Занимательная традиция Асгарда

Последние события невольно заставили Локи по-новому взглянуть на раздражающих его слабых смертных. Слабыми те казались лишь вначале. Привыкший к не слишком умным мидгардцам из прошлого, бог хитрости и обмана был весьма удивлен такими сильными изменениями в них. И в самом странном сне трикстеру не могло присниться столь фантастическое спасение его и остальных асов с корабля, который должен был доставить их в Мидгард. Да кто бы не был удивлен открывшемуся прямо в собственной комнате порталу? Гостям из будущего пришлось рассказать все, что они знали, а с помощью иллюзий одного из сильнейший магов в десяти мирах историю удалось сохранить неизменной. Переправленные через тот самый портал асы оказались в будущем Мидгарде и помогли в сражении. Конечно, Локи не любил быть должным. Поэтому Старку ни в коем случае не позволили погибнуть, когда тот героически, будто доблестный ас, решил пожертвовал собой ради всех. Хитрый маг в одно мгновение оказался рядом с ним, быстро достав из пространственного кармана яблоко Идунн и тут же заткнув им «последние слова умирающего». Стоило ли говорить, что обманщика опять не так поняли? Пожалуй, лишь один только Тор догадался о том, что происходит и остановил от рукоприкладства остальных Мстителей. Сам упрямый Железный человек откусил от предложенного лишь после короткого, но приказного «Кусай!». Видимо, что-то прочитав во взгляде асгардского принца, мидгардец подчинился и послушно справился с половиной яблока. Правда, чтобы тот съел и вторую половину сочного плода, пришлось прибегнуть к угрозе: — Если ты настолько слаб, что не можешь съесть его до конца, то я сам разжую его и заставлю тебя проглотить, Старк. Угроза оказалась действенной, или в этом была виновата крепкая хватка на челюсти человека, но тот любезно доел предоставленный фрукт. Даже учитывая, что принц сделал это, дабы закрыть столь огромный долг перед изобретателем, тот должен был хотя бы немного быть благодарным за спасение своей гениальной задницы! Потому как эта самая раздражающая его уже несколько минут задница крутилась на месте и не хотела останавливаться. Именно сейчас, когда наступило время исполнять древний асгардский обычай, Локи уже почти пожалел обо всем, пока пытался одернуть неугомонно ерзающего и отпускающего язвительные шуточки Старка. Все остальные Мстители поодиночке стойко выдержали пытку под названием “позирование доблестных воинов”, не издав и звука протеста. Сия прекрасная идея «увековечить славную победу в новом доме» принадлежала, конечно же, Тору. А приказ короля Асгарда игнорировать не представлялось возможным. И, разумеется, честь нарисовать фреску на величественных стенах дворца выпала именно младшему Одинсону. Хотя никакой конкуренции он не имел. Тор, не спрашивая ничьего мнения, просто повесил на него еще одно обязательство. Как будто у советника короля без этого не было чем заняться. Нет, он не спорил. По обычаям это и правда считалось почетным и возможно, только возможно, бог озорства был бы рад представленному доверию, не смотря на его прошлые прегрешения. Талантом изящного искусства он владел ничуть не хуже, чем мастерством сражения на кинжалах. И его брату это было известно. Не обошлось без насмешек, ведь это занятие также было привилегией владеющих магией из-за специфического смешивания ингредиентов для красок. Едва художник проводил кистью и краска касалась поверхности, то сразу же высыхала. Именно поэтому было так важно нарисовать все с первой попытки: исправить уже было невозможно. После нанесения уже ничто не могло повлиять на изображение, кроме, разве что, разрушения поверхности. Но начинать все заново из-за одной вертлявой задницы миллиардера полуйотун не собирался. Откровенно говоря, себе-то он мог признаться, что отнюдь не из-за этого продолжал раздражаться, пытаясь утихомирить Старка. Скорее, его раздражали собственные мысли, что роем жужжащих мошек отвлекали от поставленной цели. Железный человек имел непревзойденный для простого смертного ум, был смелым воином, достойным любой асгардской девы и обаятельным мерзавцем, по мнению многих других смертных; к тому же, его язвительные шуточки и харизматичные ответы на каждый вопрос не оставляли равнодушным. Одним словом, Старк был в его вкусе. А благодаря яблоку Идунн он мог бы прожить значительно больше любого человека, и убить его стало еще более проблематично. Понял ли это сам мидгардец, оставалось под вопросом. И, если раньше от решительных действий бога хаоса останавливала небольшая продолжительность жизни возможного избранника, то теперь с этим вполне справлялись напряженные лица Мстителей. В число недоверчивых взглядов, как ни странно, не входил сам объект воздыхания. Но бывшему неудачливому захватчику Мидгарда слабо верилось, что даже спустя сотню лет Старк обратит на него внимание в том самом смысле. Заставлять каким-то образом спасителя не только жителей Асгарда, но и Вселенной не было ни смысла, ни желания. Если тот не видел в боге достойного партнера, то пусть будет так — этими мыслями он утешал себя, отгоняя более дерзкие даже для него самого. А пока ему приходится не особо заметно коситься на соблазнительные части тела в нескольких шагах от него и сосредоточиться на своей задаче. От внутренней борьбы со своими желаниями Локи потер переносицу. Уже решив было продолжить сие неблагодарное занятие, он услышал доносившееся спереди шуршание. Повернувшись к источнику неприятных звуков, бог ни капли не был удивлен увиденному. — Старк, — почти прорычал временно исполняющий обязанности художника мужчина. — Откуда у тебя это? — Что? Предлагаешь мне голодать все это время? На такое я не подписывался, — ничего и никого не смущаясь, изобретатель откусил от батончика. — Почему нельзя использовать фото? Я бы мог прислать очень много хороших изображений. Или тебе так хотелось нарисовать меня с натуры? — Если бы ты слушал Тора внимательно, то знал бы, что это традиция, Старк. Трикстер решил проигнорировать последний вопрос, но про себя не мог не задуматься над ним, переключив свое внимание со стены в холле их маленького дворца на единственного смертного в нем. От чего-то Железный человек отказался позировать в своей броне, и Локи мог любоваться телом смертного, одетого в простую футболку и джинсы. Разве мог бог озорства жаловаться на более открытый наряд? Никто не заставлял его снимать броню и позировать в более комфортной для него одежде, так что Локи и вправду мог бы насладиться своим занятием. Однако, Энтони имел поразительную способность отвлекать от всех дел и мыслей, заставляя полностью сосредоточиться на нем. — Что это за традиция такая, в которой нужно стоять столбом целый час? — Прошло меньше двадцати минут. Но и пяти минут постоять спокойно для тебя невозможно, — принц все еще не собирался сдаваться и намеревался закончить порученное задание. — Так, значит, у вас тут все рисовать умеют? — нетерпеливо спросил Тони, откусывая очередной кусочек от мидгардской еды. — Нет, только я на весь Асгард, — сарказмировал бог коварства, надеясь, что тот если и не отцепится, то хотя бы ненадолго замолчит. — А Тор умеет? Может, вы с ним в рисовании соревновались? И кто рисует лучше, ты или твой старший брат? — не унимался Старк, судя по его наглой ухмылке, понимая, что подбешивает художника. Который теперь решил уйти в глухую оборону, то есть полное игнорирование его скромной персоны. — Интересно, в чём вы ещё соревновались? Например, когда вам было по земным меркам шестнадцать? — Спроси у него, если тебе так интересно, — нехотя ответил приставучему смертному. Опыта выслушивать и не такие невежественные речи у нелюбимого принца хватало с избытком. Раздражающие слова он легко пропустил мимо ушей, продолжая проводить кистью по стене. Благо, краска меняла цвет в нужных местах по воле мага, в чьих руках и был инструмент. Одной лишь силой мысли краска на кончике кисточки изменялась, от чего требовалась такая сосредоточенность. Но вот в мыслях бога обмана то и дело проскакивал соблазн пририсовать его натурщику что-нибудь лишнее. Тем временем, доев свой импровизированный обед, изобретатель спрятал фантик в карман джинс, вновь переключив все внимание на Локи. — Послушай, мне довольно трудно это говорить, — рука художника едва не дернулась, стоило только услышать нотки неуверенности в голосе наглого мидгардца. — Но Пеппер с Хэппи настоятельно убеждали, что я должен это сказать тому, кто спас жизнь крестному маленькой Морган. В общем, спасибо. Чего-чего, а подобного от Железного человека принц не ожидал. Ему даже пришлось остановиться на время, дабы выслушать человека. В этот момент бог хаоса даже головы не повернул в сторону говорившего, чтобы не смутить этим. В памяти сразу ожило воспоминание из давнего прошлого, когда они с братом еще были детьми. Стоило Локи один раз стать свидетелем слабости братца, как тот после старался выискать его слабости и указывать на них при друзьях. В большинстве случаев неосознанно, но не менее неприятно. Повторение подобного с Мстителями не хотелось. Фыркнув на откровения Старка, которого явно заставили говорить смущающие вещи, художник, будто это ничего не стоило, сказал: — Я не намеревался тебя спасать, Старк, — конечно он кривил душой, но обманывать ему не впервой. — Так получилось, что у меня были при себе яблоки Идунн. Не обольщайся, они были не для тебя. Планировалось вырастить сад в новом Асгарде. — Но ты все же спас меня. — Было бы довольно утомительно потом объясняться с Тором. «У тебя была возможность спасти моего дорогого друга Человека-из-Железа, а ты этого не сделал! Как ты мог, брат?»— передразнил он царя Асгарда. — Но, если ты все же хочешь меня поблагодарить, то мне хватит того, что ты постоишь спокойно хотя бы в течении пятнадцати минут. — Не могу быть уверенным, что у меня получится. Локи допускал любую возможную реакцию на его слова, вплоть до рукоприкладства со стороны смертного, но тот в очередной раз удивил. Словно и не он несколько минут сомневался в своей благодарности. В голос Энтони вернулся задорный смешок, и трикстер решил взглянуть на него. В конце концов, его работу никто не отменял. Переведя взгляд на объект его размышлений, художник заподозрил неладное. Играющая на лице собеседника ухмылка так и сообщала окружающим, что он нисколько не поверил в искусную ложь обманщика. — Тор мне вот недавно рассказал, что ты предсказал подобный исход и на этот счет у тебя было готово какое-то зелье со сложным названием, но не яблоко. «Этот… Тор!» — мысленно чуть ли не прорычал младший брат, проклиная бога грома. Стойко проигнорировав разоблачающие слова мидгардца, Локи как ни в чем не бывало продолжил рисовать. Но эту его ухмылку так и хотелось стереть с лица. — Так в чем вы еще соревновались? — видимо приняв молчание трикстера за свою победу, Старк поднял старую тему. — Наверняка у вас было какое-то захватывающие. Что ж, пожалуй, в этот раз полуйотун был рад сменить тему. — Во многом. На что именно ты намекаешь? — Ну, кто из вас закадрил больше девушек... или парней? — кисточка вновь оказалась под угрозой быть раздавленной в руке мага. На этот раз молчать принц не стал. Оставив на своем месте двойника, он тем временем стал невидим и без проблем прокрался за спину Энтони. Пока простой смертный не сводил взгляда с иллюзии, все надеясь на ответ от замершего божества, Локи подошел к нему почти вплотную и несильно, но ощутимо схватил того за горло, слегка запрокидывая его голову на себя. Механик тут же вздрогнул, растеряв свое самоуверенное выражение на лице, и безуспешно попытался освободить шею от его холодных пальцев. — Видишь, что у меня в руке, Старк? — трикстер с неприкрытым весельем в голосе показал на уровне глаз замеревшему на месте смертного безобидный на первый взгляд инструмент. — Одна твоя рука, несомненно, сейчас на моем горле, — пытался отшутиться Тони, чей пульс заметно повысился под пальцами принца. — Но ты, наверное, сейчас имеешь в виду другую, в которой кисточка? — На кончике этой самой кисточки ничем не смываемая краска. И когда я говорю не смываемая, Старк, именно это я и имею в виду, — не скрывая своей злости, прорычал бог. — Единственный способ как-то стереть ее — это разрушить холст, — наклонившись к самому уху он прошипел: — Хочешь стать моим холстом? — Эй, это моя любимая футболка. К слову, есть множество других способов присвоить меня. Например, сказать мне о своих намерениях — не пробовал? — в ответ полуйотун перекрыл на пару секунд доступ болтливому смертному к кислороду. Смерть Железного человека не входила в планы новоявленного советника короля, но раз более безобидная угроза не подействовала: пришлось использовать старый добрый способ. — Не зли меня еще больше, Старк, — словно выплюнув обращение к миллиардеру, Локи все же вернул магией кисточку на миску с краской и теперь свободной рукой притянул жертву своего гнева за талию. — Что? Ты о чем? С тобой такое не прокатит? Или же мои навыки флирта успели заржаветь? — мидгардец пытался повернуть голову в сторону собеседника, но пальцы на шее быстро перебрались чуть выше, жестко зафиксировали от необдуманных поступков, заставив прохрипеть что-то нецензурное. — Не строй из себя идиота. Тебе уже прекрасно известно, что у нас с Тором никогда не было ссор по тому, кто больше и кого, как ты выразился, «закадрил». Ведь я «презренный младший брат, опозоривший семью своими порочными связями с другими мужчинами». Процитированные слова ещё тогда любимого старшего брата, когда тот узнал о секрете недостойного принца, все еще отзывались болью в душе бога хаоса. В очередной раз не умеющий сдержать язык за зубами бог грома разболтал о позоре брата, но в этот раз его слушателями стали Мстители. Теперь стали понятны эти намеки благородного воина насчет предпочтений неудачливого захватчика его мира. Только, унизив его, больше вреда принесет действующему королю Асгарда, который принял на пост такого советника. Вряд ли глупый и одновременно гениальный смертный понимал, что переступил черту. Дав наконец выход старой боли, Локи даже ослабил свою хватку на шее смертного. Но, что удивительно, Энтони больше не пытался вырваться, а медленно опустил руки. — Так значит Тору доставались все девочки, а тебе мальчики? Поэтому у вас никогда не было соревнований на этот счет? — Старк, — зло произнес маг, что только сумел немного успокоится, как нахальный смертный вновь проводит по открывшейся ране. — Спокойно. Я уже понял, что опять сказал что-то лишнее. Не то чтобы мне не нравилось то, как ты меня держишь, но я был бы очень признателен, если бы меня отпустили, — Тони будто расслабился в руках бога, облокотившись на него. — Ах, да. Я совсем не против побыть твоим холстом. Только давай обойдемся обычными красками? Хорошо? — Ты что, совсем не слушал, о чем я говорил? — раздражение грозилось вновь перерасти в гнев на изобретателя. Знал бы он, как же сильно богу хотелось снова перекрыть доступ к кислороду наглеца. — Что, снова не сработало? Я-то слушал. Причем очень внимательно, а это подвиг, который не каждому под силу. Можешь спросить у Пеппер, она подтвердит. От бессмысленной речи становилось только хуже, но в этот раз Локи второй рукой сжал талию человека. Игнорировать запах машинного масла, за которым скрывался настоящий запах мужчины в его руках, получалось уже с трудом. Надежда, что тот от такой опасной близости с бывшим захватчиком сам освободится из хватки и, в конце концов, они разойдутся, еще не терялась. Самому отпускать “жертву” не хотелось, а вот удержать подольше — вполне. Учащенный пульс под пальцами говорил сам за себя. Старк его боялся. — Ох, так все же сработало? — Сработало что? — на что послышался разочарованный вздох все еще никуда не сбежавшего из импровизированных объятий мидгардца. — Северный олень, я понятия не имею, как у вас там все это происходит. Ты уже наглядно показал, насколько я был не прав, — Энтони положил поверх руки, что прижимала его к богу, свои. — Нет, это конечно здорово, что я узнал ответ на свой вопрос. Просто представлял все это себе как-то иначе. Менее травмоопасным? Ну, знаешь, там, я пошутил, ты пошутил, снова я и так слово за словом пока мы… — уверившись, что Старк не способен на серьезный разговор, Локи решил, что проще самому выпустить импровизированную добычу. Каково же было его удивление, когда почувствовал сопротивление на своей руке, что держала человека за талию. — Эй, куда? Не пойми неправильно, я весьма тебе признателен, что ты больше не сжимаешь мое горло как тогда. В этом есть какая-то нотка ностальгии, но я вполне доволен тем, что есть сейчас. Хотя нет, вру. Возможно, в будущем я соглашусь на игру в доверие, но, как я уже говорил, я представлял начало наших отношений немного иначе. — Какие еще отношения? Твой пульс учащен от страха, — хватке на его руке бога мог позавидовать Тор. Яблоко Идунн повлияло не только на продолжительность жизни Энтони. Об этом так не вовремя успел подзабыть принц, и теперь он умело делал вид, будто так и должно быть. К тому же, прислонившийся к нему гений не давал так просто отстраниться. — С этим спорить не буду. Это я о пульсе, если что. Учащен он далеко не от страха. Если бы ты был достаточно внимателен к моим словам, то понял бы, что я имею ввиду. — К чему мне выслушивать твои шутки? — меньше всего Локи хотел стать предметом очередной издевки от друзей Тора. А шутки Тони дарили ложную надежду, в которую можно было легко поверить. — Я думал, это у Капитана Сосульки мозги обморозились до такой степени, что он такой тормоз, — сказал Тони, перестав опираться на тело позади него. В следующую минуту он непринужденно развернулся лицом к напряженному трикстеру. — Хорошо. Скажу это по другому. Не успел бог коварства воспользоваться свободой и отойти от неудачливого шутника, как тут же руки смертного обняли его за шею и потянули на себя. — Может, наклонишься? Ты очень высокий, — спросил миллиардер у никак не поддающегося его намерению принца, что с сомнением смотрел на него. Все же, недавнему простому человеку было трудно научиться управлять дарованной силой, и порой не хватало сил совершить задуманное. — Это совсем не больно, Северный олень. Я бы сказал, очень даже приятно. — Я похож на того, кто согласится на подобное с тобой, Старк? — Да. Определенно да. И еще раз да, на всякий случай, — непреклонно ответил он, все еще пытаясь притянуть к себе теперь ухмыляющегося мага. — Эй, я тут, между прочим, последние часы пытаюсь с тобой флиртовать. Мог хотя бы ненадолго забыть о нашей первой, не самой удачной к слову, встрече и сосредоточиться на настоящем? — Прошло меньше часа, и я не могу поверить тебе, — но вот вернувшаяся хитринка в зеленых глазах сообщала изобретателю о скорой пакости. — Окей, Рудольф, я уже понял, что Асгард довольно отстал от жизни в этом направлении. Достаточно было взглянуть на ухаживания Тора за Джейн, — отпустив шею принца, Энтони досадно отступил на шаг, тут же спрятав руки в карман. — Так чем я могу доказать свою честность в этом вопросе? Ни за что не поверю, что ты откажешься от такого шикарного во всех смыслах мужчины, как я. Несмотря на сказанное, богу хаоса было прекрасно заметно, как на самом деле нервничал этот шикарный мужчина. Пожалуй, в этот раз надежда не была ложной. Легко сократив расстояние между ними, полуйотун почти вплотную оказался возле смертного. — Конечно же, ты можешь доказать всю серьезность своей «шутки», — Локи беспрепятственно вернул объятия, с максимально соблазнительным голосом произносил каждое слово, после которого опускал свои руки все ниже по спине Старка. — Если перестанешь вертеться и постоишь спокойно, пока я не закончу свою работу. Прежде чем стать моим холстом, тебе придется доработать роль натурщика. Когда же последние слова были сказаны, трикстер в очередной раз освободил из своих объятий человека и тут же прошел мимо него к своим инструментам. — Ты… ты не бог обмана, а бог облома! — с хрипотцой сообщил Тони, после чего, слегка пошатываясь на месте, попытался принять позу, в которую его изначально ставил Рудольф. Чего только не сделаешь ради него.

***

Проходя мимо уже готовой фрески сделанной его братом, Тор не мог не замедлить шаг. Почти все его время и силы уходили на дела Асгарда, поэтому король мог полюбоваться проделанной работой только спустя несколько дней. А любоваться было на что, у Локи определенно был талант не только к магии. На стене были запечатлены все герои битвы с Безумным титаном, в том числе, конечно, и сам Тор. Как он того и хотел, рядом с нарисованным, словно живой, — впрочем, такими были все его друзья на этой фреске, — стоял художник. Сначала бог грома счастливо улыбался, смотря на своего хитро улыбающегося брата, пока не заметил нечто необычное. Нахмурившись, Одинсон стал осматривать картину полностью, пока не заметил то, что выбивалось из общего вида. И Локи и дорогой друг Человек-из-Железа словно смотрели друг на друга с разных концов картины.