Дикий кот

Они поднимаются по узкой лестнице наверх, и Бьёрн толкает дверь в комнату. Та медленно, со скрипом приотворяется. Он обнажает оружие, спрятанное дотоле в складках плаща. — Привычка, — пожимает он плечами на вопросительный взгляд чужака. Тот усмехается и, едва заметно поведя носом, первым заходит в комнату. — Береженого Один бережет, — бурчит себе под нос Бьёрн, заходит следом и настороженно осматривается вокруг. Почти все пространство небольшой комнаты занимает ложе, накрытое домотканым покрывалом. На деревянной лавке, расположенной у стены, стоит глиняный кувшин и бронзовая чаша, в которой, оплывая причудливыми потеками, горит свеча, отбрасывая дрожащие тени на стены. Узкое окно, почти под самой крышей, затянуто промасленным холстом. Удовлетворившись увиденным, Бьёрн закрывает дверь на ключ и, сбросив свой плащ на сундук подле постели, приближается к своему спутнику. Остановившись у него за спиной, насмешливо тянет: — Что, и даже плащ не снимешь? А имя, кстати, у тебя есть? — Гинт, — отрезает тот не оборачиваясь. Откинув капюшон с головы, он резко дёргает за шнурок и позволяет плащу с шуршанием соскользнуть на пол к ногам. Бьёрн с жадностью осматривает стройную фигуру в грубой кожаной одежде. Придвинувшись вплотную к Гинту, почти утыкается лицом в его волосы на затылке. Вдыхает еле ощутимый запах и одобрительно кивает сам себе — нравится. Качнувшись ближе и облапив чуть вздрогнувшие плечи — преодолевает лёгкое сопротивление и привлекает к себе. С силой проводит ладонью по напряженному словно тетива телу, затем, по-хозяйски обхватив бедра, несколько раз толкается пахом в ягодицы. А после подпихивает Гинта к постели, но тот, вывернувшись из его рук, отскакивает: — Нет! — Ка-ко-го тр-р-ролля?! Пошутить со мной вздумал? — рычит Бьёрн, гневно раздувая ноздри. Отрицательно покачав головой и глядя исподлобья, Гинт скидывает безрукавку. Затем расстегивает широкий пояс с кинжалами и отбрасывает прочь. Бьёрн стремительно шагает к нему, в свою очередь стаскивая с себя рубаху и отстегивая меч с пояса. Ухватив Гинта пальцами за подбородок, вопросительно заглядывает ему в глаза. Резко мотнув головой, чтобы освободиться от захвата, Гинт прижимается к стене и шипит сквозь зубы, словно гадюка: — Может, уже начнем? В его суженных темных с золотистыми радужками глазах плещется злость. — Не терпится? А по тебе не скажешь, — хмурится Бьёрн. Он решительно разворачивает Гинта лицом к стене. Нависая над ним, прижимает собой, потираясь стояком об упругую задницу. Дернув из-за пояса его штанов шерстяную рубаху, с вожделением запускает под нее руки. Одной рукой проводит по поджарому животу, а другой ощутимо щиплет за сосок. Гинт недовольно передергивает плечами, словно стараясь освободиться от его рук: — Я не девка, чтоб щупать. Засопев словно рассерженный вепрь, Бьёрн рывком сдирает с него затрещавшую рубаху. Хорошо, что шнуровку на своих штанах Гинт успевает распустить сам, иначе Бьёрн попросту порвал бы ее, сдергивая их прочь. После, с облегчением выпростав наружу свой стоящий колом член, Бьёрн жадно хватается ладонями за упругие полупопия перед собой и разводит их в стороны. Уткнувшись членом в ложбинку между ними, дразняще ведет им вверх-вниз. Гинт, сначала дернувшись прочь, поджимает ягодицы, но потом все же прогибается в пояснице и расставляет ноги шире — открывая свободный доступ к своему сокровенному. — Я сейчас — масло возьму, — вспоминает Бьёрн. — Тролль тебя забери, давай уже без него, — выдыхает Гинт. Бьёрн, пожав плечами и сплюнув на ладонь, щедро размазывает слюну между ягодиц и, покружив пальцем по крепко сжатой дырке, нажимает на нее посильнее. Потом еще — преодолевая сопротивление и проникая внутрь, уверенно вставляет палец сразу до костяшки. Навалившись на Гинта всем телом, прижимает собой к стене и бесцеремонно проталкивает второй палец — растягивая узкую дырку под немаленького себя. Гинт резко, со свистом, втягивает воздух сквозь зубы, и упирается лбом в стену. Пользуясь моментом, Бьёрн второй рукой проводит по его груди, животу, и скользит ниже. Намеренно обходя вниманием член, прихватывает за яйца, мнет их, на что Гинт нетерпеливо переступает ногами на одном месте, словно норовистый жеребец. Тяжёло дышащий и подрагивающий под его руками Гинт распаляет Бьёрна сильнее некуда — в груди тяжело бухает сердце, в паху тянет от вожделения. Не желая больше ждать, он вытаскивает пальцы и заменяет их своим членом — подается вперед, толкаясь в судорожно сжимающуюся дырку и крепко ухватив Гинта руками за бедра. Натягивает его на себя, протискиваясь в узкое и горячее нутро, под приглушенные стоны и через мучительно долгие мгновения входит до упора. Замирает внутри, прислушиваясь к его судорожным вздохам. Наконец Гинт глубоко вздыхает и слегка расслабляется. Тогда Бьёрн, грубо схватив его за руки, задирает их вверх и вынуждает его буквально распластаться по стене. Придерживая его одной рукой за бедро, начинает медленно двигаться сначала назад, а потом вперед. Другой рукой вцепившись в жесткие волосы, грубо тянет их на себя, заставляя запрокинуть голову, обнажить горло. Толкается быстрее и сильнее, ощутимо впечатывая Гинта в стену. На каждый толчок Гинт вздрагивает и скребет пальцами по стене, но при этом по-кошачьи прогибается в пояснице, сам подается навстречу, впускает в себя. Нащупав его член, Бьёрн грубо размазывает большим пальцем смазку по головке и, обхватив его ладонью скользит по нему вверх-вниз. А потом крепко прихватывает у основания — слышит разочарованное шипение Гинта и хрипло усмехается: — Рановато еще, попроси меня об этом. В ответ на злобное ворчание и отрицательный жест головой еще сильнее пластает покорное тело по стене, не щадя, с силой вбиваясь в растраханную дырку до самых яиц. Гинт, широко расставив ноги, скрипит зубами и тяжело дышит, но молчит. Впрочем, дыхания уже не хватает обоим. Изнутри поднимается жар, кровь вскипает в жилах огненной волной, стучит молотом в висках. Ухватив стояк Гинта в кулак, Бьёрн жестко дрочит ему. Гинт выгибается немыслимой дугой, удлинившимися словно кинжалы когтями впивается в стену — процарапывая в ней глубокие борозды. Он, глухо подвывая, толчками выплескивает свое семя на стену, судорожно сжимая Бьёрна в себе. Придавив Гинта собой и гортанно зарычав, Бьёрн и сам взрывается долгожданным освобождением. Кончает долго и много, запрокинув голову назад и прикрыв глаза. А потом, тяжело сглатывая ставший горячим воздух, загнанно дышит, уткнувшись в разметавшиеся, чуть влажные волосы Гинта. Прижатый к стене, тот вздрагивает, потом с недовольным ворчанием освобождается из обхвативших его рук. Не глядя на Бьёрна, вытирается тряпицей, быстро натягивает свою одежду, рывками затягивает шнурки и, подхватив плащ с пола, подходит к окну. Бьёрн, расслабленно облокотившись спиной о дверь, с добродушной усмешкой наблюдает за этими действиями, уже решив про себя, что просто так его не отпустит. Неожиданно Гинт подпрыгивает и, зацепившись одной рукой за раму, когтями другой вспарывает холст, прикрывающий окно, и подтягивается наверх. Уже сидя верхом на окне, он оборачивается к Бьёрну, обжигает его золотистым взглядом и кивает: — Прощай, ярл. Грязно выругавшись, Бьёрн бросается к окну, но поздно — Гинт растворяется в темноте.