— Чемпиона от трупа отделяет один удар. — пословица Праэс
Рассвет для меня наступил слишком рано. Я надела свой акетон и, поморщившись, застегнула ремни. Мне сказали, что боль во всём теле утихнет, когда я освою верховые ноги, что бы это ни означало, и что Зомби облегчит мне эту задачу больше, чем настоящая лошадь. Эти объяснения не особо вдохновляли. Я потащила свою задницу в общую комнату гостиницы, в которой мы оказались, и без особого энтузиазма принялась за овсянку, заставляя себя глотать еле тёплую кашу. В данный момент есть не хотелось, но я знала, что если сейчас не наполню желудок, то через несколько колоколов почувствую голод. Капитан была единственным человеком, сидевшим за столом, она методично, не говоря ни слова, опустошала вторую миску. Даже во время еды её глаза не знали покоя — постоянно осматривали углы гостиничной столовой — привычка всей жизни, проведённой в качестве телохранителя моего учителя. Через немногое время молчания я отложила ложку, понимая, что больше не могу заставить себя проглотить ни ложки. Кроме того, у меня были вопросы, и сейчас было самое подходящее время: Блэка нигде не было видно, но скоро я должна была начать свой первый урок владения мечом. — Итак, — заговорила я, — Шестой Легион. Капитан с любопытством посмотрела на меня, но ничего не ответила. На самом деле я и не ожидала от неё готовности поболтать: даже после всего двух дней путешествия с гигантской воительницей я получила приличное представление о её характере. Она была не из тех, кто разговаривает, если ей не задают прямого вопроса, разве что со старым другом. — Я знаю, что их когномен Железнобокий, — продолжала я, — но кроме упоминания о том, как они удерживали левый фланг на полях Стрегес, в книгах больше ничего не говорится о том, как они его получили. Когномен — это то, что мы, простые кэллоу, называем прозвищем, но теперь из книг я узнала, что слово имело более ёмкий смысл. Я нашла время, чтобы изучить Легионы, которые служили гарнизоном Саммерхолма после того, как мне сказали, что мы направляемся туда. Шестой и Девятый — Железнобокие и Цареубийцы. Второе было вполне понятным, но первое — не очень. Капитан отложила деревянную ложку на край миски. — Они остановили атаку рыцарей Кэллоу, — произнесла она хриплым голосом, ясно давая понять, что дала исчерпывающее объяснение. — Это, хм, большое достижение, я полагаю? Ты говоришь так, будто это должно впечатлить. Высокая женщина на мгновение задумалась. — Ты родилась после Завоевания, — наконец сказала она, — поэтому не понимаешь, как раньше шли войны. Ты услышала о Легионах только после того, как мы начали побеждать. — Я знаю, что Империя пыталась вторгнуться несколько раз до этого, — возразила я. — Мне рассказывали о том, как король Роберт надрал Императору Подлому задницу, прежде чем Блэк и Императрица получили власть. — Не воспринимай это как критику, — проворчала Капитан. — Легионы прошли через реформы за десятилетия до твоего рождения. Тогда всё было по-другому. Раньше Империя не сражалась с армиями Кэллоу на открытом поле, если у нас не было преимущества четыре к одному. При этих словах я невольно присвистнула: — Это кажется перебором. — Наши потери тогда доходили до половины численности, — глухо сказала она. — До битвы на Полях единственным способом противостоять нападению рыцарей Кэллоу, было так плотно сомкнуть ряды, что они увязали. Я кивнула. Не нужно быть мастером-стратегом, чтобы понять, что итогом такой специфической тактики будут много, очень много мёртвых легионеров. — Значит, Шестой — это отморозки, которые плюют в лицо вражеским атакам, — сказала я. — Это имя уже начинает обретать смысл. — Дело не только в этом, — пророкотала Капитан. — Истрид — генерал Шестого Легиона — орк. Как и большая часть её легиона. — И что это меняет? — задала вопрос я. — Зеленокожим не разрешалось быть легионерами до реформ, — проворчала рослый воин. — Их набирали только во вспомогательные отряды, которые Чёрные Рыцари использовали как мясные щиты, чтобы снять угрозу с солдат праэс. И когда рыцари атаковали их… — Они погибали. Погибали во множестве, — тихо закончила я. Я легко припомнила зеленокожих легионеров, патрулирующих улицы в Лауэре, и представила без доспехов и больших щитов. Я видела достаточно фресок с изображением рыцарей Кэллоу в Доме Света, чтобы знать, что это были крупные мужчины в полном вооружении, верхом на боевых конях, одетых одинаково в тяжёлые доспехи — конечно, они проходили через ряды легионеров, как горячий нож сквозь масло. — И вот появилась Истрид со своим легионом орков, имеющих доспехи, после того, как тысячу лет её народ угнетали, как животных, — тихо проговорила Капитан. — Они остановили тех рыцарей линией щитов, и на этот раз они не погибли. — Железнобокие, — пробормотала я, увязывая его с новой информацией. Наверное, те калеки, которых я встречала на улицах Лауэра, и были участниками той злополучной атаки, сказала я себе. Это была отрезвляющая мысль, но она не могла полностью устранить таинственность истории, которую Капитан только что описала своими короткими фразами. Это было то, что я ненавидела-любила-больше-всего в тех злодеях, с которыми связалась: когда вы слушали их разговор, они больше не казались такими уж похожими на злодеев. Была какая-то извращённая справедливость в том, что Шестому Легиону удалось в кои-то веки оказаться по другую сторону резни. Мы выросли на историях о монстрах праэс, но интересно, какие истории слушали в детстве они? — Не зацикливайся слишком сильно на Истрид, — тихо сказала Капитан. — Разоряющая — более опасная из них. — Девятый Легион — когномен Цареубийцы, — процитировала я по памяти. — Один из их отрядов убил Сияющего Принца, верно? — Они все носят красную боевую раскраску на горле, символизирующую, как этому идиоту перерезали горло, — усмехнулась она. — Это то, за что её помнят, но не то, почему она опасна. Она должна занять место Значимой, когда та выйдет на пенсию, а для того, чтобы стать Маршалом нужны скорее мозги, а не мускулы. — Значит, она умная? — догадалась я. — Умнее змеи и вдвое коварней, — проворчала Капитан. — Она также очень терпелива — уравновешивает жажду крови Истрид. Вот почему они работают в паре. Я поморщилась. В устах женщины, которая обладала Именем, стоящим вровень с Императрицей Ужаса и Чёрным Рыцарем, вдвойне коварней звучало вполне серьёзно, так что я добавила генерала Разоряющую в список людей, с которыми мне нужно быть очень, очень осторожной. — Кстати, о Саммерхолме, — произнесла я самым небрежным тоном, на который была способна. — Ты не знаешь, зачем мы туда направляемся? Капитан бросила на меня взгляд, явно не такой равнодушный, как я надеялась. — Что-то связанное с твоим Именем, — задумчиво произнесла она. — Оруженосцы так чертовски сложны. Привыкание Амадея к своей Роли было болезненным, думается, нет причин, по которым в твоём случае будет по-другому. — С твоим Именем было проще? — я приподняла бровь. — Я обрела себя, когда была Проклятой, — проговорила она. — К тому времени, как я стала Капитаном, никто не был настолько глуп, чтобы бросить мне вызов. Я откровенно разглядывала гигантскую воительницу — она уже была в доспехах, и даже без своего молота, выглядывающего из-за плеча, смотрелась, как флагманский таран. — Мне очень легко в это поверить, — призналась я. Она отмахнулась и вернулась к своей каше, давая понять, что считает разговор оконченным. Я попыталась сделать тоже самое, но чуть не выплюнула эту гадость, потому что она совсем остыла во время нашей беседы. Засунув ложку обратно, я встала и, кивнув на прощание Капитану, направилась к двери.☠
Гостиница, в которой мы остановились, — Солдатский привал — была недостаточно большой и богатой, чтобы иметь настоящую конюшню, поэтому лошадей привязали к столбам прямо на улице у входа. Зомби стоял совершенно неподвижно рядом с конём Блэка, его каштановым бокам не хватало едва заметного движения, сопровождавшего дыхание коней Чёрных Стражей. При приближении к нему жуткое осознание некромантической конструкции снова развернулось в сознании: я чувствовала, что он марионетка, за каждую отдельную ниточку которой я могла потянуть в любое время. Но самое жуткое было не в этом: каким-то образом я знала, как взаимодействуют все эти струны. Как вытягивание части, которая оживляла левую переднюю ногу, повлияет на остальную часть тела, какие нити мне нужно подтянуть, чтобы заставить его бежать рысью или полным ходом. Я никогда не изучала анатомию лошади. У меня не было никакого реального объяснения, откуда я всё это знаю, кроме того, что моё Имя знает само — и разве этого не было достаточно, чтобы содрогнуться? — Ты привыкнешь, — раздался голос у меня за спиной. Я чуть не выпрыгнула из кожи. Блэк, очевидно, находил забавным подкрадываться ко мне сзади при каждом удобном случае. Как этот человек справлялся с этой задачей в полном доспехе, было выше моего понимания. Вероятно, это тоже связано с Именами. — К воскрешению существ из мёртвых? — ответила я, повернувшись к нему. — Боги, надеюсь, что нет. Это крайне дурная привычка для формирования моей личности. Темноволосый мужчина стоял в одиночестве. Никаких признаков его телохранителей или даже Писца. Хотя она всё равно ничего бы не сказала, даже если бы была рядом. По сравнению с молчаливостью Писца, даже Капитан казалась довольно болтливой. — Я имею в виду к тому, что ты не знаешь, откуда знаешь, — ответил он. — Имена дают то, что можно назвать… вторым набором инстинктов. Часть обретения — это изучение того, какие знания использовать, а какие игнорировать. Мой взгляд упал на меч в ножнах, который он держал в руках. Короткий меч, очень похожий на тот, что висел у него на бедре. Не совсем соответствующий вооружению Легионов — навершие рукояти было инкрустировано серебром, хотя с такого расстояния я не могла разглядеть, что на нём изображено, — но подходящий для учебных целей. Безо всякого предупреждения он швырнул его в меня. Моя рука поднялась ещё до того, как я успела понять происходящее, выхватив оружие из воздуха, как будто всё это было отрепетировано. — Рефлексы полезны, так что думаю, что оставлю их себе, — признала я. — Я так понимаю, это теперь мой? Он кивнул. — Гоблинская сталь, прямо из имперских кузниц Форамена. На континенте не найти ничего лучше. — Даже гномьи штучки? — я скептически посмотрела на меч, на что в ответ рыцарь косо посмотрел на меня. — Думаешь, они когда-нибудь продадут жителям поверхности что-то более стоящее, чем ширпотреб? Оружие гномов распространено потому, что оно дёшево, Кэтрин, а не потому, что это качественный товар. — Ладно, ладно. Не обязательно демонстрировать мне гордыню праэс во всей красе, — я подняла руку в жесте умиротворения. Серебряные инкрустации имели вид ухмыляющейся головы гоблина. У меньших зеленокожих, возможно, и не было таких клыков, какие можно увидеть у орка, но и у злобного гоблина они были впечатляющи. Я засунула ножны в кожаные ремни, предназначенные для них на моём поясе, немного повертела их, чтобы убедиться, что они подходят. — Без щита? — поинтересовалась я. Один висел у него на спине, закреплённый хитроумным металлическим приспособлением, которое я видела на днях — большой прямоугольный кусок простой стали, не украшенный никакой геральдикой: он был похож на то, что использовали легионеры, тот самый, который сержант Эбеле называла скутум. — Он ждёт тебя там, где мы будем тренироваться, — ответил он. — Сегодня ты будешь без доспехов, но как только прибудет реквизированный Писцом доспех, ты будешь тренироваться в полном снаряжении. Вот радость-то. Акетон уже заставил меня почувствовать, будто я набрала двадцать фунтов, полный же комплект брони превратит меня в самую неуклюжую прямоходящую черепаху Творения. Я последовала за Блэком, когда он повёл меня вокруг гостиницы — было непонятно чем плохи площадки перед фасадом или у торцов здания, но было слишком рано задавать вопросы. Кроме того, насколько я могла судить, пейзаж вокруг был одинаковым во всех направлениях. Двести миль между Лауэром и Саммерхолмом представляли однообразные сельхозугодия, между которыми не было ни одного города. Зато главная дорога была вымощена хорошим камнем: её построили праэс после Завоевания на случай, если им когда-нибудь понадобится быстро перебросить войска между городами. Люди называли её имперским трактом, поскольку от Саммерхолма она простиралась через Стрегес и его печально известные поля с Благословенным Островом, а оттуда, через реку Васалити, — до самой Пустоши. За деревянными стенами постоялого двора виднелось поле утоптанной земли, а на нём — мой щит: настоящий скутум легионера, выкрашенный в тёмно-красный цвет, хотя я заметила, что на нём нет номера легиона. Я подняла его и проверила вес: двадцать фунтов, возможно чуть больше? Долго такой не удержать, пока не наберусь сил. Горизонтальная рукоятка была из хорошего кедрового дерева, и я привязала свисающие с неё кожаные ремни к своему запястью — понадеялась, что это затруднит попытки выбить его из руки. Блэк непринуждённо стоял на поле, когда я, наконец, повернулась к нему лицом, держа щит, чтобы прикрыть им бок, и меч в руке. — Итак, — произнесла я. — Научи меня фехтованию. — Я не собираюсь учить тебя ничему подобному, — он улыбнулся. — Это кажется немного контрпродуктивным, — заметила я. — Фехтование, — продолжал он, — это красивый вид спорта, которому учат благородных детей. Это набор форм и правил, столь же полезных на поле настоящего боя, как затупленный клинок. Кончик его меча поднялся, чтобы посмотреть мне в лицо. — Я научу тебя убивать, Кэтрин, — сказал он. — Убивать хорошо и быстро, оставляя как можно меньше возможностей для защиты. — Вперёд, — решительно ответила я. — Да здравствует Империя Ужаса, другие разнообразные патриотические лозунги и всё такое… Мы можем начать прямо сейчас? Высмеяв этот небольшой драматический приступ, я выпрямила спину и подняла щит, не слишком точно повторив то, как он держал свой. Именно таких уроков я и ждала с нетерпением — особенно теперь, когда начала изучать ослепляющую головную боль, именуемую харсум. Всего одна ночь, и я уже почти разделяла точку зрения миезан о том, чтобы втоптать всю эту историю с другими культурами в землю. Блэк же выглядел немного обиженным тем, что я не впечатлилась его импровизированным театральным этюдом, хотя он довольно быстро справился с этим. — Две самые важные части любого боя, — сказал он, — это дистанция и работа ногами. Твои бои в Яме уже должны были научить тебя основам дистанции, хотя теперь тебе придётся приспособиться к дальности полёта твоего меча. Я нахмурилась, но кивнула. Девушки моего роста, которые ввязывались в драки, либо учились справляться с тем, что у большинства противников в руках было больше длины и силы, чем у них, либо учились наслаждаться вкусом крови во рту. В этом отношении короткий меч не был большим подспорьем. У большинства людей, с которыми я когда-либо сражалась, тоже был меч — а за пределами Праэс, длинные и двуручные мечи были самым популярным оружием. За исключением Вольных Городов, я полагаю: вся эта компания была одержима пиками и копьями, хотя, нужно воздать должное, их фаланги были довольно устрашающими на поле боя. — Щит вверх, — рявкнул Блэк, и моя рука тут же поднялась. Я никогда раньше не слышала, чтобы он повышал голос. От неожиданности у меня кровь застучала в жилах, когда он подошёл ко мне, критически оглядывая мою позу. — Ты правша, — сказал он, — поэтому твоё левое бедро и нога должны быть прижаты к задней стенке щита. В противном случае, ты открыта. Он выхватил меч быстрее, чем я успела уследить, отшвырнув в сторону мой наспех выставленный скутум. Кончик его клинка на мгновение остановился на моем горле, прежде чем он сделал шаг назад. Я сглотнула — меч, который он использовал не был тренировочным: если бы он толкнул его ещё на дюйм вперёд, я бы умерла. Расправив плечи, я вернула проклятый щит в правильное положение. Верхняя кромка доходила мне до подбородка, а боковые стороны прикрывали всё моё тело — это было успокаивающе, иметь такую полосу стали между мной и его клинком. Положение было неустойчивым, если честно: нога впереди была направлена на Блэка, но та, что сзади, должна была бы быть под бо́льшим углом для упора, если я хотела иметь хоть какую–то устойчивость, иначе размахивать мечом было бы сложно. — Лучше, — неохотно согласился мой противник. — Теперь о мече. Возьми рукоятку и наклони вперед, когда ты поднимаешь его. Это противоречило моим инстинктам, но я видела в этом смысл: получалось что рука находится под прикрытием щита. Я повернула локоть вниз и подняла меч, расположив его сбоку от скутума. Ах, до меня дошло. Конечно, размахивать мечом было бы трудно, но в замахе не было необходимости — он предназначался для коротких ударов вперёд. — Легионеры сражаются на трёх линиях, — рассказывал Блэк. — Нижняя линия идёт вот так. Он присел за щитом, позволив ему прикрыть себя до самых глаз. Кончик его меча был на уровне колена. — Средняя линия идёт вот так, — продолжил он, поднимаясь и поднося меч к бедру. Он сделал короткий шаг вперёд, и я настороженно посмотрела на него. Мои новоприобретённые рефлексы Имени не помогли мне в прошлый раз, когда он напал. — И высокая линия вроде этой, — спокойно закончил он. Он отвёл локоть назад, и острие меча оказалось на уровне груди, как змея, готовая нанести удар. Я коротко кивнула. — Хорошо, — улыбнулся он. — Сначала мы потратим некоторое время на то, чтобы ты закрепила все эти действия.— И вдруг рявкнул, отступив назад: — Низкая линия! Я вздрогнула от неожиданного звука, но присела. Я выучу это, и выучу хорошо. Несколько вечностей спустя — или, точнее, около двух колоколов — я обнаружила, что вытаскиваю пробку из меха с водой и жадно глотаю его содержимое. Где-то между колющими упражнениями и упражнениями для ног у нас появились зрители. Если я ещё раз услышу «чётче ритм, держи дистанцию» — я кого-то проткну. И теперь у меня есть меч, так что я не шучу. Капитан, которая первым делом и вручила мне бурдюк, успокаивающе похлопала меня по плечу. Боги, даже её руки огромны. Должно быть, в ней течёт кровь огра или кого-то подобного — люди обычно не бывают такими большими. — Первые несколько недель всегда самые трудные, — сказала она. — Ты совсем неплохо справляешься. Я поверила ей на слово, хотя и не смогла найти в себе сил согласиться вслух. Я достаточно повидала боёв, чтобы знать, что хороша в драке — даже очень хороша для своего возраста, — но уже давно я не чувствовала себя такой неуклюжей и медлительной, как сегодня. Я понимала, что сравнение моих собственных движений с тем, как двигался Блэк — без усилий даже в броне — не было равноценным сравнением, но это всё равно не остановило ворчливый голос в моей голове. И мне будет ещё хуже, когда я получу собственную броню. Я почувствовала, как мой кулак сжался, и сделала ещё один глоток, чтобы скрыть гримасу. Сегодня вечером я определённо выполню ещё одну тренировку, желательно в таком месте, где никто не сможет увидеть, как я выставляю себя неуклюжей дурой. Когда я передала мех обратно Капитану, она внимательно посмотрела на меня своими чересчур проницательными глазами и, не говоря ни слова, в последний раз похлопала меня по спине, прежде чем направиться к Блэку. Рыцарь вполголоса разговаривал с Писцом, читая сложенный пергамент, который она вручила ему после того, как он объявил перерыв. — Блэк, — крикнула она, пересекая поле. — Есть что-нибудь срочное? Зелёный взгляд метнулся в мою сторону, прежде чем Блэк ответил. — Ничего нового. Капитан ухмыльнулась, швырнула бурдюк к стене и повела плечами. — Тогда давай устроим поединок. Ты заставляешь девочку пройти через всё это, так хотя бы покажи ей, к чему в итоге она придёт. Гигантская женщина вытащила боевой молот, висевший у неё за спиной, и повертела его одной рукой, словно держала прутик вместо массивной кованой стальной рукояти. — К тому же, давно у нас разгрома не было. Ну вот. По её словам я поняла, что у их поединков определённо была предыстория. Я готова была бы смотреть вечно, как этот молот размозжит Рыцаря, чтобы поднять себе настроение. Зеленоглазый мужчина фыркнул. — Вполне справедливо. Условия? — Давай не будем использовать Имена, — ответила Капитан. — Иначе бой теряет весь смысл. — А также разрушает большую часть сельской местности, — пробормотал кто-то у меня за спиной. Я оглянулась и увидела, что один из Чёрных Стражей подошёл ко мне. Их было несколько, не более дюжины человек. Куда делись остальные, я понятия не имела. Говоривший поднял забрало, чтобы показать своё лицо: на вид ему было не больше тридцати, карие широко расставленные глаза и смуглая кожа, типичная для северных праэс. «Сонинке, — поправила я себя. — Они называют себя сонинке». — Я так понимаю, они устраивают хаос? — подсказала я ему. Это был первый раз, когда один из Чёрных Стражей завёл со мной разговор, так что я твёрдо намеревалась продолжить его. Дьявол раздери, я впервые видела их лица: они держались так отстранённо, что я начала сомневаться, не избегают ли они меня. — В последний раз, когда у них был спарринг, Капитан повалила башню, а лорд Блэк швырнул в неё целую статую, — весело сообщил он. — Это, конечно, было забавно, но местный барон остался недоволен. — Не помню, чтобы нас представили друг другу, — сказала я. — Я… — Кэтрин Обретённая. Я нахмурилась: — Мне действительно начинает это надоедать. В ответ мужчина ухмыльнулся, обнажив жемчужно-белые зубы. — Я — лейтенант Абаз, — представился он, протягивая руку. Я хотела пожать её, но он издал отрицательно цокнул языком и переместил мою кисть к своему предплечью. — Ты не гражданская, — сказал мне Абаз. — Используй приветствие воина. Я приподняла бровь, но сжала его руку, как он мне показывал. Праэс и их ритуалы. Я удивлюсь, если они смогут использовать ночной горшок, не исполнив предварительно ритуального танца. — Итак, — задумчиво произнесла я. — Есть какая-то особая причина, по которой со мной, наконец-то, заговорил один из вас? — Мы тихие люди, — сухо ответил лейтенант. — И с опаской относимся к незнакомцам. У лорда Блэка есть несколько серьёзных врагов. Опасается меня, ха! Не знаю, была ли я оскорблена или польщена. Но я должна теперь сделать что-то правильное, чтобы, наконец, сломать лёд. Я уже собиралась прямо спросить, что именно может помочь им принять меня, когда замеченное краем глаза движение прервало меня: Капитан и Чёрный Рыцарь расходились в противоположные стороны, шагая друг от друга к краям грязного поля. Писец стояла посередине и выглядела невероятно скучающей от этой затеи. — Постарайся не моргать, — посоветовал лейтенант Абаз. — Иначе много пропустишь. «Пропущу что?» — хотела я спросить, но Писец уже заговорила: — По моей команде, — объявила она и, спустя удар сердца, опустила руку. Я моргнула. Вероятно именно потому, что лейтенант сказал не делать этого, и в тот момент, когда мои глаза открылись, Капитан уже пересекла половину поля. Она оставила за собой следы ног и брызги грязи там, где стояла мгновение назад, проносясь через расстояние быстрее, чем я могла видеть. Блэк же не двигался, стоя неподвижно с поднятыми щитом и мечом посередине линии, но в тот момент, когда Капитан приблизилась достаточно близко, чтобы опустить свой молот, он спокойно избежал удара, увернувшись так, чтобы оказаться за её спиной. Вес и инерция женщины в доспехах тянули её вперёд даже после того, как она приземлилась, унося её на несколько футов дальше по полю, но она всё же смогла развернуться лицом к Рыцарю. — Дьявол, — прошептала я. — Она действительно только что прыгнула на тридцать футов вперёд в тяжелой броне? — Сегодня быстро перешли в наступление, — заметил Абаз, нисколько не смущённый тем, чему мы только что стали свидетелями. — Должно быть, ей стало скучно. — А они точно не используют свои Имена? — поинтересовалась я. — То, что она только что сделала, физически невозможно для нормального человека. От одного взгляда на это у моего учителя по цифрам заболит голова. — Они не используют их активно, — пояснил лейтенант. — Тень лорда Блэка не движется, а Капитан всё ещё использует свой молот. Он не стал вдаваться в подробности, и я решила не давить на него — не потому, что мне было неинтересно, а потому, что то, чем занимались эти люди, полностью завладело моим вниманием. Капитан безжалостно атаковала, размахивая двуручным боевым молотом так, словно совсем не ощущала его веса. И всё же, она не была единственной, кто контролировал ход битвы. Блэк двигался медленно и осторожно, не больше чем на шаг за раз: он едва успевал уклониться от её ударов, а затем развернуться так, чтобы оказаться за её спиной. Он ещё не атаковал, но уже сама угроза этого заставляла Капитана вертеться воочком. С того места, где я стояла, они выглядели почти комично: оба были одеты в похожие доспехи, но смуглая женщина была по меньшей мере на три фута выше его и имела более широкие плечи. Ни один из них не носил шлема, так что я могла видеть, что, в то время как слабая улыбка тронула губы Капитана, лицо моего учителя ничего не выражало. Его бледная кожа вызывала мурашки: его лицо напоминало мраморную маску. После очередного промаха Капитан отступила на шаг и высоко подняла молот. — Неплохо для разминки, — провозгласила она, прежде чем земля сотряслась. Раздался глухой грохот, и земля задрожала, как будто недалеко упал камень из катапульты: грязь брызнула во все стороны, на мгновение затуманив поле боя. Когда они снова появились в поле зрения, Блэк нырял под устрашающего вида замах. Он отважился ударить её ногой по колену, но Капитан отскочила назад, развернув молот, чтобы ударить его на замахе. Его щит поднялся, чтобы принять удар, но металл смялся под действием мощи — единственного удара было достаточно, чтобы отбросить его на несколько футов назад. — Ты становишься медлительным на старости лет, — подначила она. Темноволосый мужчина пожал плечами и отбросил бесполезный теперь скутум. — А ты становишься слишком болтливой, — весело заметил он. А потом пошёл в атаку. Я видела, как он двигался подобным образом однажды в Лауэре, когда решил, что ударить меня мечом в грудь — это приемлемый способ закончить разговор, но видеть это на расстоянии — совсем другое дело. Когда Капитан ускорялась, я ещё могла кое-как различить размытое пятно, но с ним это выглядело так, как будто он просто… появился в другом месте. Почти небрежно войдя в оборону воительницы, он провел клинком по тому месту, где мгновение назад было её горло: если бы она не сделала шаг назад в последний момент, её кровь пролилась бы в грязь. Она опустила рукоять своего молота ему на плечо, но он развернулся и ударил рукоятью меча ей в локоть. Она застонала, и удар ослабил ее хватку, но Блэк уже снова двигался. Он снова развернулся и ударил её сзади под колено, заставляя его подогнуться, и в этот момент его лезвие вошло в её шею сбоку. Капитану удалось в последний момент поднять рукоять молота и заблокировать его, но её оружие не было создано для защиты, и это было заметно. Не то чтобы это имело значение, учитывая разницу в силе — едва встав на ноги, Капитан оттолкнула его без видимых усилий. Он этого и ждал, к несчастью для неё. Он отодвинулся, когда она толкала его, пропуская её вперед и удерживая свою руку на высокой линии защиты, которую он показывал мне полколокола назад: он ударил прямо в её затылок. Это был смертельный удар, вернее, был бы, если бы он действительно проткнул её. Вместо этого он остановился, уколов кожу, отступил назад и с размаху вложил меч в ножны, пока Капитан ругалась на тагреби. Я узнала множественное число коз в одном из оборотов, и, честно говоря, была рада, что не имела ни малейшего представления о том, что означает остальное. — Достаточно, — сказал Блэк, отсутствие самодовольства в его тоне было настолько явным, что всё равно выглядело как самодовольство. Капитан хмыкнула и опустила молот на землю, подняв пальцы, чтобы коснуться крошечной раны на шее. — Это сколько у тебя? Двести? — И всё ещё сто двадцать один у тебя, — согласился он. — Похоже, разрыв увеличивается. Ты уверена, что это я становлюсь медленнее? — Тебе придётся побить Рейнджера хотя бы раз, чтобы иметь право злорадствовать, — прорычала она в ответ. Я выдохнула, обнаружив, что задерживала дыхание всё то время, пока они сражались, а потом продолжали дружелюбно препираться — так вот как это выглядело, когда легенды сражались. И это даже не серьёзный бой, напомнила я себе. — Утроенные упражнения, — пробормотала я себе под нос. — Утроенные упражнения, даже если у меня отвалятся конечности.