Церемония скромная. На нее собираются только самые близкие. Те, кто был приглашен Боромиром и Алирией лично. Галахад и Эни, в своих лучших выходных нарядах. Мать Алирий, Барнс и брат Боромира. Им приходится сидеть вместе, пусть это было и не лучшее решение. Такие правила.
Недовольное лицо Гильраэн, видно кажется с любого ракурса. Она сидит в первом ряду, внимательно осматривая присутствующих. Людей много, но знает она только нескольких. Это и служит причиной её недовольства. Если не считать, что дочь ослушалась, и слишком рано выросла.
Она бы с радостью согласилась на то, чтобы Алирия вообще не выходила замуж. Жила бы себе на Севере, и никого не трогала. Барнс не особо разделял взгляды Гильраэн. Он даже как-то заикнулся, что они подходят друг другу. Правда, с ним потом долго не разговаривали. От обиды, за все эти мысли.
Велнора на церемоний не было. Извинился, обещал приехать, но так и не приехал. Алирию это расстроило, но она уже заранее знала, к чему стоило быть подготовленой.
Никаких ритуалов, черных наречий, и лишних слов. Боромир, и Алирия. Достаточно было выслушать, и дать благословения. Здесь все иначе. Совсем не так, как у следопытов.
Когда Гильраэн увидела дочь, все её мысли куда-то исчезли. Хотелось просто встать и выйти. Не смогла. Воспитание, не позволяло. Она только сжала рукава своего платья, поднимая подбородок выше.
Советник Боромира, вышел вперед, чтобы услышать клятвы. Он единственный, кто знал все эти примудрости, прекрасно справляясь с обязанностями. Алира не поднимает взгляда, рассматривая землю под ногами. Нужно было посмотреть на мужчину, но она почему-то боится поднять голову.
Взгляды встречаются, только когда вокруг все стихает. Боромир еле заметно улыбается Алире, давая понять, что он рядом. Советник читает какие-то едва знакомые им фразы. Это традиция. От неё никуда не деться.
После слов Альфареса, Боромир снимает с себя плащ, подходит сзади, и надевает его на плечи Алирий. Эн крепко сжимает ладонь в кулак. Именно этого они ждали на церемоний.
— Обещаю быть с тобой до тех пор, пока смерть не разлучит нас. Обещаю, заботиться. Любить. И всегда быть рядом. — Твердым голосом произносит Боромир, так и продолжая стоять сзади. Он укладывает ладони на её плечи, не сдвигаясь с места.
— Обещаю, любить тебя, уважать и принимать каждое слово, — прошептала Алирия, глядя перед собой. — Обещаю стоять за твоей спиной, даже когда никого не окажется рядом. Обещаю, что всегда…- Она осеклась. Чувствуя как льются слезы. — Всегда буду рядом.
Боромир через плотную ткань чувствует её напряжение.
— Благородный, и чистый союз, — говорит советник. — Две семьи, сегодня поклялись в верности друг другу. Пройдите этот путь вместе. В горе, и в радости. В богатстве, и бедности. Докажите друг другу, что любовь существует. — Боромир обошел Алирию, оказываясь напротив. Ему нельзя брать её за руку, но он не выдерживает. Крепко сжимает ладонь девушки в своей, переплетаясь пальцами. — Отныне вы одна семья. Можете скрепить ваши клятвы.
Боромир первым прикасается к её губам, своими, очень медленно, чувственно. Не обращая внимания, что на них смотрят. Эни правда плакала, отвернувшись. Галахад очень вовремя оказался рядом, обнимая её за плечи.
— Не плачь, — прямо в губы прошептал Боромир, вытирая с её щек слезы. — Я люблю тебя. — Говорит мужчина, снова углубляя поцелуй еще дальше.
Церемония заканчивается только когда они перешли в огромные шатры, с вином и закусками. Собравшиеся поздравляли Боромира и Алирию, обнимая по очереди. Говорили много добрых, приятных слов, наконец поднимая настроение. Эни поцеловала подругу в щеку, со слезами обнимая и её и Боромира.
— У меня не хватит слов, описать все, что я чувствую, — говорит Эния, глядя как Боромир сжимает ладонь Алирий. — Я так за вас рада…
— Теперь, ты уже никуда от него не денешься, — усмехается Галахад, тут же получая толчок от Эни. — Ладно, я просто шучу. Вы отличная пара. Лучшее слияние двух отвратительных характеров. — Они опять засмеялись.
— Брат, — послышался голос Фарамира. Он без лишних слов, просто обнял Боромира, хлопая по спине. Алира улыбнулась. — Поздравляю. — Младший осторожно обнял супругу брата, целуя её руку. — Легкое, почти невесомое и никому не видимое счастье.
Боромир ждал этого слишком долго. Сейчас, он даже выглядел иначе. Улыбался, крепко держал супругу за руку, шутил и перебрасывался фразами с проходящими следопытами. До тех пор, пока к ним не подошла мать Алирий. Девушка тут же убрала улыбку. Ровным счетом, так же, как и Эния. Боромир сжал её ладонь, стоя рядом.
— Что же, — улыбнулась Гильраэн. — Моя младшая дочь, теперь супруга уважаемого человека. — Она неожиданно двигается вперед пытаясь обнять широкоплечего Боромира. Это трудно, но он поддается. Когда дело доходит до Алирий, Гильраэн целует дочь в щеку, а потом обнимает как и положено матери. — Жаль, я не могу остаться еще на пару часов. Ужасно болит голова, от всех этих разговоров. Пойду прилягу, если вы не против.
— Да, конечно, — поклонилась Алирия. — Спасибо, что пришла. Я была рада тебя видеть. — Девушка улыбается, чувствуя ладонь Боромира, которой он сжал её ладошку.
Повисла минута молчания. Эни хотела пошутить, сказать что-то саркастичное, но промолчала. Видела как непросто было подруге. Она даже отвернулась от них в сторону, давая понять, что сейчас ей далеко не до шуток.
— Итак, друзья, — говорит Эни, хлопая в ладоши. — Давайте-ка пойдем за стол. — Улыбается девушка, пытаясь оставить Боромира и Ли наедине. — Моя хорошая. Я скоро к тебе приду. Ладно? — Алира кивнула, с улыбкой глядя на подругу.
Так и случилось. Она успешно оставила их наедине друг с другом. Увела гостей, и принялась помогать с застольем. Алирия и Боромир ушли еще дальше, чтобы сейчас их вообще никто не трогал. Стояли у обрыва. Она спиной у дерева, он рядом.
— Хотел сделать кое что еще, — прошептал Боромир, надевая на шею девушки аккуратный медальон, с ярко красным камнем. — Это для тебя. Он принадлежал моей матери.
Алира с улыбкой поклонилась в знак благодарности, принимая такой дорогой подарок, как должное. Как что-то такое, что должна была принять в любом случае.
Боромир притягивает её к себе, нежно целуя в губы. В этот раз, поцелуй были очень долгие. Такие, что, после, болели губы. Алира останавливалась всего пару раз, пытаясь перевести дыхание. Правда, он все время не давал ей этого сделать, углубляясь все дальше.
— Прекрасно выглядишь, — с улыбкой говорит Лоарн, на свои страх и риск подходя ближе к Эни. — Тебе очень идет это черное платье. Ты в нем какая-то другая. — Она улыбнулась, но предпочла не отвечать на комплименты.
Алирия пришла к столу, когда Боромир изъявил желание поговорить с братом. Она взяла настойку, и отошла к крыльцу, чтобы побыть в одиночестве. Этого конечно же, не исполнилось. В её компанию, влился один очень мрачный тип, по имени Барнс, который уж очень вежливо намекнул, будто бы им срочно нужно поговорить о делах на Севере. Конечно, ни о каких делах они не разговаривали. Предлог, чтобы начать общаться.
— Вам очень идет беременность, — делая глоток из бокала произносит мужчина. Алира кивнула, встречаясь взглядами с Боромиром. Он как волк следил за ней весь вечер. — Вашему супругу повезло, взять в жены такую красавицу. Вы знаете, я очень хорошо знал вашего отца. Прекрасный, благородный человек.
— Именно поэтому, вы уложили в койку мою мать? Ради уважения к моему отцу? — Саркастично улыбаясь, заметила Алирия. — Бросьте, Барнс. Не притворяйтесь.
— А вы умная женщина, Алирия, — усмехнулся советник Гильраэн. С виду это было похоже на обычный дружеский диалог, но по правде, ничего здесь кроме ненависти не намечалось. — Размахивание мечом пошло на пользу, не так ли?
— Да, — кивнула следопыт, расплываясь в улыбке. — В отличий от вас. Не научились махать лучше, или…? Почему вы покинули пост?
— Вас это не касается.
— Неужели, — наклонив голову улыбнулась Алирия. — Зачем вы здесь?
— Пришел поговорить с вами, — убирая улыбку говорит Барнс. — Ваш отец был далеко не самым приятным человеком, девочка. Он так и не увидел главного. Теперь, вы здесь на Севере, а ваш брат, купается в лучах славы.
Барнс открыл рот, хотел сказать что-то еще, правда так и не смог. Алирия со всей силы ударила его по лицу, заставляя местных музыкантов прекратить музыку. Боромир встал с места. Все вокруг смотрели только в их сторону.
— Не смейте оскорблять моего отца, — прошептала Алирия.
— Сына носишь значит, — ухмыльнулся мужчина, вытирая кровь с подбородка. — Злая, как бездомная сука.
— Проваливайте с Севера, — снова произносит следопыт, глядя как подходит Боромир. — Передайте моей матери, разговора не вышло. Пусть пришлет кого-нибудь еще.
— Какие-то проблемы? — Спрашивает Боромир, останавливаясь напротив Барнса. — Алира?
— Барнс уже уходит, правда? — Он только кивнул на её слова, расправляя свои усталые плечи. — Я пойду в комнату, ладно?
Боромир обеспокоенно смотрит ей в глаза, только поклонившись в знак согласия. Хотел проводить, но Алирия не позволила. Попросила остаться на празднике.
***
— Спасибо Френ, — тихо произносит Алирия. Она стоит посреди комнаты, одетая в легкое, белоснежное одеяние. Уже готовилась к ночи.
Вокруг горят свечи. Кажется, что сейчас время остановилось именно в этом пространстве. Отчасти, возможно так и было. В горле стоял ком, а внутри боль ломала ребра. Алира заколенная в боях воительница, но сегодня она абсолютно беспомощная женщина.
— Завтра уезжаете? — Прошептала Френ, почему-то именно сейчас останавливаясь на пороге. Алира кивнула. — Вас будет не хватать на Севере.
Алирия не оборачивалась. Молча стояла на одном месте, глядя на пламя самой яркой свечи, которую принесла Френ. Она даже сменила белье на постели, чувствуя в этом какую-то острую необходимость.
Когда Френ выходит из комнаты, внутри что-то переворачивается в другую сторону. Какая-то странная тоска, и желание скорее покинуть Северное нагорье. Она так ко всем привыкла, что сейчас, прощаться с Алирой было сродни прощанию с близким. Отвратительно тяжелое занятие.
— Доброй ночи, — произносит Боромир. Френ встретила его в коридоре, когда выходила из комнаты Алиры. На груди у мужчины красовался новый, яркий медальон. Он надел его на церемоний. Теперь это часть его образа. — Вы поменяли все, что я попросил? — Френ кивнула. — Спасибо. Она у себя? — Снова кивнула. — Ступайте. Вам нужно отдохнуть.
Странно, как быстро он изменился. Обычно, от военачальника Гондора было не дождаться каких-то благодарностей, или приятного голоса. Резкий, холодный и гордый, сейчас превратился в полностью противоположного себе человека. Переживал, что отпустит её одну. Френ прекрасно это видела.
В комнату заходит еле слышно. Алира все так же стоит на месте, как будто никуда и не уходила. Даже щелчок замка не возвращает к жизни, она просто стоит и плачет. Тихонько, как мышка. Чтобы никто не слышал.
Боромир обходит её сзади, становясь у каминной полки. Теперь они вместе. Навсегда вместе. Осознавал ли он это в полной мере? Нет. Было только одно очень странное желание: увести её в самое безопасное место. Начать ту самую жизнь заново.
— Я никогда этого не говорила, — прошептала Алирия. — Спасибо за всё. — Слезы льются по щекам, падая на деревянные полы комнаты. — Вот черт. — Она усмехнулась, вытирая слезы ладонями. На шее такой же медальон. А на плечах его плащ. Традиция. Неизменное доказательство вечной верности. — У меня не будет другой возможности.
— Что ты такое говоришь? — Боромир подходит ближе, осторожно останавливая руки супруги, чтобы помочь успокоиться. — Я знаю, ты не хочешь уезжать. Алира, я знаю. У меня просто нет выбора. Там вы будете в безопасности, а это все, что мне нужно.
Он укладывает ладонь на живот девушки, медленно поглаживая пальцами. Сейчас его разорвет от злости. До последнего он хотел быть рядом с ней. Хотел разделить эту боль, и эмоций.
— Ты войдешь в ворота Имладриса, моей женой, — прошептал мужчина. — С тобой идут мои лучшие люди.
— Все, перестань, — просит Алирия, укладывая голову на грудь Боромира. Она не хочет это слушать. Не хочет портить ночь, слезами и мыслями о долгой дороге. — Я не хочу это слушать.
Послушал. Просто замолчал, прижимая к себе супругу еще крепче. Это неудобно, но они научились справляться.
— Всего пару месяцев, и я буду рядом с вами, — улыбнулся мужчина, укладывая голову на макушку Алиры. — Ничего себе. — Он усмехнулся, когда малыш толкнулся туда, где лежала его ладонь. — Кому-то явно пора спать.
Алирия отошла чуть в сторону, с улыбкой скидывая с себя плащ, чтобы пойти к постели. День вымотал. Некоторые еще даже не ушли с главной площади. Отмечали помолвку. Даже мать Алирий, в конечном итоге сдалась, сменяя гнев на милость. Да, она не проявила доброты, но и не возмущалась. Дала благословение, и пожелала счастья. Этого было более чем, достаточно, учитывая, какими были их отношения.
— Ночь должна была быть другая, — улыбается Боромир, стоя возле висевшей на стене карты. — Обстановка обязывает, но…
— Но, — в ответ улыбается Алирия, глядя на него через комнату.
— Но, — отпуская голову, хмыкнул Боромир.
Они стоят улыбаясь друг другу. Этого не хватало. Сейчас даже шутки какие-то особенные. Для двоих. Что-то очень личное, и неприкасаемое.
— Что же, — вздыхает мужчина, делая несколько широких шагов до постели. Снимает с себя одежду, укладываясь первый. Ждет Алирию, чтобы хоть как-то побыть вместе.
Она ложится спиной на его грудь, оказываясь между его ногами. Удобно, и тепло. Это помогает расслабиться. Боромир отпускает руки на живот, прикрывая ноги и бедра теплым меховым одеялом. Алира только закрывает глаза, устраиваясь поудобнее. Даже малыш успокоился, когда они оба замолчали.
***
Эни долгое время сидит в одиночестве, закидывая в себя последнее, что оставила после пиршества. Она выпила три бокала, оставляя на себя четвертый. Вкусное вино, отцовское. Он присылал на прошлой неделе, передавая с торговцами. Правда, от бочки уже почти ничего не осталось.
— Доброй ночи, дорогая, — слышится знакомый, женский голос. Эн видела приближение Гильраэн, но почему-то свято верила, что она пройдет мимо. — У вас сильно похолодало.
— Да, вы ведь на Севере, — без эмоций ответила Эния, жуя огурец в прикуску с элем. Собеседница засмеялась, видимо, посчитав это все шуткой.
— Очень остроумно, — улыбнулась Гильраэн, элегантно присаживаясь рядом. — Угостите?
Эни налила ей бокал, прокатывая его по столу. Да, это невежливо, нужно было передать в руки, но сейчас, на всякие манеры было плевать с высокой башни.
— У вас прекрасное вино, — похвалила женщина.
— Отец прислал, — быстро ответила Эни.
— Кто ваш отец? — Спрашивает Гильраэн. — Простите, не мое дело, но…
— Трандуил, — произносит Эния, повергая в шок свою собеседницу. Она явно не ожидала это услышать.
— Трандуил? Лесной эльф, — прошептала Гильраэн, делая еще один глоток вина. — Поговаривают, он не любит людей.
— Да, — кивнула девушка. — К счастью, я пошла в него. Я тоже не люблю людей, но еще больше, не люблю тех, кто внезапно вторгается в жизнь моих близких. Догадались, о ком я?
Их взгляды впервые встречаются друг с другом. Гильраэн, ставит бокал на стол, сложив руки.
— Простите, — непонимающе спрашивает женщина. Ей кажется это плохой шуткой. Она даже усмехается, ожидая, когда Эни сделает то же самое. — В жизнь ваших близких?
— Именно это я и сказала, — кивнула Эния. — Думаете, если вы мать моей близкой подруги, я буду относится к вам как к святыне? Пыталась вас понять. Не получается. — Гильраэн хотела высказаться, но ей не позволили. — Не надо меня перебивать. Я это не люблю.
— Она моя дочь, дорогуша. И я буду делать то, что делает мать, когда видит угрозу своему ребенку.
— Угроза вашей дочери, может быть только от вас, — прорычала Эния. — Где вы были все это время? Где вы были, когда она потеряла ребенка? Где вы были, когда её впервые посвятили в проводники? Где? У вас нет никаких прав, вторгаться в её жизнь. Так что, при всем моем уважений, выметайтесь от сюда. Мы никогда с вами не подружимся. Алира моя семья. А я очень не люблю, когда кто-то трогает моих близких. — Она делает глоток вина, глядя как Гильраэн поднимается с места.
— Что же, — вздыхает собеседница. — Мне показалось, вы куда ответственней, чем вся ваша шайка.
— Вам показалось, — улыбнулась Эния. — Вы сами себе ответили. Доброй ночи, миледи. — Поклонилась ей девушка, как ни в чем ни бывало продолжая ужинать. — И еще. — Гильраэн остановилась. — Подойдете к моему мужу еще раз, я покажу вам короткую дорогу за ворота.
