Юля не взлюбила Сабину почти с самого начала.
— Её надо проучить, — девчачий гул доносился прямиком из туалета.
Недовольные поведением Роговенко пацанки решали, каким образом донести до девчонки, что она переходит грани. Первая неделя, агрессия пацанок лилась через край, а девушке просто не повезло, что она попалась под горячую руку.
— Роговенко, вставай, болтать будем, — Алёхина провокатор ещё тот, лезет ко всем и всё время, так ещё и в первых рядах.
За ней артиллерия пострашнее: Чигринец, Мазур и непонятно с какого боку нарисовавшаяся Сабина.
Роговенко девочка не из робких, не зря тоже зовётся пацанкой. Завязывается драка между Мазур и Владой, остальные налетают на бедняжку толпой.
Охрана растаскивает сбежавших из ада дьяволят, и вроде бы спектакль близок к своему завершению, как тут к Владе подлетает Сабина. Девочки понимают, что она решила продемонстрировать весь опыт, который был набран за время подпольных боёв.
Результат потасовки — Роговенко цела и невредима, а у Сабины расцарапанное лицо. И это не всё, ведь за ней очень пристально наблюдал её личный Цербер, который успел сделать интересные выводы.
Сабина напиздела про бои, а Юля ненавидит лгунишек.
Обман Сабины на следующий день был известен всем, даже учителям. Глаз Юли — алмаз, она может отличить профессионального бойца от уличного драчуна. Юля рассказала всем, потому что была уверена в том, что такой как Сабине здесь не место. Она заняла чужое место, ведь если бы не наврала, на её историю бы никто не обратил внимание.
К сожалению, насилием, изнасилованием уже никого не удивить. А вот то, что отец сдал в подпольные бои, чтобы заработать бабок — дело бесчеловечное, выгодное для такого шоу. И как о таком сорвать, Чигринец искренне не понимала.
Все ждали результатов проверки Сабины на полиграфе. Соврала ли она ещё о чем-нибудь, или у неё хватило совести на правду? Девочки злились на Сабину. А что, если бы их не взяли? Если бы их истории показались редакторам не такими жёсткими, а история Шейко их бы растрогала? А разница лишь в том, что истории девочек — правда, и весь этот кошмар они были вынуждены прожить. Особенно злилась Чигринец. Вспоминала, как её приковывали цепями, закрывали в темном сарае и издевались.
Вспоминала, плакала и все больше ненавидела Сабину.
Сабина прошла проверку на полиграфе и возвращалась к девочкам. Конечно, ей было страшно. Очень страшно. Она понимала, что комната сейчас — вольер с самыми хищными и опасными зверьми. Как только она войдёт, её растерзают, разорвут на маленькие кусочки. Все же собралась с мыслями и вошла, проследовав на свою кровать под злостным взглядом Чигринец.
— Ну что, где ты ещё напиздела? — девочки были настроены агрессивно, Сабина чувствовала это всем телом.
— Нигде, все остальное — правда, — Шейко опустила взгляд. Провоцировать девочек сейчас, действительно, было опасно.
— Так расскажи нам правду, Сабина, — Алёхина не унималась, ведь ей хотелось треша.
— Девочки, вы на неё давите, может это личное, понимаете? — Влада Роговенко. Получила только вчера, а уже встаёт на защиту бедной овечки, одна, против волчьей стаи.
— Сабина, мы слушаем, — в допрос вступает самый главный страх Сабины, Юля Чигринец.
Сейчас она хоть и внешне спокойна, в глазах её — непроглядная тьма. Сначала она была в метре от девушки, сейчас же она нависала над ней всем своим телом, отчего Сабину бросало то в жар, то в холод. Ей хотелось исчезнуть, испариться, но только не ощущать от Юли такую злость и агрессию, что вот-вот выльется на неё, отчего она ещё тысячу раз пожалеет о своей лжи.
Чигринец злило молчание Сабины, но ничего с собой Шейко сделать не могла. Ей было стыдно рассказывать девочкам про то, что она зарабатывала своим телом, спала за деньги, танцевала стриптиз. Только вчера девочки осуждали шлюх и говорили, что нет ничего более мерзкого, чем торговать своим телом, словно куском мяса. А громче всех об этом кричала Юля.
Сабине было стыдно перед Юлей, а Юлю раздражала Сабина.
— Я тебе сказала, говори, — Юля резко садится рядом с Сабиной, совсем близко и сжимает кулаки.
Шейко молчит, ведь страх завладел не только всем телом, но и языком. Впервые она так боялась кого-то. Обычно она всегда отвечала, никогда не давала сделать из себя изгоя, но только не рядом с Юлей. Сабина боялась не физической расправы, Сабина просто боялась реакции Юли на правду.
Юля хотела избить Сабину, а Сабина не хотела разочаровывать Юлю.
— Сабина, блять, не беси меня, я еле держусь, — удар в кровать, совсем рядом с головой Шейко заставил девушку вздрогнуть. Она чувствовала эту опасность, исходящую от девушки, но это не вызывало отрицательных эмоций. Наоборот, она чувствовала власть над собой, которой не было ни у кого и никогда, и эмоции от этого были неоднозначные.
Юля хватает Сабину за руку и отводит в коридор. Она закрывает дверь, чтобы никто не помешал их конфиденциальному разговору.
Сабине хочется думать, что Юле важно узнать о её проблемах, а Юле хочется отпиздить Сабину.
— Говори, блять, Сабина! — ещё один удар прилетает в стену. Шейко искренне жаль, что у Юли наверняка уже не слабый ушиб, а она продолжает приносить своей руке такую боль.
У Юли едет крыша от злости, а у Сабины от Юли.
После трёх минут молчания со стороны Шейко Юля взрывается и со всей силы бьет Сабины по лицу ладонью. В этот момент врывается Алёхина и загораживает Сабину собой. Чигринец бесит неоправданное заступничество.
— В защитники заделалась? — Юлю уже не остановить, сейчас ей все равно, на кого и за что бычить.
— Да, в защитники, зачем тебе оно надо? — Юля выпадает, ведь изначально всю эту тему завела Вика. И с учением Роговенко, и с допросом Сабины.
— Алёхина, не беси меня сейчас, — и снова сжатые кулаки. У Чигринец прокрадывается мысль, что сезон нужно было назвать не «загубленные», а «переобутые».
Сабину увели в комнату, подальше от съехавшей с катушек Чигринец. Юля разнесла всю ванную, ведь вылить свою агрессию на Сабину ей помешала Алёхина. Сейчас её бесили все без исключения, в особенности Шейко. Ненависть к ней росла в геометрической прогрессии, и Юля не понимала, почему такая агрессивная реакция именно на неё. Её бесило и это.
Пиком для Сабины стало испытание в ресторане. По воле случая её выбрали поваром, хоть она совершенно не умела готовить. Названия блюд, которые выходили на заказах, она видела впервые. Понять, как это выглядит, как это готовить было почти нереальным.
В команде противников поваром была Канарейка. К ней старались относиться дружелюбно, ведь на её защиту ещё в самом начале проекта встали Чигринец и Мазур, — две ядерные бомбы, трогать которые не решался никто.
Сабине тоже хотелось быть под защитой Юли, а у Юли заканчивалось терпение в ожидании очередного блюда.
— Сабина, быстрее, блять! — у Юли
была запара. Уже шесть столиков ждали свои заказы, а Шейко ещё даже не начала готовить второй.
Канарейка в противоположной команде была более расторопной, за что Шейко хотелось размазать на этой самой кухне. Чигринец ненавидела проигрывать, тем более Алёхиной, которая ещё вчера начала её жутко раздражать после своего непонятного заступничества.
Юля со всей дури бьет подносом об стол, отчего Сабина подпрыгивает на месте. Как же хорошо, что официанты не могут заходить на кухню, иначе девушке было бы очень больно, и не только физически.
Чигринец вылетает из зоны ожидания заказов, захлопывая за собой дверь. Сотни осколков разлетаются по всему коридору. Сабина вновь вздрагивает, ведь понимает, что совсем скоро также разобьётся её сердце от болючих слов Юли.
***
Подведение итогов. Выиграла команды Алёхиной, так и ещё с таким большим отрывом. Юля не может сдержать себя и бьет Шейко подносом по голове. Не раз. Не два. Ровно три раза. Сабина не может ответить, но не потому, что она слабая, или же боится. Она не может ответить, потому что это Юля, черт возьми.
Юлю бесит слабость Сабины, а Сабина понимает, что влюбилась в деспота.
— Юля, зачем вы били Сабину на протяжении всего испытания? — разбор полётов, поведением Чигринец явно не довольны.
— Потому что она долго готовила, подставляла команду, — и ей совсем не жаль. Сабина это чувствует, и ей становится ещё больнее от осознания, что равнодушие Юли ранит гораздо сильнее, чем её кулаки.
— И вы думаете, что это оправдание для избиения человека? — Сабине уже не хочется ничего слышать, её сердце и так готово вот-вот вырваться из груди.
— Да какое избиение? Один раз по голове подносом стукнула? — Юля переводит гневный взгляд на Сабину, ведь та хочет что-то ответить.
— Три раза, — Шейко поднимает взгляд на Юлю и понимает, что ей стоило промолчать.
— Я тебе за враньё сейчас ещё раз врежу, — преподаватели явно недовольны поведением Чигринец. Сабина понимает, что Юля сейчас под угрозой выгона.
— Юлия, успокойтесь! Вы сегодня и так в номинации, — казалось, что одна из девушек перестала дышать. И это была не Юля.
— Дорогие преподаватели, я хочу уйти. Я приняла такое решение. Спасибо за все, что вы мне дали, дальше я смогу идти по жизни самостоятельно, — на последних словах Сабина обернулась в сторону Юли.
Ей хотелось спасти её. Она понимала, что Чигринец некуда идти, ведь кроме сарая в Полтаве у неё ничего нет. Девушка не хотела такой судьбы человеку, который ей далеко не безразличен.
Сабине хотелось благодарности, а Юле хотелось вздремнуть.
***
Шейко собирает свои вещи, утираясь слезами. Да, она уходит ради человека, который ей не безразличен. Жестокость Юли лишь породила в ней чувства, и это было невыносимо странным. Это душило её. Хотелось убежать от этой боли, и она убегала.
— Сабина, мне сказали, что ты уходишь из-за меня? — Юля нависла над ней всей телом, выжидая ответ. В том самом коридоре. Дежавю.
— Не из-за тебя, а ради тебя, Юль, я хочу, чтобы ты изменилась, поняла, что есть люди, которым ты нужна, — она смотрела на Чигринец в надежде снять эту тираническую маску и добраться до доброй и ранимой Юли, которая сидит у Чигринец глубоко внутри.
— Мне не нужны люди, Сабина.
Юле не нужны люди, а Сабине очень нужна Юля.
