Мафиози

— Слушай, ты заехать не можешь? Есть у меня дело… Не телефонный разговор, понимаешь? — Маурицио едва сдерживался, чтобы не заорать в трубку крепкие словечки. — Да, минут через… э-э… пятнадцать. Сойдет? — Жду.       Фальконе потратил это время на проведение себя в порядок и распаковку вещей. Поесть, конечно, было нечего, а в магазин он идти просто не хотел.       Разгребая свой нехитрый скарб, Маурицио даже снова цинично подумал, что же ему взять — старый армейский «Кольт 1911», или же трофейный «Вальтер П38», однако тут же послал эту мысль подальше. «Что-то я совсем испортился, — усмехнулся он. — Выбираю пистолет для разговора с другом… Дьявол. Вот же я придурок».       В дверь позвонили, на пороге был Антонио, одетый на сей раз в синий костюм с красным галстуком. — Ну, и на кого же ты работаешь? — заперев дверь и встав со скрещенными на груди руками, спросил Фальконе. — На Санпьеро, Грава, или, может быть, Луиджи? — Ты откуда знаешь? — недоумевал Рицци. — Лучше б не знал. — Так, я сейчас ничего не понял. Кстати, где твои? — То есть, ты не в курсе, я правильно понимаю? — Я серьезно. В чем дело?       Что-то подсказывало Маурицио, что друг не врет. — Ладно, — чуть помедлив с ответом, сказал Фальконе. — Тогда проходи, а заодно прочитай, что я вчера обнаружил.       Друзья прошли на кухню и сели за стол. — Мда, хреново вышло, — положив через минуту письмо на место, пробормотал Антонио. — Я об этом не знал, на сходки боссов меня никогда бы не пригласили. Но с другой стороны, тебе все же повезло — я работаю на дона Саньперо, а значит, могу представить тебя ему. Только, конечно, не все сразу, придется сделать пару дел, чтобы приняли в семью. — Думаешь, есть выбор? — Выбор есть всегда. — Знаю, — Маурицио тяжело вздохнул. — Знаю, но меня второй вариант не устраивает. Остается пахать на мафию. — Ладно, — Рицци хлопнул друга по плечу. — Мы и не из такого дерьма выбирались, помнишь? — Конечно. — Тогда пошли. Да и вообще тебе надо бы сменить прикид, сейчас так не ходят. — Да брось ты!       Они вышли из квартиры на улицу и сели в автомобиль. — Слушай, можешь мне поподробнее рассказать про всю эту пресвятую троицу? А то я ничего, кроме имен, не знаю, — спросил Маурицио, когда автомобиль тронулся с места. — Да пожалуйста. Дон Фредерико Санпьеро, он владеет ресторанным бизнесом, почти все кафешки, бары, рестораны этого города находятся в его владении. Между прочим, он — человек чести, в отличие от остальных. Джовани Грава — чертов «усатый Пит»*, у него во власти нелегальные казино — хорошие деньги, но как раз нелегальность все портит. Ну и сам Фрэнк Луиджи, калабариец — подонок редкостный, перебивается многим — от проституции до наркотиков. Недавно ему удалось склонить на свою сторону Грава. Между прочим, всей наркотой заправляют китайские Триады, есть у них такой хрен по имени Гуй Ли-вей. — Расстановка сил явно не в пользу Санпьеро, — усмехнулся Фальконе. — Прямо коалиция какая-то. — Именно. Обстановка, мягко говоря, плохая — все друг с другом враждуют, «шестерок» валят налево-направо. Скоро придется принимать суровые меры. — Видимо, вовремя я пожаловал, — Маурицио снова усмехнулся. — Слушай, а куда мы едем? — Сменить твой имидж, — усмехнулся теперь Антонио. — Давай тогда сразу и в оружейный магазин, — рассмеялся Фальконе. — Всему свое время.       В магазин друзья заглянули буквально на пять минут. Оттуда Маурицио вышел заправским бизнесменом, или же гангстером — черно-белые туфли «Сэддл», темно-серые брюки, светло-серая рубашка, пиджак, шляпа-федора. Галстуки он не особо любил. — Вот, теперь лучше. Сейчас в «Одинокую Звезду», есть у меня там дело. — И сколько же деньжат? — хитро спросил Фальконе. — Обещают в районе тысячи. — Неслабо, — Маурицио присвистнул.       У ресторана их уже ждал Роберто Конти. Одет он был в бежевый костюм, весьма дорогой, но выглядевший несколько безвкусно. Видимо, парень потратил свои последние деньги, лишь бы нарядиться подороже. — Так, а ты тут что делаешь? — Да так. Денег у меня нихрена нет, а с вами, ребята, я в любое пекло готов пойти. — Ладно.       Зайдя в ресторан, поднявшись на второй этаж и найдя столик в углу, стали ждать. Конти снова, по своей привычке, закурил неизменный «Мальборо», Фальконе стал разглядывать посетителей. Внимание его привлек человек в светло-сером костюме, синем галстуке и с прилизанными волосами. Он был явно чем-то недоволен, поэтому говорил на повышенных тонах: — Всего два месяца?! Целых два лишних месяца, мать вашу в пачку! Где… мои… бабки?!       Затем он злобно бросил трубку на рычаг и с угрожающим видом двинулся в сторону друзей. — Делай! Сейчас же! — прошипел он, затем спустился вниз по лестнице и исчез. — Кто это? — спросил Маурицио, прихлебывая кофе, который, к счастью, здесь подавали быстро. — По-хорошему мне говорить пока нельзя, но скажу — это один из капореджиме дона. — Ладно. Что нам сделать надо? — Роберто вдавил окурок в пепельницу. — Нужно прийти в ювелирный магазин и вынести… все, что сможем. — Я так понимаю, — поставив чашку на блюдце, произнес Фальконе, — кто-то задолжал этому капо. — Типа того. — Что, ворвемся туда? У нас даже оружия нет, — вмешался Конти. — У меня есть план. Ювелирка в торговом квартале, в центре города. Ночью там даже охраны нет, поэтому просто взломаем замок и залезем внутрь. Переоденемся в форму телефонной компании, сделаем вид, что что-то чиним. — Неплохо. Диверсия, так сказать. А вот насчет стволов Роберто прав, у меня их нет. Ну, точнее есть, но использовать их я не буду — один наверняка найдут копы, а второй… Просто не хочу использовать. Мне нужно чистое оружие. — Хорошо. Заедешь в Литтл-Тоскану, там есть оружейный магазинчик, он один, так что без проблем найдешь. Продавца зовут Марк Мондриотта, парень воевал в Африке. У него есть куча оружия, как легального, так и нет, заедете — купите пару пистолетов, больше пока не надо. Вот деньги, — с этими словами Рицци выложил на стол небольшую пачку долларов. — Придется покататься на такси, — пошутил Фальконе.       Владелец и продавец по совместительству Марк Мондриотта сколотил свой нелегальный бизнес после Второй мировой войны: скопилось много оружия, патронов, которые надо было утилизировать. Марк же с помощью своих армейских друзей постоянно приобретал боеприпасы и оружие. В магазине можно было достать почти всё — от пистолета до немецкого ручного пулемёта или амеракнской «Базуки». Да и отбоя от клиентов среди мафиози не было никогда.       Магазин выглядел, как типичный подвал, забитый ящиками. Его владельцу было на вид лет на тридцать, с него еще не сошел африканский загар. — Эй! Мы тут к тебе по делу, — громко произнес Фальконе. — Чего тебе? — Мы от Антонио Рицци, знаешь такого? — Понятно, — Марк презрительно оглядел двух юнцов. — Эта скользкая дорожка. — Знаешь? — Ну, и что? — резко спросил Мондриотта. — Мы пришли по делу, догадываешься по какому? — Что вам нужно? — Пару пистолетов, лучше чистых. Кольт 1911 есть? — Ясный день. — Что стоишь? Тащи давай! — Что за дети сейчас пошли… — тяжело вздохнул Марк, вытаскивая из одного из ящиков оружие. — Слушай, еще раз нагрубишь, и я тебе нос сломаю, — спокойно ответил Фальконе. — Ты совсем охренел?! Как со старшими разговариваешь, сопляк?! — А ты себя кем возомнил? — не меняя тона, спросил Маурицио. — Я?! Да когда ты в школу ходил, я под африканским солнцем жарился! — А потом, когда я школу закончил, взяли меня в Сицилию, потом в Нормандию, Голландию, Германию. На Африке свет клином не сошелся. — Постой… Ты воевал? — А по мне не видно? — Нет. А твой дружок? — Тоже. Давай сюда пушки. Вальтер П38 есть? — Любишь экзотику? — Нет, просто пистолет хороший. — Ладно. Слушай, прости, я не знал. — На первый раз прощаю.       Вальтер П38 — один из лучших пистолетов, произведенных германской военной промышленностью — компактный, простой в обращении и уходе, кроме того, он действовал при мягком нажатии на спуск.       Взяв оружие, патроны и отдав продавцу деньги, друзья ушли. ***       Уже почти стемнело, когда к ювелирном магазину подъехал старенький, обшарпаный фургон «Chevrolet Master Sedan Delivery 1938» серебристого цвета. Антонио, вылезая из машины, бросил сидевшему за рулем Роберто: — Сиди здесь и жди нас, ясно? — Эй, с чего бы это? — Жди здесь. Не знаю, покури, что ли.       Ухмыльнувшись, Конти полез за сигаретами. Рицци тем временем подошел к входной двери, достал отмычку, и, повозившимь с минуту, открыл. — Вот же идиоты, как можно было оставлять такое место без охраны, — прошептал Маурицио, заходя следом. — Чем они только думали?       Вытащив пистолет, Фальконе хотел было уже разбить прилавок рукояткой, но Антонио вовремя перехватил его руку. — Перчатки надень! — На кой хрен? — Чтобы не оставить отпечатков пальцев. Тебя по ним полиция может найти. — Тогда ладно. Где они у тебя? — Держи.       Надев пару замшевых перчаток, парни стали разбивать поправки и совать камушки и прочие «цацки» у сумку, висевшую у Рицци на плече. Спустя минут пять Антонио прошептал: — Готово, сваливаем.       В этот самый момент, потому что так обычно и бывает, к магазину подъехало два черных «Крайслера 1942», из которых вышло несколько человек. Можно было разглядеть, что они были одеты в костюмы и шляпы различных оттенков серого и синего, а на шее у каждого повязан черный бантик. Оружие при свете фар Маурицио тоже разглядел — у каждого был пистолет, но не обычный американский Кольт, а итальянская Беретта образца 1934 года, некоторые были вооружениы автоматическими винтовками «Беретта МАБ 38». — Эй, вы, островитяне! — раздался чей-то хриплый голос. — Гоните нам все, что забрали, и, может быть, целы останетесь! — Зайди сюда, тут еще этого добра навалом. Да и вообще, шел бы ты на…       Последнее слово, произнесенное Рицци, было нецензурным. Фальконе, между тем, снял «Вальтер» с предохранителя. — Эх, невежливые вы островитяне! Может, научить вас хорошим манерам? — Кто это? — шепотом спросил Маурицио. — Люди Луиджи, калабарийцы, в бога душу мать, — тихо ответил Антонио. — Что делать? — Что делать — вали их. — Хорошо…       Несколько человек подняли винтовки к плечу, спустя мгновение загрохотали выстрелы. Фальконе мгновенно упал на холодный пол магазина, выпуская несколько пуль в людей Луиджи. Рицци, высунувшись из-за укрытия, открыл огонь из своей «Беретты 1935», которую забрал у одного итальянского офицера еще на Сицилии. — Отходим! Я прикрою! — Маурицио старался перекричать пальбу. — Давай к машине! — Понял, беги!       В магазине было еще пять патронов. Прицелившись в одного из калабарийцев, который беспрестанно палил из пистолета, Фальконе нажал спуск. Гангстер дернулся, потом обмяк и рухнул на тротуар. Потом в прицеле оказался еще один, вооруженный винтовкой, в которого Маурицио выпустил две пули — на всякий случай. Третий стрелял из двух пистолетов сразу, и весьма неплохо — пули свистели прямо над ухом, казалось, еще чуть-чуть, и попадут в цель, или в лучшем случае пройдут впритирку. Фальконе выстрелил в него, однако не убил, а лишь ранил. — Давай сюда! — заорал Антонио, уже севший в автомобиль, вернее, в его грузовой отсек. — Прикрываю!       Рицци вскинул пистолет. Два выстрела, затем еще три — один калабариец упал, второй схватился за грудь и осел на землю, третий, вскрикнув, спрятался за машину. В это время Маурицио уже вскочил в грузовой отсек. — Давай гони! — крикнул Антонио. Роберто, выбросив окурок на землю, завел фургон и вдавил педаль газа в пол. Автомобиль сорвался с места, хотя преследовать его гангстеры не собирались — Фальконе предусмотрительно выпустил две последние пули по шинам. — Ну охренеть теперь, — воскликнул он, перезаряжая пистолет. — Как там этого вашего капо зовут? Я ему ребра переломаю за такое! — А он тут причем? — задал вопрос Рицци. — Нет, я ему эти камни в задницу запихаю! На первом деле такое дерьмо произошло! — По сравнению с тем, что мы пошли, это — милая прогулка по городу, — пошутил Антонио. — Остынь. — Ладно, ладно, — проворчал Маурицио, убирая пистолет.       Конечно, камни уже было поздно относить, поэтому парни сделали это утром. Анджело Коломбо — так звали одного из капореджиме дона Санпьеро, не обманул, заплатил друзьям по тысяче на каждого. Все нехорошее настроение, оставшееся у Фальконе со вчерашнего, мгновенно улетучилось, когда он увидел купюры. — Еще одно такое дело, и я себе смогу автомобиль купить! — радовался он. — Кстати, о деле, — сказал Коломбо, — есть у нас одно такое, как раз для вас, бывших вояк. Верная тысяча…