Котитан

— О, это ты, Мико. Проходи, садись. Чаю? — любезно предложил Беккет, когда в комнату медленно вплыл — иначе не скажешь! — его верный соглядатай. Мико был тем самым элементом, о котором в приличном обществе вспоминать было стыдно, зато на рейды пиратские отправлять или в шпионы к ним же — запросто.        Итак, Мико всё же вплыл в комнату окончательно, сжимая в руках широкую корзинку — с такими прекрасные британские барышни с винтажных картин ходили на пикники. Оглядевшись, он сел на один из стульев и нервно мотнул головой.        — Э… сэра… А может… горяченького чего?        До Беккета не сразу дошло, о чём «горяченьком» говорил его подчинённый. А как дошло, так он сразу взорвался:        — Уважаемый Мико, позволю вам напомнить, что вы вот уже как час являетесь представителем Ост-Индской компании! Здесь вам не пиратские попойки с ромом или что они там пьют! Здесь цивилизованный разговор двух цивилизованных людей!        — А… ну… да. — Мико вздохнул: видимо, трубы его горели. Однако он не решился настаивать, чтобы не злить начальство ещё сильнее, поэтому лишь произнёс с несчастным видом: — Тогда чаю.        — Вот так бы сразу. — Беккет с видимым удовольствием принялся разливать сладкий напиток по кружкам. — Ну-с, надеюсь, ты преуспел с тем заданием, которое я задавал тебе? А, Мико?        — Ась? А, ну да. Преуспел. Вроде. Я думаю.        — Так преуспел или «вроде»? — ехидно поддел его Беккет. — Помнишь, что вообще у тебя было за задание?        — А, ну как не помнить-то, начальника! Я должен был найти и привести к вам Джека Воробья. Ой, простите. Капитана Джека Воробья.        — Что ж, рад, что ром не затуманил твой разум, — пробормотал Беккет, отпивая из кружки. — Как тебя приняли? Надеюсь, ты ничем себя не выдал?        — Да с чего вы это решили?! Нормально всё прошло. Встретился с их старпомом… ну, с «Чёрной Жемчужины», корабля, значит, ихнего… Нормальный мужик, серьёзный такой. Сколько примет знает…        — Да, да, да, да, да, — протянул Беккет со слегка скучающим видом. — Это, конечно, всё интересно, Мико, но не мог бы ты перейти ближе к сути?        — Ну так вот же ж… Посидели мы с ним, обговорили все детали. На «Жемчужине» матросов — тотальный перебор, всё-таки капитан там — сам Джек Воробей. Но я таки смог местечко выцарапать. Гиббс сказал, что ещё никто так активно в команду не боролся.        — Хм, похвальное стремление.        — Спасибо, сэра. А после я на «Жемчужину» взошёл. Корабль — во! Шикарный, чёрненький, будто с того света восстал.        — Если верить некоторым легендам, так оно и есть. Продолжай.        — Старпом у них, как я и говорил, старик Гиббс. Приятный мужик, очень простой. А ещё говорят, что он самый верный капитанский прихвостень. Боцман — некий Барбосса. Мутный тип. Почти всегда у штурвала, а уж на команду сквернословит — прямо ух!        — А капитан, капитан что? — нетерпеливо уточнил Беккет. До «Жемчужины», боцмана её и старпома ему дела не было. Это всё приложится, когда будет капитан.        — Ну, в первый день я капитана, кажись, не видел. Быстро всё было, бегали, как в ж… э-э… ну… быстро. А после в море вышли, так капитан вообще в каюте заперся. Но я ж профессионал! — внезапно взревел Мико. В кружку Беккета полетела слюна. Беккет скривился, будто у него разом заболели все зубы, и отставил её как можно дальше от себя. — Я выследил его — и утащил с корабля. Во. Даже не заметил никто!        — Вот… как… — Беккет подался вперёд. — Он в нашем трюме? — жадно поинтересовался он.        — Да нет же, начальника, какой трюм? Капитан же, ну это невежливо, как-то… — Мико, раздуваясь от гордости, будто племенной индюк, с громким грохотом примостил на столе свою корзинку, да так, что несчастные кружки полетели во все стороны, украшая всё вокруг неаппетитными коричневыми пятнами чая. Беккет горестно прикрыл глаза, представляя, во сколько ему обойдутся новые скатерти из настоящего шёлка, в то время как Мико торжественно объявил: — Позвольте представить вам, сэра, капитана Джека Воробья! — он сдёрнул с корзинки полотенце, и оба мужчины моментально склонились над ней, вглядываясь в её глубины.        В корзине сидел… кот. Тощий рыжий котяра с глазами, в которых презрение к людям вышло на новый уровень, растёкся по плоскому дну, обернувшись не менее тощим хвостом, кончик которого нервно подёргивался.        Беккет почувствовал, как сердце на мгновение замерло, словно раздумывая, не остановиться ли окончательно, после чего заработало в ускоренном темпе.        — Мико… — едва дыша от злости, что охватила его маленькое жадное тельце, прошипел он. — Ты кого, мать твою, принёс?!        — Так это… капитана. — На лице Мико было явное недоумение.        — Это — кот, — мягко произнёс Беккет, раздумывая, самому ли придушить идиота, или позвать кого. — Маленький рыжий комок меха. В КАКОМ МЕСТЕ ЭТО — КАПИТАН?!        — Ну обижаете, сэра! Я что, по-вашему, совсем идиот? Я ж разузнал всё, прежде чем действовать. Поинтересовался у Гиббса — а чой-то капитан на палубу носа не суёт? Заболел, поди? Тык Гиббс и говорит — а он, типа, боится, что его матросы подавят. Мелкий, видно, слишком. Ну, так я потом осторожненько в капитанскую каюту заглянул, а он там — на кровати: увидел меня да как зашипит!.. Я еле ноги унёс, пока никто не заметил. Гиббс потом рассказывал, как с Воробьём плавал-то. Больно норов у него неприветливый, говорил. Ну так я сразу и понял, что капитан-то… рыжий.        — И шерстистый, — задумчиво произнёс Беккет.        Капитан Воробей, словно поняв, что говорили о нём, презрительно чихнул. И заурчал, когда короткие пальцы директора Ост-Индской компании направились было к нему. Беккет поспешно отдёрнул руку, небезосновательно боясь остаться без необходимых для командования конечностей.        — Ну точно пират! — воскликнул он обескураженно. — Но почему кот?! Кто станет плавать под командой кота?!        — Тык если он носа из каюты не кажет, то как обыкновенный матрос узнает, кто он?        «И правда?» — подумал Беккет и невольно восхитился хитростью боцмана и старпома. Выдумать красивую легенду о капитане, которого никто никогда не видел, раздувать её бесчисленными сказками о прошлых совместных приключениях, а то, что всё это неправда… а кому знать? Зато никаких командиров, делай, что хочешь, капитаном прикрываясь. Умно, товарищ Гиббс, очень умно!        — Тык это… сэра! Что делать будете? — вывел его из раздумий неуверенный голос Мико.        Беккет вернулся в реальность и с торжествующим злорадством посмотрел на капитана Воробья. Воробей, в свою очередь, презрительно морщил нос, глядя на него.        — Запри его в клетку, — ответил Беккет. — Корми вдоволь, он должен к нам привыкнуть. Думаю, пираты не откажутся заплатить за своего… хих… капитана. А нет — так я найду способ их подчинить. Тебе всё ясно?        — Да, сэра, — вздохнул Мико, думая над тем, как бы упросить кока поделиться спиртной заначкой. Снова начиналась его безрадостная безалкогольная жизнь на борту торгового судна… И почему он не сбежал с пиратами?

***

— Боги, это свершилось! Неужто сам капитан решил почтить нас, презренных, своим присутствием? — патетично возопил Гиббс, когда невысокий юноша, пошатываясь, ступил на палубу.        Джек Воробей — девятнадцатилетний капитан «Чёрной Жемчужины» — сощурился, вглядываясь в залитое солнцем лицо своего старпома.        — Меньше торжественности, Гиббс, — ехидно отозвался он, — мы же не на Совете Братства! Гектор, — заметил он и своего боцмана.        Барбосса резко кивнул и вновь устремил свой взгляд на горизонт.        — Как самочувствие? — избавившись от неуместной торжественности, уже абсолютно нормальным голосом продолжил Гиббс.        — Да нормально. — После столкновения с капитаном Салазаром и его армадой юный Джек ещё долго отлёживался на Тортуге. Его ранило разлетевшимся в щепки бакбортом; капитан Тиг после сражения запретил ему покидать пиратский порт. И хотя Джек был человеком очень упрямым, в этот раз он спорить не стал. К счастью, на нём всё заживало, как на собаке, так что уже через пару месяцев юный капитан решился набрать новую команду, чтобы и дальше покорять моря на своём новом судне.        «Распутная девка» досталась ему после смерти Моргана и была в довольно плачевном состоянии. Тиг и его команда привели её в порядок, но ничего не смогли поделать с обожжённой до черноты обивкой. Джек, поглядев на всё это, махнул рукой и решил оставить всё, как есть. Так что теперь «Девка», ставшая «Чёрной Жемчужиной», уже издалека отличалась от всех остальных пиратских галеонов.        — Никто не видел Рэди? Нигде не могу её найти, — пожаловался кок, проходя мимо.        — Рэди, Рэди… Это та кошка? — припомнил Джек, вместе с Гиббсом обходя залитую солнцем палубу.        — Да, тысячу чертей мне в подштанники! Эта кошка наверняка сбежала, когда мы заходили в последний по пути порт.        — Печально, — резюмировал Джек. — Ну и где прикажешь достать рыжую кошку, посреди моря-то? Придётся ещё один порт искать.        — А может, ну её?        — Ну что же ты, Гиббс, забыл приметы? Кого мы в море в шторм выкинем, не тебя же?        Гиббс ответить не успел. Выпрыгнувшая неизвестно откуда обезьянка-капуцин в мгновение ока сорвала с головы зазевавшегося Джека его капитанскую шляпу и, забравшись на фока-рей, громко, возбужденно заверещала.        — Хм… А знаешь что, Гиббс, — ты прав, — медленно произнёс Джек, не отрывая от неё взгляда. — К чёрту кошку. У нас есть, кем пожертвовать, если прижмёт.