краснеет от возмущения, злости и замешательства. Какого черта он все это делает? Что это за идиотская игра?! — Хочешь кусочек, а? — пробормотал медбрат, а затем, собрав все оставшиеся в нем силы, попытался ударить придурка коленом по яйцам. На самом деле этот прием не достиг цели, заставив преступника захихикать. Боже, я ненавижу его! Из-за близости этого мужчины и очевидной силы было очевидно, что Чимин ему не ровня. Тем не менее, молодой человек не знал, когда остановиться, и ядовито сказал: — Что, ты еще и насильник, помимо того, что убийца? Это заставило тихий смех стихнуть. Морщинки в глазах мужчины исчезли, вместо этого на их месте появилось озадаченное выражение. Если бы Чимин не знал лучше, он бы подумал, что Чонгук действительно обиделся. Мужчина смотрел на него так, словно не понимал, к чему Чимин клонит. Это приводило в бешенство. Он попытался изобразить насмешливую ухмылку мужчины и приподнял одну бровь. — Что, ты не можешь намочить свой член, поэтому тебе нужно давить на раненых и невежественных людей? — он насмехался и был вознагражден потемневшим лицом Чонгука. Мужчина снова вторгся в его личное пространство. — Верь мне, когда я говорю... Если бы я хотел тебя, ты бы уже был в моей постели. — тихо сказал Чонгук на ухо Чимину, его дыхание коснулось обнаженной шеи, вызывая дрожь у молодого человека. Находясь так близко к темноволосому мужчине, он чувствовал запах его духов, чего-то пряного и свежего, и его лицо почти прижималось к мускулистому плечу мужчины. Чимин сглотнул, когда рука на его горле целенаправленно дернулась, поднимая его лицо вверх. Как будто мужчина собирался поцеловать его. Он замер, судорожно глотая воздух. — И ты бы умолял. — Последнее слово было почти промурлыкано на ухо Чимину, губы Чонгука слегка скользнули по его коже, едва заметное прикосновение наэлектризовало. А затем мужчина отстранился, совершенно невозмутимый, и, не удостоив застывшую фигуру Чимина еще одним взглядом, неторопливо вышел из комнаты. Чимин почувствовал, как у него подкашиваются ноги, и во второй раз он упал на пол. Что за черт... ××× Черт возьми, Чонгуку было так весело с тем маленьким медбратом, что это начинало немного беспокоить. Из-за его дерзкого отношения, быстрого ума и широко раскрытых глаз, которые всегда смотрели на него с недоверием, Чонгук не мог насытиться. И казалось, что Пак Чимин, несмотря на все, что он мог сказать себе, не был невосприимчив к его нападкам, размышлял мужчина, чувствуя, как его губы растягиваются в томной улыбке. Тот вздох удивления, который он испустил, когда Чонгук прижал его ближе... Это было захватывающе. — Черт, это ужасно, — голос вернул его из размышлений. — Что ты натворил, Гук? Темноволосый мужчина поднял лицо, чтобы встретиться с обеспокоенным взглядом Сокджина. Он пожал плечами, не совсем понимая, о чем спрашивает. — Что ты имеешь ввиду? Я ни хрена не делал... пока. — ответил он, и его старший хен только вздохнул и потер глаза, совершенно не купившись на такой ответ. Со всей этой драмой, когда Го Мансу раскрывает личность Чонгука, затем делает ему новые документы, а Хосок и Намджун на ходу подделывают полицейские удостоверения, а затем контролируют записи с камер больницы и также отключают свет, мужчина выглядел так, будто уровень его терпения опасно упал. — Он прав, босс, в последний раз, когда ты так улыбался, у нас было шестнадцать тел, которые нужно было похоронить, и три недели уклонения от федералов на нашей совести, — опроверг Хосок, крутанувшись на стуле рядом с Джином. Несмотря на то, что его нога все еще кровоточила сквозь импровизированную повязку, которую им удалось сделать, брюнет, казалось, даже не заметил свою травму, вместо этого ведя себя как обычно, жизнерадостно. — Если это снова будет такая улыбка, я хотел бы знать заранее. На этот раз вздохнул Чонгук. Он откинулся на диван и взял свой напиток, хороший дорогой скотч, который ему подарили в знак благодарности итальянцы. — Все не так, — повторил он и не пошевелил ни единым мускулом, когда Сокджин плюхнулся с противоположной стороны от него, в огромное черное кожаное кресло. Старший поднял брови и тоже налил себе выпить. — Хочешь поговорить об этом? — мягко спросил он и еще больше расслабился на своем месте, его глаза вообще не отрывались от лица Чонгука. — Не совсем, — оборвал криминальный авторитет и, просто чтобы избавить себя от лекции, которую Джин, несомненно, приготовил для него, продолжил. — Я думаю, что делать с этим медбратом. — О, с Пак Чимини? — Взволнованно спросил Хосок с другой стороны комнаты и встал с вращающегося кресла, чтобы подойти к ним поближе. Он сел на подлокотник дивана рядом с Чонгуком. — Тебе, наверное, стоит избавиться от него, если ты не хочешь, чтобы тебя шлепнули тухлым яйцом посреди операции. Сокджин скривил лицо в неохотном согласии. Чонгук мог только нахмуриться. Разве они только что не согласились оставить Чимина в качестве приманки? — Такая трата красивого личика... — пробормотал хакер и сделал еще один глоток. — Он тоже умный... — Знает слишком много, и ты лучше всех знаешь, как быстро все может стать по-настоящему грязным, если кто-то скажет слишком много не тому человеку. — возразил Хосок, заставив Сокджина кивнуть в знак согласия. Чонгук нахмурился еще больше и допил свой скотч одним большим глотком, слишком сильно поставив стакан на стол. — Пак Чимина никто не будет убивать. — Твердо сказал он, внимание других мужчин теперь сосредоточилось исключительно на его мрачном лице. Сокджин изумленно моргнул, а Джей просто улыбнулся в ответ черноволосому мужчине. — Тогда что ты хочешь, чтобы мы сделали, Чонгуки? — спросил он певучим тоном, а его глаза зловеще блеснули на контрасте. — Тебе лучше найти ему здесь какое-нибудь занятие, Джей. Потому что он будет одним из моих. — Твердо ответил Чонгук и встал, чтобы уйти. В конце концов, ему нужно было обсудить кое-какие дела с Го Мансу. Один из моих. Моим.