Десятая

      У Двалина заплетаются ноги. Нет, он конечно привык к таким долгим переходам с место на место, но сейчас, в этой местности сил не было даже разбивать лагерь. А он нужен, учитывая какие холодные здесь ночи. Алира все это время шла далеко впереди, иногда оборачиваясь на своего спутника, чтобы посмотреть как у того дела с усталостью. Они останавливались через каждые несколько миль, быстро перекусывали орехами, и шли дальше. Девушка постоянно молчала, переговариваясь с гномом только время от времени.       Ближе к ночи, они остановились возле какой-то старой постройки, напоминающей домик фермера. Что же, может так и было. Сейчас этого точно никто не узнает. Разожгли костер, и уселись вокруг, доставая последние припасы, что были в карманах. Не густо, но этого вполне хватит чтобы перекусить на ночь. Завтра они перейдут через Мертвую реку, и окажутся в Гортморде. Старое место, о котором лучше не задавать вопросов. Да и все равно было Двалину, лишь бы поскорее от сюда выйти.       Он закинул ногу на ногу, зябко кутаясь в плащ. Нужно было взять с собой вещи потеплее, но он не особо беспокоился по этому поводу. Все равно уже бес толку об этом думать. — Мне это все не нравится, — пробубнил Двалин, отвлекая её от мыслей. — Мерзкая земля. Даже зверья здесь не сыщешь. Что о людях говорить? — Мы не единственные, кто бродит по Могильникам, — спокойно произносит Алирия, подбрасывая в огонь прутья. — Ангмарские следопыты здесь частые гости. Ищут старые травы, обломки древних кинжалов, или письмена. В поселениях хорошо за это платят. — Что-то я никого не встретил, — ухмыльнулся гном, поправляя меховой воротник, выше. — Да и слухи о следопытах разные ходят. Кто-то поговаривает вы убийцы, а кто-то называет фанатиками. — Во что верите вы?       Алирия поднимает на него взгляд, дожидаясь ответа. Не то, чтобы ей было важно это услышать. Просто, когда общаешься с человеком ближе, хочется знать, о чем он думает. Двалин пожал плечами, а потом повернулся в её сторону. Словно оценивал варианты ответа, которые уже успел додумать. — Ни то, ни другое. Сложно в наше время кого-то называть убийцей, — пояснил гном. — Кровь везде льется. Где-то меньше, где-то больше. — Алирия кивнула. — В народе нужно во что-то верить, иначе тебя признают сумасшедшим. — Торина Дубощита прозвали фанатиком, — начала следопыт, глядя в огонь. — Все про него говорили. Даже старушки, которых в принципе не волнует жизнь за пределами их дома. Помешанный на камне гном, который не видел ничего вокруг, и постоянно жаждал больше богатства. Все это вымысел, — на её слова Двалин поворачивает голову. — Я ни во что из этого так до сих пор и не верю. Люди видят лишь верхушку айсберга. Все самое ценное внутри. — Она поднимает взгляд, встречает с взглядом гнома. — Верные слова, следопыт, — кивает ей мужчина, отворачиваясь. — Он может и был странным последнее время, но… Торин был самым честным и доблестным гномом. Всегда стоял на своем, и… — Не думайте об этом, — прерывает его девушка, мотая головой в стороны. — Сейчас это не имеет никакого значения. Он в лучшем мире. — Двалин кивает. — У меня почему-то голова кружиться…- Гном обеспокоено смотрит в её сторону, но ничего не говорит. — Как-то странно все. Я сейчас приду, оставайтесь у костра, ладно?       Двалин не успевает ничего ответить, ему хочется пойти следом, но он делает все, как она говорит. Алира прислоняется к дереву, и её начинает тошнить, да так сильно, что краснеет и лицо и горло. Девушка поднимает голову, и видит одиноко летящий листик. Зеленый, очень яркий, на фоне бесконечных снегов Могильников. Она смотрит как он падает на рукав, а потом начинает плакать, закрывая рот ладонью. — Как я могла… Как я могла так поступить? — Говорит Алирия, сползая на снег. Она боится поддаваться панике, прекрасно понимая, что это не лучшая затея здесь. — Моя девочка. Моя маленькая девочка.       Голова не соображает. Алирия так сильно плачет, что не может позвать Двалина. Просто сидит в снегу, и ждет, когда истерика кончится. Гном приходит сам, медленно присаживаясь перед девушкой. Она не смотрит в его сторону, говорить сейчас будет трудно. — Что на этот раз? — Мотая головой спрашивает её Двалин. — Алирия, меня очень пугают ваши перепады настроения, нам и так не просто… — Она «внизу», — отвечает следопыт. — Они забрали её. Я чувствую. — Кого забрали? О чем ты говоришь? — Непонимающе переспрашивает мужчина.       Алирия перекатывается на колени, начиная умывать лицо снегом. Двалин смотрит на происходящее, так и не решаясь вмешиваться. Она поднимается на ноги, а потом во все горло кричит на всю поляну. Голос эхом разноситься по всем Могильникам, неприятно остывая в воздухе. — Мы уходим, — твердо говорит следопыт, когда все-таки берет себя в руки. Она хватает оружие, и просто уходит в темноту, скрываясь за пеленой тумана. — Я больше не буду молча наблюдать сверху. С меня хватит. — Куда мы идем? — На ходу спрашивает Двалин, беспокойно глядя по сторонам. Прогулка между могил в темноте не лучшее занятие для вечера. — Можешь мне хоть что-то объяснить, женщина?!       Алира так резко останавливается по среди дороги, что они врезаются друг в друга. — Эни убита, — сквозь боль говорит следопыт. — Они убили её на красном алтаре Мертвого зубца. — Двалин молчит. — Она упала в Черную бездну, и теперь, её никто не вытащит. Что бы ни случилось, даже не думайте меня останавливать. Понятно? Я все равно это сделаю. — Что ты собираешься делать? — То же, что и всегда, — коротко отвечает девушка, а потом просто разворачивается и идет в сторону древних курганов. — Спускаться вниз.

***

      Ближе к утру они дошли до большой поляны, на которую выходила огромная дверь в камне. По обе стороны стоят статуи людей в капюшонах. Двалин понятия не имеет, кто они, да и не сильно ему интересно. Странно то, что все время пока они шли, Алирия что-то шептала себе под нос. Эти слова ему явно не знакомы, а разбираться сейчас не самое лучшее время и место.       Вход в Великий могильник. Двалин пусть и не знал этого, но почувствовал. Веяло Могильным холодом. Плохое место, даже туман обходит холм стороной, что говорить о людях. Алирия останавливается на входе, закрывая глаза. Она снимает с себя медальон с красным камнем, а потом разворачивается на встречу к гному. — Вот, — протягивая ему цепочку говорит следопыт. — Если я не вернусь, отнесите это в Ангмар. Они поймут. Найдите там Велнора, и скажите: Ост Гортад. Понятно?       Гном принимает её медальон, но не понимает, что она собирается делать. Алирия же тем временем открывает рюкзак и достает маленькую книжечку в черной обложке. Ему кажется, что сейчас она откроет и будет читать, но нет, этого не происходит. Девушка откидывает книгу в сторону, и делает шаг к высокой двери из камня. — Откуда мне знать, куда идти? — Обеспокоенно спрашивает её Двалин. — Поверните голову, — говорит девушка, и он делает как она просит. Огромная равнина, и тропинка вниз. Неужели все было так близко и просто? Впереди он видит рассвет, но здесь, жутко и неприятно. Облака сгущаются прямо над курганами, не пропуская солнце в Могильники.       Следопыт надевает на себя капюшон, а потом начинает «читать», да так громко, что Двалин хочет закрыть уши. Он смотрит за всем, что здесь происходит. Вокруг собираются непонятные, мерзкие люди, открывая ей двери. Внутри ничего. Пустота. Девушка заходит за двери, и они закрываются.

***

      Я падаю в холодную яму, больно ударившись головой о землю. Вокруг ничего. Пустота, как и раньше. Серые стены, вода, кровь. Все в одной куче. Голоса из коридора постоянно шутят и смеются. Здесь из тебя выпьют все соки. Будешь кричать, сделают еще хуже. Поднимаюсь на ноги, разминая плечи. Упала с большой высоты, и разбила голову. Чувствую кровь на висках, но сейчас меня это мало заботит. Я должна найти мою Эни.       Сердце не бьется. Удивительно, как я смерилась со всем, что здесь происходит? Тоже не сразу, но это случилось. Я умерла второй раз. Интересно, умру ли третий? Такое вообще возможно? Иду по темному коридору, совершенно не разбирая дороги. Да и зачем? Я пройду здесь с закрытыми глазами. Кто-то вылетает с боку. Ловкий взмах меча, и визг. Мне приятно убивать призраков. Меч соскучился по их стонам. Захожу в третий зал. Здесь меня убили в первый раз. Сзади снова кто-то приближается. Я снова разворачиваюсь, и наношу удар. Тело отлетает в сторону, и зажигаются факелы. Меня уже ждут. Приятно, что хоть кто-то.       Убираю меч на пояс, шагая по мокрым коридорам дальше. Мне не страшно. Я давно перестала бояться смерти. Здесь ничего нет, только холод, вечный сон, и вечность. Удивительно, но только после того как кто-то умирает, мы понимаем значение слова «навсегда». Только тогда, мы осознаем, что больше не встретимся с родными. Это в смерти самое страшное.       Здесь внизу, всем плевать какое у тебя было звание, кто был твоим отцом и какие награды тебе вручили. Имеет значение лишь то, каким человеком ты был при жизни. Я заслужила все, что со мной происходит, а вот Эн, нет. Она лишь жертва чьей-то глупой игры, которая зашла за границу.       Я делаю несколько шагов в зал, и слышу как «Они» собираются. Мой отец, мать, дядя, дед. Все они здесь, стоят в этом зале, вокруг древних статуи. Ничего не говорят, только перешептываются между собой. Вероятно снова осуждают за мои поступки. Поворачиваю голову и вижу маленького мальчика. Сердце сжимается в тиски. За что? Я разворачиваюсь к нему, и он улыбается. Мой сын. Мама берет его за руку, и отводит в другую сторону. — Алирия, будь осторожна, — шепчет мама. — Мертвые повсюду.       Слышу как кто-то дышит за спиной, но не оборачиваюсь. Кто бы это ни был, я уже знаю его имя. Именно он ждал меня здесь, в подземельях. Холодные пальцы прикасаются к плечу, и я оборачиваюсь. Высокий, с изуродованным лицом он смотрит прямо в глаза, заглядывая в душу. Крип. Мы кланяемся друг другу, и он отходит на несколько шагов назад. — Отпустите девочку, — прошу у него шепотом. Потом появляется второй. Его брат. Они как две капли воды похожи друг на друга. У Хвата нет глаз. Кто-то выткнул их на поле боя, и теперь он навечно покоится в этих курганах. — Отпустите её домой. Это не её место.       Они не отвечают, разворачиваются и идут в другую сторону. Я иду за ними, Хват покажет, что делать дальше. Призраки не всегда бывают плохими. Кто угодно, но не они. Дорога по ступеням занимает много времени. Везде огни, и души. Каждый хочет идти за нами, но их не пускают. Меня заводят в большую комнату, кивая в угол. Эни. Она сидит и плачет. Бегу к ней на встречу, и сажусь рядом, обнимая её за плечи. — Война ничего не значит, — прошептал Хват, своим мерзким шепотом. — Настоящая война будет на Севере.       Я как будто не слышу. Успокаиваю перепуганную Эн, не отпуская её от себя. — Все хорошо, Эн, Эни, ты слышишь? Посмотри на меня? — Прошу её еле слышным голосом. — Ал… Алирия? Алирия? Ты…Где мы? Что случилось? Так холодно, я ног не чувствую. Что п-п-происходит?       Ничего не отвечаю, снова обнимаю подругу, прижимая её голову к своему плечу. Мне хочется провалиться сквозь землю, но я продолжаю сидеть с ней, на этом холодном полу в нашей общей могиле. — С-сердце… Оно не бьется, — плачет Эни. — Алира, оно не бьется! — Она начинает кричать, вскакивая на ноги. Это нормально, сейчас пройдет. Я стою рядом, позволяя ей придти в себя. Человек не сразу понимает, что он умер. На это нужно много времени. — Я…Я умерла? — Я смахиваю слезы, и киваю в знак согласия. Она снова заплакала, закрывая лицо руками. — Это не твое место, Эн, — говорю шепотом, хорошо, что она слышит. — Я верну тебя домой. Обещаю. Посмотри на меня. Эни. Посмотри на меня, пожалуйста.       Я смотрю в её глаза, и начинаю читать вторую летопись Кардолана. Читаю и не останавливаюсь. Она все это слышит, и успокаивается. Начинает дышать ровнее. Читаю все громче и громче, запоминая каждую страницу как должное. Эн выравнивает дыхание, а потом берет мою ладонь в свою. — Молодец, ты умница, Эн, — киваю и останавливаюсь. Вынимаю меч, и разворачиваюсь в другую сторону. — Иди за мной. Не смотри по сторонам и никого не слушай. Поняла. — Она кивнула, и мы двинулись по подземелью еще ниже.       Эни все время идет за мной, с опаской оглядываясь по сторонам, хоть я и не разрешила. Пару раз снова отбиваю от себя призраков, но все-таки вывожу нас обеих в зал, с зелеными огнями. Я уже была здесь, когда вернула Боромира к жизни. Пришлось придти снова. На троне сидит человек, его лица не видно, но я знаю кто он. Эни тоже его видит, и останавливается. Он встает с места, и делает шаг в нашу сторону. Я только успеваю сказать, чтобы она уходила, но Эни не сдвигается с места. Все как в тумане. Меня откидывают к колонне, и я больше ничего не вижу.