Десятая

      Сейчас, я не понимаю, что со мной происходит. Смесь из отчаяния, страха и пустоты. Пытаюсь думать о хорошем, но ничего не выходит. В голове наш разговор с эльфийкой, смерть Гендальфа, и весь пройдённый путь. Я не знаю, что из этого хуже. Знаю только то, что я должна всё это исправить.       Иду по мокрой траве в сторону отряда, но почему-то поворачиваю на другую тропинку. Лес забирает меня к себе. Я должна хорошо обо всем подумать. Взвесить риски. Только потом нужно принять взвешенное решение. Арагорн справится сам. Он всегда справлялся. Его место в братстве, а моё Там. На «другой стороне». Следопытам как никогда нужна помощь, а я не могу пройти мимо.       Склоняюсь к земле, и сажусь возле кустарника. Сейчас особенно трудно думать о том, что происходит. Мне не хватает матери. Она бы направила меня, туда, куда мне нужно. Её слова всегда поднимали на ноги. Слезы текут сами, и их никто не должен видеть.       Тебе нужно взять себя в руки Ли. Встать на ноги. Я говорю сама с собой, но кажется не помогает, хотя обычно это очень воодушевляло. Нахожу в себе только силы, на то, чтобы встать. Синий свет луны смотрит прямо мне в спину, так же как Арагорн, который стоит сзади. Я слышала как он пришел, но не обернулась.       Брат подходит ближе, обходя меня так, чтобы встать прямо напротив. Он видит слезы на моем лице, и без всяких слов просто обнимает меня двумя руками, прижимая к своему телу. Арагорн еще не знает, что я ухожу «Туда» снова. И я понятия не имею, как сказать ему те же слова, которые он уже слышал в этом же самом месте. — Прости меня, — тихо говорит мне Арагорн, прямо на ухо. — Мне не за что прощать тебя, — отвечаю, начиная плакать снова. Я уткнулась ему в плечо, прижимаясь сильнее. Как маленький ребенок, которому придется уехать из дома. — Какая же я глупая. — Он гладит меня по волосам, а истерика только набирает обороты. — Мне нужно так много сказать тебе, но… Я не могу…       Арагорн поднимает на меня взгляд, держа мое лицо двумя ладонями. Он ничего не знает. А мне все время приходилось скрывать от родного брата правду. Я хочу сказать её, но не сейчас. На это нужно особенное время, которое придет еще очень не скоро. — Что она сказала? Ли, что она сказала тебе? — Спрашивает меня брат, глядя прямо в глаза. — Что? — Я усмехаюсь сквозь слезы, отвернувшись. — Ничего. Она ничего не сказала. Правда. Мы просто стояли вместе возле реки, и она спрашивала о нашей матери, потом о том, что случилось, и…       Я снова соврала ему. Зачем я это делаю? Почему не могу сказать правду? Арагорн вздыхает, и снова обнимает меня, только еще крепче. Он здорово заменил мне отца и мать, воспитывая как собственного ребенка. Родной брат не только по крови, так говорили нам все следопыты. Мы выросли вместе, разделяя трудности. Все трудности, кроме одной единственной.

***

      Всю ночь я провела наедине со своими мыслями. Сидела в самом углу нашего шатра под деревьями, наблюдая за беспокойным сном Фродо. Он справится со всеми трудностями, я это точно знаю. Потом еще приедет в Шир, и почувствует себя настоящим героем.       Все спят. Даже Леголас, который долго слонялся по округе, сейчас заснул в тени самого старого дерева. Я медленно поднимаюсь на ноги, надевая сапоги чтобы меня никто не слышал. Решение принято. Я помогу братству, только в другом месте.       На конюшне меня встречает Халдир и Арайен. Они знали, что я приду, заранее делая все, что необходимо. Эльфы принесли мой меч, отдавая его прямо в руки. Арайен протянул мне кинжал, обернутый в брезентовую ткань для сохранности. Белоснежный конь стоит в проходе конюшни, уже приготовленный к походу. Я замедляюсь, чувствуя как сильно бьется сердце. — Все готово, — говорит мне Халдир, стоя за спиной. — Алира. К тебе пришли.       Закрываю глаза, но так и не оборачиваюсь. Неужели брат пришел чтобы снова отчитать меня за то, что я делаю. Я сжимаю в кулак руки, и оборачиваюсь. Что происходит? Почему…? — У нас в Гондоре, никто не уезжает не попрощавшись, — говорит мне Боромир, подходя на несколько шагов ближе. Я киваю ему в знак приветствия. — Арагорн знает? — Нет, — честно признаюсь ему, мотая головой в разные стороны. — Я не смогла сказать ему.       Боромир с пониманием кивает мне в ответ, и отворачивается. Чтобы не терять время я подхожу к лошади, снимая с неё недоуздок. Она никуда не уходит, терпеливо стоя рядом. Мы выходим на улицу, и я подтягиваю подпруги. Боромир стоит рядом со мной, видимо ожидая, что я хоть как-то объясню свои поступок. Халдир и Арайен не слушают. Они где-то в стороне, наблюдают за стражей. — Что же, — начинает говорить Боромир. — Если так надо, ты имеешь на это полное право. Только, попрощайся с остальными. Это будет неправильно. — Всё, что я делаю, неправильно, — усмехаюсь на война, оборачиваясь в его сторону. Только сейчас я замечаю, насколько сильно он меня выше. — Постарайся думать о хорошем, — говорит мужчина, протягивая мне мой меч. Я совсем забыла надеть его на пояс. — Считай до трех, а потом разворачивайся. Ты слишком много сил тратишь на подготовку к бою, и мало думаешь о противнике. — Последний урок от военачальника Гондора?       Мы смотрим друг на друга, с усмешкой разряжая обстановку. Мне этого не хватало. Очень сильно. Я принимаю у него меч, задерживая взгляд на Боромире. Не понимаю, что вижу перед собой. Желание помочь ему вернутся обратно, или ненависть? И то и другое, если быть честной. Нас ничто не отвлекает, до того момента, пока не пришел весь отряд. — Что все это значит? — Тихо, сонным голосом спрашивает Пиппин, обращаясь к собравшимся. Я молчу. Не хочу разыгрывать драму из всего, что мне придется сделать. Его толкнул Мэри, призывая не вмешиваться. — Когда ты хотела сказать нам? — Слышу голос брата, оборачиваясь в его сторону. — Алира, ты же вместе с нами… Ты же… — Арагорн, так будет лучше, — пытаюсь говорить тише, чтобы не разругаться снова. — Так нельзя! Нельзя просто так брать, и уходить рано утром! — Он срывается на крик, но я снова молчу, потому что не знаю, что мне говорить в ответ на эти скандалы. — Члены отряда вольны делать все, что им нужно, — вмешивается Боромир. — Мы не связаны клятвой с братством. Идем ровно столько, сколько можем идти. — Он прав, — неожиданно подал голос Фродо, и его послушали. — Алирия была с нами очень долгую дорогу. Она делает это, потому что так нужно. — Хоббит смотрит в мою сторону. — Я очень рад, что мне довелось идти рядом с тобой. — Фродо, — мои голос спадает до чуть слышного шепота. — Прошу, пойми меня. Я делаю это ради всех нас. Кто-то должен. Понимаешь? — Он кивает. — Что ты делаешь? Ли? — Говорит Арагорн, но уже не так, как в прошлое лето. — Я не стану тебя останавливать. Делай как должна, только обещай, что мы увидимся.       Он понимает не хуже меня, что я не могу дать таких обещаний. Однако, все равно киваю, в знак согласия, чтобы не давать поводов для беспокойства. Они и так будут, но сейчас, это лишнее. Я просто подхожу к брату и обнимаю его. — Леголас, — киваю эльфу, улыбаясь ему.       Потом очередь дошла до Гимли. Я была готова обнять его, но клянусь он обижен моим уходом. И мы просто ограничиваемся дружеской улыбкой. Боромир. Здесь, у меня что-то щелкает. Я киваю военачальнику, и он протягивает мне руку. Была уверена, что он пожмет её, так же как и остальные, но нет. Он просто сжал её в своей ладони, и отпустил.       Когда я опустилась на колено, рядом с хоббитами, ко мне тут же подошел Пиппин, и вместо слов я просто обняла его, чтобы было легче. Я не хочу уезжать, но не могу сделать другого выбора. Фродо подошел последним, с улыбкой глядя в мою сторону. Что мне сказать, когда он и так все понимает? — Никогда больше не надевай его, — тихо прошептала хоббиту, сжимая его маленькие ладони. — Будь храбрым Фродо, я уверена, мы еще встретимся.       Потом, мы еще долго прощались с братом, но так и не нашли слов, чтобы сказать друг другу что-то на прощание. Я предполагала худшее. Думала, что уже точно не вернусь. Однако ему я сказала совсем другую фразу: — Обещай, что будешь осторожен.

***

      Всю дорогу до Верхнего перевала я билась в сомнениях, о правильности своего решения. Дергала поводья, останавливала коня, и снова шагала дальше. Я прошла уже несколько миль, но так и не смогла смириться с тем, что оставила братство. В конце-концов, я ведь и правда могу их больше не увидеть.       Дорогу, по которой я выступила, пришлось планировать на ходу. Ночью у меня не оказалось на это времени. Я даже не была до конца уверена, что приму такое решение. Слишком сильные сомнения. Они добирались до глубины души, и душили двумя руками.       Проберусь через эльфийские равнины, а потом двинусь на Юг, чтобы добраться до первого пристанища Северных следопытов. Это не так быстро, как бы мне хотелось. Лошадь сбавляет ход, точно так же как и я, усталая от долгой дороги без отдыха. Я отпускаю поводья, и медленным шагом иду в сторону Долины горных ручьев.       Знаю, что придется пробираться через ночные тропы, но другого пути у нас нет. Придется проявить смелость, и спуститься с равнины, выбираясь на широкую дорогу. Я не знаю, кого там можно встретить, ясно только то, что это самая опасная зона. Её никто не охраняет. Великая река, в паре лиг от сюда. Это левый берег. Та же сторона, по которой отправится братство. Правда, есть только одно Но: мы разошлись в разные стороны.