I hate what I’ve become

жить, когда все вокруг считаю тебя монстром — сложно. жизнь, в принципе, штука сложная и непонятная. рустам столкнулся с ужасами жизни в восемнадцать, когда бегал с парнями по зданию лаборатории, которое находилось в их районе. тогда он и не думал о том, что спустя некоторое время станет дешёвой вариацией питера паркера. правда вместо дяди бена ему был выдан собственных лучший друг, который, кажется, был в большем испуге чем сам саидахмедов. спустя время пришло осознание странности происходящего. вскоре эти странности стали проявляться: зрачок поменял форму, так же как и язык решил просто так раздвоиться. спустя некоторое время кожа в произвольных частях тела стала покрываться чешуёй., а спустя ещё некоторое время, когда рустам в очередной раз посмотрел на себя в зеркало утром, его пробрало осознание, которое до сих пор не уложилось в его голове. он — рептилия. страдальческий крик парня наполнил квартиру, заставляя тамби сорваться с другой её части, дабы узнать причину такого крика. правда и он замер в оцепенении, внимательно смотря на самого близкого человека в своей жизни. даже ближе собственных родителей был ему рустам. который, кстати, испуганно забился в угол, смотря на него со страхом и недоверием. — я…я — урод, тамби…я…монстр…-- лепетал кабардинец, с каждой секундой лишь сильнее стискивая ладони на собственных коленях. хотелось закрыть глаза, а открыв уже не наблюдать этого ужаса, который слишком сильно парализовал тело, буквально скручивая его. рустам дышал тяжело, отчаянно пытаясь забрать себе частички воздуха, которые никак не хотели попадать в скрученные спазмом легкие. саидахмедов правда думал, что тамби уйдет. испугается, убежит и больше никогда не появится на горизонте в его жизни. но, как бы странно для рустама это не выглядело, такового не случилось. масаев аккуратно подошёл, накрывая руки лучшего друга своими. тот лишь спустя некоторое время более-менее расслабляется, а ещё спустя пару секунд все-таки позволяет ровеснику затянуть себя в объятья.

***

— давайте, парни, последняя песня! свет сафита переходит с ударника группы на его вокалиста. рустам орошает горло водой из бутылки, которую оставляет на краю сцены, оглядывая толпу. с момента последней истерики прошлого около пяти лет. что случилось за это время? много всего. рустам, например, нашёл семью. нашёл поддержку и опору — людей, которые никогда не оскорбляли его за полученную особенность. нашёл старшего человека в лице прекрасного врача-биолога  — нурлана сабурова, который отлично следил за его состоянием, выдавая лучшие указания. именно сабуров изобрел некую сыворотку, которая хоть как-то скрывала последствия мутации. большим вопросом теперь были отношения с помощником нурлана — серёжей. саидахмедов ловко находит его силуэт в толпе.

— Снова праздник, снова ты и моя любовь не в тему.

рустам ловко играет пальцами на гитаре, удачно выжимая определённые аккорды и подстраиваясь под нужный бой. голос его был уже уставший, правда и таким голосом саидахмедову удавалось удачно вытягивать все ноты.

— Снова падать с высоты, биться головой об стену. Ты прекрасна, ты молчишь, но я слышу твои слёзы, Мне всё ясно, ты кричишь: К черту эти розы!

парень позволяет на некоторое время продолжить петь басисту, который также выступал и вторым вокалистом. включается руст уже на припеве, который они пропевают вместе.

— Знаешь, я теряю свободу, когда теряю тебя. И я теряю голос. Пропадаю в небе и снова растаешь после дождя В поисках белых полос. Для тебя я никто и что я вообще могу изменить, Я для тебя не первый. Чтобы между нами осталась, эта нелепая нить, Я разрываю нервы. Я разрываю нервы.

последняя нота была удачно вытянута, концерт также удачно завершен. парни быстро уходят со сцены, а фанаты из зала. теперь предстоял спокойный вечер, где рустаму следовало отдохнуть и восполнить силы перед ближайшим концертом, который должен был быть через день. сыворотка прекращает действовать в гримёрной: глаза становятся привычно янтарно яркими, на руках проявляется слой лазурной чешуи. рустам переводит взгляд в зеркало, выдыхает и снимает с торса гитару, аккуратно откладывая её куда-то в сторону. — ну вот только не говори мне, шо ты вновь подумал о своем уродстве, — голос позади себя заставляет рустама невольно вздрогнуть. обнаружив на пороге гримёрки деткова, вокалист устало выдыхает, прикладываясь ладонью к стене. — нет, серёг, тебе показалось. все в порядке…и… я был рад увидеть тебя в числе слушающих, — рептилойд чуть зажимается. все-таки, когда кто-то смотрит на его особенности и не усмехается, рустам все ещё удивляется этому. всё ещё удивляется тому, что кто-то смог его принять. именно поэтому всегда зажимался, стараясь уйти от прямого взгляда на собственное тело. — я был бы больше рад, если бы ты когда-то не соврал, говоря об этом, — отзывается русоволосый, делая уверенный шаг в комнату. рустам, на собственное удивление, не решается принять попытку сбежать. парень остается на вместе, аккуратно следя за каждым движением биолога рядом. серёжа смотрел на человека рядом, внимательно сканируя реакцию того на свои действия. он. кстати, тоже не выглядел простым человеком. отсутствие левой руки, причем с самого рождения, было главной изюминкой этого парня. когда-то и он столкнулся с ненавистью к себе, правда после знакомства с сабуровым все-таки смог пережить это в себе. теперь оставалось научить этому же и рустама. этот человек вызывал слишком много эмоций у него. это определённо удивляло, а потому и побуждало на такие действия, которые детков пока описать не мог. и не пытался. ладонь русоволосого оказывается на макушке руса. тот замирает, широко раскрывая глаза и рот. узкие зрачки, кажется, стали вообще похожими на ниточки, а между губ можно было разглядеть двойной язык. детков аккуратно ведет рукой по волосам, зарывается в темные пряди и аккуратно массирует. лишь через некоторое время рустам позволяет себе приластиться к руке знакомого, прикрыть глаза и более-менее расслабиться.