10 января 2021, 14:07
Настройки текста
ᴀɴᴅ ɪꜰ ᴛʜᴇ sᴜɴ's ᴜᴘsᴇᴛ ᴀɴᴅ ᴛʜᴇ sᴋʏ ɢᴏᴇs ᴄᴏʟᴅ
ᴛʜᴇɴ ɪꜰ ᴛʜᴇ ᴄʟᴏᴜᴅs ɢᴇᴛ ʜᴇᴀᴠʏ ᴀɴᴅ sᴛᴀʀᴛ ᴛᴏ ꜰᴀʟʟ
ɪ ʀᴇᴀʟʟʏ ɴᴇᴇᴅ sᴏᴍᴇʙᴏᴅʏ ᴛᴏ ᴄᴀʟʟ ᴍʏ ᴏᴡɴ
ɪ ᴡᴀɴɴᴀ ʙᴇ sᴏᴍᴇʙᴏᴅʏ ᴛᴏ sᴏᴍᴇᴏɴᴇ
sᴏᴍᴇᴏɴᴇ ᴛᴏ ʏᴏᴜ
Кажется, это началось полгода назад, в декабре. Наверно, тогда, когда все узнали, что Джеймс и Ремус внезапно стали встречаться. Воистину — к последнему курсу многое изменилось.
Сириус был рад за друзей, но теперь он часто страдал от одиночества. Блэк не стал долго грустить и просто предпочёл делать теперь сольную "карьеру" главного мастера проделок в Хогвартсе. Так он однажды и попался Эванс во время вечернего патрулирования. Но Сириус не был бы собой, если бы не попытался выкрутиться... Так это и началось — тайные встречи Сириуса и Лили.
Рыжая староста никак не могла дать определение их отношениям, если это вообще можно считать каким-то видом отношений, но общались они часто. И всегда без посторонних глаз.
За эти полгода с Блэком Эванс поняла чётко только две вещи: во-первых, она играет с огнём, во-вторых, ей это, чёрт возьми, нравится.
— Ну как дела, Лиличка? — на губах брюнета расцвела фирменная ухмылка.
— Ты просто чёртов извращенец, Блэк! — проговорила Эванс, заходя в пустой кабинет ровно в 21:00 и запирая за собой дверь заклинанием.
— Ты выполнила моё задание? — Сириус подошёл вплотную к Лили, которая уже сидела на учительском столе.
— Да... — тихо ответила девушка и потупила взгляд.
— Понравилось? — Блэк стоял между её раздвинутых ног и гладил девичьи бёдра.
— Иди к гигантскому кальмару, придурок...
— Ты весь день ходила без нижнего белья, плохая девочка Эванс, — прошептал Блэк на ушко девушке.
— Потому что ты так сказал! — она беспомощно выставила руки вперёд, но вместо того, чтобы оттолкнуть, лишь сжала его плечи.
— Зато теперь ты выигрываешь. Пока что, по крайней мере, — Сириус смотрит в красивые зелёные глаза и чувствует, как возбуждение прожигает его вены, — я думал, что ты откажешься от такого задания.
— Ты разве не в курсе, Блэк, что отличницы — очень азартные? — Лили и сама не отводит от него глаз.
Эванс знает: Сириус — тот ещё ловелас, и он запросто на ней использует все свои пикаперские приёмчики. Вот только он забыл, что связался с Эванс.
— Лили... — прошептал Блэк, когда между их губами остались считанные миллиметры.
— Сириус?..
— Давай добро на порно, — усмешка на его губах.
— Нет, Блэк, нет, — тихо, но твёрдо отвечает рыжая.
Сириус щурится, размышляет, замирает на мгновение, а потом касается губами губ и целует Лили — пошло, влажно, бессовестно запуская язык в её податливый рот.
Блэк ждёт звонкой пощёчины и возмущённой ругани, но Эванс лишь зарывается тонкими пальчиками в его волосы и позволяет ему себя целовать.
— Сириус... — произносит она, на мгновение прервав контакт губ с губами.
— Я мудак? — с улыбкой отвечает парень, разглядывая в полутьме кабинета красивое личико Эванс.
— Даю добро, — коротко говорит рыжая, и в глазах Сириуса отражается лишь удивление и вожделение.
Блэк собственнически кладёт руки на задницу Эванс, придвигая её к себе, а затем его ладонь, пройдясь по её прохладному бедру, скользит под юбку. Ноги Лили непроизвольно раздвигаются шире. Сириус улыбается — она тоже его хочет.
— Насколько я могу обнаглеть?
— Ммм... не до конца, — уклончиво отвечает раскрасневшаяся Эванс и ахает, ощутив, как тёплые пальцы начинают осторожно гладить её между ног, — чёртов Блэк...
— Тише-тише, я буду нежным, — он покрывает девичью шею поцелуями, продолжая ласкать её пальцами.
Сириус редко сдерживал свои порывы, но сейчас он чертовски боялся испугать Эванс, оттолкнуть.
— Ох, чёрт... — выдыхает Лили.
— Что случилось? — Сириус настороженно останавливается.
— Продолжай, всё хорошо... — с тихим смехом отвечает рыжая и целует его в губы.
И Блэк продолжает, всё также нежно и осторожно, но, когда стоны Эванс становятся отчётливее, позволяет себе ускориться наконец. Как бы ему ни хотелось трахнуть её прямо здесь и сейчас, он не может этого сделать. Он знает — теперь знает — что это случится. Просто не здесь и не сейчас.
— Эванс... — целует неспешно, одними губами лаская губы, совсем без языка. — Ты мне крышу сносишь.
— Это хорошо... — сбивчиво шепчет Лили.
В какой-то момент рыжая впивается в плечи парня алыми ноготочками особенно сильно, выгибается, чуть запрокидывая голову назад, глаза её распахиваются, а с губ срывается стон.
— Сириус...
Кажется, ещё никто и никогда не произносил его имя так восхитительно-прекрасно, как Лили Эванс, кончающая от его умелых пальцев. Он останавливается, давая ей возможность прочувствовать, как волна наслаждения заставляет мышцы её тела сокращаться — и затем наступает расслабление.
С полминуты они молчали. Лили просто уложила свою голову на плечо Сириуса и прикрыла веки. Блэку чертовски хотелось знать, о чём она сейчас думает, но он просто обнял её двумя руками и уткнулся носом в шею.
— Я больше не смогу спокойно смотреть на твои руки, Блэк, — наконец со смехом говорит Лили, открывая глаза.
— Я на это очень надеюсь, Эванс, — не без самодовольства отвечает Сириус и целует её в шею.
Лили аккуратно отстраняется и внимательно смотрит на парня.
— Ты всё спланировал, сукин сын?
— Вообще нет!
— Я тебе верю, Сириус.
Девушка ловко соскользывает с парты и, невесомо поцеловав Блэка в губы на прощание, направляется к дверям, на ходу поправляя волосы и одёргивая юбку.
— Ты не дала мне задание, Эванс.
— Сложность?
— На три балла давай!
— Что ж, — Лили задумывается лишь на мгновение, — тебе надо поцеловать взасос Джеймса Поттера.
— Эванс, это слишком!
— Да ну? — рыжая звонко смеётся.
— Я сделаю. Я всё сделаю, — губы Блэк расплываются в улыбке: что ж, ученица превзошла учителя.
Она ушла, оставив его довольным, но всё ещё возбуждённым. Блэк сел на учительский стол и прикрыл веки, он всё ещё ощущал аромат её волос и слышал сладкие стоны. Сириус поднёс к лицу правую ладонь и вдохнул запах Эванс.
Неизвестно, когда они закончат эту игру. Неизвестно, что из этого получится, но Блэк знал, что завтра ровно в 21:00 он будет снова её ждать. Сириус думал, что это он играет с Лили, потихоньку, не спеша, заманивает её в свои сети, а оказалось, что это она околдовала его так тонко и незаметно, что вырваться из этого нежного плена он был едва ли способен. И, по правде говоря, не хотел.