Графф

Утром воскресенья Драко проснулся в крайнем смятении. Грейнджер во сне была до дрожи реальна, он мог поклясться, что до сих пор чувствовал запах ее кожи, жар дыхания и тепло тела. От этих воспоминаний низ живота снова вспыхнул. Впору было надеяться, что Грейнджер не придет сегодня. Драко пытался сопротивляться желанию воплотить сон в реальность, но тело решило перечить разуму. Прослонявшись по дому до одиннадцати и не найдя внятных поводов отказаться от встречи, Драко раскрыл украденный журнал и уставился на маггловские наряды. Интересно, что из этого могло бы понравиться Грейнджер? Драко хлопнул рукой по столу и выпрямился. Конечно, он не мог придумать предлог, под которым можно было бы избежать встречи. Ведь он ждал ее, желал, хотел понравиться Грейнджер. Это было безумием. Он попросту сошел с ума. Чертов Графф, назвавший их встречу свиданием, кажется, запустил ужасную цепочку мыслей. Драко нравилось считать это свиданием, правда, причины он пока не понял. Но мысль была определенно приятной. Особенно в свете последнего сна. Грейнджер, конечно, не из тех, кто отдастся мужчине на первом свидании, да. Но оно и не было первым. Если считать предположение Граффа верным, то это должно было стать вторым. Он переколдовал мантию в кожаную куртку, потом подумал немного и удлинил ее, превратив в плащ. Грейнджер, конечно, и куртка понравилась, но собирался дождь, нужно было взять зонт, а Драко категорически не нравилось, как смотрится короткая куртка и зонт-трость. К тому же, они собирались смотреть Королевские регалии, и он всерьез задумался, может ли короткая куртка оскорбить маггловскую знать. Раз уж идея с курткой показалась неудачной, можно было не возиться с джинсами. Поначалу Драко казалось, что появись он в джинсах, Грейнджер бы это понравилось. А теперь они казались ему слишком простыми для похода в музей. Или где там хранят эти регалии? Рубашку Драко оставил без изменений и придирчиво осмотрел себя. Да, теперь он выглядел почти как тот маггл из журнала. Можно было аппарировать. На улице было довольно зябко, так что Драко даже был рад, что предпочел плащ. Дождя еще не было, так что он просто оперся на зонт и стал ждать. Грейнджер не опаздывала, нет, это он умудрился явиться на пятнадцать минут раньше и теперь думал о том, что неплохо было бы выпить Айриш, чтобы скрасить ожидание. С другой же стороны вряд ли Грейнджер оценит, если от него будет пахнуть виски. Часы пробили полдень. Грейнджер запаздывала, и это было довольно странно. Драко осматривался по сторонам, выискивая взглядом фигуру Грейнджер. Она не пришла в четверть первого. Не пришла и в половину. Драко покосился на широкие окна кофейни, похожие больше на витрины, и подумал, что увидит Грейнджер, когда она явится, и вошел внутрь. — Американо, — пробормотал Драко после долгих и безуспешных попыток разобраться в меню. Паренек за стойкой кивнул и запустил машину. Послышался хруст перемалываемых зерен, и по залу поплыл горьковатый аромат. — Ждете ее? — спросил паренек, с улыбкой глядя, как Драко косится на улицу. Тот ответил недоуменным взглядом. — Простите, наверное, это не мое дело. Но вчера вы были тут с девушкой, а сегодня ждете полчаса, прежде чем войти внутрь. Вы ждете ее, да? — Думаю, вы правы. Я жду ее. Драко занял свободный стол и уставился за окно. Теперь он ждал не только Грейнджер, но еще и кофе. А если разобраться, сильнее всего Драко ждал, пока его наказание подойдет к концу. Он даже не заметил, как на столе появилась чашка кофе. Первый глоток показался неимоверно горьким, захотелось добавить сахара. Но второй глоток оказался куда приятнее. Стрелка часов почти доползла до часа пополудни, когда к кафе подошла Грейнджер и замерла, глядя на руку — наверное, на часы. А потом она повернулась и увидела Драко. Грейнджер поджала губы, ее глаза наполнились слезами, но она все же толкнула дверь и вошла. — Привет, — пробормотала она, присев напротив Драко. — Все в порядке? — озабоченно поинтересовался он вместо приветствия. — Да, — она кивнула и обхватила голову руками. — Нет, не в порядке. Я думала, ты уже ушел. Думала, ты не стал ждать. Но ты тут, и уже выпил три… — Четыре, — Драко улыбнулся, и в следующий миг бармен поставил перед ним чашку. — Что будете заказывать? — он повернулся к Грейнджер. — То же самое, — она натянуто улыбнулась и снова перевела взгляд на Драко. — Выпил четыре чашки кофе и явно выпил бы пятую. — И шестую. — Это вредно для здоровья. — Ты сама пьешь кофе, — удивился Драко. — Есть разница между чашечкой с утра, парой чашек под хороший разговор и четырьмя чашками подряд. Ты рисковал сердце на этом столе оставить. — А ты бы пришла его забрать? — фыркнул Драко и только потом понял, что именно сказал. Грейнджер выглядела не просто удивленной — ее будто по голове ударили. — Я… — Ты не собиралась приходить. Но все же пришла. Почему? — Долг, — прошептала она и кивнула бармену, который принес ей кофе. — Ты ведь ждал. — Плохое настроение? Или я чем-то обидел тебя вчера? — Нет, ничем, — Грейнджер мотнула головой. — Мне плохо спалось. — Снился мост? — Нет. Не он, — она старательно избегала прямого взгляда. — Не хочешь — не говори, — Драко отпил из своей чашки. В конце концов, он знал больше ее секретов, чем ее друзья. — И кстати, я рекомендовал Зелье Сна без сновидений. — Оно мне уже не помогает. Я выпила пинт десять с мая. — Это вредно для здоровья, — Драко покачал головой. — Но не вредит сердцу, так что, к сожалению, твою шутку я повторить не смогу. Теперь пришел черед Драко озадаченно молчать. — А мне снилась ты, — произнес он, чем смутил ее еще сильнее. — Сам не знаю, почему. И не берусь судить. — Если тебе досаждают эти сны… — Я не говорил, что они мне досаждают, — Драко схватил ее за руку. Так просто и естественно, словно сотню раз проделывал то же самое. Грейнджер подняла на него полный боли взгляд. — Драко, пожалуйста. Он отдернул руку и крупно вздрогнул. — О чем ты просишь? — Не делай так. Пожалуйста. Драко послушно сложил руки перед собой и посмотрел ей в глаза. — Я так понимаю, Королевские регалии сегодня обойдутся без нас? Жаль, я готовился. Выбирал одежду. — Не думала, что ты уважаешь корону. Маггловскую. — Я не хотел, чтобы тебе было за меня стыдно. Грейнджер часто заморгала. — Не надо так говорить. Если мне за кого и стыдно, так это за себя. — Из-за опоздания? — Драко рассмеялся. — Пустое. Я ведь дождался. По ее щеке скользнула слезинка. — Зря. На что ты только рассчитывал? Она разве что по столу не ударила, настолько сердитой казалась в тот момент. — На то, что мы погуляем, полюбуемся Королевскими регалиями. Но можем и просто пройтись по парку. Грейнджер покосилась в окно. — Я взял зонт на случай дождя. Так что ты не отвертишься от прогулки. Она слабо улыбнулась. — Ладно, идем. Они поднялись на ноги, Драко подошел к барной стойке и рассчитался, после чего вышел вслед за Грейнджер на улицу. Подставленный локоть она проигнорировала. Это было немного неловко, но Драко повесил на эту руку зонт, чтобы оправдать жест. Только теперь, на свету, удалось рассмотреть, что Грейнджер выглядит еще хуже обычного. Она просто таяла на глазах. Хотелось остановить это любым путем, встряхнуть ее, заставить снова стать такой, какой он помнил ее. — Признайся, ты больна? — С чего ты взял? — она вздрогнула. — Да с того, что ты отощала, осунулась и посерела. Мне больно тебя видеть такой. Тебе нужно лечиться, и чем скорее, тем лучше. За шиворот упала крупная капля. Следом за ней вторая, третья. Драко снял с руки зонт и распахнул его над ними с Грейнджер. — Прогулка закончилась, — пробормотала она и подняла на него взгляд заплаканных глаз. — Дождь. — Мы можем вернуться в кофейню. — Нет! Нет, не можем! — Тише, — Драко взял ее за руку и сделал шаг. Теперь они стояли так близко, что он мог чувствовать запах кофе, исходящий от нее. — Объясни мне, что происходит. Грейнджер покачала головой, а потом из ее глаз хлынули слезы. — Малфой, прекрати это, пожалуйста. — Прекратить что? Он определенно сходил с ума. Тонкая, будто высохшая рука Грейнджер, была нежной наощупь, ее взгляд будто сжигал его изнутри, а губы пахли кофе. — Прекратить что? — прошептал Драко, подался вперед и оказался непозволительно близко. Теперь их разделял один дюйм, не более. Грейнджер молчала и даже не моргала. — Гермиона, что я должен прекратить. Она всхлипнула и сама коснулась его губ, и это не было похоже на сон. Это было подобно молодому вину, нежному на вкус, но бьющему в голову пудовым молотом. Ее губы, тонкие, но горячие, ласкали его, и Драко с головой тонул в этой нежности. Сначала она несмело положила одну руку ему на плечо, будто колебалась, оттолкнуть его или нет. Правая рука Драко была занята чертовым зонтиком, но левой он обхватил Грейнджер за талию и прижал к себе. И она окончательно определилась, положила и вторую руку ему на плечо, потом обвила его шею, запустила пальцы в его волосы. В голове шумело, кровь стучала в висках, будто бурный поток о камни, и в этом гуле тонул шепот Грейнджер. Отрывистые слова, ни одно из которых Драко не мог понять. — Люблю тебя. Он готов был повторять это бесконечно, лишь бы она не разрывала объятий, не отстранялась сильнее, чем нужно для того, чтобы говорить ему короткие, отрывистые — и совершенно бессмысленные для возбужденного сознания — фразы. — Драко, пожалуйста. Одна все же достигла его разума. Драко еще крепче обхватил ее за талию и аппарировал. Сложенный зонт улетел в сторону двери, когда они ввалились в Мэнор. Даже грохот сбитой подставки для зонтов не отвлек их от поцелуев. — Драко. Она зарывалась пальцами в его волосы, гладила по щекам и снова возвращала пальцы на его затылок, чуть придавливая к себе. От этого жеста желание становилось невыносимым. — Если ты будешь так делать, мы не дойдем до спальни. Вместо ответа Грейнджер вскочила на первую ступеньку лестницы и потянула Драко к себе. Он с готовностью шагнул вперед, на ходу сбрасывая плащ с себя, а затем и с нее. — Осторожно, не споткнись, — прошептал он. — Почему ты шепчешь? Родителей же нет. — Мне так больше нравится. Ты можешь кричать, если хочешь. Теперь он мог обнимать Грейнджер двумя руками, гладить по спине, сжимать бедра, перебирать волосы и подталкивать вверх по лестнице, ступенька за ступенькой. В коридоре они оставили рубашку Драко и блузу Грейнджер. Когда они рухнули на кровать, Драко на миг показалось, будто все это было обычным делом. Будто он ласкал не Гермиону Грейнджер, которая должна была ненавидеть его всеми фибрами души, презирать и игнорировать, а свою девушку. А потом Гермиона прижалась к его груди своей обнаженной грудью, и все мысли улетучились сами по себе. Она навалилась на него, опаляя жаром, исходящим от кожи, опустилась на член и стала двигаться, плавно, будто поддразнивая. Драко схватил ее за бедра, помогая ей двигаться быстрее. Она выгнулась дугой, откинулась назад и оперлась руками в его колени. Драко открылось невероятно возбуждающее зрелище: аккуратный живот, тонкая талия, небольшая, но упругая грудь. Конечно, выпирающие ребра и ключицы делали ее похожей на скелет, но это можно было легко исправить, если начать водить ее в другие кафе, где меню не ограничено кофе. И все же она была прекрасна. Лежать, просто наслаждаясь видом, пусть и столь аппетитным, было бы кощунством. Драко сел и крепко прижал ее к себе. Гермиона подалась вперед и обвила его шею руками. Теперь, поднимаясь и опускаясь, она гладила его кожу своей грудью, от чего по спине пробегали мурашки. Ее губы стали куда ближе, и теперь снова можно было целовать их, окончательно охмелев от захлестывающего наслаждения. Гермиона легонько толкнула его, и Драко снова упал на спину. Она склонилась над ним и вдруг ловко перекатилась на спину. Он оказался сверху, и ее ноги сомкнулись на его пояснице. — Драко, пожалуйста. И это не было похоже на сон. В ее шепоте было в сотню раз больше нежности, в тысячу раз больше интонаций. — Драко, — хриплый шепот перешел в стон. Наслаждение перешло в болезненный спазм, и он излился. Гермиона вскрикнула, цепляясь пальцами за его спину, прижимаясь к нему так сильно, как только возможно. Драко чувствовал, как ее плоть сжимается, пульсирует. — Люблю тебя, — Драко прижался лбом к ее лбу. — Я почувствовала, — она нежно улыбнулась и легонько царапнула короткими ногтями его бедра. Он коротко поцеловал ее в губы, перекатился на бок и прижал Гермиону к себе, уложил ее голову к себе на плечо. — Прости, — волна блаженного наслаждения схлынула, уступив место жгучему стыду. — За что? — Гермиона провела пальцем по его скуле, с тихим смешком тронула кончик носа и прикусила губу. — За что ты извиняешься? — Я… Наверное, не должен был так делать. Мы только недавно начали общаться, и… Гермиона резко погрустнела и поджала губы. Конечно, он не должен был этого говорить. Особенно с учетом того, что ей, вполне очевидно, понравилось. Что же он говорил во сне? Там он точно знал, о чем говорить с ней в постели. — Ты останешься? Гермиона вздрогнула, будто от разряда молнии. — Не сегодня, ладно? — ее голос дрогнул. — Родителей нет, ты можешь остаться. Эльфы приготовят ужин, посидим у камина. Если хочешь, можешь взять у отца в кабинете любую книгу. — Когда-нибудь я обязательно останусь. — Но тебе необязательно уходить прямо сейчас. Уйдешь чуть позже. Считай, что мне не хочется ужинать в одиночестве. — Прости, милый. Сердце сделало кульбит. — Родителей не будет еще две недели. — Я помню, — она ласково поцеловала Драко и выскользнула из его рук. Смотреть, как она собирает свою одежду было невыносимо. Еще хуже было, когда Гермиона вышла из комнаты в поисках блузы и плаща. Драко обуяла тревога. Казалась, Грейнджер аппарирует и даже не попрощается. Хотя вряд ли она была на такое способна. Через пару минут она вернулась. Полностью одетая, к сожалению, с перекинутым через руку плащом, Гермиона оперлась на дверной косяк и посмотрела на Драко. — Ты за мной не закроешь? — Не хочу, — он сдернул простынь, обмотался ею на манер тоги и подошел к Гермионе. — Не хочу тебя отпускать, не хочу за тобой закрывать. — Я знаю, — она погладила его по щеке. — Мы оба устали. Драко кивнул, не до конца понимая, о чем она говорит. — А завтра увидимся? Гермиона коснулась его плеча. — Думаю, можно. — Тогда завтра в половине шестого возле нашей кофейни. В ее взгляде мелькнуло нечто, напоминающее боль. — Все в порядке? — Да. Да, все хорошо, — она поцеловала его в щеку. — Завтра в половине шестого возле нашей кофейни. Если министр меня не задержит. — Я в любом случае буду ждать, — Драко попытался обнять Гермиону, но она ловко увернулась и аппарировала. Драко остался один в пустом доме. — Витси, собери одежду и постирай! — крикнул он и побрел в столовую, даже не переодевшись. Ужин в одиночестве не принес ни сытости, ни удовлетворения. Драко ковырял вилкой в тарелке, размышляя, что с ним творится. Всего за несколько дней он узнал секрет Гермионы, зациклился на ее переживаниях так, что и сам начал видеть кошмары, вытащил ее на свидание — Графф не оговорился — затем на второе, затащил в постель, но так и не понял, какого черта с ним происходит. И все же от одной только мысли о Грейнджер на душе становилось тепло и спокойно. Когда он сжимал ее руку, это казалось естественным, гармоничным, будто уже сотню лет это было нормальным порядком вещей. Умом Драко понимал глупость такого предположения, но сердце то замирало, то билось особенно сильно. «Четыре чашки кофе!» Она ведь начала переживать за Драко, за его здоровье. А значит, можно было надеяться, что он Гермионе небезразличен. Ради такого, пожалуй, можно было простоять под дождем вечность. А ведь она сказала, что когда-нибудь останется. Драко мечтательно прищурился. Наверное, это будет самый счастливый день в жизни. Хотя он и сегодня готов был прокричать на весь мир, что Гермиона Грейнджер — его и только его. С этой мыслью Драко расправился с ужином и двинулся в свою комнату. Чем раньше он ляжет спать, тем скорее наступит следующий день, в котором снова будет Гермиона.