Практическое руководство по злу

Джен
NC-21
В процессе
305
Горячая работа! 630
автор
H2O Diamond соавтор
TheMiCarry бета
Andrey L1 гамма
Размер:
планируется Макси, написано 1 357 страниц, 165 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
305 Нравится 630 Отзывы 137 В сборник Скачать

Том II / 049 : Триумф

Настройки текста

— Учёные спорят о том, было ли восстание Льеса основной

причиной Нецивилизованных Войн или первой из них.

Однако я была там и могу сказать вам следующее:

семена, посеянные в Льесе, — это то, что мы пожали в последующие годы.

Отрывок из личных воспоминаний леди Айши Бишары

      Я думала, что они сделают это в Уайтстоуне, где есть все эти разветвленные аллеи и сады, которые можно использовать, но я сильно недооценила, сколько людей будет присутствовать на церемонии. Половина города, должно быть, собралась вокруг площади Фэрфакс, заполнив каждый уголок Торговой Площади.       Торговцы продавали охлажденное вино и эль, а также что-то, пахнущее пряными сосисками из Хеджеса. Меня больше интересовала жареная рыба на палочках из озера, хотя наблюдение за тем, как какой-то мужчина, явно лишенный вкуса, поглощает одну, вымоченную по-южнопульски, чуть не отбило у меня аппетит.       Крыса рассказывал мне, что в Праэсе идиотами во всех анекдотах называли людей из Нока, но здесь, в Кэллоу, это были южнопульцы. Слишком много грязи в их части Серебряного озера, она забивает мозги. Старый слух о том, что выходцы оттуда спариваются с гигантскими карпами, был самой заезжаной шуткой в остальной части страны.       За порядком следили легионеры Пятого. Они открыли кордон от Зеленых ворот до площади и держали его свободным, щедро используя дубинки, когда толпа становилась слишком восторженной. Что, к моему большому удивлению, происходило постоянно. Я была в самом сердце той силы, которая огнем и сталью покончила с восстанием Льеса, но по тому, как ликовали люди, когда я ехала по улицам, можно было подумать, что я восстановила Королевство.       Некоторые даже бросали цветы: колокольчатые лилии, те самые цветы, из которых когда-то носила корону Элеонора Фэрфакс. Символ победы, старый, как само Королевство, теперь использовался для восхваления девушки, которая позаботилась о том, чтобы то же самое Королевство не возродилось при ее жизни. Ирония происходящего была приторна, и я сказала бы об этом Хакраму, если бы он не стоял в трех шагах слева от меня. Подмастерье справа от меня каким-то образом заполучил колесницу, запряженную двумя бледно-серебристыми крылатыми лошадьми.       Я видела, как Чернокнижник использовал похожую в Саммерхолме, переехав через Одинокого Мечника, чтобы присоединиться к драке. Лошади, вероятно, были красивой картинкой для празднующих — они навевали воспоминания о старых сказках о единорогах, которые теперь ушли из Кэллоу в Увядающий Лес, — но с того места, где я сидела, я могла видеть, что основания крыльев у них были искуссственными. Очевидно, эти лошади не родились с крыльями. Я решила, что мне повезло, что они не дышат огнем, как летучая свинья. Масего явно понятия не имел, как на самом деле управлять колесницей, к моему большому удивлению, но, похоже, на поводьях были заклинания, которые делали эту работу за него. Тем не менее, время от времени его рука выскальзывала из-под контроля, и он изо всех сил пытался сделать вид, что так и было задумано.       Позади нас по улицам просачивался Пятнадцатый, впереди — Висельники. Название было официально одобрено, и краска на их щитах, изображающая золотую петлю, была ещё свежей. Та же эмблема была на знамени, которое нес капитан Фэрьер, золотое на красном с вышитым девизом, который они сами выбрали: лучшие из худших.       У Разйбойника уже было несколько лимериков, нелестно относящих эти слова к их способностям в постели, которые неизбежно распространились как лесной пожар в моём легионе. Позади моей личной охраны Верес и её генеральный штаб шли во главе колонны. Орчиха выглядела сегодня необычайно бодрой, что более или менее означало, что она ни на кого не сердилась.       Я даже знала почему, поскольку мне сказал Блэк, не дождавшись официального сообщения: сегодня она должна была стать самым молодым генералом со времён Реформ. До этого, на мой взгляд, генералы не считались, так как было немало Высоких Лордов и Леди, едва достигших подросткового возраста, наделенных этой властью в политических целях.       Маршал Грем Одноглазый официально получил эту должность только в двадцать лет, хотя в том же году он вступил в должность маршала. Тем не менее, она ещё может побить и этот рекорд. За углом всегда была очередная война, и старая гвардия начинала быть больше старой, чем гвардией.       Я поймала плывущий по воздуху носовой платок, брошенный с балкона. Хорошенькая блондинка, бросившая его, густо покраснела, когда я посмотрела в её сторону. Красивое платье, заметила я, и довольно откровенное. Оно было атласным, поэтому, скорее всего, она принадлежала к низшему дворянскому или богатому купеческому сословию.       Я засунула платок в один из карманов плаща. Это было всё то же абсолютно чёрное полотнище, которое Блэк подарил мне в прошлом году, но оно претерпело… изменения. Теперь его низ окаймляли три полоски ткани. Снятых с трёх знамён: Серебряных Копий, Марчфорда и Льеса. Хакрам сам раздобыл и пришил их по дороге в Лауэр, так как, по-видимому, был искусным мастером в обращении с иглой. Мне понравился эффект, и от моего внимания не ускользнуло, что он оставил место для еще многих полос.       Процессия шла медленно, но в конце концов мы добрались до площади. Я слезла с Зомби Второго, который пока оставался живым существом, и вздохнула от удовольствия, наконец-то снова встав на ноги. Адъютант и Подмастерье стояли по бокам от меня, пока мы ждали, когда Верес присоединится к нам, ее идеально отполированные доспехи отражали блики полуденного солнца. Мы вчетвером шагнули к платформе впереди нас. Она, возможно и была сколочена из дерева, но его не было видно: все сооружение было покрыто красным тканым ковром, если не цвета, то стиля Кэллоу. Императрица, скорее всего, заказала его у ткачей Лауэра, чтобы укрепить там связи.       Сама Малисия восседала на троне, богато украшенном и почти полностью сделанном из золота. Его подлокотники были выполнены в форме львов, держащих в пасти колокольчики — довольно смелое заявление. Львы были символом, связанным с престолом Праэс, в то время как колокола были символом династии Фэрфаксов, свергнутой Императрицей.       Очевидно, львы появились недавно, так как до этого в качестве эмблемы выступали тигры. Они вышли из моды после фиаско с армией разумных тигров, сказала мне Айша. Императрица Ужаса всё ещё была абсурдно красива, и я про себя решила, что разглядев её получше, люди в городе ликовали.       Корона на её голове была из слоновой кости, инкрустированной ляпис-лазурью с идеально сферическим сапфиром в центре. Её белое платье, окаймленное толстыми золотыми косами, открывало начало груди и обнажённые плечи. Великолепные золотые нарукавные повязки со сценами имперской гражданской войны свисали с ее плеч, а тяжёлое ожерелье в форме дюжины Башен, соединенных вместе, обвивало шею.       Ничто не могло сравниться с Императрицей Ужаса Малисией во всей её славе, сидящей в тени своего красного павильона. Мы вчетвером остановились в полудюжине шагов от её трона. Она улыбнулась, и мир словно озарился светом. Всего лишь изгиб губ, и я поняла, что мужчины убили бы своих братьев и сестер, чтобы заполучить ещё одну улыбку. Зная праэс возможно так и будет.       Даже Хакрам покраснел, а я точно знала, что он находит людей непривлекательными. Масего, казалось, был немного удивлен тем, что его вообще затронуло, что, на мой взгляд, вполне логично. Я никогда не видела, чтобы он проявлял интерес к кому-либо другого пола, и не была уверена, что в нем это вообще есть.       Императрица встала, и я впервые заметила, что Блэк стоит справа от её трона. По сравнению с Малисией он выглядел потрепанным. Его броня не имела декора, меч — украшений, а плащ выглядел почти поношенным. До тех пор, пока на него не падал свет, и тогда он вдруг выглядел так, будто был полностью сделан из вороньих перьев. Этого было недостаточно, чтобы сделать его похожим на кого-либо, кроме меча, охраняющего своего правителя. Рядом со мной Масего и два орка опустились на колени, когда Малисия сделала шаг вперед.       Я осталась стоять. — Встаньте, — приказала Императрица, и они повиновались.       Слова Малисии разнеслись по всей площади, при этом она ни разу не повысила голос, и наступившая тишина была настолько абсолютной, что можно было услышать, как падает булавка. — Порядок в Кэллоу восстановлен, — сказала она. — Попытка Принципата посадить на трон марионетку была пресечена, а заблуждающиеся повстанцы юга обрели понимание ошибочности своих путей.       Или могилу, те, кто не был прибит к кресту. Так вот под каким углом она собиралась подойти ко всему этому. Бедняг кэллоу обманули злобные процераны, подкупом и принуждением заставили укусить руку, которая их кормила. Империя, конечно, проявит милосердие. Но не настолько большое, чтобы пощадить дворян, которые организовали восстание. — Лауэр остался верен, — сказала Малисия, ее голос ласкал название города так, что я чуть не задрожала. — Как и многие наши подданные. Это будет вознаграждено.       Ожидание на площади было ощутимым. — Все налоги в городах, сохранивших лояльность, будут снижены вдвое в течение года, — объявила она. — И в этом величайшем из городов кэллоу я объявляю недельный праздник в честь нашей победы.       Толпа обезумела. Половина налогов, ха. Хорошее решение. Торговля замедлилась, когда началось восстание, а снижение налогов позволит её оживить. Что касается того, чтобы польстить самолюбию лауреанов, то с этим трудно ошибиться. Я была достаточно честна с собой, чтобы признать, что жители города, в котором я родилась, считали себя единственной частью Кэллоу, которая действительно имеет значение.       Подмастерье выглядел скучающим, но Хакрам и Верес внимательно слушали. Гончая уже давила на меня в частном порядке на тему того, чем Пятнадцатый будет заниматься в мирное время, и нынешнее внимание Императрицы к Кэллоу было показательным. Я знала, что мой легион будет нести службу в городе, но не знала, в каком именно. Блэк был ещё более туманен, чем обычно, подразумевая, что в высших эшелонах власти вынашиваются какие-то планы. — Хотя я вознаграждаю верность, я также должна вознаграждать службу, — продолжила Малисия, когда приветствия стихли. — Легат Верес Красных Лун, шаг впеёд.       Гончая послушалась и опустилась на колени, когда Императрица изящным жестом приказала ей сделать это. — За ваши блестящие победы при Трех Холмах, Марчфорде и Льесе я назначаю вас генералом Империи. С этого момента Пятнадцатому легиону предоставляется полный статус Легиона Ужаса и вытекающее из этого право вербовки.       Аплодисменты при этом были более спорадическими, хотя у меня сложилось впечатление, что толпа одобрила бы практически всё, что Малисия скажет сегодня. Зеленокожие по-прежнему не пользовались популярностью в Кэллоу, хотя в городах ситуация начала меняться по мере того, как они проводили время в гарнизонах. Верес осталась стоять на коленях. — Лорд Подмастерье, — сказала Императрица, после того как Масего тоже опустился на колени. — За ваши выдающиеся заслуги в стремлении к миру я даю вам имперскую санкцию на возведение башни мага в любом месте на территории Империи.       История, стоящая за этим, была немного сложнее. Башня магов — это, по сути, укрепленная лаборатория, обнесенная такой мощной защитой, что крепость могла бы вздрогнуть, и после того, как пришлось подавить дюжину восстаний, возникших из этих башен, Башня ограничила их использование. Единственным человеком, которому в настоящее время было разрешено иметь такую, был Чернокнижник, который связал три дюжины лабораторий, которые у него действительно были, через карманное измерение, чтобы обойти техническое ограничение одной башни.       Теперь Масего тоже мог построить такую себе, и я знала, где он это сделает: Марчфорд. Он уже сказал мне, что после церемонии он покинет Пятнадцатый, чтобы изучить истончение границ между Аркадией и Творением, где мы сражались с демоном. Его будет не хватать, но я знала, что если он мне действительно понадобится, он придёт. Мы были друзьями. Как странно, что теперь они у меня были. — Хакрам из Воющих Волков, — сказала Малисия. — Я приветствую тебя как воплощение связей между Кланами и Башней, живое доказательство того, что мы едины, как никогда прежде. Ты служил хорошо и верно, доказывая ценность своего имени. За это я наделяю тебя всеми достоинствами Лорда Праэс.       Но, как я понимала, без юридического аспекта. В течение десятилетий Блэк безуспешно пытался добиться признания вождей кланов в качестве самостоятельных дворян. Причины этого заключались в том, что кланы технически не владели степями, в которых они жили, и в обосновании всей системы дани, которая, очевидно, была ещё более запутанной до того, как Императрица реформировала её.       И все же это был не бессмысленный жест. Теперь Хакрам мог владеть землей, обзавестись свитой и предстать перед благородным судом Праэс, если когда-нибудь совершит преступление. Последняя часть, конечно, не имела большого значения, пока он служил в легионах, поскольку во время службы он отвечал только перед военными трибуналами, но если он нарушит закон в качестве гражданского лица, то может стать первым зеленокожим, когда-либо представавшим перед благородными судами. Теперь он мог официально называть себя Лордом Адъютантом на публике. — И, наконец, Кэтрин Обретённая. — Темные глаза Императрицы были устремлены на меня, её красные губы нежно изогнулись. Эта нежность была ложью. Я мало что сделала, чтобы заслужить личную привязанность правительницы Империи. И всё же, глядя на её улыбку, мне почти хотелось поверить в эту ложь. Некоторые люди могут быть опасны, даже не держа в руках меч. Я едва заметила, как толпа снова затихла позади меня. — Наш Оруженосец родилась в этом самом городе, — сказала Императрица, и раздался одобрительный гул. — В трудный час Кэллоу она привела солдат со всех концов Империи и рассеяла силы беспорядка.       Это правда, если считать меня деорайтом, но это рисует красивую картину. — За свою доблесть она теперь стоит передо мной как Леди Марчфорд.       На мгновение мне показалось, что я оглохла. Шум толпы заполнил небо, когда они топали по земле и кричали до хрипоты. Я встретилась взглядом с Малисией и склонила голову, скрывая свое удивление. У меня уже голова шла кругом. Люди слышали, как безымянная сирота стала благородной, получив в управление одно из самых старых и богатых владений в Кэллоу.       Обещание того, что старая аристократия мертва, и под властью Башни каждый может возвыситься. Но то, что я слышала, было совсем другим. Императрица пожаловала мне титул Праэс, правящий землей Кэллоу. Это было утверждение. Мы здесь, чтобы остаться. Никакое восстание никогда не сметёт нас. Я закрыла глаза и позволила одобрению толпы омыть меня. Я должна подумать об этом, о том, что это значит, ближе к концу дня. Но на мгновение я позволила себе насладиться этим.

      Апартаменты в Королевском дворце были те же, что мне дали после того, как я стала Оруженосцем, хотя на этот раз я была в сознании, когда переезжала. Сегодня вечером будут празднества, и мне нужно будет переодеться к ним, поэтому я приняла ванну в том самом чуде Миезана, которое уже пробовала однажды. Когда я вышла, вымытая и пахнущая лавандой, я вытерлась, обернув вокруг себя полотенце. Я скорее почувствовала что-то, чем услышала, и потянулась за ножом, который оставила у ванны. — В этом нет необходимости, — сообщил мне веселый голос Блэка.       Я вздохнула. В один прекрасный день мы сядем и мило побеседуем о чудесах стука. Вернувшись в комнату, я увидела знакомое лицо моего учителя, развалившегося в кресле у процеранского бюро. Он лениво листал книгу Килиана, трактат о тонких элементных манипуляциях Императора Ужаса Чародея.       Я пыталась прочитать её несколько недель назад и вышла из этой попытки ещё более озадаченной тем, как работает магия, чем когда я начинала. Какой бы ни была переходная фаза энергии, она была дьявольски сложной. А также, возможно, не настоящей? Как что-то могло одновременно не существовать и считаться основой для создания заклинаний, было выше моего понимания.       Я проигнорировала своего учителя и шагнула за матерчатую ширму, чтобы переодеться в удобные бриджи и рубашку. Не то чтобы я стеснялась своего тела, скорее, мне казалось… неправильным быть обнажённой рядом с Блэком. Как мочиться в церкви. Было достаточно неприятно видеть, как он целуется с Рейнджер в Именном сновидении. — Значит, у тебя для меня плохие новости, — сказала я, выходя. — В старости ты становишься печально предсказуемым. — Мне ещё нет и восьмидесяти, — ответил Блэк, поджав губы.       Не то чтобы он выглядел на день старше двадцати пяти, если не обращать на это особого внимания. — Но ты права, — сказал он. — Садись.       Вместо этого я прислонилась к столбикам своей огромной кровати. — В качестве последнего назначения такого рода, произведенного непосредственно Башней, Акуа Сахелиан получила пост наместницы Льеса, — поведал он.       Я моргнула, хотела что-то сказать, но тут же закрыла рот. Я оттолкнулась от деревянного столба и очень спокойно ударила его так сильно, что он раскололся. — Это безумие, — сказала я. — Это потому, что я послала письмо? Я заключила все свои рекомендации, о её получении должности, в кавычки, Блэк. Единственный способ, которым я могла бы сделать это более ясным, это добавить после этого предложение: Кстати, это сарказм, единственное, чего заслуживает Наследница — это казнь без суда и следствия. — Ее предложение имело другую поддержку, — заметил он. — Боги, если бы Малисия подождала ещё неделю, назначение было бы в её руках. Весь смысл правящего совета в том, чтобы контролировать систему губернаторства, — прорычала я. — Я не знаю, что она задумала, Блэк, но погибнет много людей. — — Я знаю, — тихо сказал он. — Это вызовет волнение, попомните мои слова, — сказал я. — Всем известно, что это она натравила дьяволов на город. Боги Наверху, вы ставите во главе Льеса ту самую женщину, которая отвественна за то, что более двух тысяч его граждан были буквально скормлены отродьям Преисподних.       Потери населения после осады оказались тяжелее, чем я предполагала. Эвакуация гражданских лиц вглубь города не была завершена, некоторые люди отказывались покидать свои дома, даже когда армия стучала в ворота. Блэк не ответил. Я смотрела на него, пока ярость не начала утихать. Все, что я только что сказала, он уже знал. — Это ведь не твое решение, — сказала я. — Не мое.       Я нахмурилась. — Малисия?       Он поморщился, и это был единственный ответ, который мне был нужен. — Зачем? У неё должны быть причины, — сказала я. — Полагаю, что да, — ответил он.       Я села на кровать, чувствуя тяжесть в ногах. То, что он только что сказал… Дерьмо. Это имело свои последствия. Блэк и Малисия выступали единым фронтом с тех пор, как я впервые встретила их, и хотя я знала, что там были некоторые шероховатости, они всегда поддерживали позицию друг друга.       Разногласия решались за закрытыми дверями, где никто не мог их услышать — даже я. То, что мой учитель был даже готов признать, что это была полностью игра Императрицы, означало, что он был настолько не согласен с решением, что не хотел выносить эту тему на обсуждение. — Она что, не сообщила тебе? — спросила я.       Он покачал головой. — Я получу ответы на этот вопрос, когда мы вернемся в Атер, — сказал он. — Она не доверяет никаким защитным средствам, за исключением Башни для этого разговора.       Было очень мало людей, у которых хватило бы смелости подслушать разговор между этими двумя. — Старая Кровь что-то замышляет, — догадалась я. — Ты пнула осиное гнездо, когда заставила их поддержать твою петицию, — заметил Блэк. — Ты всё время был рядом, — напомнила я ему. — Я не критикую тебя, — сказал мой учитель, подергивая губами. — Совсем наоборот. — Возможно, когда-нибудь мне всё же придется убить тебя, — подумала я, когда мои щеки вспыхнули. Чем дольше я знала этого человека, тем сложнее становились мои отношения с ним. Когда я только стала Оруженосцем, я думала, что мне придется сражаться с ним зубами и ногтями за каждую крупицу власти.       Вместо этого он прикрывал мне спину на каждом шагу, ломая двери, которые я не могла открыть сама. Я немного любила его за это. За то, что он увидел во мне то, что, как я всегда считала, во мне есть, но что никто другой никогда не признавал. Я также ненавидела его за это, потому что больше не могла считать его врагом.       Чернокнижник сказал, что однажды мне придется сделать выбор, и я поверила ему. И когда этот день настанет, когда нож будет в моей руке, я знала, что если я убью его, мне будет его не хватать. Как учителя, как наставника, как, возможно, самого близкого к отцу человека, который у меня когда-либо был. Он был Чёрным Рыцарем, а я — Оруженосцем. — Я твой преемник, — наконец сказала я. — Да, — согласился он. — Я все думала, зачем тебе вообще это нужно, — сказала я. — У Императрицы есть теория, но я не думаю, что она больше подходит. Если она вообще нужна.       Блэк положил подбородок на руку, лежащую на спинке стула. — Я занимаюсь этим уже очень давно, — сказал он. — Злодеи живут, пока не умрут, — напомнила я. — Да, — тихо согласился он. — Пока они не умрут. За всю свою карьеру я собственноручно убил двадцать три героя и героини. Я организовал или иным образом приказал убить в три раза больше.       Он равнодушно пожал плечами. — В конце концов я встречу кого-нибудь получше. Или им повезёт: это должно случиться только один раз. Может быть, сегодня, может быть, через месяц, может быть, через десятилетия — но они меня достанут. — Значит, я твой запасной вариант? — констатировала я. — Ты слышала, не так ли? — спросил он вместо ответа. — Песню.       Мое сердце замерло. — Первый шаг самый трудный, говорили ей       Тебе придется пройти сквозь огонь.       Он сожжет то, чем ты когда-то была,       И всегда пожирает целиком лжеца — закончила я.       Он улыбнулся, и улыбка его была острой, как нож. — Они научатся бояться тебя, Кэтрин. Надеюсь, я проживу достаточно долго, чтобы увидеть это.       Дрожь пробежала по мне, когда он поднялся на ноги. Он знал эту песню. О Боги, он знал эту песню. Два года меня мучил вопрос, откуда я это знаю. — Ты слышал её раньше? — спросила я. — Однажды, когда я был молод, — сказал он. — Она была не для меня. — Откуда она взялась? — Она ниоткуда не берется, — сказал он.       Я нахмурилась. — И как же она называется? — Девушка, Которая забралась на Башню, — ответил он и ушел.

      Комнаты Масего находились недалеко от моих. Я ожидала застать его там одного, но с радостью обнаружила, что он разговаривает с Килианом. Они оба встали, когда я вошла в комнату. — Кэт, — поприветствовал меня Подмастерье. — Миледи Марчфорд, — поддразнил рыжеволосый, дурашливо кланясь.       Я шагнула вперед и заключила его в объятия, погрузив в долгий и глубоко удовлетворяющий поцелуй. Боги, как же я скучала по Килиану. Наконец Масего откашлялся, и я отпустила его. На его щёках появился румянец а зрачки расширились. — Уже пользуется слугами, — вздохнул мой возлюбленный. — Типичная дворянка. — Не утруждай себя возвращением в казармы легиона сегодня вечером, — сказала я. — Не думаю, что ты будешь ими пользоваться. — Твоя кровать гораздо лучше моей, — признал он.       Я переплела свои пальцы с его. — Где-то в этом богом забытом дворце должно быть платье, которое мне подойдет, — сказала я. — Есть надежда что оно даже будет не чёрным. Мы пойдем танцевать сегодня вечером, на фестиваль. — Танцы не были одним из талантов фейри, которые я унаследовал, — заметил Килиан. — Надень толстые ботинки, — посоветовала я. — Я тоже в них не преуспела.       Он улыбнулся, на щеках появились ямочки, когда он убрал прядь волос за моё ухо. — Тогда я оставлю вас вдвоем, — сказал он. — Всегда рад, лорд Подмастерье.       Масего поморщился. — Боги, не называй меня так. Это звучит так, будто я должен знать, что происходит при дворе.       Он шутливо отдал нам воинское приветствие на прощание с последней улыбкой, и дверь за ним закрылась. Комната Масего была меньше моей, как я с удивлением заметила, и уже заполнена дюжиной стопок книг. Я увидела в его ванне что-то похожее на дохлую свинью, вскрытую, что было так типично для Подмастерья, что я не могла не фыркнуть. — Мы должны обсудить, где я построю свою башню, — сказал Масего. — Сядем?       Я села на то, что казалось грязным изобретением Принципата, известным как пуф. Он был особенно вычурным и никак не мог определиться, быть креслом или диваном. Праэс правильно сделал с подушками, подумала я. — Думаю, мы все уладим, когда доберемся туда, — сказала я. — Очевидно, я бы предпочла, чтобы это было не в центре города. — Лучше всего в горах, — добавил он. — Там, где демон был впервые заключен. —       И именно поэтому я здесь, не так ли? Подмастерье уселся на настоящем стуле и выглядел довольно любопытным, почему я вообще здесь. — Масего, — сказала я. — Не мог бы ты передать мне безделушку, которую я тебе подарила? Ту, что сделана из кости.       Он нахмурился, потом склонил голову набок. — Зачем? У тебя не появилось никаких доказательств, что я не искажен.       Я моргнула. — Подожди, ты знал?       Он выглядел несколько обиженным. — А ты думала, что нет? — спросил он. — Кэтрин, оно воняет боеприпасами гоблинов. И содержит частичку твоего Имени. — И ты все равно его надел? — недоверчиво спросила я. — Ну да, — медленно произнес он. — После того, как я столкнулся с демоном, мне было необходимо иметь выключатель на случай, если диагностическое заклинание отца не сработало.       Честно говоря, я не находила слов. — Это, э-э, очень просвещённо с твоей стороны, — сказал я. — Это была разумная предосторожность, — сказал он. — Подобные договоренности не редкость среди злодеев. Я знаю, что у дяди Амадея есть способ убить отца, если он когда-нибудь будет искажен, и у него самого есть договоренность с Ассасином, чтобы его казнили, если он когда-нибудь станет угрозой для Империи.       Он пожал плечами. — Твой метод был грубым и относительно очевидным, но он был бы эффективным. — Мне сейчас как-то не по себе, — задумчиво произнесла я. — Я имею в виду, я это сделала. Но теперь я чувствую себя плохо по-другому, по-новому. — Тебе следовало это сделать, — пробормотал Подмастерье. — Но ожидать что я не замечу? С таким же успехом вы могли бы написать на нём волшебная бомба. — Я… прости? — рискнула я. — Прежде чем мы доберемся до Марчфорда, я ожидаю более изящного способа контроля, — сказал он. — А также сочинения на тему, почему пытаться обмануть человека с моим превосходным интеллектом — глупая затея. — Я теперь злодейка, мне не надо делать уроки, — заныла я.       Мы оба подавляли улыбки. По-видимому, время от времени я могла делать что-то правильно. Хотя изо всех сил старалась сделать другое.

      Эта пристройка к Королевскому дворцу, называемая Клеткой Певчей Птицы, была построена внуком Элеоноры Фэрфакс, чтобы укрыть свою любовницу от любопытных глаз королевы. Он запер двери и окна на засовы, когда упомянутая королева стала навещать хозяйку чаще, чем он, породив полдюжины песен на тему голубей в клетках, и все они включали каламбуры о замках и ключах, с претензией на оригинальность.       В последующие годы он стал местом, где королевская семья Кэллоу держала заключенных, которые официально не были заключенными. Несколько мятежных герцогов Льеса остыли там, пока не утихли разговоры об отделении, как и дяди Фэрфакса, у которых было слишком много амбиций. Вполне уместно, что баронесса Дормер будет содержаться именно там.       Шеренга Висельников во главе с капитаном Фэрьером следовала за мной по коридорам, отгоняя легионеров из Пятого, охранявшего незапертую дверь. Мои охранники заняли позиции у входа — я ожидала, что там возникнут трения, но вместо этого два орка из Пятого начали задавать вопросы о Марчфорде. В наши дни мало кому из моих легионеров приходилось платить за выпивку самому.       Я вежливо постучала и подождала, пока меня пригласят войти. Я могла бы просто войти, но мне ничего не стоило быть вежливой. Если я когда-нибудь окажусь на ее месте, надеюсь, мне окажут любезность. Почему-то было сомнительно, что так будет. Злодеев не берут в плен, как я поняла. Мы добивались своего или умирали, середины не было. Одной из своих целей я добилась. Эскалация может отбросить меня обратно. Я предполагала, что мне придется пока придерживаться всей этой истории со злодеями.       Энн Кендал, баронесса Дормер, была всё ещё потрясающе красива даже в скромной одежде заключенной. По моему приказу ей разрешили оставить свой личный гардероб, за исключением доспехов и оружия. Сидя в соларе своих апартаментов, у окна, она читала книгу при свечах. На улице ещёе не стемнело, но окна выходили не в ту сторону, чтобы впустить солнце. — Леди Оруженосец, — сказала она. — Я не ожидала визита ещё несколько дней. — Есть кое-что новое, — сказала я. — Можно мне присесть? — Почему нет.       Я села в удобное кресло напротив неё и легонько шлёпнула на стол два свитка. На одном была печать Легионов Ужаса, на другом — печать Башни. — Мой суд окончен, — тут же подхватила баронесса Кендал. — Меня даже не попросили предстать перед судьями.       Её улыбка стала горькой. — Вот вам и справедливый суд. — Не было бы никакого смысла в том, чтобы вы там присутствовали, — сказала я решительно. — Трибунал собирала я.       На лице баронессы промелькнули удивление и растерянность. Она была взята в плен Пятнадцатым, когда в Льесе было введено военное положение — в моей власти было решить, что её следует судить военным трибуналом. Я спокойно пообщалась с офицерами, участвовавшими в деле, и рассказала им, каким будет приговор. Дебатов не было. — Откройте его, — сказал я, протягивая ей свиток с печатью Легионов.       Она открыла его, и её бровь приподнялась, когда она просмотрела строки. — Меня не казнят, — сказала она. — Вас лишили ваших владений, — пояснила я. — Это было само собой разумеющимся. Вы всё ещё можете называть себя баронессой, но не баронессой Дормер. Это было бы квалифицировано как незаконное притязание на имперскую собственность, согласно закону Праэс. Я думаю, что наказание за это — удары плетью? Честно говоря, я читала наказания по диагонали. — Это, — сказала она, — не похоже на работу закона Праэс. — Всё меняется, — сказала я. — Есть причина, по которой я сражалась в этой войне. Откройте второй.       Взяв себя в руки, аристократка сломала печать Башни. Её глаза расширились. — Что это? — спросила она. — Не пройдет и недели, как Императрица объявит о создании правящего совета над Кэллоу, — сказала я. — Это ваше назначение на место в нём.       Там будет семь членов. Один голос будет у Блэка, как у официального главы совета — и он также будет обладать единственным правом вето на любое принятое предложение. Одно место для представителя Императрицы, два в руках высших дворян, которые добровольно поддержали меня. Одно для меня, и два для тех кого я выберу.       Он будет работать по принципу большинства голосов, и я согласна с этим. Блэк уже сказал мне в частном порядке, что он будет присутствовать только на первых нескольких сессиях, прежде чем официально передать свой голос и право вето в мои руки. С двумя местами в руках Кэллоу, моим собственным голосом и голосом моего учителя, я буду фактически способна принять любое предложение, которое я пожелаю.       Я согласилась на то, чтобы Блэк возглавил совет без всяких возражений: в данный момент я не была способна управлять Кэллоу. Особенно если теперь мне придется беспокоиться ещё и о восстановлении Марчфорда. Совет был временной мерой, призванной облегчить мне управление торговлей, пока я не приму решение о реорганизации территорий Кэллоу. — Я мятежница, — напомнила баронесса Кендал. — Вы были мятежницей, — поправила я. — Теперь у вас есть место и право голоса в учреждении, которое выберет имперских наместников для всех владений, конфискованных во время восстания, включая ваше собственное. Поздравляю, баронесса. — А кто еще будет в этом… совете? — слабым голосом спросила она. — Трое праэс ещё не определены, Блэк, я и кто нибудь, кого я еще не выбрала. Я подумываю выбрать кого-нибудь из Дома Света, но мне нужен священник, который не фанатик. Вообще-то я надеялась на вашу помощь в поисках. — Значит, Праэс всё ещё держит поводок, — сказала она. — Большинство голосов, не так ли? — Я держу поводок, — поправила я. — Наместники нужны для Вейла, Дормера и Холдена. Мы будем выбирать их. Не знаю, как вы, а я считаю, что пришло время, по крайней мере, некоторым землям Кэллоу управляться кэллоу. — Не Льесу, — сказала она, оглядывая меня умными глазами. — Льес, — это моя проблема, — сказала я. — У нас будет власть устанавливать законы и налоги для всего Кэллоу — за исключением, может быть, Даоина. Герцогиня уже посылает послов, чтобы доказать, что, поскольку её герцогство — данническое государство, оно не подпадает под власть совета. — Кеган родилась сварливой и с годами стала только хуже, — пробормотала седовласая женщина. — Должна ли я понимать, что этот совет будет иметь власть над всеми имперскими губернаторами?       Я холодно улыбнулась. — Совершенно верно, — подтвердила я. — В наши полномочия входит отстранение губернаторов и наместниц, если они окажутся недостойными власти, которой обладают.       О, было довольно много законов, специфичных для губернаторов, которые я собиралась принять. Первый из них — правило, запрещающее любому чиновнику кэллоу вызывать дьяволов или иметь с ними дело. Затем последовало еще одно ограничение количества городской стражи, а также создание группы по расследованию коррупции при сборе налогов. Наследница, может, и получила назначение, но она точно не собиралась его отрабатывать. — Императрица заново выковала корону Кэллоу, — сказала баронесса. — Нет, она пошла ещё дальше. Фэрфаксы не могли отставлять дворян, которые вызывали у них недовольство. Полномочия, которые вы описали, неслыханны за пределами Вольных Городов. — Всё меняется, — тихо повторила я. — Вы конечно можете отказаться. Отправиться в изгнание.       Блэк сказал мне, что если она сделает такой выбор, то Ассасин избавится от неё ещё до того, как она пересечет границу. — Нет, — сказала она. — Я взбунтовалась, потому что видела лучший путь для Кэллоу. Какой же я буду лицемеркой, если уйду сейчас?       Мертвой, не ответила я. Я поднялась на ноги, почтительно склонив голову, и направилась к двери. — Леди Обретённая? — Я помолчала, затем повернулась, чтобы встретить ее взгляд. — Почему я? — спросила она. — Потому что в Восстании Льес было нечто большее, чем Одинокий Мечник и золото Принципата, — напомнила я. — Потому что на самом деле вы не ошиблись. Просто были недостаточно сильны, чтобы победить.       Потому что я знаю, что могу подчинить тебя своей воле, если понадобится, — прошептал мой разум. Я покинула комнату и вместе с ней дворянку. Висельники тут же прервали разговор выстраиваясь позади меня. Капитан Фэрьер стоял рядом со мной, когда мы уходили. Мы покинули Клетку Певчей Птицы, и я неторопливо пробрела по окружающему ее саду. Начинался закат. Птицы на деревьях уже пели свои песни, серебряный фонтан передо мной тихо журчал. Я остановилась на мгновение, чтобы насладиться тишиной. — Куда теперь, графиня? — спросил Фэрьер.       Я посмотрела на него, на спокойные голубые глаза и угловатое лицо. Уже не в первый раз я подумала, что у него самое бесстрастное лицо, какое я когда-либо видела. Малисия сделала заявление перед толпой. Назвала меня Леди Марчфорд. И вот теперь, в этом тихом саду, Джон Фэрьер делал ещё одно. Графиня, так он меня называл. Не Леди. Одна из нас или одна из них. Я подняла глаза к краснеющему небу, сжимая и медленно разжимая пальцы. Я не стала его поправлять.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Укажите сильные и слабые стороны работы
Идея:
Сюжет:
Персонажи:
Язык:
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.