***
Дождаться ночи было мучением, но еще большим мучением было дождаться условного сигнала от Маши с Катей. Квартира встретила его тишиной. Маша и Катя быстро указали на спальню и поспешили как можно скорее удалиться. Антон скинул верхнюю одежду и поспешил в комнату. Арсений лежал на кровати, на которую, благодаря расположению, падал лунный свет, создавая причудливые блики на его волосах. Его губы шевелились, но расслышать слова было невозможно. Сон ему не нравился — он то и дело дергался туда-сюда, сжимая и разжимая кулаки. Антон порывисто опустился на колени рядом с кроватью. — Антоша, — прошептал Арсений, — где же ты, Антош? Мне без тебя так плохо, Антош, пожалуйста, вернись. — Арс, — Антон поймал его ладонь, прижимая ее к своей щеке, — Арс, я здесь. Он замер, даже дышать перестал. Пальцы пробежались по коже, а в месте прикосновений сами собой появлялись мурашки. — Антоша, — Арсений вмиг успокоился, переставая ерзать и расплываясь в улыбке, самой прекрасной на свете по скромному мнению Шастуна, — ты тут. Я так скучаю, Антош. Если Антон думал, что ему было плохо до этого, то сейчас он осознал всю глубину своего заблуждения. Арсений выглядел таким хрупким и несчастным, цепляясь за него. Внутри клокотала ярость за то, что сделали с его возлюбленным. — Чшшш, — он коснулся все еще прохладных пальцев губами. — Я теперь никуда не уйду, обещаю. — Нет, — горько произнес Арсений, — это ведь просто сон. Стоит мне проснуться, и ты уйдешь. А я так не хочу снова тебя терять. Он нашел Антона и второй рукой, проведя по скуле, а затем зарываясь в волосы, улыбаясь все ярче. Шастун приблизился к лицу Арса, слушая его спокойное дыхание, еле сдерживаясь, чтобы не поцеловать самому. — Ты ведь мне веришь? — ласково спросил он. — Я так люблю тебя, Антоша, — шепот Арсения был все тише и тише, — я так не хочу просыпаться. — Я обещаю, что никуда не уйду и больше не оставлю. Просто поцелуй меня. — Нет, нет, ты исчезнешь, — Попов снова заволновался, сжимая ладонь сильнее, будто бы цепляясь за спасительную соломинку, — пусть будет так. Хоть во сне, самом прекрасном сне я смогу тебя увидеть. — Арс, — Антон запутался окончательно, понятия не имея, что еще сказать, чтобы наконец убедить его, — Я люблю тебя. Мы скоро поженимся, помнишь? — Конечно, — выдохнул Арсений, проводя пальцами по губам Шастуна, — и мы будем вместе навсегда. — Только поцелуй, и я больше тебя никогда не отпущу. Пожалуйста, Арс. — Антошенька, — жалостливо протянул мужчина. На мгновение Антону показалось, что он уснул окончательно, но видимо Арсений что-то решал для себя, потому что он внезапно потянулся к его лицу. Антон замер, почти не дыша. В этот момент на подоконник запрыгнул кот, сбив при этом вазу. С громким грохотом цветок разбился. Оглушительно мяукнув, виновник выскочил обратно. Арсений открыл глаза и замер, рассматривая испуганного Шастуна. Руку, вопреки этому, сжал только сильнее, видимо, испугавшись громкого звука. — Что вы тут делаете? — Арсений резко оттолкнул от себя опешившего Антона, вскакивая на кровати. — Понимаете, я просто проходил мимо, думал о вас, и вот оно как-то само получилось, — быстро затараторил Шастун. Арсений часто задышал от возмущения. — И поэтому вы ворвались в мою квартиру?! — Я просто… — Антон захлопал себя по карманам и в кофте обнаружил подарок, который он не переставая носил с собой, — хотел перед Новым годом подарить вам это! Попов, все еще в шоке от появления у себя ночью в квартире незваного гостя, заторможено схватил сверток и механически раскрыл его. — Серьезно? Носки с клубничками? — Я сам вышивал, — неловко улыбнулся Антон, вспоминая бессонные ночи. И как на него ругалась Ира, уча его держать иголку. А все потому, что прежний Арсений прыгал от радости при виде необычных носков. Этот же Арсений тоже неожиданно улыбнулся, рассматривая носки. Но стоило ему оторваться и перевести взгляд на Антона, как там тут же появился холод. — Безделица, — небрежно заявил он, отбрасывая подарок на тумбочку. — Вы не должны здесь находиться! — Простите еще раз, я просто хотел… — Меня не интересует, что вы там хотели. Я уже примерно догадываюсь! — Арсений взмахнул рукой. Антон почувствовал, как его в грудь будто бы ударило гигантским кулаком. Пальто, шапка и шарф сами собой наделись на него. А самого Шастуна начало относить от ухмыляющегося мужчины. Его несло сильным ветром в подъезде, где он встретил ту самую проклятую кошку. Выкинуло из подъезда, чуть было не сбив Позова и Матвиенко. Остановился он только на парковке. Дима с Сережей подбежали к нему. — Я так понимаю, у вас ничего не вышло? — разочарованно протянул Сережа. — К черту! — закричал Антон, — Завтра же иду к вашей Утяшевой! Пусть отменяет все к чертовой бабушке, пусть хоть что делает, но вернет мне Арса! Где она живет, я не намерен терять ни минуты! — Тише, тише, — Дима помог Антону подняться, — только хуже сделаешь! Ляйсан Альбертовна и тебя проклянет заодно, как мы Арсения расколдуем? — Да пусть только попробует! Я к ней с прокуратурой пойду! Я всю эту вашу магическую шушеру… — что бы сделал Антон со всеми чародеями, никому так и не удалось узнать. Позов, воспользовавшись магией, погрузил Шастуна в глубокий сон. — Фух, — выдохнул он, — это было сложнее, чем я думал. — И трудности наши не закончены, — вздохнул Матвиенко, помогая другу поднять Антона, — капец он тяжелый! А выглядит таким худым парнем. — И не говори, — Дима недовольно подхватил мужчину под подмышками, и два товарища потащили его обратно. Сон у Антона был беспокойный, хотя Позов и старался — он постоянно то звал Арсения, то проклинал всех и вся, грозился партией, прокуратурой, государством и кузькиной матерью. На предложение Матвиенко заткнуть ему рот шарфом, Дима ответил лишь недовольным взглядом.***
На следующее утро Антон все равно проснулся раньше всех, наплевав на всю наложенную на него магию. К его большущему недовольству, Позова все равно пришлось дождаться — никто из сотрудников НУИНУ не хотел провожать его к кабинету директора, прослышав, что Утяшева в последнее время не в духе. Дима порывался было зайти с ним, да и Антон, наслушавшись от сотрудников всяких ужасов про Ляйсан Альбертовну, тоже был не против такой компании, однако стоило им войти в кабинет и рассказать, кто они, как Ляйсан сама выставила Позова из кабинета. — Значит, вы — жених Арсения? — спросила она с горечью в голосе. — Он самый. И я требую, чтобы вы отменили свое заклятье! — Увы, но он это заслужил, — отозвалась Утяшева, — он предал и меня, и, я так понимаю, вас. — Я не понимаю о чем вы, и мне откровенно плевать, — злость и страх за любимого придали Антону мужества, и он позволили себе повысить голос. — Я просто хочу, чтобы мой Арсений вернулся ко мне! — Но это невозможно, — грустно улыбнулась Ляйсан, — даже если вы его расколдуете, то он все равно не будет с вами. Лучше пусть все остается так, как есть. — Ну уж нет! — Антон вскочил, — я отменю это ваше заклятье, если уж вы не можете. — Это не принесет вам счастья, только разочарование, — директор тоже встала, — уверяю вас, заклятье снимать не стоит. — Значит, мне не стоит ждать от вас помощи? Что ж, я справлюсь и сам! — Попробуйте. Но не жалейте потом, — холодно ответила Утяшева, давая понять, что разговор окончен. Из кабинета Антон вылетел пулей. Нельзя было терять ни минуты. У него осталось меньше двенадцати часов, чтобы расколдовать Арсения, и мысль, что ему хотя бы не будут мешать, абсолютно делу не помогала. Позов, заметив его злой взгляд, не стал ничего спрашивать, просто сказав, что Арсений Сергеевич находится в актовом зале. Вбежав туда, Антон замер — Попов в очередной раз репетировал с музыкантами репертуар. — Опаздываете, — заметил Арсений, не оборачиваясь, — не выспались сегодня? Ночные прогулки вредят здоровому сну. — Да, я… — Потом. Репетиция закончилась быстро — прогнав программу, Попов, удовлетворившись результатом, всех отпустил. — Вы их даже не похвалили, — заметил Антон. — Пустое сотрясание воздуха, — Арсений обернулся на него. Антон лишь пожал плечами, опуская взгляд. Ему все еще было неудобно за ночной инцидент. Опустил он взгляд не зря — из-под штанов торчала красная клубничка. Арсений, заметив это, поспешил одернуть штанину. Настроение Шастуна, которое итак мотало из стороны в сторону последние сутки, снова резко сменило курс, улучшившись мгновенно. — А если я скажу вам, что вы очень красивы сегодня? И не только сегодня. Разве вам не станет чуточку радостнее? — Ммм, нет, — ухмыльнулся Арсений. — У вас потрясающие глаза, голос, который я бы слушал вечность… — У вас есть что-то еще? — Да извините. Комплименты, знаете, штука обоюдная — если они искренние, то приносят счастье обоим. Так о чем я? — Антон вздохнул, — Я хотел извиниться перед вами за то, что случилось ночью. Я, понимаете, просто гулял и думал, много думал, мечтал, очень старательно мечтал, хотел, чтобы мое заветное желание осуществилось и как-то оказался рядом с вами. Сам не понял, как. — Ну да, — Арсений скрестил руки на груди, — значит ваше желание — простой поцелуй. — Самое заветное и сокровенное! — Такие, порой, сбываются в Новогоднюю ночь, — сердце Шастуна забилось чаще на этих словах, — но не в вашем случае. Раздался разочарованный вздох. — Я настолько вам противен? — Напротив, — Арсений на миг отвел взгляд, но быстро взял себя в руки, — вы, до странного, мне непротивны. Поэтому мне бы не хотелось вас использовать. — Я готов, — упорно заявил Шастун. — Что ж, тогда… достаньте мне Волшебную Палочку, например. Сомневаюсь, что вы до Нового года обеспечите мне место в Москве, а о должности заместителя по науке я вообще молчу. — Где она находится? — серьезно спросил Антон. — Какая прыть! В кабинете Утяшевой, в ларце. Сразу заметите, он абсолютно не вписывается в интерьер. Хотя сам директорский интерьер та еще безвкусица… — Я достану её вам, — кивнул Антон, собираясь уходить. — Ляйсан крута, она не потерпит такого, — крикнул ему вдогонку Арсений, — я, конечно, совершенство и предел мечтаний, но стоит ли вам так рисковать? — Ради вас стоит. И раз уж любовь для вас — пустой звук, ничего не стоящее, глупое явление, а самое главное — цель, что ж, я готов сыграть по вашим правилам. — И вы просто так поверите мне на слово? — удивленно спросил Попов. — Да. — Вы еще глупее, чем я думал! — Я просто влюблен, — улыбнулся Антон, разводя руками. Арсений закипел. — Вы не можете быть в меня влюблены, черт возьми! Мы знакомы один день! Вы просто… — Я просто верю в чудо. И в вас, — Шастун вздохнул, — если вдруг я вам надоел, и вы больше не желаете меня видеть — скажите. Но вы разобьете мне сердце, вдребезги. Тишина, появившаяся в зале, давила. Антон уже сам пожалел о сказанных словах, опасаясь, что Попов его сейчас пошлет куда подальше и даже не почешется. Но тот молчал, о чем-то усердно думая. — Я не понимаю, — наконец растерянно прошептал Арсений. — Что именно? — Почему мне не плевать. Антон еле сдержался, чтобы не издать победный клич. Даже эти слова вызвали у него неописуемый восторг. — Так мне идти за Волшебной Палочкой? — бодро спросил он. — Идите, — кивнул, не глядя, Арсений. Антон выскочил из кабинета, ища глазами Матвиенко и Позова. Те караулили под дверью, стараясь не подходить близко, чтобы их не засекли. Рядом у стены стояла Яна, держа в руках статоскоп. Девушка отпрыгнула, покачнувшись на каблуках, но была поймана Сережей. — Это безумие, Антон! — сразу же начал Дима. — Есть ли возможность незаметно прокрасться в кабинет? Все перевели взгляд на Кошкину. — Я своей работой рисковать не буду! — девушка вырвалась из объятий Сережи, поправляя платье, — никого не пропущу! — Но ты же никому не расскажешь? — вкрадчиво спросил Матвиенко. — И это будет вся моя помощь, ясно? — Яна последний раз гордо тряхнула головой и поспешила на свое рабочее место. — Просто так в кабинет ты не проберешься, — вздохнул Дима, — и я все еще считаю, что это дурацкая идея! — Я останавливаться не буду, — твердо сказал Антон. — Можно попробовать пройти через стену, — предложил Сережа. — Да, действительно. Выкурим Ляйсан из кабинета, чтобы найти ларец много времени не понадобится. — Осталось только его научить, — Матвиенко скептично оглядел Антона. Тот выгнул бровь. — А это возможно? — Ну нужно лишь четко представить место, поверить в себя и не бояться. Можно попробовать. Ну-ка, пойдем, — Дима схватил Антона за руку и быстро потащил его в их с Сережей мастерскую. Тренировка поначалу была не самой удачной. Антон постоянно бился головой о стену, то из-за неудачных попыток, то в уже в простом отчаянии. — Я не понимаю! — воскликнул Сережа, — представляешь коридор, находишь веру в себя и телепортируешься! Ну же, ничего ведь сложного! — Наверно, он просто боится, — пожал плечами Дима, — вбегать в стену. — Ничего я не боюсь, — огрызнулся Антон, с ненавистью смотря на голубую преграду. — А между тем, уже прошел час, — заметил Сережа, — задержались мы с тренировкой. Антон, который тоже чувствовал, что время уходит, постарался собраться. «Ну же. Цель — коридор. Его я вижу четко. Вера в себя — да хоть отбавляй. И страха нету». Перед глазами пролетел образ спящего Арсения, который шептал: «Я так люблю тебя, Антош». Ради него он готов был на все. Хорошенько разбежавшись, Антон внезапно четко осознал — на этот раз получится. Стена будто бы расступилась, и Антон оказался в ближайшем коридоре. Следом, хлопнув дверью, выскочил Сережа. — Ну, теперь в кабинет директора! — объявил Антон. — Стоять! — в коридор выскочил Дима, — сначала надо выманить оттуда Утяшеву. Это тоже оказалось целым делом. Мативиенко с Позовым замутили сложный план, с несколькими мелкими проблемами, на одну из которых отвлекли Стаса, на вторую еще парочку заместителей вместе с Арсением, чтобы Ляйсан пришлось вмешаться самостоятельно. Утяшева повелась — да как можно было не повестись, если в лаборатории резко вышли из строя все машины, а чинить их некому. Казалось, она даже рада тому, что может прогуляться, а не сидеть в кабинете — Дима с Сережей застали ее за разглядыванием своего отражения в зеркале. Махнув рукой Антону, Позов повел директора в сторону лабораторий. У Антона проникнуть в кабинет получилось с первого раза, найти ларец тоже оказалось нетрудно. Хватая палочку и быстро заменяя ее похожим красным карандашом, Антон тут же исчез, загадывая переместиться к Арсению. Видимо, его желание было настолько сильно, что он перенесся в помещение, о существовании которого и не подозревал. Но Попов там был — заканчивал ликвидировать взбеленившуюся метлу. Заметив Антона, он вздрогнул. — Давно тебя не видел. Думал, ты сдался. Антон, с превосходством, достал из кармана Волшебную Палочку. Глаза Арсения увеличились от удивления. — Но… как? — растерянно спросил он. — Неважно как, важно, что она твоя, — Антон протянул ее Арсению. Тот, автоматически приняв ее, все еще недоверчиво посмотрел на парня. — Что ж, проверим. Букет цветов! В руках Антона появились трое гвоздичек, обернутых ленточкой. Арсений усмехнулся. — Ну так… — начал было Антон, но был перебит. — Речь шла о Новогодней ночи, — заметил Арсений, — сейчас еще даже не вечер. — Ладно, — разочарованно ответил Антон, — а можно узнать, зачем она тебе? — А я пока сам не знаю, — вновь честно признался Арсений, — интересно, а она может так? Хочу повыше… так стоп, надо более четко. Хочу занять должность заместителя по науке! Волшебная Палочка так не могла. Видимо, возмутясь такому неправильному использованию, она задрожала в руке, взбеленилась и выскочила прямо в приоткрытую форточку. Оба парня подскочили к окну и с ужасом уставились на сугроб, в котором исчез тонкий красный карандаш. — Так, — Арсений открыл окно полностью и собирался было выпрыгнуть, но Антон его остановил. — С ума сошел? Четвертый этаж! — Я — чародей! — И на улице минус! Скинь туда чего-нибудь большое, чтобы мы отличили сугроб и побежали! — Что?! Антон быстро стащил с себя кофту, оставаясь в одной простой рубашке и, скинув одежду в снег, поспешил к выходу. Арсений магией притянул их куртки, и через пару минут они уже оказались у огромного сугроба. Найдя едва заметную дырочку, которую проделала палочка, уходя вглубь сугроба, оба тут же начали в четыре руки ее откапывать. — Вы чего делаете? — строгий женский голос отвлек их. Попов схватил палочку и быстро спрятал ее за спину, Антон выпрямился по стойке смирно. — Мы двор решили украсить, Ляйсан Альбертовна, — ответил Арсений, мигом приведя голос в порядок, — к приезду комиссии. Расставить по периметру снеговиков, чтобы красиво было! — Ух ты! Похвально, — Ляйсан улыбнулась, — вам, Попов за это будет принесена благодарность. А вам, Антон… посмотрим. — Посмотрим, — кивнул Антон. Утяшева исчезла, отходя от окна. Стоило ей скрыться, Арсений яростно топнул ногой. — Замечательно, теперь еще и снеговиков этих делать! — А эта палочка не может? — Я с ней разорюсь! Волшебная Палочка — средство услуг, а не подарков! Сколько мне будет стоить один снеговик? — Арсений взмахнул палочкой, — Рубль! За кусок снега! Откуда такие расценки? — Вы, чародеи, вообще существа нелогичные, — буркнул Антон. — Так, ладно, — Арсений быстро взял себя в руки, — беги, принеси чем украшать — каркас я построю, чай магия на что-то да способна. Найди там какие-нибудь пуговицы, старые шарфики, морковку, палки. Короче, поройся на складе. — Хорошо, сейчас, — кивнул Антон. С поручением помогли справиться старые знакомые: Позов с Матвиенко сопроводили его в кладовку, вручили карту огромнейшего помещения набитого самым разнообразным хламом — Антон среди него заметил и старенькую Волгу, и кучку буденовок, которые были насыпаны в красиво сделанную черную и пыльную карету. Морковка, пуговицы и палки, разумеется, там нашлись. И кучка шапок ушанок, с заправленными в них шарфами. Вытащив это все на улицу, Антон с удивлением заметил, как вокруг института выстроился уже с десяток снеговиков. Вокруг сновал ветер — Арсений колдовал уверенно, скатывая снежные комы и устанавливая их друг на друга. Антон медлить не стал, принимаясь за украшение. В детстве ему всегда нравилось лепить снеговиков, во взрослом возрасте он тоже этим не гнушался. Но на пятнадцатом снеговике Антон заметил, что это дело начало его немного раздражать, а на двадцать пятом он поклялся себе, что больше в жизни к снегу не приблизиться. Клятве этой было не суждено исполниться — это была даже не половина, настолько велик был НУИНУ, как не старался Арсений ставить снеговиков подальше друг от друга. — Ну кто так криво лепит?! — раздался рядом возмущенный голос. Арсений влез под руку, перехватывая пуговицу, которой Антон хотел сделать глаз, и поправляя ее, выравнивая их на одинаковый уровень. На это дело Антон забил на снеговике восемнадцатом. Но сейчас Шастун забыл о каких-либо неудобствах совершенно — между ним и Арсением были жалкие сантиметрами, чуть наклонись и уткнешься в шею. Голую. На морозе. — Тебе не холодно? — поинтересовался Антон. — Пока колдовал, разгорячился, — отмахнулся от него Арсений, забирая себе пуговицы. — Тащи шарф. Антон, вместо этого, поправил шарф на Арсении. И шапку заодно, которая сползла с ушей. Его действия прокомментированы не были. — Угу, идем дальше, — вздохнул Арсений, тоскливо разглядывая оставшийся ровный строй снеговиков без рук, ног, лица и одежды. — Хей, — Антон тронул его за плечо. Арсений развернулся, и Шастун завис. Пока они усердно откапывали палочку, а потом Попов самолично устроил вокруг себя метель, на его ресницы и брови налип снег, делая лицо совершенно белым. Антон, как зачарованный, стащил рукавицу и неуверенно поднес к лицу палец, останавливаясь, дожидаясь разрешения. К его удивлению, Арсений молча прикрыл глаза, позволяя осторожно смахнуть с них снег. — Идем, надо успеть управиться до темноты, — он отстранился, и переключился на следующего. Так они и работали — Антон вставлял палки, морковки, шарфы да шапки, Арсений делал рот, глаза и пуговицы. — Скажи, а почему когда мы кинулись за палочкой, ты не воспользовался магией? — У меня бы ничего не получилось, — буркнул в ответ мужчина. — Но ведь ты же только что перелопатил кучу снега! Арсений? — Когда мы успели перейти на ты? — устало спросил он. — Так ты первый начал, — заметил Антон, — а что, ты против? — Да ладно уже, — махнул рукой Попов. — И все же, — Антон хохотнул собственной догадке, — да ты просто забыл! — Я бы на тебя посмотрел, если бы ты потерял разработку десятилетия! — недовольно ответил Арсений, — Хоть мне она сейчас и бесполезна, я рассчитывал, что в первый образец понапихали вообще всего, но продвижение по карьерной лестнице, видимо, не в ее компетенции. — Уже темнеет, кстати, — как бы между делом заметил Антон. — Слово ночь тебе знакомо? Да и вообще, может я все еще тебя подставлю перед всеми. Вот что ты тогда сделаешь? — Прилипну к тебе, как банный лист. Ты сам сказал — влюбленные глупы, они исполнят любой каприз. А ты намерен меня кинуть? — Не знаю, — вздохнул Арсений, — ты не вписываешься. Вообще ни во что, ни в какие мои представления. Появляешься из ниоткуда, говоришь тут со мной, смотришь так… пронизывающе, с обожанием, но мне от этого задирать нос не хочется. Я и себя не понимаю, — он так увлекся разговором, что случайно выронил несколько пуговиц. Антон, не задумываясь, упал вниз, собирая их все и возвращая на место, не упустив возможности коснуться лишний раз. — Спасибо, — Попов слегка искривил губы в полуулыбке, — мне с тобой так странно. Как будто бы весь мир вокруг тебя переворачивается, делает невообразимый кульбит. И тепло. Понимаешь? — Понимаю, — серьезно кивнул Шастун. — А я вот нет, — Арсений недовольно на него покосился, — наверно и правда проще тебя поцеловать, чтобы ты отвязался. Но… почему-то не хочется, чтобы это было так, между делом. Я — Арсений Попов, в конце концов, поцелуй со мной должны помнить всю жизнь! — Они и помнят, — Антон ласково улыбнулся, поправляя съехавшуюся пуговицу. Арсений заторможено кивнул, переходя к следующему снеговику. — Все, осталась финишная прямая! — радостно воскликнул Шастун. — Наконец-то. Окончили они у входа. Лишь отойдя от последнего снеговика, оба поняли, насколько вымотались заниматься пусть и где-то творческой, но и довольно однообразной работой. На улице стояла темень. — Так, надо вернуть ВП. Я отвлеку Утяшеву, ты занесешь обратно, — заявил Арсений подходя ко входу. У дверей стоял Батрудинов и кого-то высматривал. — Ты чего здесь? — удивленно спросил Попов. — Ляйсан Альбертовна приказала не пускать в институт Павла Алексеевича. — отрапортовал Батрудинов. — Почему? — А я знаю? Я не спрашивал. Арсений с Антоном переглянулись, но уточнять не стали. Вернуть палочку тоже труда особого не составило — Арсений отвел директора к окну, показать результаты своих трудов, пока Антон по-тихому положил Волшебную Палочку обратно в ларец. — Все удачно? — они встретились в небольшом кабинете неподалеку от актового зала. Антон довольно кивнул. — Надеюсь, увидеть тебя на балу. В красивом костюме, — кивнул Арсений, собираясь уходить, но в дверях остановился, обернулся. — Знаешь, я тут подумал, — он поджал губы, собираясь с мыслями, — если бы существовал мир, параллельный, в котором бы все было так, как в мечтах какого-нибудь первоклашки, где все друг друга любят чисто и искренне. И я бы мог любить так же, как в дурацких сказках, то… я бы мог любить только тебя. Антон замер, оглушенный этим признанием. Арсений вновь отвел взгляд, быстро разворачиваясь к двери. — Жду тебя на балу, — бросил он напоследок, скрываясь в бесчисленных коридорах. Узнав об их уговоре, Позов с Матвиенко тут же объявили, что он обязан явиться на бал только в самом модном костюме, чтобы Арсений даже не думал передумывать. С этим возникли сложности — все наколдованное Позовым оказалось Антону мало. Но Матвиенко, позвав на помощь Катю с Машей, вкупе с волшебством Димы сумели сотворить настоящую магию — из где-то висевшего, как мешок картошки, а где-то пережимающего до следов костюма они сотворили последний писк моды, который еще и на Антоне смотрелся неплохо. А он костюмы принципиально недолюбливал. Его вели почти под руки — ноги от волнения подгибались. Но в пустом, неукрашенном зале, как Антон не старался, Арсения заметить не удавалось. На лестнице возникла Утяшева, размахивая Волшебной Палочкой перед гостями, и сгрудившейся вокруг нее комиссией. Арсения не было и среди них. — Ну где же он? — Антон начал нервничать уже серьезно. — Нужно его найти, — заявил Сережа. — Да, где он может быть? — обратился Дима к Кате с Машей. Антон неожиданно выдохнул, откидываясь на столб. — А знаете что, — расслабленно улыбнулся он, — а даже если он меня не поцелует, плевать! Придется постараться, но я почему-то уверен, что пройдет еще года четыре, и даже с зимой в сердце Арс меня не оттолкнет, а может быть даже полюбит искренне. Это ведь Арс, на него никакие заклятия не действуют нормально. — Интересное предположение, но все же его стоит найти, — Дима продолжил высматривать в разрастающейся толпе Арсения. Мимо них, опираясь на посох, прошел Дед Мороз. По крайней мере Антон бы ничуть не удивился, если бы это был настоящий, а не человек в костюме. — Эй! — окликнул Деда Мороза Сережа, — а вы чего тут? — Праздник я тут дарю, — заявил Дед Мороз знакомым Сереже и Диме голосом, — а Арсений ваш там, где елка должна появиться стоит. — Правда? — встрепенулся Антон. — Правда-правда, — хохотнул Дед Мороз и продолжил свой путь к лестнице. Ляйсан Альбертовна тем временем произнесла торжественную речь, взмахнула Волшебной Палочкой, и зал преобразился. Повсюду появились гирлянды и украшения, столы с закусками и напитками, а с потолка свисали белые конфетти. Посреди зала действительно материализовалась огромная елка. Народ немного разошелся по столам и рядом с ней Антон наконец заметил Арсения. Заметил и замер. Он тоже был в костюме — идеально отглаженная белая рубашечка, с небрежно расстегнутой верхней пуговицей, чуть сползшим вниз галстуком, черном, застегнутом лишь на одну верхнюю пуговицу пиджаке, длинных штанах, под которыми, Антон был в этом уверен, скрывались носки с вышитыми клубничками. Арсений тоже его заметил и поманил к себе пальцем. Антон, как обезьянка из Маугли, заворожено пошел, не видя никого и ничего. Арсений ухмылялся, наслаждаясь реакцией. — Что, волнуешься? — насмешливо спросил он. Антон сдавленно кивнул. — Зря. Ведь это Новогодняя ночь. Когда, если не сейчас должны исполняться самые заветные желания? Даже если они такие дурацкие, — Арсений хихикнул, приближаясь. Антон замер истуканом, не в силах сдвинуться. — Воспринимай это как подарок. И не рассчитывай на что-то большее. Поняв, что Антон сейчас даже покачать головой не может, Арс закатил глаза и поднялся на носочки, чтобы поравняться лицами, покачнулся и мягко, целомудренно поцеловал Шастуна в губы. Раздался гром, сверкнула молния, люди закричали, напуганные этим явлением. Арсений отшатнулся от парня, схвативший за грудь. Внутри как-то сразу стало тепло. Антон тут же подбежал к нему, хватая за плечи. Попов выглядел растерянным и напуганным одновременно. — Антош? — Арсений удивленно осмотрелся по сторонам. Осознание вместе с воспоминаниями пронзили его, а чувство, сдерживаемое заклятием, настолько сильное, что пробивалось даже через зиму, затопило. Сказать что-то еще он не успел — Антон порывисто сгреб его в охапку, утыкаясь носом в шею, наслаждаясь родным запахом, проводя руками по волосам, спине, чувствуя частое дыхание у себя над ухом. Арс тоже вцепился в него мертвой хваткой, не собираясь отпускать еще минимум год. — Антоша, — шептал Арсений, — я так тебя… как вообще… ты меня не слушай, я сам не знал, что нес, я… — Чшшш, — Антон улыбнулся, целуя его в макушку, — все хорошо. — Я люблю тебя, Тош, очень сильно люблю. — Я тебя тоже, — Арсений поднял голову и поцеловал уже сильнее, напористей, стремясь вернуть все то, что у него хотели забрать. Люди вокруг вежливо отворачивались, обращая внимание на закуски. — Но как? — растерянно спросила Ляйсан, наблюдая за ними с лестницы, — как это возможно?! — Это любовь, — заявил непонятно откуда взявшийся Дед Мороз. — Вы вообще кто? — Кто я? — Дед Мороз сорвал с себя бороду, оказавшись Павлом Алексеевичем, — у меня тоже есть вопрос, что ты творишь? Какого черта, Лясь?! — Ты собирался жениться, тьфу, выйти за Арсения, или… а неважно! Ты… — Да как тебе это в голову прийти могло?! — А чем ты занимался в Москве так долго, а? Небось ждал, когда твой Арсений к тебе приедет, да? А он бы к тебе в любом случае не приехал, ясно?! — Да я искал твою гимнастику в картинках! — на весь зал крикнул Паша, швыряя вниз мешок, из которого стопкой высыпались книги. Ляйсан посмотрела сначала на них, потом на людей вокруг, затем на увлеченных друг другом Арсения с Антоном, тихо пискнула, прижалась к Паше и тоже поцеловала его. — Мы поженимся сегодня же, — прошипела она. — ЗАГСы закрыты. — Значит, как только откроются! На сцену вышли музыканты, решив, что самое время, заиграв веселую мелодию. Часть людей пустились в пляс, в том числе Дима с Катей, да Сережа с Машей. Из-за угла вышла Анфиса, замучавшаяся, растрепанная, изголодавшаяся. Заветную бумажку она потеряла в одном из многочисленных коридоров НУИНУ, написав на ней послание тем, кто ее найдет. Плюнув на все бумажки, девушка уселась за стол, принявшись с двойным усердием пить и есть. Дела до нее никому не было. На весь зал закричала Ира Мягкова, объявляя, что кот-ученый наконец-то заговорил. Кот немного виновато покосился на счастливую парочку. — Потанцуем? — с улыбкой предложил Антон, когда их, замерших возле елки, начали обходить кружащиеся парочки. — Конечно, — Арсений важно выпрямился, кладя руку ему на талию. Но в глазах не было и тени серьезности, лишь веселая игривость. Поначалу они еще пытались придерживаться какой-то формы вроде как вальса, Арсений даже профессионально вел их, но в середине, когда мелодия стала повеселей, оба не выдержали и откровенно запрыгали по залу, весело обгоняя остальные парочки. Ни о какой классической дистанции речи и не шло, жалкие сантиметры казались непреодолимым расстоянием. Они почти не разговаривали — слова им сейчас были не нужны. Нужны были руки, так правильно обхватывающие талию, нужна была улыбка, чистая и светлая и очарованный взгляд напротив. — Антош, — Арсений на мгновение опустил глаза вниз и рассмеялся, — ты правда сам вышил клубнички? — Во! — продемонстрировал Антон едва заметный след на пальце от иголки. Арсений ласково чмокнул пальчик. — Ира со мной намучалась! — А мой подарок лежит дома, упакованный в сумку, — вздохнул Арсений. — Значит, придется мне дарить второй, — хмыкнул Антон, неожиданно меняя направление, ведя их в сторону елки. — Ну эй… — Все, что связано с Арсением Поповым должно проходить идеально! — пафосно заявил Антон. Арсений закатил глаза, и они оба замерли, оказываясь на том же месте, откуда уходили. — Ты выйдешь за меня? — легко спросил Антон, доставая из внутреннего кармана простенькое обручальное кольцо. Попов мягко рассмеялся. — Оно прекрасно, — Арсений осторожно взял его, осматривая со всех сторон, и надевая сразу на палец. — Ну так, какой твой ответ? — Антош, — Арсений быстро поцеловал его. — Я не понял. — Да господи, да! Антон, то ли от радости, толи по неосторожности запнулся на ровном месте и завалился на Арсения, под звонкий смех того. — Я сражен твоим ответом наповал! — Нет, у нас просто традиция, чтобы ты на меня под елкой падал! — Я тебя очень сильно люблю, — Антон и не думал вставать, — любил, люблю и буду любить, хоть какие заклятия накладывай! — Я тоже, — шепнул в ответ Арсений. Сзади раздался обратный отсчет секунд, но им было на это уже все равно.