Мой подзащитный.

      Какого такого чёрта она сейчас решила вдруг отдохнуть — она не знала. И какого черта она решила сделать это в местном пабе — она тоже не знала. И на вопрос «Как мне отсюда выбраться?» девушка отмахивалась, потому что уже устала от всего этого.       Потому что ей надоели вечные передвижения и переживания. Потому что она не знает, что делать.       Несколько недель назад, в поисках приключений на свою задницу, Харрис хрен пойми каким образом оказалась тут. Вы сейчас, наверное, будете смеяться и не верить своим глазам, перечитывая эту фразу несколько раз подряд, как сделала бы сама Агата несколько недель назад, но… Она оказалась в чертовом. волшебном. царстве. И зеркало, которое могло перебросить их обратно просто пропало. И да, это Агата Харрис, здравствуйте.       Средневековые платья, которые, несомненно, шли англичанке, здесь были на каждой девушке в достатке. Небольшие фермерские домишки, расставленные ровно в ряд на каждой улице деревни «Пастухов». Никаких технологий и прочих изобретений двадцатого и двадцать первого веков. Вот все то, с чем столкнулась Харрис. И угораздило же ее вдруг осмотреть вещи на чердаке и наткнуться на старое зеркало. Браво, Агата, иди возьми печеньку за свое любопытство. Харрис садится за столик, уныло рассматривая стакан с медным ромом. В пабе, который является здесь самой известной достопримечательностью, каждый вечер собираются жители небольшой деревушки, выпивая застоявшийся ром и подпевая играющим музыкантам. Затем, обязательно, танцуют. Ну, точнее, танцами это принято называть, на деле это больше похоже на дикие пляски на деревянном полу, который старше самой Агаты в два раза. И каждый вечер заканчивался чуть ли не драками за ту или иную девушку на ночь, что заставляло Агату подавлять рвотные позывы раз за разом. И, зная ее характер, девушка обязательно устроила бы скандал и отвесила пару пощечин одному из наглецов, но… Но проблема в том, что она не могла. Ей и так гостеприимно выделили небольшой домик на самой окраине и выдали, так сказать, льготы на посещение пабов и прочих мест развлечения. Харрис была более, чем уверена, что ее выгонят за такую проделку, а этого допустить было нельзя, ведь в последний раз это чертово зеркало видели здесь. Поэтому Агата молча отворачивалась от мерзкого зрелища, пытаясь отвлечься на такой красивый вид за окном.       — Эй, хозяйка прекрасных глаз, не грусти, — знакомый голос, который уже успел надоесть за эти несколько недель, слышится над ее ухом, и девушка чувствует раздражение под кончиками пальцев.       Мало того, что теперь на ее плечах гора проблем по поводу того, как отсюда выбраться, так еще и этот невыносимый швед со своими глупыми шуточками постоянно находится рядом, подкалывая по поводу каждого ее шага. Если бы вы могли только понимать, как сильно он ее выбесил за эти дни, то явно бы посочувствовали ее горю. Вот почему рядом с ней оказался именно Александр? Почему не, например, Сэм? Он бы точно хоть как-нибудь помогал в поисках зеркала и не нервировал девушке мозг. Правда получал бы отказ на все его заигрывания, но был бы очень очень эффективен.       — Решил составить компанию? Я в ней не нуждаюсь. — Харрис отводит глаза от безупречного лица Нильсена и снова смотрит на янтарного цвета жидкость в не совсем чистом стакане.       А в следующую секунду буквально задыхается от возмущения, когда Александр садится напротив нее, забирая из рук стеклянную посуду. Ее выражение лица говорит о многом, и швед пожимает плечами, обыденно отпивая глоток слабоалкогольного напитка из стакана англичанки и морщась от неприятного горьковатого привкуса. С алкоголем тут, грубо говоря, проблемы.       — Так чего унылая такая сидишь? — спрашивает Нильсен, бессовестно игнорируя сказанную ранее фразу Агаты.       — Тебя увидела, — фыркает девушка и забирает свой стакан из рук мужчины. Их пальцы невесомо соприкасаются и Агата отдергивает руку, чем вызывает улыбку у шведа.       — Ну, знаешь, я — не самый плохой вариант здесь, — Александр специально акцентирует внимание на последнем слове, как бы невзначай оглядывая скудную забегаловку.       И тут Харрис должна согласиться: в «Пастухах» совершенно нет нормальных мужчин, которым можно было бы построить глазки. Они либо законченные пьяницы, либо женатые мужчины, либо седые старики. А ни того, ни другого, ни третьего девушке не нужно было. По крайней мере сейчас. — Это ты на что сейчас намекаешь? — На то, что тебе стоило бы уже перестать ворочать нос и показывать свой характер. С другими это, может, и сработало бы, но только не со мной. — А с чего это ты взял, что ты особенный? — Агата всматривается в его лицо, стараясь понять, что так сильно нравится местным глупышкам-девушкам в этой заносчивой шведской заднице? Александр, бесспорно, красив и это отрицать невозможно, но разве можно хотеть человека, смотря только на его внешность и не обращая внимания на характер? Для всех — да, для Агаты — нет. И именно этим она и зацепила Нильсена. И именно поэтому он готов, высунув язык, бегать за ней куда только она пожелает. Не в буквальном смысле, конечно, но вы поняли, — я люблю умных мужчин. — Правда? У меня есть один на примете, — Александр слишком красиво облизывает губы и слишком красиво улыбается. Черт, Харрис, нет. Не ведись на его уловки, прекрати. Возьми себя в руки. — Не терпится с ним познакомиться. Нильсен как-то уж слишком самоуверенно ухмыляется и смотрит в окно. Их взгляды в собственных отражениях пересекаются и Агата закатывает глаза. Она уже говорила, что он ее бесит? В паб входят еще несколько мужчин, своим видом показывающие, что здесь они явно не надолго. Грубые комбезы, грязные ботинки и щетинистые лица выдают в них перевозчиков, которые занимаются вывозом груза торговцев с одного рынка на другой. Харрис осматривает их безынтересным взглядом и возвращается в исходное положение. Она уже настраивается на новый порыв споров с Александром, как до ее ушей доносится грубый мужской голос за спиной. Девушка навостряет уши. — Так что будем делать с ним? — спрашивает первый коренастый мужчина. — Что, что, продадим и все на этом. — Его ни за какие пени не возьмут: старое и пыльное. Кому такое нужно? — Если ты так и презентуешь его, дурень, то никто и не возьмет. Зеркало-то хорошее. Его бы протереть хорошенько, да продать тому, кто поглупее. — А царапины ты, как закроешь? — У меня, дурень, на все вопросы ответы найдутся, нужно только время, — брюнет залпом выпивает все содержимое деревянной кружки и переводит тему, совершенно неинтересную Агате. Впрочем все, что надо, девушка услышала. Она сталкивается взглядами с Нильсеном и понимает, что не одна все это слышала. То, что зеркало находится у этих троих, было абсолютно точным. И то, что это то самое зеркало, которое может отправить этих двоих домой, подсказывало какое-то левое чувство. Все равно попробовать стоило, ведь если они ошибутся, в принципе, ничего не потеряют. Кроме времени, конечно, но его у них хоть отбавляй. Агата с Александром сидят еще минут тридцать, терпеливо ожидая, пока кто-нибудь из уже пьяной троицы обмолвится хотя бы одним словом, где находится чертово зеркало. Но они предательски молчали, а усталость все больше и больше скапливалась в каждом из «чужаков». Харрис уже разработала план «Б», суть которого заключалась в том, что девушка применит свое природное обаяние и сама подойдет к перевозчикам. Александр наотрез отказался от этой затеи, запрещая Агате и думать об этом. Впрочем, больше заставлять ждать их никто не собирался. Самый мелкий по строению тела и, кажется, тот, кого называли «дурнем», находясь в состоянии покачивания, поднялся из-за стола и направился к выходу. — Сиди здесь, а я за ним прослежу, — бросил Александр, но заметив недовольный взгляд Агаты, пояснил, — он пьяный вдребезги, а на улице темно, мало ли что произойдет, если он тебя заметит. Тут хотя бы люди есть, так что сиди и следи за этими двумя. Это прозвучало почти, как приказ. И Харрис почти возмутилась. Но стоило девушке признать, что ей самой в глубине души страшновато за свою задницу, как англичанка вздохнула и коротко кивнула, отпуская Нильсена. — Только будь аккуратен, — Агата как-то странно поджимает губы и касается руки Александра. Последний кивает и направляется к выходу, стараясь сделать как можно спокойное лицо, дабы не вызвать подозрения. Харрис проделывает тоже самое и садится, но только уже на место Александра, чтобы лучше видеть оставшихся мужчин. Снова они ударяются в игру в детективов, как будто не наигравшись с Аннет. И снова вместе. Сама не зная почему, Агата чувствует безграничное доверие к Александру. Казалось, она может доверить ему все: от ключей от квартиры, до своей жизни. С чем было связано это доверие — девушка не знала, но могла смело предполагать. Просто Александр слишком много жертвовал собой ради нее. И слишком много с ней прошел. Да, порой он ее раздражает. А иногда и настолько, что вообще хочется в окно выбросить. Но не отрицать же того факта, что он — лучший пример для ее лучшего мужчины. Об этом Харрис еще не задумывалась, но если рассматривать это, как вариант то. Агата даже не заканчивает мысль, потому что громкий крик кого-то на улице заставляет ее нервно вздрогнуть и чуть ли не подскочить с места, как, собственно, и всех посетителей паба. — Салли Пипс убили! — слышится голос пробегающей мимо заведения девушки и все внутри Агаты стремительно летит вниз.

***

Нильсен уже устал доказывать, что невиновен, но кому это интересно, верно? Один из жителей деревни видел его (вообще-то кого-то похожего на него) уходящим с потенциального места преступления. А учитывая то, что Александр еще и чужак на этих землях, то никто и разбираться не стал. Оставалось лишь ждать вынесения приговора от судьи и все. Чего ожидать от жителей красноречивой деревушки — никто не знал. От этого становилось еще страшней. Все собрались в зале суда, которым на самом деле служил еще один фермерский домик. Алекса, как «позорного убийцу» и «душегубца», поставили за стендом прямо посередине зала, на что тот лишь закатил глаза. Глупость этих людей зашкаливала, что очень бесило Нильсена. Он привык к правильно-организованным действиям, к обдуманным поступкам и обвинениям. А все, что здесь происходило, происходило в точности до наоборот. И хоть все это казалось ему невероятной тупостью, желания умереть в параллельном мире и быть сожженным на костре — не было от слова совсем. Но Харрис обещала что-то придумать, а он ей, вроде как, доверял. Главное, чтобы сейчас она не ворвалась в зал с тем самым зеркалом и, побыстренькому так, перебросила их обратно в Лондон. Это было бы... странно, что-ли. Не успевает Александр и заскучать, как на место, где обычно должен сидеть сам судья, поднимается седой, грузный мужчина, лет семидесяти. И если бы не сказанная кем-то сзади фраза о том, что идет суд и все обязаны встать — Алекса никогда бы не догадался, что этот старик будет его «судить». Вечер становится интереснее. — Я не испытываю радости от того, что приговорю к смерти этого приезжего за такое ужасное преступление, но тем не менее… — Возражаю, Ваша честь, вина моего подзащитного еще не доказана, — Харрис, как всегда, так вовремя появившаяся, останавливается в дверях, галантным движением поправляя убранные в пучок волосы и следуя дальше, ближе к центру зала, — и я готова доказать его невиновность. Сказать, что все были в шоке — ничего не сказать. Присутствующие резко замолчали, а судья поддался чуть вперед, желая посмотреть на ту, что нарушила вынесения приговора. И только Александр, расплывшись в какой-то гордо-довольной улыбке, впервые за весь вечер смог спокойно выдохнуть и расслабиться. Если Агата здесь, значит бояться нечего. Нет, не то, чтобы он боялся, просто чувствовал себя некомфортно в этой обстановке. Агата кидает на него короткий взгляд и смущается, когда Нильсен ей подмигивает. Казалось, за тем, как она краснеет, он может наблюдать вечно. Да и вообще за ней всей он может наблюдать хоть каждый день по несколько часов подряд. Чертова Агата, вечно сносит ему крышу. — Что же… если у вас есть что сказать в защиту вашего… подзащитного, тогда начинайте уже скорее, мы все внимательно слушаем, — говорит старик с плохо скрываемым сарказмом. Но Агата лишь расправляет плечи и выпрямляет спину, снова поправляя выбившиеся пряди. — Для начала, я хотела бы позвать сюда первого и единственного свидетеля, который, собственно, и видел моего подзащитного в ночь убийства недалеко от места преступления, — Мистер Розг, поднимитесь, пожалуйста, сюда. Когда такой же, как и судья, полный мужчина зрелых лет поднимается на трибуну, кладя руки на поверхность темной столешницы из дерева, Агата подносит к его лицу карточку с крупно написанным текстом на ней. — Мистер Розг, будьте добры, прочтите, что здесь написано. Мужчина жует губы и тянется к очкам, что находились у него в кармане, но Харрис останавливает его раньше, чем он касается оправы. — Мистер Розг, были ли на вас очки, когда вы видели моего подзащитного сегодня ночью? — Да, я читал свежий выпуск газеты и решил выйти на террасу. Было около полуночи, так что я вышел отдохнуть, а уже через десять минут снова зашел в дом. Харрис кивает и терпеливо ждет, когда старик наденет аксессуар и начнет читать. — Согласно постановлению деревни… — Спасибо, — Агата убирает карточку и отходит на расстояние примерно десяти метров, переворачивая бумагу, — вы можете сказать, что здесь изображено? Розг удивляется, но тем не менее щурится, поправляя очки и чуть подаваясь вперед. Но даже несмотря на все эти действия его ответ звучит неверно. — Я вижу здесь цветущую вишню. Харрис театрально вздыхает и показывает рисунок всем остальным. — Мистер Розг, как вы можете утверждать, что видели моего подзащитного этой ночью на месте преступления, если с расстояния десяти метров не смогли отличить овечку с вашей фермы от вишневого дерева? Это учитывая то, что вы находились и находитесь в очках. Тем более, убийство происходило ночью, как мне сообщили, значит, вы легко могли обознаться в темноте, верно? Присяжные затихают, переваривая информацию, а Агата снова переводит взгляд на Александра, который уже не мог не скрывать свою довольную ухмылку. То, что творила Харрис было просто невероятно, учитывая, что у нее не было юридического образования. Даже несмотря на давку со стороны слушателей, которые то и дело в перерывах бросались обидными фразами, Агата держала лицо, лишь спокойно улыбаясь, таким образом скрывая свою напряженность. Восхищение ею у Нильсена росло в геометрической прогрессии и он, кажется, не собирался этого больше скрывать. — Спасибо, мистер Розг, у меня больше нет вопросов. — Агата наблюдает за тем, как сконфуженный старик спускается вниз. Следующая на трибуне перед Харрис стоит молоденькая девушка, с золотистыми локонами, разбросанными по плечам. У этих двоих с самого начала была какая-то взаимная ненависть, а все из-за этой шведской задницы. Все началось, когда эта блондинка начала крутиться рядом с ним буквально постоянно, тошнотворно мило смеясь. Конечно, Агата не имела никакого права ревновать его, но почему, собственно, нет, правда? — Мисс Грин, вы кто по профессии? — Я пастушка. Как и Салли. — Вы были близки с Салли, верно? — Да, мы были лучшими подругами. — Возможно это сейчас прозвучит грубо, но до меня дошли сведения, что вы и мисс Пипс были самыми доступными пастушками в деревне, — после этой блондинка приоткрыла рот в возмущении, а по залу прошлись смешки, — и эти же сведения сообщают, что вы оказывали…так сказать, дополнительные услуги мужчинам. Насколько это правда? Грин хлопает ресницами, как будто не понимая, что от нее хотят. Скорее всего, она надеялась, что кто-то из присяжных заступится за нее, но все молчали. Тогда девушка сдается и кивает. — Это так. Но это продолжалось совершенно недолго! — Хорошо… Вы можете подтвердить, что вчера вечером находились в пабе? — Да, могу. — Значит вы также можете подтвердить, что видели моего подзащитного в этом месте? Блондинка задумывается на секунду. — Да, могу. Он сидел с вами за одним столиком. А потом вышел куда-то сразу после одного из перевозчиков. — У вас отличная память, мисс Грин. У меня больше нет вопросов. Спасибо. — Блондинка усаживается на свое место, и теперь Агата обращается ко всем: — Сейчас вы прослушали ответы всех свидетелей. И исходя из них, я могу составить четкий план событий этой злополучной ночи. — Харрис медленно проскользила взглядом по каждому из присутствующих, которые были явно заинтересованы в продолжении. Едва взглянув на Алекса, девушка поняла — он тоже стал догадываться. Улыбнувшись то ли ему, то ли своей гениальной догадке, Агата продолжила, медленно похаживая со стороны в сторону. — Мисс Пипс была убита ударом тяжелым предметом по голове, возможно, камнем. Так как и я, и одна из свидетелей, и еще дюжина человек могут подтвердить то, что мой подзащитный находился в пабе, он обеспечивает себе железное алиби. Но! Мисс Грин рассказала нам, что видела, как подзащитный выходил из заведения вслед за перевозчиком. Верно. Не исключено, что они направлялись по одному маршруту к гостиничному дому с разницей, примерно, в двадцать шагов. И, как мы помним, путь к квартирам идет как раз-таки через дом мистера Розга, который вышел на террасу около полуночи. Но проблема в том, что и мой подзащитный с перевозчиком вышли из паба так же в полночь, это может подтвердить работник бара, у которого я узнавала время. Каким образом мистер Розг мог увидеть моего подзащитного, если в то время, как он вышел из дому, Александр находился на другом конце деревни? — Харрис сделала паузу, переводя дыхание. — Теперь следующий вопрос: каким образом мистер Розг определил, что преступление совершил мой подзащитный, а не сам перевозчик? Телосложениями они явно отличаются и достаточно заметно. А учитывая то, что оба мужчин шли друг от друга на, относительно, небольшом расстоянии, он должен был сразу заметить обоих, но почему-то об этом не сказал. А если упомянуть о том, что дорога от паба до гостиничного дома составляет минут пятнадцать, Розг уж никак не мог заметить мужчин, ведь по его словам уже через десять минут он снова был дома. И, я уверенна, что и мой подзащитный, и перевозчик заметили бы, что кого-то убили за или перед ними и всенепременно сообщили бы кому-нужно. Так кто же все-таки врет? Все предельно просто. Все мы помним, что мисс Пипс оказывала дополнительные услуги мужчинам, но по словам мисс Грин, она это очень быстро прекратила. Смею предположить, что мистер Розг входил в список ее… клиентов и ему очень уж не понравилось то, что их «сеансы» так быстро прекратились. Горя желанием уговорить незамужнюю красивую даму провести с ним еще ночь, он выслеживает ее на улице, но получив отказ от девушки, на эмоциях толкает ее. Возможно, он не рассчитал силу, а возможно и специально ее толкнул. Но тем не менее, результат нам известен. А дальше все просто: он испугался за свою жизнь и хотел вернуться домой, делая вид, что ничего не знает. Но тут, по счастливой случайности, он замечает моего подзащитного с перевозчиком на пару. На последнего смысла перекладывать вину нет, так как он все равно уедет из города этим же утром, а вот на Александра… Он вспоминает, что Пипс когда-то крутилась рядом с ним вместе с мисс Грин и тогда Розг решается на крайнюю меру. Следуя его безупречной репутации, все поверят ему, а не чужаку. Но только вы, мистер Розг, не учли одного… — Агата подходит к нему поближе. — Что рядом с Александром буду я… — Харрис замолкает и сверлит взглядом старика. Вокруг гробовая тишина, нарушаемая только бешено бьющимся сердцем в груди девушки. Ошибки быть не должно. Она сказала все правильно. — А чем же вы докажете мою виновность? — Харрис хмыкает и расплывается в улыбке, вызывая недоумение на лицах присяжных. — Вы говорили, что провели вечер за чтением новой газеты, но не учли того, что она приходит каждое воскресенье. Сегодня суббота. Значит, тому выпуску, что вы читали уже около шести дней. Это ли вы называете новинкой? — Харрис играет с огнем и тычет пальцем в небо, но попробовать стоило. Конечно, она не была уверена в том, что говорит правильно, ведь расписания выхода газет у нее не было. Девушка решила действовать на опережение и выжидающе смотрела на мистера Розга. Впрочем, как и все в этом зале. Под таким натиском капля пота стекла по лбу старика, а в следующую секунду и пару капель соленых слез побежали дорожками по щекам. — Я не хотел ее убивать! Я любил ее! — Ах ты, мерзкий подонок! — накинулся на Розга кто-то из семьи Пипс. Затем еще кто-то. И еще. Агата стояла, оцепенев, не в силах поверить в то, что произошло. И, кажется, она бы и простояла так все это время, пока драка начинала принимать обороты, если бы не крепкая рука, схватившая ее за запястье. Оказавшись на улице, девушка делает глубокий вдох и поворачивает голову, смотря на того, кто так крепко сжимает ее руку все это время. Александр. — Я не маленькая девочка, чтобы ты так меня выводил! — восклицает Харрис, из-за чего через секунду уже жалеет. Одним резким, нетерпеливым движением она оказывается вплотную к Нильсену, открывая возможность рассмотреть его голубые глаза получше. — Маленькая… — рычит он ей в губы, а в следующую секунду, словно в замедленной съемке, впивается в ее губы поцелуем. Харрис опешивает, возмущенно открыв глаза и пару раз недовольно ударяя Нильсена по плечам. В один момент ее запястья оказываются сжаты его широкими ладонями и она сдается, подаваясь навстречу его губам. Им обоим так этого не хватало, что, казалось, они больше не смогут друг от друга отдалиться. — Ну и что это было? — спрашивает Агата, когда они уже направлялись куда-то прочь из деревни. Ее маленькая ладошка удобно располагалась в его теплой руке, и из-за этого чувство окрыленности не покидало ее всю дорогу. — Давно хотел это сделать, — обыденно отвечает Нильсен, проводя большим пальцем по ее костяшкам. — Стой, а куда мы идем? — спрашивает Агата, игнорируя табун мурашек, вызванный его ответом. — За новыми проблемами, конечно. В город любви и поцелуев.