Точка-тире: Квартирный вопрос

— Ты что-то хотел? — Маша повернулась в сторону двери, обращая своё внимание на пришедшего Олега. Он стоял на пороге комнаты с ситечком в руках, и Швецова не очень понимала, что все это значит. — Я? Ну… да. У тебя есть чай? Зелёный, — довольно скомкано спросил Платонов и, подойдя ближе, без спроса присел на краешек Машиной кровати. — Чай? — Уточнила Мария. — Чай. — Допустим есть, — хмыкнула девушка и отложила ручку с блокнотом в сторону. А это было уже что-то новенькое! До настоящего момента Платонов никогда не приходил к ней в комнату с дежурным и бытовым вопросом. Последний раз, когда Маша видела его на территории квартиры, Олег наорал на неё за за поздний приход с вечеринки, довёл до слёз и даже не извинился. С того момента прошло уже три дня. Они пересекались только на работе, чудесным образом не встречаясь даже на кухне. А теперь вот мужчина пришёл к ней, причём с мирными целями… Швецова задумчиво прокрутила в голове всю ситуацию, пытаясь понять, где подвох. Но его не находилось. Может, у них и правда выйдет стать друзьями и перестать враждовать? Из размышлений её вырвал очередной вопрос Платонова. — Дашь мне? — Улыбнулся Олег и помахал ситечком, которое все ещё держал в руках. — Что? — Растеряно спросила Мария. Вопрос с подвохом, или это она уже накручивает себе того, чего нет? — Ну как, Маш, — удивился Олег. — Чай! Ты что такая задумчивая сегодня? — То есть ты пришёл сюда просто чтобы попросить у меня заварку? — Проигнорировав его вопрос спросила Маша. — Ну… да. А что такое? — Непонимающе пожал плечами Платонов и пересел к Марии поближе. Она незаметно отодвинулась в сторону, сохраняя безопасную дистанцию. Олег, заметив это, ухмыльнулся и, встав, снова вернулся к двери. Швецова медленно проводила его взглядом. В голове крутилась одна фраза: что, чёрт возьми, происходит! — Если не брать в расчёт то, что до недавнего времени мы с тобой общались только руганью, то, наверное, ничего. — Ладно, — не переставал улыбаться мужчина. — Может быть ты меня и раскусила. — Ну и что тебе надо? — Фыркнула Маша. — Как грубо, Маш, — наигранно цокнул Олег, и Швецова тут же его перебила. — Да, да, я грубая, бесчувственная и глупая. Всё прекрасно помню, не утруждайся! — Ты хочешь зачем-то казаться такой, — Платонов достал из кармашка ключ от её двери и Маша, увидев это, округлила глаза. Откуда он у него?! — Что ты… Мария попыталась помешать мужчине, поэтому она быстро вскочила с кровати и, подойдя к нему, решила выхватить ключ. Однако сделать это у неё не вышло. Олег проворно запер дверь и закинул ключ на стоящий в комнате шкаф. — Браво, — язвительно сказала Маша, медленно хлопая в ладоши. — И что это за цирк ты устроил здесь? — Поговорить хотел, — спокойно ответил Олег. — А как ещё вынудить тебя выслушать меня? — Знаешь, это не очень нормально… — Неодобрительно бросила Мария, возвращаясь на кровать. — Но ты же не боишься оставаться со мной наедине? — Мужчина проследовал за ней и присел рядом. — А есть повод? — Хмыкнула Швецова. — Ну, я прекрасно замечаю уже который день то, как ты буравишь во мне дырку своими чудесными глазками. Хочешь сказать, что мне показалось, Маш? — Нахально улыбнулся Платонов, не сводя с девушки взгляд. Мария чуть не задохнулась от возмущения и… смущения. Что, настолько очевидно? Служи она в наружке, её бы наградили почётным орденом «спалилась»! Она встала с постели, и стала искать что-нибудь, на что можно было бы залезть и достать со шкафа ключ. Олег бы делать этого точно не стал, а выбраться из заточения ей хотелось как можно скорее. Оставаться с Платоновым тет-а-тет было чревато последствиями. Маша вытащила из-под кровати коробку, которая была заполнена каким-то хламом, которому Мария так и не нашла места здесь. Она подставила её к шкафу и уже хотела забраться на неё, как вдруг Олег в два шага очутился рядом с ней. — Я всё равно его достану! — Раздраженно отмахнулась от мужчины Маша, хотя он ещё даже и не пытался её останавливать. Коробка оказалась крайне неустойчивой и начала складываться в следующую же секунду, как Швецова поставила на неё ногу. Платонов, который как нельзя кстати оказался рядом, успел поймать девушку и не дал ей упасть. — Ну что, не получилось? — Поставив её на пол с насмешкой спросил Олег. — Какая жалость! Мужчина не спешил отходить от Маши, а она спешно пыталась разобраться от чего же колотится сердце. Испуг причина тому или же всё-таки Платонов, который нагло стоял вплотную к ней, пожирая глазами. Швецова явно упустила тот момент, когда оказалась прижата к стене, когда чужие руки крепко стиснули её талию, когда по спине пробежались мурашки от того особенно пристального взгляда мужчины, который Маша не ощущала на себе так давно. Мария нахмурилась и попыталась отойти, сохраняя остатки самообладания. Каково же было её удивление, когда она осознала, что хватка Олега не была такой уж и мёртвой. Убрать его руки получилось сразу же, и Машу это даже расстроило. Вот это номер. — Поцелуй меня, — в приказном тоне быстро произнесла Мария, не ожидая от самой себя такого безрассудства. Она уже который день ощущала, что внутри снова просыпается то самое чувство, которое она испытывала в те дни, что они провели в Москве. Олег не то случайно, не то нарочно снова вёл себя как в тот самый период, всячески заводил её, поступая и общаясь исключительно по-хамски. Это заставляло Машу окунуться в те самые воспоминания, вспомнить как она рыдала в подушку сутками напролёт после его фразы про курортный роман. Швецова до сих пор помнила, как тогда в Москве всю ночь провела рядом с ним, прижимаясь своим обнаженным телом к его. Потом все как-то закрутилось… Её иллюзия, что у них сложились какие-то отношения, его отъезд. Только Маша за эти три года так и не поняла, в какой-то момент все пошло совсем не так, как надо. — Не буду я тебя целовать, — Олег перешёл на шёпот. — Ты ведь этого не хочешь на самом деле, так? — Поцелуй меня, — уже более мягко попросила Швецова, не зная, куда деть взгляд. На то, чтобы смотреть Платонову в глаза не хватало смелости. Опять ведь все повторяется! Ругаются, договариваются дружить, она просит поцеловать… А дальше? Предыдущий сценарий Марию совсем не устраивал. Неужели Олег хочет начать все с чистого листа? — Не-а, — посмеиваясь ответил мужчина. Маша разозлилась и, оттолкнув Олега, снова попыталась вернуться к своей попытке забраться на коробку. Но Платонов будто бы только и ждал, чтобы она снова показала свой огненный нрав. Он резко дернул её за руку, грубо целуя сомкнутые от злости губы. Обоих накрыло лавиной воспоминаний, от которых становилось нестерпимо больно. Как они могли променять чувства на никому не нужные обиды и амбиции? Маша почувствовала металлический привкус на языке. Ну, конечно, если постоянно кусать губы, то при первом же настойчивом поцелуе они непременно начнут кровоточить. — Ты не хотел, — Швецова прерывисто задышала, едва Олег отпустил её. — Конечно, я пришёл за чаем. — Ещё заварку на тебя переводить, — хмыкнула Маша, неуклюже одергивая случайно задравшуюся до талии майку. — Жадюга, — Платонов наклонился к девушке, упираясь лбом в её лоб. Миллион самых разных чувств плескались у него внутри, мужчине казалось, что ещё чуть-чуть, и он начнёт захлебываться в них. Ровно так же, как чуть не захлебнулся тогда, на той самой кухне в Москве… — Чай на кухне лежит. Иди бери, — Маша снова почувствовала, как сердце бешено стучит о грудную клетку. Но теперь она знала, что это явно не от страха. А от Олега. — Сначала я всё-таки возьму тебя, — нагло и прямо бросил Платонов за секунду до того, как неосторожно и несдержанно толкнуть Марию на кровать. Она не думала сопротивляться. Маша отползла на середину, быстро облизнула пересохшие губы и выжидающе посмотрела на Олега. Мол, что, дружок, не получается дружить? Бывает. Он развернул девушку к себе спиной, чтобы не смотреть в глаза. Не сможет, не выдержит, сорвётся. Там наверняка насмешка, а может и ликование. Она опять решила. Не он. Олег медленно провёл пальцами вдоль Машиного позвоночника и замер. Безумие какое-то. Мария повернула голову и посмотрела на Платонова потемневшими глазами. — Ты как вообще, — саркастически спросила она, возвращаясь в положение сидя. — Нормально себя чувствуешь? — Вполне. — А мне вот так не кажется. — Ты дико красивая, — легонько улыбнулся Олег. Швецова медленно сглотнула, смотря на то, как он зачем-то закатывает рукава рубашки. Кто вообще носит дома рубашки?! — Если это всё, то открой дверь, — девушка начала нервничать. Это ведь явно не всё, за чем он пришёл. Но за чем он пришёл?! И ещё вопрос… зачем. Зачем. Он. Пришёл. — Маш, сдайся уже, перестань воевать со мной. — Ага, — фыркнула Мария. — Может, тебе ещё и отдаться? — Ты всё равно не умеешь прятать свои чувства. Посмотри, — Олег проигнорировал колкость и развернул девушку лицом к зеркалу, крепко держа рукой. — Можешь врать сколько угодно, это даже… интересно. — Я не хочу с тобой разговаривать, — Мария сдернула его руку, в который раз пытаясь отойти от мужчины хотя бы на сантиметр. — Хорошо, — он снова повернул Швецова к себе лицом и медленно приблизился к её губам. — Давай помолчим. Видеть меня ты всё ещё хочешь? Мария сдержанно промолчала. Врать не хотелось, но и говорить правду как-то тоже… Девушка подняла взгляд с пола и пристально посмотрела Олегу в глаза. Ну, что, была не была? Она подошла к окну, плотно задёргивая шторы, чтобы ни одна полосочка света не могла проникнуть в помещение. — Видеть, судя по всему, тоже не хочешь, — засмеялся Платонов, но Маша тут же раздраженно шикнула на него. Швецова вернулась назад от окна практически по памяти. В кромешной тьме комнаты едва ли можно было что-то разобрать. Она медленно обвила его руками за шею, думая о том, что чувствует себя как кролик перед удавом. Лёгкая добыча… Кровь болезненно быстро пульсировала в жилах. Мозг, кажется, давно уже не выполнял свои прямые обязанности, а лишь только толкал девушку все дальше и дальше к необратимым действиям. Ещё чуть-чуть, и уже точно не получится сказать, что он просто спас её от падения на пол с коробки. Его губы мягко, но напористо коснулись её. Олег прижимал Машу к себе все теснее, зарываясь пальцами в небрежные локоны. — Это ничего не значит, — пробормотала Маша, облизывая губы, едва Платонов оторвался от неё. — Ничего. — Соври ещё что-нибудь, у тебя это отменно выходит, — он снова подтолкнул её к кровати, и Мария вдруг осознала, что на ней почти не осталось одежды. Когда успел? Маша молчала и мечтала, чтобы он не переставал целовать её. Иначе она точно не сможет. Ляпнет что-нибудь… не то. — Ну же? — Пара движений, и они оказались в другой плоскости. Он больше не целовал в губы. Ждал. Ждал, пока она скажет. Пальцы трепетно исследовали каждую клеточку обнаженного тела, плавно скользили по бархатной коже, вызывая у девушки волны мурашек. Швецова старалась контролировать свои реакции, но тело без её ведома беспрестанно и бессловесно отзывалось на прикосновения Олега. — Я тебя, — рвано выдохнула Маша, когда кончики пальцев излишне осторожно прошлись по внутренней стороне бёдер. — Не люблю. — И я тебя, — улыбнулся Платонов. — И всё-таки ты очень, очень убедительно врёшь, Маш. — Что?! — Щёки Швецовой вспыхнули румянцем, благо в темноте это было совсем не заметно. Вот он, прокол века, браво! — Да я же… Он заткнул её решительным поцелуем. Всё, хватит. Довольно на сегодня нелепых попыток оправдаться. Пора бы уже и ответственность за свои слова брать. Руки снова заскользили по знакомым изгибам. Господи… Ну не могла, не могла она быть с этим генералом! Олег просто не верил. — Хлестаков… У вас правда было? — Врать? — Сейчас нет, — пальцы сильнее сжали стройные бёдра. Его и всё. Вне зависимости от ответа. — Зачем ты задаёшь вопросы, на которые не хочешь получить ответы? — Маша, легонько посмеиваясь, опрометчиво убрала руки со спины мужчины и положила их у головы. — Хочу, — Олег тут же прижал её запястья к постели, не давая девушке пошевелиться. — Это что-то изменит? — Нет. — И к чему тогда всё это? — Ты бы не смогла. Я знаю. Чувство собственничества душило Платонова, хотелось просто скотчем Машу к себе примотать, чтобы никакие генералы, никакие капитаны с полковниками даже не мечтали… Он снова поцеловал её. Размашисто, вряд ли нежно, но так по-настоящему. Нужно было просто взять и сделать Швецову своей. Навсегда. И чтобы даже не думалось о том, что может быть как-то иначе. Олегу вдруг так захотелось посмотреть в её глаза. Что там? Что. В. Её. Глазах. Мария специально не оставила света. Боялась. Боялась, что не сможет контролировать свой взгляд и сохранять его таким же ледяным. Руки мужчины все ещё крепко сжимали Машины запястья. Сильно, на грани боли, но так, чтобы следов всё-таки не осталось. Россыпь влажных поцелуев по всем местам, куда Платонов смог дотянуться, заставляла Машу окончательно терять над собой власть. Она словно кошка выгибала спину, старательно скрывая едва различимые вздохи. Оба. Оба умирали от желания. Хаотичные толчки сбивали и так рваное дыхание ещё сильнее. Машины руки, что наконец получили свободу, крепко впивались в сильные плечи. Швецова старалась даже не давать себе шанса подумать. Просто чувствовать. Просто проживать. Каждую секунду, каждую эмоцию. Безумие. Это все полнейшее безумие, которое не вписывалось ни в одну поведенческую норму. А надо ли? И, главное, зачем, если сейчас ей так хорошо? — Ещё, — судорожно вцепляясь в мужчину пальцами попросила Мария. Олег снова улыбнулся. Конечно. Поцелуи ещё глубже, ещё настойчивее, ещё жарче. Хрупкое податливое тело уже так скоро не будет в его тоталитарной власти. Нельзя было упускать ни одной миллисекунды. Так сладко и горячо Маша что-то прошептала ему в самые губы. Две крайности: любовь и ненависть. В своё время они так и не дошли до одной, так, может, и до второй всё-таки ещё не успели? Её тело била мелкая дрожь. Олег в последний момент сорвал с Машиных губ вскрик. Нет. Даже стенам нельзя слышать. Только ему. Швецова отчаянно выгибалась, не отдавая себе отчёт в проделываемом. Просто так чувствуется. Движения становились резче. Платонов снова прижал её запястья к кровати, ощущая всю власть в моменте. Не спрашивая разрешения. Теперь Маша точно его. Возможно, навсегда. Буря эмоций охватила обоих, и бьющиеся в один такт сердца уже едва ли справлялись с такой нагрузкой. — Мне дышать нечем, — тихо пожаловалась Мария, и Платонов тут же перебрался на соседнюю сторону кровати. Молчание. Но ненадолго. — Маш, послушай… — Первым начал Олег, когда дыхание наконец-то пришло в норму, но Швецова спешно перебила его. — Просто встань и уйди, — безэмоционально процедила она.