Ужас

      Вокруг них всегда было много людей. Как трудолюбивые пчёлки они кружатся над ульем и всегда держатся между собой тесными связями. В те редкие моменты, когда удаётся побыть наедине, Наруто и Какаши предпочитают пустым разговорам тишину. Привычный широкий смех Узумаки сменяется задумчивой улыбкой, а в след его неугомонному нетерпеливому поведению робко глядит застенчивость.       Глаза Какаши скользят по джинчурики еле заметно, в попытке спрятать свою заинтересованность. А он легким движением рук отбрасывает прядь светлых волос с глаз, и Копирующий Ниндзя сглатывает подступивший к горлу комок. Узумаки наклоняет голову к нему, смотря на звёзды, а потом его рука незаметно скользит за спину учителя. Они сидят у обрыва скалы, а за ними шумит и переливается яркими красками осенний фестиваль.       — Эй, Наруто, Какаши, сегодня день страшных рассказов! — слышится крик Гая вдалеке, прежде чем Хатаке успевает ответить на тихий язык тела своего ученика. — Хотите пару ужасающих историй? — но на деле никто не спрашивает их, и вот уже большая компания сидит в дружном кругу.       — Моя мама, — начинает Сакура шепотом, — рассказывала мне о подозрительной покупательнице. Для своего зелья Ей требовались травы, которые можно найти лишь в логове угольного дракона.       — Это не очень-то смахивает на страшную историю. Давай другую. — неохотно протягивает Шикамару, облокотившийся локтями на землю.       Все соглашаются и смеются приятным дружным хором. Это больше похоже на начало детской сказки о рыцаре, пытавшимся спасти принцессу из плена дракона. Но всё вокруг вдруг застывает и шиноби смотрят на Нару глазами, полными ужаса. И тот вдруг чувствует чьё-то холодное прикосновение. Вздрогнув, Шикамару торопливо сбрасывает чужую руку со своего правого плеча и видит пару впалых глаз. Его встречают радушной беззубой улыбкой.       — Внучок, не найдется ль у тебя парочку семечек рыхлого веха?       Он качает головой, то ли отвечая на вопрос старухи, то ли пытаясь отогнать от себя страх. Расплываясь в жуткой улыбке, Она вдруг замечает свою следующую цель. И, вытянув свои худые обветшалые руки, шагает к Наруто. Она смотрит прямо в душу и чем ближе подбирается, тем отчётливее Узумаки чувствует, как будто его выворачивает изнутри.       — Вот он! — голос грубеет, становиться громче и эхом раздаётся в голове. — Угольный дракон!!! — и джинчурики просыпается в холодном поту.       Шиноби яростно глотает ртом воздух, пока паника не отходит на второй план. Впрочем, не надолго. Непонятно откуда раздаётся неприятный писк и Наруто ощущает, как теряет контроль: хватается за голову, в порыве сорвать на себе волосы, громко кричит, пытаясь заглушить посторонний звук, и впивается когтями себе в кожу.       — Наруто! — слышит он своё имя и звуки медленно утихают в голове.       Узумаки открывает глаза и видит перед собой обеспокоенный взгляд ярких зелёных глаз. Проходит какое-то время, и он начинает ощущать запах больничных препаратов и дезинфицирующих средств. Глубоко вдыхает и выдыхает, повторяя за Сакурой. Куноичи настойчиво просит его лечь на подушку и укладывает его длинные светлые волосы по дальше от глаз.       — Это то, что Она хочет у меня забрать? — почти утвердительно произносит джинчурики, прикрывая глаза тыльной стороной ладони.       Значит вот, какова Её цена.       Сакура давно не видела Наруто таким: спокойным, задумчивым, с океаном грусти в глазах. Она смотрит ему в спину, когда тот не спеша садиться у обрыва и просит её сесть рядышком. Харуно кладёт голову на его правое плечо и смотрит вдаль, на широкое поле с безгранично распростёртыми холмами. Кажется: Вот он. Весь мир. Он под нашими ногами. Только мы можем изменить его или затоптать в грязь. И это так. Однако от осознания этого не легче.       — Почему они так жестоки? — говорит Наруто, и Сакура чувствует, как его тело дрожит, — Жестоки со мной ни за что. — джинчурики кладет ладонь на свой живот, — Они все! С самого моего детства избегали меня. Сторонились или даже не смотрели в мою сторону.       Сакура убирает его руку с печати девятихвостого и берёт в свои тёплые нежные пальчики. Она вспоминает отрывки из своего детсва, которые хотелось бы забыть. От которых хочется избавиться, чтобы снова не нанести себе раны. И представляет, что Наруто в это время давалось не легко. В десятки, вероятно, сотни раз хуже, чем ей.       — Но они не виноваты в этом. Так почему, — Узумаки вырывается и вскакивает перед обрывом, — почему я не могу контролировать этого демона внутри меня?! — он видит сочувственный взгляд подруги, но это не то, что ему нужно, — Ты понимаешь?! Я убил их. Тех, кто был мне так дорог. Моих соседей. Жителей моей деревни! Кого я хотел защищать. Ценой своей жизни, если понадобится. А теперь… — джинчурики вытягивает перед собой дрожащие ладони, — Все мои руки запачканы кровью. Неужели я могу выбирать…       — Можешь. — говорит Харуно. И это единственное слово положило начало нескончаемым раздумьям.       На утро джинчурики заглянул к Какаши под предлогом, что ему надо забрать свои литые гантели. Дверь в квартиру была открыта и он спокойно смог зайти.       Узумаки редко был у сенсея, однако чаще, чем кто бы то ни было. Он стремительно откинул идею зайти в спальню, что пришла ему в голову, и направился на маленькую уютную кухню. Весь дом был в привычной для Какаши-сенсея чистоте. И когда ему только хватает времени на такие тщательные уборки? Первым делом Наруто заметил запакованный набор полотенец и не смог сдержать улыбку: их цвета соответствовали приближающемуся празднику кошмаров. Чёрной, оранжевой и синей так же встречалась одежда в прихожей и даже гирлянда, идущая вдоль стены у пола. Узумаки нелепо сжался, хихикая и представляя, как снимает с Какаши оранжевую маску в синюю точечку.       — Утро доброе, — произнёс бархатный голос, и по телу Наруто пробежала слабая дрожь.       Он выдохнул и повернулся к Какаши. Безобразные растрёпанные волосы и слипшиеся глаза сенсея дали джинчурики понять, что пришел он совсем не вовремя.       — Очень странно, что бужу тебя не я, — улыбнулся Копирующий Ниндзя сквозь маску. — Как твои сеансы? Будешь чай? — и направился на кухню, шоркая домашними тапочками по ламинату.       Наруто сжал кулаки, стараясь подавить свои необузданные эмоции и не вылить всё на сенсея за один раз. Присел на стол, в след за Какаши, и улыбнулся ему своей самой широкой улыбкой. Наруто стало на много спокойнее. И хоть он знал, что скоро лишиться того важного чувства, которое тянет человека к человеку, так же был уверен, что у его друзей есть место, куда они могут прийти в любой момент и получить заботу, тепло и понимание. За это он сенсею был очень благодарен.       Узумаки не спешил рассказывать что-то Какаши. Копирующий ниндзя намазывал на хлеб своё излюбленное клубничное варенье, пока нагревалась вода, и пел какую-то знакомую мелодию себе под нос. В этот момент в спальне Хатаке для Наруто открывался широчайший мир плотских утех: под руку случайно попалась книга, которую сенсей вечно носит с собой. В квартире было слегка темно, поэтому шиноби встал к окну, чтобы лучше видеть текст. Он начал читать с первой попавшейся станицы и его посетило странное чувство. Затаив дыхание, он глотал строку за строкой и уже не мог остановиться. Долгая тишина насторожила хозяина дома. Свет в спальне включился и Какаши вырвал у Наруто книгу из рук. Узумаки наконец смог вдохнуть, когда «Рай флирта» кинули на кровать. Но продолжалось это не долго, так как его самого прижали к стене.       — А вы, оказывается, тот ещё извращенец. — проговорил Наруто, продолжая неосознанно рисовать сцену из книги в своей голове.       Какаши протянул свою руку к шее джинчурики и во всей квартире выключился свет. Узумаки вздрогнул и затаил дыхание. Холодные руки сенсея прикоснулись к его щекам, а у входа в комнату мелькнули два белых глаза. Наруто дрожал. Он не мог вымолвить ни слова. Шиноби был уверен, что это Она. Она пришла за ним. За его демоном и за его душой. И тут закипел чайник. Его противный писк напомнил звук, с которым Наруто просыпается от кошмара в больничной палате и всё внутри джинчурики скрутилось. Он упал на пол, скукоживаясь в клубок, а когда Какаши отключил вскипятившуюся воду на кухне, Наруто почувствовал за своим ухом чьё-то глубокое мерное дыхание. Он закричал, стал махать руками, его зубы вытягивались и становились острее, а непривычно длинные когти царапали кожу прибежавшего на помощь Хатаке.       — Тише, тише, тише, Наруто, — Копирующий ниндзя пытался гладить своего ученика по плечам, пока он размахивал руками и кричал. — Это я. Твой сенсей. Посмотри на меня. — его голос был тихим, так Хатаке попытался внушить джинчурики спокойствие. Он обнял его, несмотря на острые ногти и клыки, и стал гладить по спине.       Через несколько мгновений Наруто перестал вырываться из объятий учителя и лишь продолжал нервно дышать. Солнце выглянуло из-за горизонта и осветило комнату ярким наливным рассветом. И никого, кроме них двоих.       Джинчурики ощутил железный вкус крови и с ужасом разжал челюсти. Левое плечо Какаши было разодрано острыми клыками. Наруто обернулся к сенсею, прося прощение, продолжая вырываться из его хватки, с доводами, что может причинить ему ещё больше боли, но Копирующий-ниндзя был не приклонен и по мере успокоения ученика, его зажмуренные от боли глаза потихоньку открывались.       Наруто попытался взять себя в руки. И теперь просил Какаши позволить ему пойти за аптечкой и поработать с раной на руке или, — что было бы более эффективно — вызвать Сакуру. Но сдался, так как мужчина совсем его не слушал, и его голова упала на чужое плечо(не на раненое, на другое). Чьи-то звуки и шум стали медленно затихать в голове. А какие-либо ощущения пропали после. — Жалкий мальчишка. — раздался протяженный рёв со всех сторон.       Узумаки услышал мерный стук капающей с труб воды, открыл глаза и поднял голову, куда устремились толстые толстые прутья. Из тьмы за клеткой показался черный нос и блеснули страшные передние клыки. Наруто с досадой и злостью отвернул голову в сторону. — Это всё из-за тебя. — Нет, глупый мальчишка. Кто из нас не может сдержать в себе бурного зверя? — Если бы ты не вырывался, мне бы и не пришлось тебя сдерживать! — крикнул Наруто, взглянув в глаза Кураме, — Если бы тебя не было…! — шиноби сделал шаг вперед и от штанов разошлись тихие стремительные круги. — Я — это ты! — сказал девятихвостый, — Твоя сила. Твой гнев. — и так же стремительно спрятался во тьме, как и появился, — Твоя слабость.       Наруто помнит слова Джирайи. Если он научиться управлять своим ужасом, то это станет ужасом его врагов. Силой, с которой не сравниться никто и ничто. Силой, что способна стереть в порошок весь мир. Но пока, она лишь давит на него, растаптывает чувства и сводит с ума его рассудок.       — Ты не можешь бороться со мной. А значит готов уступить. — слышаться слабые отголоски в пустоте.       Джинчурики открывает глаза и видит с права от себя Какаши Хатаке. Он лежит, подпирая голову рукой, и снисходительно смотрит на своего ученика. Из двери выходит Сакура, счастливая, что Наруто наконец очнулся и одновременно злая, что довёл себя и Какаши до такого состояния. Она подходит ближе, светит каким-то фонариком в глаз, что-то говорит сенсею и ставит на прикроватную тумбочку вазу с медикаментозными средствами. Хатаке смеётся и уходит с ней за дверь.       — Рассчитываю на вас, Какаши-сенсей — грозно говорит она, и Наруто еле слышит, как защёлкивается дверь.       — Мне нужно домой. — оповещает учителя Узумаки, как только тот возвращается в спальню.       Он приподнимается с кровати и, хватаясь за голову, видит перемотанную руку Какаши с самого плечевого сустава до локтя. Но такое решение Копирующего ниндзя не шибко то устраивает и он укладывает джинчурики обратно в кровать. Ложиться рядом и какое-то время в полной тишине они смотрят в потолок.       — Мы не… не это?       — Чего «это»? — спрашивает Какаши.       — Нуу не того?       Хатаке следит за взглядом Наруто по его голому торсу и резво укрывает мальчишку одеялом с головой. Досадно вздыхает.       — Как бы… Человек без сознания и младше восемнадцати… — отвечает он, отворачиваясь к двери. Наруто улыбается, потому что догадывается о том, что скажет Какаши следом, — Вот если бы что-то одно… — потом молчание и, встречаясь взглядами, они оба хихикают.       Они долго пытаются смотреть друг на друга с полной серьёзностью, но всё равно не могут перестать улыбаться. А потом проходит пару минут, пока Какаши не осознаёт, что бесследно тонет в голубых глазах своего ученика, а их пальцы тесно сплетены в замок. Он отчётливо видит грусть в этих глазах, но так же различает блеск надежды.       — Она требует мои чувства. — начинает Наруто и слышит в ответ непонимающее мычание, — Когда мы лежим так рядом с тобой, меня бросает в жар, а моё сердце стучит быстро быстро, как в лихорадке.       Узумаки замечает, что в комнате снова становиться темно. Сколько часов я проспал? Чей-то звонкий смех слышит Наруто с улицы, но он не сбивает поток его мыслей.       — Если я слышу твой голос, тело покрывается мурашками. — он останавливается на мгновение, чтобы нервно сглотнуть, — Я хочу быть к тебе ближе. И не готов прощаться с этим чувством. — Какаши смотрит ему прямо в глаза и только крепче сжимает руку Узумаки, — Я скучаю по тебе, Сакуре, Саске и по другим, если мы долго не видимся. Мне очень нравиться проводить с вами время. Я чувствую, что по настоящему имею семью!       — Она не заберёт это всё у тебя, если ты не позволишь. — Какаши разжимает их замок и приподнимается, чтобы склониться над Наруто.       Он растрёпывает светлые волосы, проходиться пальцами по щекам и шее, пока Узумаки прикусывает губу. Наруто обращает на него вопросительный взгляд и Какаши отвечает снисходительной улыбкой, которую джинчурики читает через маску. Тогда он робко стягивает с сенсея ткань и чувствует его дыхание. Узумаки ощущает запах клубничного варенья, когда Хатаке наклоняется ниже, чтобы дать ученику провести губами по его щекам. Он снова отстраняется, чтобы оглядеть всё смущённое лицо Наруто целиком и запечатлить его в своей памяти.       — А ты зубы то почистил? — вкидывает Какаши и следит за тем, как взгляд Наруто с родинки на его подбородке рассеивается где-то за его спиной.       Наруто толкается к краю кровати, цепляется ногой об одеяло и соскальзывает с кровати на пол. В следующее мгновение уже на ногах бежит в ванную комнату. Какаши смеётся и слышит вопрос: — Какой щёткой можно воспользоваться?       — Я купил оранжевую для тебя. Она всё ещё в упаковке. — и с нелепой улыбкой откидывается на подушку с принтом летучих мышей.