читай книги, ругайся матом

       Армин сидит на холмике спуска к заливу, перепачкав белую футболку в траве, прижимает холодную бутылку колы к носу и пытается ровно дышать ртом.        Сегодняшний день у Арлерта не задался с самого утра.        Сначала он просыпает, проливает на листы с докладом кофе и выбегает из квартиры забыв покормить кота.        Потом в коридоре его ловит Энни и бросает.        Вообще к этому шло уже слишком давно, но у Армина на душе всё равно паршиво. Он улыбается, треплет по плечу и желает счастья.        — Слишком хороший, — думает Энни, которая всё ещё как на иголках. Лучшее тут заслуживает только он.        А потом Армина бьют.        Ситуация банальная и глупейшая до ужаса — он кого-то случайно толкает, этому кому-то подобное отношение не нравится; Арлерт не успевает раскрыть рот, как дыхание сковывает и он оседает на колени. А потом что-то большое в кожаной куртке перекрывает ему обзор.

///

       — Спасибо что вступился, конечно, но я и сам прекрасно справлялся, — Армин наконец садится ровно и поворачивается к собеседнику. Его немного тошнит.        — Прошу прощения за то, что не дал тебе уебать футболку ещё и кровью. Хотя нет, гляди-ка, ты умудрился обесценить причину моего разбитого лица.        Армин дёргается и смотрит на ткань в области живота. Из носа капнула ещё пара капель.        Он знает парня, что «спас» его — вроде бы зовут Жан, на пару курсов старше. Не замечал за ним раньше игры в героев.        Армин подсаживается ближе и прижимает уже потеплевшую бутылку колы к чужим ободранным костяшкам, а сам ползёт в рюкзак за пластырями.        — В аптеке были только розовые, прости, — Армин нервно хихикает, приближаясь к чужому лицу, заклеивает шрамики на скуле и в завершении лепит последний на перегородку носа. — Ты выглядишь… мило…        Жан хрипло смеётся, чуть закашливаясь в процессе.

///

       Они гуляют весь вечер и всю ночь; покупают портвейн и очень крепкие сигареты. Жан в клубах дыма и розовыми пластырями на лице выглядит донельзя нелепо.        Армин колеблется, но выпрашивает сигарету, правильно затягивается с первого раза. Кирштайн кричит и хлопает его по спине.        — Ахринеть, — Арлерт выдыхает, сразу же зажимая рот ладошкой. — Прости, обычно я не ругаюсь.        Жан снова заливисто смеётся и следующее его предложение состоит полностью из нецензурных слов.        Армин понимает, что завтрашний рассвет он хочет встретить так же.