Перерожденная ненависть

Я наконец-то уезжала из этого Сентфора. Из города, который убивал меня всё время, пока я тут находилась. И я не могу терпеть этого больше. Человек в маске ушёл, но я всё ещё ощущаю его присутствие. Будто он где-то рядом и вот-вот утащить меня за собой. Но я не допущу этого. Я надела синие джинсы, бордовый свитер с тёплым воротом и белую оверсайз куртку. В чемодан затолкала всё самое необходимое, собрала все свои карманные деньги и начала бесшумно спускаться вниз. Мама с Дереком уже давно спали. Они были убиты горем от смерти любимого человека. И виновником в этом был Человек в маске. Я никогда не думала, что буду кого-то ненавидеть так сильно, как его. Он убил мистера Никсона. А ещё… воспользовался ситуацией, когда я была бессильна сопротивляться. В ту ночь в больнице. Это нельзя назвать насилием, ведь он ничего не делал, пока я сама не дала согласие. И всё же смириться я не смогу с этим. Ненависть так и бурлила в моей крови, словно раскалённая лава. Но одна деталь так не даёт мне покоя. Я совершенно не помнила его лица. Такое ощущение, что его стёрли из моей памяти, и сколько я не пыталась вспомнить хоть одну черту — всё расплывалось. И это бесило ещё больше. Но сил на эмоции почти не осталось. Сейчас нужно просто уехать из этого проклятого города. Ко мне подбежала кошка. Она начала крутиться около меня и ластиться. Я взяла её на руки, и та жалобно замяукала, касаясь лапкой моего лица. — Хочешь поехать со мной, Жемчужинка? — следом последовало утвердительное мурчание. Для чёрной кошки это имя было довольно странным, но мой отец говорил, что есть очень редкий чёрный жемчуг, который высоко ценится у ювелиров. — Хорошо. Не могу тебя оставить здесь. Быстро поискав переноску и насколько пакетов корма, я взяла Жемчужинку с собой и покинула дом. На улице был снегопад. Крупные хлопья медленно падали с неба и укрывали землю огромным, белоснежным одеялом. Я немного постояла, наблюдая за эти чудесным явлением природы, и направилась в сторону вокзала. Он находился всего в паре кварталов от дома шерифа, но холод быстро пробрался под одежду, и через несколько минут у меня зуб на зуб не попадал. Но я старалась не обращать на это внимание. Скоро я сяду в поезд и уеду из этого проклятого Сентфора, а эта мысль грела меня. Чемодан на колёсиках дребезжал на асфальте и переворачивался, натыкаясь на сугроб. Кошка жалобно мяукала от каждого порыва ветра. А я мысленно жалела, что не сказала матери и Дереку, что уезжаю. Но я понимала, что меня не отпустят. Одна только одна мысль остаться в Сентфоре приводила меня в ужас. Вдруг впереди послышался рёв мотоциклов, и вскоре они остановились напротив меня. — В такое время девушкам гулять опасно — сказал один из байкеров и снял шлем. — Аарон? Я настолько сильно была рада его видеть, что просто взяла и налетела на него с объятиями. Он был единственным человеком, который казался… нормальным. Не видел тех ужасов, что видели все мы. И в этих объятиях я хотела взять эту частичку нормальности. — Ты куда-то уезжаешь? — спросил глава Драконов, когда отпустил меня и заметил чемодан. — В Балтимор. — Надолго? — Надеюсь, навсегда. — Что-то случилась? — встревоженно спросил Аарон и осторожно взял меня за руку, словно в поддержку. Я уже хотела излить ему свою душу, но поняла, что мой рассказ слишком безумный, и если бы я не видела все это своими глазами, то сама бы ни за что не поверила. — Произошло много чего… — уклончиво ответила я. Дракон будто все понял и не стал больше расспрашивать. — Давай я повезу тебя, а кто-нибудь из моих твои вещи? На улице холодно. — Спасибо, Аарон. Если тебе не сложно. Мужчина протянул мне свой шлем. — Конечно нет. Я взяла его «головной убор» и отдала вещи одному из драконов. Потом села позади Аарона и неловко обняла его за талию. — Держись крепко, принцесса. И мы рванули по заснеженной дороге в сторону вокзала. Ветер хлестал мне в лицо, от чего щеки мои начали гореть сильнее прежнего. Но я почувствовала такой адреналин и чувство эйфории, что все дурные мысли сразу вылетели из головы. В этом была такая свобода, что я отпустила одну руку и вытянула ее в сторону, будто крыло птицы. Я хотела, запомнить это чувство, чтобы вспоминать всякий раз, когда будет тоскливо. Но тут мотоцикл начал медленно останавливаться. Мы приехали к вокзалу. Я спрыгнула с мотоцикла и подошла к байкеру, который вёз мои вещи и мою кошку. Последняя забилась в дальней угол и вся тряслась от страха. — Милая, не бойся. Все хорошо. Сейчас я дам вкусняшку — начала я говорить ласковым голосом питомцу, чтобы тот хоть немного успокоился. Я достала немного сухого корма из чемодана и насыпала его в переноску. Кошка охотно приняла лакомство и быстро пришла в норму. Только после этого я повернулась к Аарону. — Спасибо тебе, что помог добраться до вокзала. — Что бы ни было, надеюсь, мы с тобой ещё увидимся? — Все в твоих руках. Аарон улыбнулся самым краешком губ. Наверное, что-то в моем поведении его взволновано, потому что он осторожно положил руку мне на плечо и сказал: — Все будет хорошо. Слышишь? Я посмотрела в его карие глаза и поняла, что не хочу, чтобы он уходил. — Аарон, я… Но договорить мне не дали. Мужчина наклонился к моему лицу и нежно поцеловал в губы. Я охотно поддалась навстречу. Но поцелуй вышел коротким. Будто дружеским. Мы словно просто попробовали на вкус губы друг друга и отстранились. Аарон выглядел спокойно, но в глазах было видно желание. Я не понимала чего именно он желал. Чтобы я осталась? Уехать со мной? Или просто меня? — Удачи, Сара. Короткое прощание и я осталась на перроне одна со своими чувствами. Именно сейчас я ощутила полное одиночество и не знала как его заполнить. Оставалось только ждать своего поезда. Минут через двадцать, когда я уже замёрзла насквозь, я услышала голос диспетчера: «Уважаемые пассажиры, подаётся на посадку поезд №394 до Балтимора. Отправление от первой платформы через десять минут». Я взяла свой чемодан, переноску с Жемчужинкой и пошла к своему вагону. Я была чуть ли не единственным пассажиром на этот поезд. — Ваши документы и билет, пожалуйста, — сказала женщина-контралёр. Я протянула всё необходимое и стала ждать. Женщина долго всматривалась в мой паспорт, но через какое-то время произнесла: — Хорошо. Проходите. У вас девятнадцатое место. Я подхватила свои вещи и вошла в вагон. Внутри было довольно тихо, что неудивительно, ведь на дворе была глубокая ночь. Я быстренько нашла своё место, убрала чемодан, взяла кошку на руки и уселась поудобнее. Сейчас мне казалось, что я ощущаю крылья за своей спиной. Будто я взлечу, как только уеду из этого города. Поезд тронулся. Я вытянула ноги в ботинках поближе к печке, находящейся под пустым сидением напротив меня. Становилось немного теплее. Кошка на моих коленях тоже пыталась меня согреть. Я прислонилась лбом к холодному стеклу и начала всматриваться в уличную темноту. За окном мелькали деревья и поля. Где-то далеко виднелась дорога, освещённая тусклыми фонарями, по которой проезжали редкие автомобили. Я вглядывалась в эту тьму и ощущала, как тревога начала отступать. Но стоило мне немного расслабить, как в отражении окна поезда, то ли за ним, мелькнула тень с красно-белой маской. Такой дьявольски знакомой и устрашающей. Я с тревогой начала осматривать салон, ища опасность, но кроме редких пассажиров и пары снующих контролёров ничего не было. Это было словно предупреждение. «Нет! Никогда!» — эти слова не давали мне покоя, а теперь наводили дикий ужас. Но я не собиралась больше бояться. Не хочу быть жертвой. Я должна стать сильной. Такой, какой я стала после Писадэйры и до того как встретила Человека в маске. Но сейчас я должна просто поспать. Иначе, сил на храбрость не будет. Я немного поёрзала на сиденье и закрыла глаза. Сначала мне казалось, что я не усну, но, видимо, мой мозг настолько устал, что я моментально вырубилась. — Сара… Ты не уйдёшь от меня — прошептал чей-то голос прямо над моим ухом. Я вздрогнула, распахнула глаза, но рядом никого не оказалось. — Неверное, приснилось… В окне пейзаж изменился. Точнее, стало светло. Белый снег блестел яркими красками и слепил глаза. Я задёрнула штору. Наручные часы показывали 12:43. Да… После всех событий в цирке, я и не удивлена, что проспала почти десять часов. Кошка на моих коленях почувствовала, что хозяйка не спит и тоже начала просыпаться. Она грациозно выгнулась дугой, потопталась на мне мягкими лапками, а потом требовательно мяукнула. Нужно покормить её. — Секунду, Жемчужинка. Я осторожно посадила питомца на пустующее соседнее место и начала рыться в чемодане в поисках еды. Пару минут и кошка довольно поедала своё угощение, а вот мой живот издал протяжный рык. О еде для себя я и не подумала. Я осмотрелась по сторонам и заметила девушку-контролёршу. — Простите, мисс. Не подскажете, сколько ещё ехать до Балтимора? — спросила я. — Ещё минут пятнадцать. Можете уже собирать вещи. Я с облегчением откинулась на спинку своего кресла. Скоро буду дома. Там, где я когда-то была, и надеюсь, что буду, счастлива. Я встала со своего места и пошла в туалет. Нужно хотя бы умыться и причесаться перед встречей с отцом. Я его не видела уже больше трёх месяцев и, честно говоря, даже не знала, как он меня примет. Ну посылать куда подальше он меня не будет. Просто объясню ему всё, почему не собиралась оставаться в Сентфоре и он меня поймёт. Надеюсь… По крайней мере поживу у него пока не найду себе жильё. Я старалась выбросить все эти мысли у себя из головы. Нужно рассчитывать на лучшее. Я умылась, причесалась и подняла взгляд на своё отражение в зеркале. На меня смотрела девчонка, которой максимум можно дать лет пятнадцати. Невысокий рост и утончённое тело создавали такое впечатление. Грудь среднего размера и как говорили некоторые пацаны: «В самый раз». Тонкая талия от природы, красивые бедра, крепкая попа и стройные ноги. Длинные, шелковистые, светлые волосы, ярко-голубые глаза в обрамлении черных, густых ресниц. Папа всегда сравнивал их с аквамаринами. Слегка вздёрнутый нос, пухлые губы, которые на бледной коже казались довольно яркими и вызывающими. Вроде ничего необычного, но и обычной я бы себя не назвала. Ещё немного полюбовавшись собой, я вышла из дамской комнаты и пошла к своему месту. Пора собираться. Кошка снова забралась в переноску, я собрала свои вещи и начала двигаться к выходу. Хотелось бы выйти одной из первых, чтобы потом не застрять в очереди на высадку. Вскоре, я стояла у телефонной будки и не решалась набрать номер телефона отца. А вдруг он уехал? Или не дома? Какой же надо быть дурой, чтобы приехать в город одной и не позвонить заранее? Я очень сильно волновалась, но пути назад не было. Я взяла себя в руки и начала набирать номер отца. Долгие гудки, но ответа не было. Я уже подумала, что это конец, как вдруг на том конце провода послышался озадаченный голос отца: — Да? — Папа! Это я! Сара. Как я рада тебя слышать. — Доченька, какой неожиданный звонок. Всё хорошо? — Не совсем… Пап, я в Балтиморе. В трубке послышалось долгое, напряжённое молчание. Я ощущала, как сердце бьётся о ребра, будто собираясь сломать их. Я начала напряжённо наматывать телефонный провод на палец, боясь услышать ответ отца. — Ты на вокзале? — Да. — Жди меня. Скоро приеду. Послышались короткие гудки, означающие конец разговора. Моей радости не было предела. Я сейчас увижу отца, который приютить меня. На первое время точно. И это не могло не радовать меня. Я пошла в кафетерий, взяла себе большой стаканчик капучино и пару пончиков с сахарной пудрой. Кошка мирно спала в своей переноске и я могла посидеть в тишине и спокойно поесть, пока не приехал папа. Пончиками, конечно, не наешься, но хоть какая-то еда в моем желудке. Да и на большее денег не хватает. Почти все ушло на билет сюда. Я спустилась в зал ожидания и как раз вовремя. Навстречу идёт мой отец. Идеально выглаженный костюм, белоснежная рубашка и, о боже, лакированные ботинки. Никогда я не видела своего отца таким собранным. — Привет, дорогая, — сказал он и стиснул меня в объятия. — Что ты здесь делаешь? Где мама? В его руках я поняла, что начала расклеиваться. Слёзы сами по себе начали течь по моим щекам. — Пап… Я не могла остаться в Сенфоре. Мама бы не отпустила… Пожалуйста, можно я останусь у тебя? Хотя бы на первое время! Я подняла на него заплаканные лицо, а в глазах застыла немая мольба. — Конечно, милая. Я не брошу тебя и не выгоню. Но ты ведь всё расскажешь мне? Я надеялась, что не придется снова окунаться в этот омут с воспоминаниями, но видимо по-другому не выйдем. Поэтому я коротко кивнула. — Хорошо. Ну я пока поехали домой. Папа подхватил мой чемодан и переноску с кошкой, тактично ничего не спрашивая, и пошел в сторону выхода с вокзала. Как только мы оказались на улице, папа направился к дорогой чёрной машине, припаркованной неподалёку. — Это твоя? — с удивлением спросила я, не веря глазам. — Да. — А как же… Как же проблемы с судом? — Садись. По дороге всё расскажу. Я послушно открыла дверь и села на кожаное сиденье. Салон был довольно просторно, но главное — тут было тепло. Я с наслаждением откинулась на спинку и начала тереть ладошки друг об дружку, чтобы те быстрее согрелись. Потом папа сел за руль, завёл мотор и мы не спеша начали выезжать с парковки. Сначала я просто наслаждалась теплом салона и видом из окна на мой родной город. Люди вечно куда-то спешат, магазины пытаются привлечь покупателей яркими вывесками, в общем здесь жизнь всегда бьёт ключом. Но молчание начало утомлять, а папа всё не решался начать разговор, поэтому пришлось взять инициативу в свои руки. — Пап… Что же случилось, после того как ты уехал из Сентфора? Я видела как он напрягся: руки сильнее стиснули руль, челюсть сжалась, да и воздух будто сгустился. — Не было никакой повестки из суда. Я подговорил своего друга, чтобы он подделал то письмо. Просто… Наши отношения с твоей матерью были уже не те. Но она не хотела отпускать меня из-за моих денег. Пришлось выкручиваться. Я… — он взглянул на меня глазами полными печали и раскаяния. — Прошу не обижайся, милая. Я не хотел чтобы об этом кто-то знал. Даже ты. Он умолк, а я стала судорожно переваривать информацию. Я не знала ни о чем, из того, что рассказал мне отец. Но я даже смогла его понять. Он хотел быть любимым, но этого никогда бы не случилось с такой женщиной, как моя мама. И чтобы освободиться от неё, он пошёл на такой отчаянный шаг. На обман перед семьёй. — Ты злишься на меня? — спросил меня отец, взял мою ладошку в свою и слегка сжал. Такое обычное движение, но я сразу почувствовала поддержку, которую я никогда не испытывала от матери. И только сейчас пришло осознание, что с ней я никогда не ощущала себя так спокойно, как сейчас с отцом. — Нет, папочка. Мне не на что злиться. Ты прав. Мать изменилась. И я рада, что уехала от неё к тебе. Папа улыбнулся мне своей чеширской улыбкой, но потом опять стал серьёзным. — Почему же ты уехала? Что случилось? Я опустила глаза. Что же ему сказать? Он не поверит про Писадейру, Фавна и про Человека в маске. В последнее я тоже верить не желала. Лучше бы он был простым ночным кошмаром, и я бы с радостью поверила в это, если бы не синяки на теле после лап его чудиков. Да и воспоминания слишком яркие. — Просто… этот город убивал меня. Я не могла там оставаться. Каждый уголок будет мне напоминал все страшные вещи, которые я там пережила. А от кошмаров я ещё долго не отделаюсь. И папа больше ни о чем не спрашивал. Он понял, что я не хочу больше этого вспоминать. Мы проехали ещё пару кварталов, разговаривая о ерунде, пока не остановились около многоэтажки. — Я живу на тринадцатом этаже. Сейчас мы поднимимся, забросим твои вещи, и я поеду куплю некоторые продукты, для кошки все необходимое, ну и нужно сделать дубликат ключей для тебя. Я молча кивнула и мы зашли в дом. Быстро поднялись на лифте и потом, когда передо мной открылась дверь квартиры, я не поверила своим глазам. Просторный коридор, переходящий в огромную кухню. Рядом была спальня, комната для гостей, где я размещусь, ванная комната и санузел. Но больше всего меня поразили не размеры аппартаментов, а то, что всё было почти в белоснежных тонах. — Я когда купил квартиру, всё так и было. Я лишь слегка добавил новых вещей. Я была просто в восторге. На радостях я просто взяла и повисла на шее отца. — Спасибо тебе, папа! Я о таком даже не мечтала. Он меня тоже нежно приобнял, а потом начал собираться. Всё-таки по магазинам нужно бы сейчас съездить, пока в городе нет пробок. Папа ушёл, я закрыла за ним дверь и решила, что нужно бы принять душ. Всё же после долгой поездки в поезде, нужно освежиться. Я покапалась в шкафах, нашла пару полотенец, потом из чемодана достала чистое белье и пошла мыться. Тёплые капли били по моему телу и приятно расслабляли кожу. Наслаждению не было предела. Я чувствовала себя свободной. Наконец-то в дали от Сентфора, где меня никто не сможет достать. Но всё ещё было чувство, что впереди будет что-то «интересное». И я боялась будущего. Я намылила голову, взяла мочалку, гель для душа и начала тереть свою кожу, что есть силы, будто надеялась, что все мои страхи уйдут вместе с пеной и водой. И вскоре я стала чувствовать себя намного лучше. Либо так влияли водные процедуры, либо подсознание подталкивало меня на позитивные эмоции, но однозначно мне было легче. Я вышла из душевой кабинки и взглянула в зеркало. В отражении я видела красивую картину. Утончённая шея, выпирающие ключицы под молочной кожей, округлая грудь, с розовыми выпирающими бусинками. Стройная талия, впалый живот, острые краешки уже сформировавшигося таза. Плавные линии бёдер переходят в стройные ноги. И все бы ничего, но вот синяки… На рёбрах, бёдрах, ногах, руках. И всё из-за того что я вступилась за Дерека. Можно сказать, сама умоляла, чтобы меня подвесили вместо него. Но я не жалела. Я не хотела, чтобы мой друг страдал. А синяки быстро уйдут. Полотенцем я стёрла все капельки воды с тела, подсушила волосы, надела домашнюю одежду и вышла из ванны. Сначала я хотела осмотреть квартиру лучше, но вскоре поняла, что меня снова клонит в сон. Поэтому я просто зашла в гостевую комнату, которая теперь станет моей, легла на тёплую, мягкую кровать и моментально отключилась, с довольной улыбкой на лице.