— Быстрота — это жизненная сила войны. Ни одна армия не может выиграть битву, если она не успела вовремя выйти на поле боя —
Феодосий Непокоренный, тиран Гелики
До соединения с другими Легионами оставалось еще несколько дней, но мы не торопились. Пятнадцатый разбил лагерь на ночь, раскинувшись на равнинах центрального Кэллоу, словно огромный закованный в сталь зверь. Костры усеивали внутреннюю часть укрепленного лагеря теперь, когда начинала опускаться ночь, как для приготовления пищи, так и для тепла: весна здесь могла стать прохладной после наступления темноты. Зимние снега давно сошли, растаяли от неожиданно раннего потепления, но как только солнце скрылось, следы суровой зимы Кэллоу все еще чувствовались. Особенно для моих легионеров праэс, непривычных к такой погоде. Времена года в Пустоши были сложным изменчивым делом, потому что в какой-то момент Императрица Ужаса попыталась украсть погоду Королевства и вместо этого испортила времена года для всей Империи — не говоря уже о том, чтобы испортить ту небольшую обрабатываемую землю, которая у нее все еще была. Именно по этой причине, как сказал мне Блэк, в небе над Башней постоянно зрела гроза. Одной из немногих частей Праэс, избежавших ответной реакции, был Зеленый Простор, навсегда закрепивший свою роль житницы Пустоши. Хотя в наши дни этот ярлык распространился и на почти весь Кэллоу. Империя в больших количествах импортировала зерно и фрукты из завоеванных земель, фургоны с продовольствием были почти так же ценны, как золото, которое взималось с людей, выращивающих всё это. Впервые в жизни я опередила бумажную волокиту и решила вознаградить себя выпивкой с друзьями у огня. У меня было очень мало времени на подобные вещи с тех пор, как Пятнадцатый был сформирован. Даже с учетом того, что Хакрам держал в руках львиную долю пергаментов, которые попадались мне на пути, мне все равно нужно было подписать больше форм, чем я физически могла прочитать в часы бодрствования. Если бы наш легион был лучше структурирован, я могла бы делегировать больше, но, несмотря на то, что с юридической точки зрения мы были полноценным легионом, тот факт, что мы были скомплектованы наполовину, вызывал бесконечные головные боли. Однако наше пребывание в Саммерхолме после того, как дело с Одиноким Мечником было закрыто, дало мне возможность заняться этим вопросом более плотно, что стоило отпраздновать. Наук и Крыса сегодня дежурили, а Хакрам и Нилин — нет. Появятся ли Верес и Айша, зависело от настроения моего Легата, но с добавлением Масего к нашей маленькой команде я обрела еще одного компаньона. Ученого вида маг хоть и был сонинке, пить совсем не умел, но это только делало его еще более веселым. Прежде чем я успела решить, какую виру я бы потребовала для своих прогульщиц, я столкнулась с Мастерящей, которая, похоже, была в убийственном настроении. Необычно: из всех гоблинов, которых я встречала, она была одной из самых уравновешенных. Не особенно дипломатична, конечно — я несколько раз видела, как она набрасывала схемы, когда заседания генерального штаба затягивались, — но по шкале гоблинской агрессивности она в значительной степени определяла нижний предел. Я резко свистнула, чтобы привлечь ее внимание, прежде чем она пройдет мимо. — Мастерящая, — позвала я. — Есть какие-то проблемы? Гоблин вздрогнула, вырванная из ее мыслей. Она подошла ближе, понизив голос, чтобы ее не услышали. — Я провела весь день в общении с Науком и Разбойником, — выругалась старший сапер. — Если я сейчас же не напьюсь, то утоплю их обоих. Я сочувственно поморщилась. Мне нравились оба парня, о которых она упоминала, но вместе они могли быть огромной занозой в шее. Должно быть, это было тем хуже для общего объекта их привязанностей. — У Хакрама есть запас арагха, о котором он думает, что я не знаю, — сказала я ей, дружески хлопнув по плечу. — Пойду возьму его. Найди нам огонь, и ты сможешь выпустить пар. Гоблин хмуро посмотрела на руку, все еще лежащую на ее плече. — Я позволю себе усомниться в твоих словах и предположу, что ты не хочешь спать со мной, — сказала она. Рука отдернулась, как будто я обожгла пальцы. — Так вот что значит для вас хлопанье по плечу, ребята? — поинтересовалась я. — Обычно мы не прикасаемся друг к другу, если не связаны с человеком, — проворчала Мастерящая. — За исключением мужчин, но это больше похоже на грубое обращение. Если это означало, что гоблинов не обнимали в детстве, то, по-моему, это многое объясняло. — Ну, — пробормотала я. — Сегодня я кое-что узнала. — Не нужно расстраиваться, — утешила она меня. — Мне все еще трудно отличить кэллоу друг от друга. Вы все бледные и темноволосые, и у вас ужасный акцент. Я фыркнула, подавила желание снова похлопать ее по плечу, чтобы попрощаться, и отправилась на священный поиск, чтобы украсть секретный алкогольный склад моей правой руки.☠
К тому времени, как я нашла ее снова, Нилин уже стоял рядом с ней, прислонившись к бревну и грея ноги у костра. Я бросила трибуну одну из бутылок, и он ловко поймал ее, с привычной легкостью откупорив пробку. Остальные три были отложены в сторону в качестве резерва, в то время как я уселась на свободную сторону от Мастерящей. — Я даже не знаю, чего они добиваются своими препирательствами, — пожаловалась старший сапер. — Все, что они делают, это злят меня. — Зная Разбойника, это, вероятно, половина причины, по которой он это делает, — фыркнул темнокожий парень. — Это довольно мягкая оценка Разбойника, — прокомментировала я, позволив себе слегка вздохнуть от удовольствия от ощущения, что я сижу. Я больше не чувствовала такой боли в седле, как раньше, когда начинала ездить на Зомби, но она все еще приходила в конце дня. — Он был бы гораздо терпимее, если бы так себя не вел… — начала Мастерящая и замолчала, подыскивая нужное слово. — Так мужественно. Я выплюнула полный рот арагха и, откашлявшись, вернула бутылку Нилину. — Разбойник? — прохрипел я. — Мужественный? Я имею в виду, что он мой друг, но он также мыслящий эквивалент пачки ходячих бритвенных лезвий. — Именно таким и должен быть мужчина-гоблин, Кэллоу, — вздохнула старший сапер. — Злобный, умный, не боящийся смерти. Это наш эквивалент большого волосатого человека, который ходит по барам и затевает драки. — А вот и тревожная мысль, — пробормотала я, вызвав у Нилина смешок. — Наук слишком легко поддается на его провокации, — признал трибун. — Обычно он потом жалеет об этом, но когда такое случается, ничего не может с собой поделать. — Он милый, — пробормотала Мастерящая. — Честно говоря, даже чересчур милый. Но он не смог бы построить требушет, даже если бы от этого зависела его жизнь. Я поперхнулась. Это был её стандарт для тех, с кем она водила компанию? Могут ли они построить требушет? Я не была уверена, было ли это особенностью гоблинов или Мастерящей, но я решила сделать ещё один глоток арагха вместо того, чтобы продолжать этот вопрос. — Знаешь, ты могла бы просто мягко их приземлить, — сказала я, когда тепло обожгло мое горло. — На этом всё должно закончиться. Лучше бы на этом всё и закончилось. В последней части в моём голосе появились мрачные нотки. Для моих офицеров было нормально проявлять интерес друг к другу, пока это соотвестовало правилам, но продолжение после отказа перешло бы черту преследования. Это было не то, что я терпела. Мастерящая кашлянула и отвернулась. — Это… э-э… — она откашлялась. — Ей нравится внимание, — ухмыльнулся Нилин. — И я должен Хакраму половину дневного жалованья. Боги, он никогда не ошибается в таких вещах. — Ты не можешь получить обоих, Мастерящая, — сказала я. — У нас все по-другому, — призналась старший сапер. — Наши браки устраиваются нашими матерями и контролируются матроной племени. Иметь выбор — это… освежает. Если уж на то пошло, я почти ничего не знала о культуре гоблинов. Об этом не было книг, и людей обычно не пускали на их территорию за Форамен — где на самом деле жило подавляющее большинство из них, зарывшись в склоны Серых Гнездилищ. Они были матриархатом, управляемым Советом Матрон, которые подчинялись непосредственно Императрице, но помимо этого? Только общие факты. Они были единственными, кто мог производить спец боеприпасы, и как вид они интересовались инженерным делом еще со времен оккупации Миезана. У них был свой собственный язык, хотя они никогда не говорили на нем за пределами своих Племен, и Блэк подразумевал, что гоблины, склонные нарушать это правило, имеют тенденцию исчезать. Только несколько слов из него были переведены, и записи отмечали, что в течение одного поколения каждый идентифицированный термин исчезал, замененный другим. Есть причина, по которой хихикающие всегда немного нервничают, когда Разбойник упоминает свою шутку о Великом Заговоре Гоблинов. Ход моих мыслей был прерван новым появлением. — Мертворукий наконец-то удостоил нас своим присутствием, — пьяным бормотанием приветствовала Мастерящая моего адъютанта, махнув бутылкой в его сторону. Высокий орк фыркнул. — Думаю, нет нужды спрашивать, куда делся мой запас арагха. — Я реквизировала его для блага Империи, — сообщила я ему. — Кроме того, под матрасом? Серьезно? Это первое место, куда смотрят люди. — Наверное, я сам виноват, что подружился со злодеем, — мелодраматично вздохнул Хакрам, прежде чем занять место рядом со мной. — Что я пропустил? — Гоблины устраивают браки, — сказал Нилин. — Кроме того, я должен половину дневного жалованья. Орк ухмыльнулся. — Обирать вас слишком легко, люди. — Надеюсь, ты подхватишь пепельную чуму, — пробормотала Мастерящая себе под нос. Хакрам поднял безволосую бровь. — Не беспокойся, дорогая Мастерящая, я сохраню твои секреты, — заверил он ее. — … вероятно. Значит, браки по договоренности. Я все время забываю, что вы это делаете. Кажется неестественным. — Хакрам Мертвая Рука, — мягко усмехнулась я. — Защитник свободной любви. — Ни один настоящий орк не потерпит подобной глупости, — настаивал он. — Вожди, которые лезут в такие дела, получают топором по черепу. — Избавь меня от речи орочьей гордости, — простонал Нилин. — Наук и так выплевывает ее по меньшей мере раз в день. Мой клан мог бы пройти вдвое большее расстояние за это же время, Нилин. Дочь моей сестры ушла бы, не сказав ни слова, Нилин. Я начинаю думать, что дочь его сестры должна быть легионом, со всем тем, что она может сделать. Я ухмыльнулась его совершенно безрезультатному подражанию хриплому тону Наука. Голос сонинке был не совсем высоким, но он был далек от глубокого оркского баритона его командира. — Справедливости ради, — заметил Хакрам, — мы действительно лучше, чем вы, прославленные травоядные. — Травоядные, — сухо повторила Мастерящая. — Вы употребили слишком громкое слово, адъютант. Вам нужно что-то отбить, чтобы компенсировать это? — Могущественные Кланы всегда окружены недоброжелателями, — скорбно произнес высокий орк. — Ты должна защищать мою честь, Кэтрин. Разве ваш Дом Света не говорит, что ревность — это грех? — Не знаю, — призналась я. — Я обычно дремала во время более скучных проповедей. — Это многое объясняет, — с ухмылкой пробормотал Нилин. — Хакрам, защити мои моральные устои от наглого сонинке, — приказала я, откупорив вторую бутылку и протягивая ему. Он сделал глоток. — Трибун Нилин из Пятнадцатого легиона, — торжественно произнес он. — Вы поставили под сомнение репутацию Оруженосца. Приговор, за который… это смерть. Темнокожий парень ахнул и прижал руку к сердцу. — Пусть на моем надгробии будет написано, что я говорил только правду, — заявил он. На меня упала тень, кто-то склонился над моей головой. — Мятежники выиграли бы эту войну, если бы продолжали посылать нам бочки с вином, — высказала свое мнение Верес. — Это говорит женщина, которая провела большую часть ночи, пытаясь убедить Наука сразиться с быком, — тут же выпалила я. — Это сотворило бы чудеса с моральным духом, — хрипло произнесла она, каким-то образом умудряясь сохранять невозмутимое выражение лица. Мой легат села на бревно рядом с Мастерящей и, не моргнув глазом, взяла предложенную бутылку. Я искала ее обычную тень, но нигде не находила. — Сегодня Айши не будет? — поинтересовалась я. Верес зарычала. — Крыса затягивает со сделками, которые он заключил в Саммерхолме, на бумаге. Сегодня вечером она будет скакать на нем изо всех сил, пока он этого не сделает. Я переглянулась с Нилином, и мы расхохотались. — Полагаю, это один из способов мотивировать его, — фыркнула Мастерящая. — Дети, — проворчала Верес, закатывая глаза. — Кстати, — сказал Хакрам. — колдун не присоединится к нам. Я вопросительно подняла бровь. — Он был по локоть в чьей-то туше, когда я пошел проверить его, — объяснил адъютант. — Я решил не спрашивать дважды. — Понятно, — согласилась я. — Но не волнуйтесь, босс, — усмехнулся он. — Сегодня мы не останемся без присутствия мага. Килиан должен присоединиться к нам. Я сделала резкий вдох и поправила беспорядок, который был моими волосами. Мне действительно надо было помыться, прежде чем идти сюда. Боги, наверное, от меня все еще пахло лошадью. К тому же мёртвой лошадью. Я огляделась — все ухмылялись мне. — Что? — спросила я, тон был немного оборонительным. — Я уверен, что твои волосы выглядят просто великолепно, Кэтрин, — ухмыльнулся Нилин. — Понятия не имею, о чем ты говоришь, — ответила я, собирая остатки собственного достоинства. — Он спрашивал, будешь ли ты, — многозначительно протянул Хакрам. Я не собиралась улыбаться, особенно когда меня так явно дразнили. И всё же, услышав это, я почувствовала тепло в животе. Это было просто увлечение, сказала я себе. Даже если это было впервые за долгое время для меня, это было просто увлечение. — Зачем нам говорить о пустыне, которая является моей личной жизнью, когда у нас есть сочная Мастерящая для обсуждения? — ответила я, бесстыдно бросая Старшего Сапера под колесницу. Стервятники радостно заулюлюкали, и разговор перешел на счёт гоблинши. Краем глаза я заметила, как костлявая рука Хакрама сомкнулась вокруг бутылки, и почти нахмурилась. — Ты часто так делаешь, — сказала Верес. Легат встал рядом со мной, пока остальные разговаривали, наклонившись достаточно близко, чтобы нас не подслушали. — Что делаю? — поинтересовалась я. — Смотришь на руку, когда думаешь, что никто не видит, — ровным голосом произнесла Гончая. Верес, в какой-то момент нам действительно нужно пересмотреть концепцию, позволяющую людям уклоняться от неудобных тем. Я знала по опыту, что орчиху не так-то легко сбить с толку, когда она поднимает тему, поэтому я вздохнула и смирилась с разговором. — Ты винишь меня? — поинтересовалась я. — Это ведь из-за меня. Легат снова закатила глаза. — Леди Оруженосец. Я хмыкнула. — Ладно, — проворчала она. — Кэтрин. Он орк. — Я заметила, — ответила я. — Не думаю, что ты понимаешь, что это значит на самом деле, — проворчала Гончая. — Мы не зеленокожие люди с лучшими зубами. Мы орки. — И? — Пока человеческие дети учатся читать, мы учимся убивать. Пока вы занимаетесь торговлей, мы учимся убивать. Пока вы будете молиться в своих прелестных церквушках, мы учимся убивать. Война — это не только то, что мы делаем, Кэтрин, это то, что мы есть. Орчиха повела плечами. — Если мы не сражаемся с врагами Империи, то сражаемся друг с другом. Если орк теряет руку, это значит, что он был слишком слаб или слишком медлителен. Хакрам же? Он пошел против Героев и вышел сильнее. Ни один орк, посмотрев на эти кости, не увидит ничего, кроме знака гордости. Наверное, на каком-то уровне я это знала. Мой адъютант ни разу даже не намекнул, что недоволен своей новой рукой. Но это было не то, что действительно выбило меня из колеи, не так ли? Дело было в том, что я отдала приказ. Может быть, я и не произнесла этих слов вслух, но молчаливо послала Хакрама сражаться с Вором. Он даже не был претендентом, не таким, каким я была до того, как стала Оруженосцем — у него просто был… потенциал, почти реализованный. В пылу схватки я отправила на дуэль с героиней самого близкого друга, которого приобрела с тех пор, как покинула Лауэр, прекрасно зная, что в процессе он может погибнуть. Не имело значения, что он не видел в этом ничего плохого. Меня не устраивало то, что это говорило обо мне, что когда клинки обнажаются, я могу принять такое решение, даже не колеблясь. Но это моя проблема. Не их. — Если тебе от этого станет легче, — проворчала Верес, — ты бы видела, как женщины смотрят на него сейчас. Я рассмеялась. — Это плохо? Мой легат сморщила нос. — Он никогда не был одним из тех, кто подолгу спит в пустой постели, но теперь к нему пристают чаще. Моя улыбка стала шире. — Ты хочешь сказать, что Хакрам — бабник? Гончая кивнула, явно забавляясь. — Он, по крайней мере, осторожен. Ты когда-нибудь замечала, что несмотря на все эти сплетни он почти никогда не рассказывает о себе? Ха. На самом деле, я об этом не думала. Хотя теперь, когда она заговорила об этом, я могла видеть, как он склонен направлять разговор на других людей. Я знала, кто его друзья и из какого он клана, но это было совсем немного. Есть над чем подумать. Громкость болтовни внезапно возросла, и я посмотрела в сторону остальных. Посреди толпы, страдая от того, что считалось чувством юмора моих миньонов, стоял Килиан. Он выглядел немного ошеломленным пьяным вниманием, хотя и улыбался. Его коротко подстриженные тёмно-рыжие волосы были недавно причёсаны, и он, казалось, сменил обычную легионерскую поддоспешную тунику на более удобную хлопчатобумажную рубашку и брюки. Я не могла не заметить, как они подчеркивали рельеф его ног, или тот факт, что его броня скрывала довольно заметную мускулатуру. — И я не хочу смотреть на эту твою предвкущающую ухмылку, так что, если ты меня извинишь, — сказала Верес. Я пропустила это мимо ушей, хотя и постаралась придать своему лицу более подходящее выражение. Мой легат вернулась на свое прежнее место, и все остальные двинулись дальше, оставляя пустое место рядом со мной, что, как я предположила, было противоположностью случайности. Килиан быстро заполнил пустоту, одарив меня улыбкой. — Наконец-то нашли его тайник, да? — спросил он. Я открыла новую бутылку и ухмыльнулась. — Под матрасом, если ты можешь в это поверить. — Ошибка новичка, — усмехнулся Старший Маг, качая головой в притворном смятении. Рыжеволосый прислонился спиной к бревну; наши тела оказались ближе, чем это было необходимо. Удар спиртного был не единственной причиной румянца на моем лице, хотя приятная дымка опьянения поддерживала меня в хорошем настроении. — Мы должны были делать это чаще, еще в Колледже, — сказала я. — С теми обязанностями, которые мы все сейчас несем, нам не часто выпадут такие шансы. — Тогда нас было не так много, — заметил Килиан. — Просто Крысиный Отряд. Хорошо, что с нами все остальные. Верес была единственной, кто не был из Крыс сегодня вечером, но я поняла его точку зрения. Айша была хорошей компанией, когда она вытащила эту палку из своей задницы, и я получила извращенное удовлетворение от того, что подтолкнула Масего к употреблению крепких напитков. По-видимому, никакого волшебного лекарства от похмелья не существовало, что делало его шарканье на следующее утро весьма занимательным зрелищем. — Это всё ещё ново для меня, — призналась я. Килиан поднял бровь. — Вы не пили с друзьями в Лауэре? — У меня не было друзей в Лауэре, — пожала я плечами. — Коллеги, кое-какие контакты. Случайный интерес. Но я не совсем вписывалась в приют, да и вообще в любое другое место. Рыжый выглядел удивленным. — Но ты одна из самых дружелюбных людей, которых я когда-либо встречал, — запротестовал он. Я фыркнула. — Это немного переоценивают. — Кэтрин почему-то уверена, что она не харизматична, — крикнул Хакрам с другой стороны костра. — Я наживаю врагов гораздо чаще, чем друзей, — напомнила я ему. Верес громко рассмеялась. — Не могу назвать это созданием врага, если они уже жаждали твоей крови. Обретённая, нет другого капитана, который мог бы уговорить их отряд следовать плану, столь же запутанному, как тот, который ты провернула на сборах. И Крысы приняли это на веру, идя вслепую. Я поморщилась. — Отряд не так уж много приобрел, слушая меня, не обижайтесь. — Есть разница между ударом о дно и верой в то, что кто-то может вытащить тебя обратно, — вставила Мастерящая. — Это у тебя был план. Мы все научились верить в это еще до того, как ты закончила. Её тон был немного странным, и я бросила на неё насмешливый взгляд. Неужели она всё ещё чувствует себя виноватой из-за того, как высказалась против меня во время учений? У неё были вполне законные опасения, даже если она выражала их нелестно. Кроме того, насколько я могла судить, это осталось в прошлом. Старший Сапер была одним из краеугольных камней того, что можно было бы назвать моей фракцией внутри Пятнадцатого, наряду с Науком и Разбойником. От того, как все на меня смотрели, мне стало не по себе, и я подняла бутылку. — Тогда за то, чтобы найти убежище в дерзости, — произнесла я тост. Раздались радостные возгласы, некоторые громче других, и разговор затих. В конце концов Килиан заговорщитски прищурился, отводя взгляд от моего лица. — Значит, интересы, — вкрадчиво начал он. — Ты оставила после себя разбитые сердца, когда выбралась из Лауэра? — Вряд ли, — фыркнула я. — Я никогда не ввязывалась ни во что слишком серьезное. Ну, там был один сын рыбака, который на что-то рассчитывал, но я его обломала. Я уже тогда стремилась поступить в Колледж, но остаться в столице не входило в мои планы. — О, — протянул он. — Парень. У меня сложилось впечатление, что ты… Рыжеволосый неопределенно махнул рукой, хотя я поняла суть. — Я бисексуальна, — весело сообщила я. — Я встречалась с людьми обоих полов. Я имею в виду, не пойми меня неправильно, девочки хорошие, но дома был один парень по имени Дункан, у которого были такие грудные мышцы, что ты не поверишь. — У тебя это ужасно получается, не так ли? — Килиан криво усмехнулся. Дерьмо. Правильно. Возможно, следовало держать это в секрете. Арагх не делал чудес с моим тактом, хотя это никогда и не было одной из моих самых сильных черт. Я прочистила горло. — А ты? — поинтересовалась я. — Я имею в виду, интересуешься девушками? — Серьезно — только одной, — рыжый вздохнул. — Честно говоря, я не могу сказать, то ли она не заинтересована, то ли просто очень плохо улавливает сигналы. О… О… — Не хочешь прогуляться, Килиан? — прохрипела я. — До тех пор, пока прогулка ведет к твоей палатке, — откровенно ответил тот. — Думаю, это можно устроить, — сказала я, поспешно поднимаясь. Хорошо. Эта ночь может оказаться даже лучше, чем я думала.